|
В конце войны мой один из моих прадедов, подполковник К. , был замполитом, в полку занимающимся освобождением Эстонии от фашистов. И случилась с его полком такая забавная история.
В стародавние военные времена была традиция — при освобождении полком города, присваивать полку соответствующее наименование. Полк моего прадеда не был исключением. И вот однажды освобождает этот полк город. Командир полка смотрит на название города и обалдевает. Вызывает замполита и тот тоже обалдевает. Обалдевает не от названия города. Эстонцы, что с них взять?!.. Обалдевает от того, какое наименование будет присвоено полку. А приказ-то уже считай в пути. Прадед созывает людей и доводит до их сведения, что может свершиться непоправимое. Но непоправимое не случается, потому что народ просекает фишку и делает марш бросок до следующего города, который в тот же день был взят. Геройство это или нет решать не нам, но поступок по большому счету понятный. Никакому полку не захочется, входит в историю с наименованием по городу... Особенно если название этого города — Залупи. |
| 23 Apr 2007 | Futurolog    |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
У метро стоит толпа то ли курсантов милицейских, то ли студентов — я в них не разбираюсь. Молодые, одинаковые. Вероятно на практике. Из метро выруливают в дымину пьяный кедр, видя такое дело, сперва пытается сделать ноги, но его быстренько зажимают в угол и начинают винтить. Кедр, видя что они молодые, неопытные, начинает орать на них дурным голосом:
— Волки позорные! Гиены! Шакалы! Драконы!!!
И тут вероятно замечает среди курсантов, так же одетую курсантку. После чего меняется в лице и смущенно выдает:
— О, да Вы девушка-дракон?!
Училась я на компьютерных курсах; в нашей группе — а люди все взрослые, с образованием, — было трое бывших военных. Двое из них симпатичные мужички, а один — тупой и еще тупее.
И что-то этот третий такое изобразил на одном занятии, что — я уже не помню, но не в этом суть.
Когда он сел на место, другой бывший ему сказал:
— Миша (имя другое), не делай умное лицо, ведь ты же офицер!
Сказано было вполголоса, но ржали все.
Пришли молодые сержанты из учебки, отправил их на первое занятие с солдатами по строевой подготовке, а сам стою у окна и слышу реальные команды:
— стопу в колене НЕ ГНУТЬ!
— положить оружие, НА АСФАЛЬТ!
Офицер отчитывает солдата:
— да я тебе... семь суток расстрела... и каждый день — НАСМЕРТЬ!
Командир роты в военном училище Иван Иванович Яцышин построил роту и, заложив руки за спину, несколько раз нервно прошёл перед строем туда — сюда, а, надо сказать, его реально уважала не только вся рота, но и весь батальон, т. е. курс. Остановился и изрёк:
— Так, с сегодняшнего дня прекращаем ругаться матом... ВСЕ прекращаем!
Рота замерла, несколько секунд полнейшая тишина, слышно как листья с деревьеы падают за окном... И тут кто-то в строю так тихо и недоумённо сам себя спрашивает:
— Что, совсем?
— ПИ@ЗЕЦ! — рявкнул ротный,... потом так спокойно: — ЭЭЭ... т. е. совсем...
От грохнувшего хохота зазвенели стёкла, но через пять секунд хохот, как по команде, стих и, в опять наступившей тишине, один командир взвода:
— Ясно, товарищ капитан!
Продержались почти сутки, до утреннего подъёма...