Как-то раз мой брат ехал в автобусе после работы. На остановке стояла бабушка с двумя большими сумками по бокам. Когда двери автобуса открылись, она взяла одну из сумок двумя руками и начала еле-еле поднимать её. Брат решил помочь и вышел, поднял вторую сумку и положил рядом с бабушкой. А она говорит: "Что это, это не мое", — и тут он видит, как за отъезжающим автобусом бежит другая бабка с криками…

Ненавязчивый московский сервис.

Возвращались мы тут с женой из заморских краёв в родное Отечество. Лишних денег у нас нет, поэтому мы стараемся услуг такси избегать, и пользоваться достоинствами общественного транспорта. Но прилетели в Шереметьево поздно, перелёт был очень утомительный, а до нашей деревни не близко, решили дальше

История произошла недавно. Сдала я на права, а поскольку сразу на дорогой машине ездить страшно, решили мне купить славного отпрыска завода ЗАЗ, т. е. "Таврию". Ну, в общем, купили, приволокли к дому, а поставить на учёт некогда. Ну, и стоит она, бедолага.

Сама история.

Как-то поутру сидят, завтракают мама, сестра и её муж (я на работе) и видят следующую картину. Подходят к несчастной "Таврии" пять мужиков и начинают пристально её разглядывать. Мама в панике, собирается идти морду бить, сестра её держит, а муж сестры понимает, что, как единственный мужчина, защищать имущество семьи придётся ему, но силы явно неравные, и борется между мужской гордостью и здравым смыслом! И тут они видят, что эти мужики поднимают машину и начинают её тащить! У мамы глаза округляются! Такой интересный вариант угона она не знала.

Ну, а далее — всё по классике: они оттаскивают её чуть-чуть подальше, чтобы освободился люк, на котором она стояла (это из техслужбы народ был) и начинают делать свою работу.

Вот тут вся семейка начинает дико хохотать. Ну, вроде, успокоились, но история не закончилась. Мужики работу закончили, но, видимо, им стыдно стало. Так они взяли машину и отнесли её обратно! Вот тут мои родственники вообще за животы схватились!

Вот такие у нас вежливые работники техслужбы!

Помню как-то летним жарким днем ехал в Икарусе с гармошкой. Народу полтора человека, все сидят в полудреме, лениво щурясь на тополиный пух за окном.

Очередная остановка. Никто не выходит. Зайти пытается одна бабка в среднюю дверь. У бабки с собой тележка и полное отсутствие гибкости и подвижности. Но при этом много накопившейся за жизнь злобы и желчи, которые она, матерясь, изрыгала на все окружающее — на автобус с высокой подножкой, на водилу, на рассевшихся людей, на жару.

Смотреть как она корячилась было интересно всем. То она сначала ногу на ступеньку ставила, а потом не могла дотянуться за тележкой, то наоборот вкрячивала тележку перед собой, и встать ей тогда самой было негде, еще и перила посередине. Своей руганью она начисто отбивала уважение к старости и желание помочь. Поэтому никто не дергался, все молча сидели, дожидаясь окончания этой комедии. Водила закрыл остальные двери, с нетерпением наблюдая в правое зеркало за ее потугами проникнуть в автобус.

Наконец, после очередной попытки уместиться на подножке бабка выпадает наружу, накрывшись тележкой. Водила с явным выражением нетерпения говорит в микрофон:

— Все. [бах]нулась!

После этого под дружный ржач немногочисленных пассажиров закрывает последнюю дверь, и автобус отчаливает.