|
Полночь. Метро Алтуфьево. Я стою возле турникетов и жду свою жену — она сегодня поздно и я типа встречаю чтобы провести по ночным улицам до дома. Рядом со мной в коридоре метро стоят еще два парня примерно моего типажа и также вглядываются вдаль — обычное дело — народ встречает своих женщин в ночи. Мы стоим все молча и разумеется нам все понятно.
Приезжает поезд. Идет поток людей. Оттуда отделяется парень. Он подходит к одному из нас троих ждущих, они обнимаются, целуются и уходят. Пока это происходит у меня и еще одного из ожидающих брови сначала летят вверх, а потом мы уже не смотрим на влюбленную однополую парочку — мы смотрим друг на друга с расстояния в пять метров, улыбаемся одними глазами в стиле "них[рена], себе — вот, как бывает?!". Со следующим поездом идет очередная толпа. Оттуда выходит девушка, подходит к тому парню, что ждал напротив меня — они тоже целуются. Пока парень ее обнимает он поднимает глаза на меня и улыбается, шевелит бровями и как бы говорит мне "вот смотри, а вот я нормальный то" |
| 27 Jun 2012 |    |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
История не то чтобы смешная, но поучительная. Полиграфисты поймут.
Сначала пояснение. В полиграфии есть понятие цветового пространства. Чаще всего используются два: RGB (красный, зеленый, синий) и CMYK (голубой, малиновый, желтый, черный). Теперь сама история.
Мой друг работал в одной полиграфической конторе; и случилось всей конторе как-то раз пойти на профосмотр. Как водится — зрение, слух (непонятно зачем), давление и т. д. Но на сей раз в списке "кабинетов" был психолог. Так вот он давал тесты. Мой дорогой садится, "псих" задает вопросы. Один был такой: есть четыре цвета — голубой, синий, лазоревый и бирюзовый. Какой лишний?
Мой изрекает:
— Ответа два.
"Псих" непонимающе таращится. Мой поясняет:
— Если берем RGB палитру, то лишний синий, потому что он один туда попадает. А если CMYK палитру, то лишний голубой — по той же причине. И вообще — вопрос некорректный. В обоих случаях лишних три, а не один!
"Псих" бьет себя по лбу:
— Ах, черт, вы же полиграфисты...
Услышанно от моей покойной бабушки Марии Никитичной.
Во времена оккупации, когда фронт перешагнул западные границы, жизнь в селе начинала приходить в свое русло, и начали кормить кабанчика. Дабы супостат не просёк это дело, была выкопана яма, сверху положены доски, а над ними сложен стог соломы-сена. Он-то и выполнял функцию глушилки "хрю-хрю"! Когда упал первый снежок, следы выдали слишком частое посещение стожка, да и, я думаю, возмужавший кабанчик начал издавать более громкие характерные звуки. В селе была немецкая комендатура, и немец(я так предполагаю, "участковый"), делал обход. Он подошёл к бабушке, показал на следы к стогу, и сказал: я ничего не видел и никому не скажу, а когда зарежете кабанчика, угостите шкваркой.
В этой истории нету никакого патриотизма, просто среди отьявленных фашистов были простые люди, именно Люди, которые не хотели этой войны, и оставались Людьми, независимо от обстоятельств.
Однажды в детстве мы с подружкой поехали в лес на лошадях. Понесло нас намного дальше привычного маршрута, и мы умудрились заблудиться. Когда дорога и вовсе исчезла, превратившись в еле заметную тропку, мы попытались вернуться по своим следам, но стало только хуже.
"Сейчас, наверное, уже обед", — я успела порядком проголодаться за время плутаний. И¬ видимо, не только я. Услышав заветное слово, лошади синхронно развернулись в одном направлении и напролом через лес вывезли нас, дурёх, к конюшне.
На улице середина марта, но наш таежный город не спешит сбросить белый наряд и расстаться с морозами. А сегодня еще и пасмурно... От этого на душе как-то тоскливо. "Хоть бы поменьше вызовов сегодня было... " — так размышляла фельдшер И. , проезжая в "уазике" по улице на окраине города. Водитель тоже тихо сидел за рулем и о чем-то