Про лауреата Премии Дарвина, так и не получившего награду.

В 1991-м, вскоре после объединения Германии, я с приятелем оказался на территории бывшей ФРГ. Мы были на машине в компании местных немцев. Они привезли нас посмотреть какой-то старинный замок, расположенный довольно высоко над не менее старинным немецким городком. Замок был обнесён высоченной крепостной стеной по самому краю скалы. С небольшой площадки открывался захватывающий вид на этот городок, который был далеко внизу. Стена была довольно толстая, наверное, больше метра толщиной. Мне захотелось посмотреть за неё, насколько там высоко. Я лёг на брюхо, подтянулся, и заглянул вниз. А там оказался довольно широкий, около метра, выступающий козырёк, который был никак не виден со смотровой площадки. Над "шуткой" я думал недолго — залез на стену, крикнул что-то нашей компании и прыгнул вниз, на крыши лубочного городка. Точнее, на выступающий козырёк. Прыгнул на него и присел, чтобы создать видимость, что улетел вниз. Эффект на публику оказался просто великолепным — все выдохнули и заверещали разом. А я и выдохнуть не успел: на козырьке оказался налёт песочка, мои ноги соскользнули и я плюхнулся на задницу и съехал вниз. Почти вниз. Ноги свесились с охрененной высоты. Не помню, как я выкарабкался обратно, но, похоже, больше всех я "удивил" самого себя. А Премия Дарвина уже почти была у меня в руках.

Мелкий сын — играет в шахматы профессионально. первый разряд уже. турниры... командировки... все такое...

Сидим с женой в шахматной школе. В толпе других родителей. Ждем пока дети отыграют очередной турнир.

Стол — доска.

Начинаем флегматично передвигать шахматы. Типа играть. пешки друг у друга едим и т. п.

На доске разворачивается какая-то позиция.

Остальные родители начинают наблюдать.

Кто-то болеет за декольте, кто-то за лохматость и небритость...

Появляется ребенок.

Смотрит на доску.

Наблюдает за доской, за думающим папой и осторожно так вопрос задает.

Тихонько — на весь класс:

— папа, мама, а вы во что играете?

Немая сцена.

Пытаемся понять, а что собственно его не устраивает.

Говорит — так у вас тут у каждого по 2 фигуры под боем, и вся партия в общем-то одним-двумя ходами решается, а вы тут думаете...

Вот я и думаю — в поддавки наоборот что ли?

А фраза "А во что вы играете... " стала крылатой.

Иду как то в Москве вечером к метро. Зима, мороз и вечер поздний уже.

Редкие прохожие спешат, на месте не задерживаются. И тут смотрю — у входа в метро стоит мужик в обнимку с колонной и полным страдания взглядом провожает тех, кто может самостоятельно передвигаться. Порою он прилагает героические усилия, чтобы от колонны оторваться, сделает шаг и тут же начинает заваливаться. Тогда он в падении разворачивается обратно к колонне и снова обнимает ее — спасительницу. Небось проклял уже и себя и того парня, кто водку наливал. Тут я уже совсем близко подошел. Мужик на меня посмотрел и так хрипло с мольбой во взоре спрашивает:

— Парень, ты в метро?

— Ага, — отвечаю.

— Я с тобой, — быстро говорит мужик, отлепляется от колонны и повисает на мне.

Факты о Ф. М. Достоевском.

Анна Сниткина уже в юном возрасте вела жизнь капиталистки-домовладелицы и после свадьбы с Федором Михайловичем, сразу взялась за его финансовые дела.

В первую очередь она усмирила многочисленных кредиторов покойного брата Михаила, объяснив им, что лучше получать долго и понемногу, чем не получать вовсе.

Потом

Зима 1995 года была снежная. В конце февраля друзья пригласили меня на охоту. В Мордовию за волками. В пятницу после обеда приехали в лесной охотничий домик с баней. Попарились, выпили грамм по 150 после баньки, и друзья засобирались по домам (так как все были местные).

— А ты поспи, отдохни, а мы приедем часика в три, и на охоту.

— Ладно.

Просыпаюсь – окошко светлеется. Глянул на часы – 9 утра, а никого нет. В избушке прохладно, печь прогорела, в трубе ветер воет. Выхожу за дверь – матушки мои – буран. Баня в 10 метрах, бани не видать. Что делать?

Вернулся в избу, затопил печку – благо, дров в сенцах много лежало. Сделал ревизию продуктов. Два кусочка сала на тарелке заветрились. Хлеба нет. НО!! В шкафу 40 банок рижских шпрот, 40 упаковок печенья "Юбилейное" и 20 литров спирта. Вода в сенцах – 200 литров. С голоду не умру.

Не умер. Три дня топил печку, ел шпроты с печеньями и запивал спиртом. Буран кончился только утром в понедельник. Дорогу бульдозером ко мне пробили после обеда (до ближайшей деревни 20 км). Друзья везли меня в Кадом и плакали от смеха. На охоту попали только через неделю.

А шпроты не ем до сих пор.