из ЖЖ:

... и вот мы, как два дибила в кольчугах и со щитами перли через этот долбаный лес, понимая, что заблудились окончательно... На полянке сидел дедушка и пас коз. Увидев двух "рыцарей" дед встал и перекрестился. Славик, не выходя из образа, спросил:

— Старче! Укажи путь усталым путникам! Ибо идем мы на подвиги великие... — и от усердия махнул мечом и задел ближайшую козу. Коза побежала.

Дед развернулся и рванул за козой в кусты. Пели птицы. Ветер доносил запахи сосновой смолы и затихающий крик деда: "пе[тух]ааааасыыы"...

На днях получали для офиса мебель. Грузчики носят, а мы сверяем по перечню. А там после каждого названия зачем-то добавлено слово "мебельная": полка мебельная, тумба мебельная, колонка мебельная...

И тут видим, пунктом 4 стоит — "стойка ебельная".

Наши девчонки ещё с полчаса ржали и просили грузчиков продемонстрировать, как это выглядит.

С Лепры, из обсуждения игровых аппаратов, откуда игрушки вылавливают клешней на кране:

schultz: В 1991 году, в Алуште, я вытащил из этой штуки литровый жбан советского шампуня. Я не верил своим глазам, когда хлипкий манипулятор, надрываясь и нарушая все законы этого на[дури]лова, с жутким грохотом уронил огромную белую бутыль в приёмный лоток аппарата. Шампунь оказался плохо пенящейся светло–коричневой жидкостью, с легким ароматом хозяйственного мыла, однако в глазах семьи я ощутил себя настоящим добытчиком дефицита.

Давно это было, экономика только готовилась стать "экономной", я только что окончил МАМИ и работал в КБ на автозаводе. В то время существовал такой порядок: министерство иногда для нас закупало на разных зарубежных выставках автомобильные новинки, чтобы мы учились и, так сказать, не отставали в своём развитии.

И вот как-то раз привезли очередной шедевр западного автопрома. Началась обычная работа: изучение, обмеры, зарисовки... Всем интересно, тишина... И в этой тишине вдруг на секунду раздается шипение. Это начальник лаборатории Михаил Борисович Розенфельд начал замерять давление в шинах. Потом шипение повторилось и, что странно, не останавливалось! Все с интересом повернули головы, а Михаил Борисович, выдержав паузу, шумно втянул носом воздух и, закрыв глаза, блаженно произнёс:

— Воздух свободы!...