Утром проснулся из-за странной возни в подъезде. Через глазок я увидел двух бомжей, один из которых срал на площадке. Не мешкая, я с матами бросился прекратить сей процесс. Тот, что был на стрёме, оказался проворнее срущего и бросился бежать; другой весь затрясся и даже забыл натянуть портки. Я, преодолевая отвращение, толкаю его, но он падает на голую жопу и, продолжая срать, скользит вниз по лестнице, оставляя за собой шлейф дерьма под заливистый пердёж на каждой ступеньке…
|
Душевные истории | |
- вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
В детстве (да и сейчас тоже) я была очень стеснительной и боялась людей. Тяжело начать диалог первой, голос дрожит, и заикаюсь. Поэтому смотрела комедии, записывала диалоги и учила, чтобы научиться остроумию. Также записывала темы, о чём можно поговорить, в блокнот и подсматривала. Меня считали весёлой и общительной.
Уже почти восемь лет я работаю следователем. Никогда не задумывалась о том, что сподвигло меня на эту работу, пока не вспомнила, что в моём детстве к нам однажды ворвались грабители, били ломом отца по голове, вынесли ценности. Мою подружку-соседку изнасиловал и убил маньяк, её кости нашли спустя какое-то время. Мой сосед во время совместного распития спиртных напитков зарубил топором трёх человек (тоже соседей). И как с таким детством не стать следователем?..
Пи[c]ец — это когда на твой 18 день рождения в ресторане твоя мама напивается и устраивает пьяный скандал с разгоном гостей. А когда ты в слезах соскребаешь остатки салата с платья, громко рассказывает, что никогда тебя не хотела, побоялась делать аборт и очень надеялась, что ты умрешь при родах. А папа? Папе пить нельзя, у него язва. Поэтому он молча сидел и кивал.
Пришлось наблюдать следующую картину в больнице. В дальнем уголке коридора уж несколько дней мирно лежал и пованивал бомж, не желающий мыться. После распоряжения от начальства: "Отмыть! " — появилось несколько санитаров, и они начали бедолагу выковыривать из кровати, изо всех сил упирающегося руками и ногами, только бы не мыться. И всё-таки потащили его бедного с криками, как будто на казнь, а потом сидел он, такой жалкий, похожий на зверька, трясущегося от холода под проливным дождём.