В советское время – обычная практика.

А комбинат, — колбаска, мясо, и всё прочее.

Но – ясное дело, на комбинате проходная, порою досмотры. Однако народ как-то приспосабливался. В том числе и ИТР, которые, так сказать, на участках и в цехах.

Работал, кстати, там один весёлый электрик, некий Витя, который глазками по сторонам вертел очень активно. И приметил он, что мастер смнеы, — женщина не то чтобы уж совсем молодая, — хотя и незамужняя, — припрятала

"на вынос" пару палок хорошей колбасы.

В ночную смену обычно это делалось.

Хм. Он колбасу из тайничка вынул, пошёл в цех, и уворовал пару штук подходящих по размеру конских члена. И, ясное дело, посмеиваясь с улыбкой самой гнусной, завернул их заместо колбасы (всё аккуратнейшим образом!...) и уложил их в тайник.

Мастер смены, — женщина не то, чтобы уж совсем молодая, хотя и незамужняя, после смены благополучно вынесла пакет (понятно, что на теле).

А на следующую смену приходит туча тучей. Кстати, догадалась, кто ей устроил такую хохму. Да и электрик не особенно шифровался. Мол, как колбаска-то?

А эта женщина ему и отвечает: "Витка, слушай, колбаска-то – ладно! Но ты представь себе, если бы меня задержали, пакет развернули, — а там, — НЕ

КОЛБАСА, А ДВА КОНСКИХ ЧЛЕНА! ... Ты себе это представь, а?... "

Н-да. Можно себе представить! …

исключения, летчик на "спарке" мог взять с собой в полет техника самолета.

Для тех, кто в танке служил, объясню. "Спарка" — это такой двухместный самолет. Боевой истребитель, понятно, был одноместный. Вот. Второе место в ней освобождалось за счет снятия кое-какого спецоборудования, и устанавливалась еще одно кресло. Использовалась она, в основном, в учебных целях.

Брали техника только для перелета из пункта А в пункт Б. И полет в этом случае всегда был "гладким" и дозвуковым. Делалось это с единственной целью. Опытный техник в точке прибытия, мог один и быстро сделать полную предполетную подготовку. И самолет без всякой задержки возвращался обратно. Потому что, часто бывало, что местные авиатехники не умели обслуживать данный тип самолета, или умели, но не имели допуска. Или, еще какая херня. А тут удобно, все свое привез с собой.

Вот, наконец, собственно, и сама история.

Случилась она, в N-ском истребительном авиаполку. Служили там два очень опытных и заслуженных человека. Летчик и Техник. Кто не знает, кто такой техник, быстро вспоминает фильм "В бой идут одни старики", и техника

(механика) самолета в исполнении артиста Алексея Смирнова. Это будет хорошая картинка к истории.

Служили давно, понимали друг друга с полуслова, и раньше у них был один общий самолет. В смысле, Летчик на нем летал, а Техник его готовил. Но годы пробежали, Летчик был еще ничего себе, боевой, а вот Техник уже начал потихоньку готовиться к пенсии, и мудрое командование полка, понимая, что человек выдыхается, перевело его с обслуживания боевого самолета на "спарку". "Спарка" на полетах требовалась не часто, делала по одному, два вылета за смену, а могла и вовсе все полеты скромно простоять в сторонке. Да, и забыл сказать, друг друга они называли

Степаныч и Васильич.

Было раннее утро. В полку начинались очередные, плановые полеты.

"Спарка", сгорбившись длинным "фонарем", как обычно, стояла на самом краю бравого строя боевых истребителей. Летчики получили задания, и расходились по самолетам. Техник "спарки" Васильич, в ожидании, тихо сидел под крылом, прячась от встающего, но уже жаркого, южного солнца.

Вдруг, он увидел, как вдоль самолетов, прямо к нему, быстро шагает заслуженный летчик, но для него уже давно, просто Степаныч.

– Степаныч, здорово. Я не понял, ты ко мне?

– Да. Здорово, Васильич, как самолет?

– Ласточка, Степаныч, ты же знаешь. Все проверил, полная заправка, все в норме, можешь лететь.

– Слушай, Васильич, тут такое дело. Мне сейчас надо быстро смотаться на аэродром подскока, там кое-что обсудить, и сразу обратно. Ты полетишь со мной, разрешение командира есть, – и протянул ему второй шлем.

– Не, Степаныч, не шути так, я не могу. Да, правда, не могу я сегодня, мне вечером еще на родительское собрание в школу к младшему надо.

– Васильич, ты это, давай не мудри, на все про все, уйдет не больше трех часов. К обеду вернемся. Не тяни, садись быстрее, и поехали.

– Ладно, ладно, Степаныч, не кипятись. Надо, так надо. Слетаем. Только ты это, иди, погуляй минут десять, ну покурить хоть сходи.

– На хрена еще?

– Ну, мало ли что. Знаешь ведь, самолет – это такая штука. Дай-ка я, на всякий случай, еще раз все проверю.