зале, построенном во дворе ее дома (такие люди там в тесноте не живут).

Когда я приехал, она, подавая руку, представилась: "Анна Бендер". Я, естественно, вспомнил нашего знаменитого Остапа Бендера. "Почему Вы улыбнулись?" - тотчас же спросила она меня. Ну не стану же я объяснять ей, что у нее точно такая же фамилия, как у знаменитого на всю мою страну мошенника? Говорю, что-дескать мне просто очень стало приятно от нашего с ней знакомства.

После концерта пригласила она меня в свой дом на ужин, провела по залам и комнатам. Повсюду на меня смотрел с картин и фотографий красивый, высокий мужчина в военной форме полковника на большинстве из фотографий.

"Это – мой покойный муж" — сказала она. — "Он был исключительно образованным и талантливым человеком, у него были докторские степени в нескольких, совершенно разных областях науки. К сожалению, мы мало были вместе, он очень много и долго работал за рубежом".

На прощание она подарила мне книгу, которую очень любил и ценил ее муж, он привез в ЮАР эту книгу из России (сама она и дочери все равно не могут ее читать – совершенно не знают русского). Я поразился: как ее муж мог "привезти книгу из России", если всем ЮАРовцам всегда был строжайше запрешен въезд в СССР, и "никаких отношений с расистами" у нас в те годы не было?

Она сказала, что не должна была бы показывать мне эту фотографию, но так и быть разрешает взглянуть разок. На фото был ее муж в штатском с группой других мужчин на фоне МГУ им. Ломоносова. "Что он там делал?",- спросил я ее. "Как он мог оказаться возле университета? Это же как раз такое место, за которым наши спецслужбы, наверняка, всегда внимательно наблюдали?"

"Он был много лет профессором этого университета" — ответила мне она.

"Но это — официально. На самом же деле он был резидентом нашей разведки в вашей стране, и на фотографии (на фоне МГУ) — он со своей разведгруппой".

Подаренная ею книга называлась: "Золотой теленок" и "12 стульев" Ильфа и

Петрова. Она знала, почему я улыбнулся, услышав ее фамилию.

в 23 года, когда и диплом о высшем был в кармане, и молодая жена уже имелась. Да-да-да, отлично знаю про "почетный долг" и что нужно говорить "призвали", так это ж не водку пить зовут – кто же в здравом уме на такой зов сам прибежит? Правда, в одном мне повезло – в ту же команду попал и мой школьный приятель Сашка, с которым мы учились класса, кажется, с третьего. Он еще тоже поучаствует в моем рассказе.

Есть в Харькове такое место – Холодная Гора. Уж и не знаю, откуда взялось это название. И вот на этой Холодной Горе на улице Свердлова стоял ГДО, то есть, Гарнизонный Дом Офицеров, а через забор находилась школа младших специалистов ПВО (надеюсь, что никаких военных секретов этим не выдаю). Наверное, вы уже поняли, что именно в эту "учебку" нас и доставили.

Сначала было трудно, а иногда и дико, но время идет и месяца через три ко мне на свидание приехала жена, а к Сашке — родители и младшая сестра. Все мы люди, и командир нашей учебной батареи капитан Нырков, по-своему очень здравомыслящий и порядочный человек, это отлично понимал. На дворе была суббота, поэтому часа в три дня кэп вывел нас через проходную и со словами: "В понедельник вернетесь к утреннему построению через.. , ну вы знаете где забор поврежден. По городу в форме не болтайтесь!" — отдал в любящие руки.

Сашкины родители уже договорились к этому моменту о ночлеге — мама у него маленького роста, но очень шустрая и пробивная. Через улицу от нашей проходной, если пройти между двумя пятиэтажками, начиналась небольшая улочка, застроенная частными домами. Все приезжие обычно там и останавливались.

Весь первый вечер нас поили, кормили домашними заедками и расспрашивали насчет службы. И наконец где-то в двенадцатом часу отправились спать. Мы с женой расположились в проходной комнате за занавеской, а "сашки" всей семьей окуппировали соседнюю комнату. У нас до "спать" дело, конечно, дошло не сразу. Однако, и Сашку, было слышно, еще долго пытали, мол "как тебе служится, с кем тебе дружится, что тебе снится во сне"? Но наконец все угомонились.

Сплю я в мягкой постели, разомлев в домашнем тепле после холодной казармы, а тем временем под утро кому-то приспичило сходить по малой нужде. И идти нужно через нашу комнату. Неожиданно включается свет, и вот я уже лежу с открытыми глазами и готовлюсь спрыгнуть с кровати и начать поспешно одеваться, как только раздастся команда "Батарея, подъем!". В этот момент глаза мои упираются в картину, висящую над нами на стене, и я впадаю в ступор – откуда она взялась в казарме, пардон, в спальном помещении, как нас учили говорить. Стыдно признаться, но мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что рядом со мной жена и никакого "You’re In Army Now" нет и не будет все воскресенье, а также и в следующую ночь.

Вот тут-то и был момент настоящего счастья. А вы говорите – на работу не идти.