О мотивации

В 1899 г. лейтенант Черчилль отправился на англо-бурскую войну в Южной Африке. Лейтенант был уже опытным воином, прошел Кубинскую войну, подавлял восстания в Индии, прошел особенно жестокую войну в Афганистане.

В одном из боев Черчилль попал в плен к бурам. Ему дали кусок хлеба, воду и затолкали в дощатый сарай. Буры устроились ужинать через стенку. И Черчилль слышал их разговор.

Буры говорили на бурском языке, "африкаанс". Это микс одного из диалектов голландского языка + куча местных наречий. Англичанин не понимает ни слова на языке африкаанс.

Черчилль знал несколько десятков бурских слов, не более. Из разговора буров понял, что они обсуждают его судьбу.

Одни требовали "расстрелять проклятого англичанина". Другие возражали: что нам даст еще один дохлый англичанин? Давайте лучше обменяем на своего товарища из английского плена.

Так и спорили.

Черчилль начал тарабанить в стенку сарая:

— Я сейчас там кого-то расстреляю. Вы с кем имеете дело, дебилы? Я — не просто лейтенант. Я — герцог Мальборо, род Спенсеров, наша семья — родственники короля Англии! У меня пожизненное место в Палате пэров английского парламента. Если вы расстреляете герцога Англии, родственника короля, то вам лучше сразу умереть. Вы не знаете, что такое холодная английская месть и традиции английской армии. За убийство английского герцога вам всем будет кирдык. Сюда придет вся армия Англии, вас всех будут мочить в сортире.

И т. д.

Буры притихли под натиском красноречия лейтенанта. Расстрел отменили. Что-то уж буйный лейтенант попался. Решили подождать.

А на следующий день Черчилль сбежал из плена.

Через много лет Черчилль удивлялся сам себе:

— Через стенку сарая я кричал на бурском языке. Но как? Я не знаю бурского языка. Так, пара десятков слов.

Видимо, когда речь пойдет о твоем расстреле, сразу заговоришь на любом языке. Жить захочешь — заговоришь. Хоть на африкаанс.

Что значит "предельная мотивация" к изучению языка.

Рассказывает Эдит Пиаф.

Несколько лет назад, когда я пела в "ABC", как-то вечером я спустилась в бар, в двух шагах от мюзик-холла, чтобы выпить чашку кофе. Сидя у стойки, я увидела в окно проходившую по улице женщину в плохо сшитом габардиновом пальто. В руках она несла какой-то сверток. Я бы не обратила на неё внимания, если бы не заметила

Кого спасать будем?

В 1967 году режиссер Наум Бирман снимал на Ленфильме свою первую картину "Хроника пикирующего бомбардировщика". Сегодня, спустя полвека, фильм смотрится превосходно. Советская военная классика. Его необычность в том, что три главных героя, которые в конце погибают, выполняя боевое задание, — интеллигенты. Художник, учитель,

Отрывок из книги Е. Рождественской "Жили-были, ели-пили... Семейные истории".

"Через минут сорок Гурченко вышла к нам в гриме любительницы абсента. Оделась. И тут поразила меня на всю жизнь:

— Мне надо порепетировать!

— Что? — не поняла я.

Репетировать фотографию, маленький сюжет? Казалось: принял позу, сделал взгляд — и всё.

— Где у вас зеркало? Мне надо пару минут побыть одной.

Она ушла и через несколько минут "репетиции" вернулась, чуть сгорбившись, немного шаркающей походкой. Села. Мне стало её жалко. У неё тряслись руки. Видно было, что ей необходимо принять дозу. Посмотрела на меня, явно не узнавая. Глаза в кучу, щель вместо рта, крючковатый нос, колтун черных, давно нечёсаных волос. Она тяжело облокотилась на стол. Подпёрла худыми руками осунувшееся лицо. И уставилась в пустоту, в себя, внутрь, в свои зелёные, абсентные, разъедающие мозг галлюцинации. Будто внутри включили какие-то видимые только ей картинки.

— Снимайте, — хрипло сказала она.

Казалось, ей сейчас понадобится медицинская помощь. Размытый взгляд в никуда, неслышное дыхание... Стало не по себе.

Сняла буквально с одного дубля, настолько всё было страшно и "в десятку".

Как-то в Баку приехал на гастроли Евгений Леонов, его сопровождала по городу, первая азербайджанская женщина -режиссёр Гюльджахан Гюльахмедова-Мартынова.

Перед отъездом Гюльджахан повела его на Тезе базар, в те времена это был настоящий восточный базар, со своим колоритом. Леонов присел около закутанной в платок старой женщины, которая разложила свой товар на земле и стал выбирать гранаты.

Вдруг она закричала и стала наполнять гранатами его сумку. Сбежались соседи, а Леонов растерялся:

— Что она делает, что говорит?

— У себя в районе она видела вас по телевизору, она узнала вас и отдает гранаты даром… в подарок – перевели ему.

Он поднялся на ноги, поцеловал ее темную морщинистую руку и сказал:

— Если эта женщина узнала меня, значит я недаром жил.