Из школьных сочинений (орфография и пунктуация сохранена в полном объеме)

Маяковский засунул руку в штаны и вынул оттуда самое дорогое, поднялего высоко и сказал: "Я — гражданин Советского Союза".

Анна сошлась с Вронским совсем новым, неприемлемым для страны способом.

Плюшкин наложил посреди комнаты большую кучу и каждый день старалсяее увеличить.

Кутузов мечтал хотя бы одним глазком взглянуть на Париж.

Пьер был светский человек и поэтому мочился духами.

Медведи увидели, что постель медвежонка измята, и поняли: здесь былаМаша.

Аня, сидя на стуле, спала, и мимоходом ела булку.

По всей площади был разбросан различный мусор: камни, обрывки плакатов, куски дерева. Был и Ленин.

Суворов был настоящим мужчиной и спал с простыми солдатами.

Декабристы накопили большую потенцию и излили ее на Сенатскую площадь.

Денис Давыдов повернулся к женщинам задом и выстрелил два раза.

Бедная Лиза рвала цветы и этим кормила свою мать.

Белозубый Витя и его светлые глаза смотрят вдаль.

Достоевский сделал героиню своего романа матерью.

Доярка сошла с трибуны и на нее тотчас же влез председатель.

Гоголь страдал тройственностью, которая заключалась в том, что однойногой он стоял в прошлом, другой приветствовал будущее, а между ногу него была страшная действительность...

Работы — полон рот, а без конца в горле першит. (поговорка путан)

Думаю, все помнят анекдот, как борт, подлетающий к Франкфурту, запрашивал у диспетчера точное время... Для немцев — 12.38.54, для англичан — 12.38, для французов — без двадцати двенадцать, для русских — вторник... Нравится подход! Сегодня, в СУББОТУ, приползаю к 8.00 на занятия по английскому языку (ну типа, квалификацию повышаю)... Группа подтягивается постепенно... Около 9.20 заходит последний красавец... Преподаватель: "Кирилл! Мы начинаем занятия в 8.00!" Красавец, после замешательства: "В смысле, совсем утром?" Так хотелось сказать, что "совсем в субботу!"..

Вот вспомнилось из студенческого фольклора. Говорят, что вправду было.

В середине отчета по летней производственной практике (в то время еще писали от руки) скверным почерком, как впрочем и весь отчет, написано: "поскольку сейчас лето, хочется пива и измерения проводить лень, берем значения коеффициентов: 3.5,3.7,3.4,3.3. За основу для расчетов берем среднепотолочное значение 3.373. Числа преподаватель подчеркнул красным, поставил знак вопроса рядом с 3.373 и написал 3.475.

1973год. ХИРЭ. Мы, 1курс РТ факультета, на лекции по высшей матаматике. Поток 150 гавриков.

Входит Гарштейн Белла Наумовна с 5 журналами и просит вставать тех, кого она назовет.

Открывает первый журнал и читает по порядку.

Вставшего студента рассматривает внимательно секунд 5-7, затем кивком головы просит сесть.

И так — 3 журнала по 30 человек. Потом молча походила минуты 3-4, и та же процедура — с оставшимися 2 журналами.

Народ — в непонятках, но притих.

Затем была лекция, и вскоре все забылось.

Через несколько дней — опять лекция по вышке.

Входит Белла Наумовна, открывает журнал, смотрит в аудиторию и спрашивает: а где товарищ Имярек?

Перед этим был обычный гул неутихомирившейся аудитории в 150 человек, а здесь установилась гробовая тишина.

Так было просмотрено все 5 журналов, и ни разу Белла Наумовна не ошиблась, назвав отсутствующего.

Уважение к Белле Наумовне, которое потом только возрастало, с того дня я сохранил по сей день.(Почему не сокращаю имя и отчество).

История эта произошла в г. Иркутске.

Был у нас в группе здоровенный бурят, звали его, например, Бадма. Бадма был здоровый не просто так — он занимался национальной бурятской борьбой, ел много мяса, сала и всего прочего, то есть был не просто большой по габаритам, но еще и ОЧЕНЬ сильный.

Приходит как-то раз Бадма на местную шанхайку, на которой торговали одни китайцы. Слово за слово у них там что-то зацепилось, то ли Бадма в простых наших-русских выражениях отозвался о качестве китайского товара и тех, кто его продает, то ли еще что-то, но началась драка.

Перевес в силе был на стороне Бадмы, перевес в численности — на стороне китайцев. Приехала милиция и всех повязала. Бадма к этому времени выплеснул все свое недовольство и ко всеобщему удивлению спокойно сдался властям.

После разборок его оттуда выпустили, направив копию протокола в деканат. Над одной строчкой из протокола ржал весь институт:

Там было написано: "Кидался на рынке китайцами".