Мне 28 лет, с шести лет у меня сильные нервные тики, насчёт которых доктора пророчили мне улучшение состояния. Только ухудшение идёт год от года с такой скоростью, что мне страшно. По причине даже лёгкого стресса или просто так у меня дёргаются руки, ноги, плечи, спина, я издаю странные звуки, резко дышу или фыркаю. Многие из тиков очень болезненные, но все они отравляют мне жизнь. На меня пялятся люди в транспорте, на улице, всю жизнь в школе и на работе. В меня тыкают пальцами и взрослые, и дети, от меня отсаживаются в транспорте, потому что людям кажется, что я ненормальная. А я совершенно нормальная, просто я не могу контролировать это дерьмо. Я красивая девушка, хорошо выгляжу, но очень тяжело не обращать внимания, когда на тебя оборачиваются и пялятся, потому что ты странно себя ведёшь, и потому что люди — невоспитанные невежественные дикари.

И вот месяц прошёл, как я узнала, что у меня синдром Туретта. Это не лечится, причины болезни толком не изучены, эффективных методов лечения не существует. Как с этим жить всю жизнь — я не знаю. Я чудовищно устала от своего тела, я просто устала бороться со своим собственным телом всю свою жизнь. Я не хочу жить с этим ещё многие годы, и я ничего не могу с этим сделать.

Наши коллеги из Моторолы рассказывали такую байку. Израиль. Пустыня над Мертвым морем. Тренировки ВВС. Чешет Ф16 на бреющем, на кочках прыгает. Подлетает к Мертвому морю... РЕСЕТ всей навигационной системы!!! А скорость — больше 400 км\час. Вздрючивают мотороллеров-разработчиков. Повторяют полет. РЕСЕТ!!! Повторяют весь цикл, включая операции над разработчиками, многократно. В летящем самолете отлаживать программу трудно. На земле все тесты проходят на УРА. Летчики, мягко говоря, не проявляют желания летать без бортового компьютера. Район Мертвого моря — стратегически важный, и Генштаб имеет всех во все дыры и даже проковыривает новые. Короче, ситуация — два туза на мизере.

В конце концов, один умник догадался. Высота Мертвого моря — МИНУС 500 метров. Полет бреющий. Так, когда этот пепелац пролетал через 0 высоты, бортовой компьютер по простому делал деление на 0, и рестарт аппаратуры, неизбежный, как мировая революция.

С тех пор этот случай — неизменная часть Моторольского курса по микроконтроллерам.

Владимир Набоков читал курс русской литературы в Корнельском университете. Один студент записался на курс Набокова, так как это был единственный курс, который читался по вторникам и четвергам. Все другие были по понедельникам, средам и пятницам. Словом, наш студент попал на курс Набокова из-за своей лени.

Через неделю Набоков неожиданно предложил контрольную. Описать вокзал из Анны Карениной. Студент книгу еще не начал читать, зато он в свое время посмотрел экранизацию. И он подробнейшим образом описал крышу вокзала, голубей, желтую штукатурку, все то, чего совершенно не было в книге. Неожиданно он получил за свое эссе 100 баллов из 100. Более того, Набоков вызвал его к себе в кабинет и предложил стать его ассистентом.

Выяснилось, что у Набокова есть своя теория о том, как читатель читает книги. У хорошего читателя, по Набокову, в голове складывается кинематографическая картинка со всеми деталями, которых в повествовании нет. Набоков посчитал, что студент прочитал книгу как такой правильный читатель.

Муж поехал на рыбалку, собственно — это кодовое название попойки с друзьями. Чтобы показать, что время не зря тратит, взял с собой сына. Короче, пока они там все в тенечке, хоть и на речке вроде, это самое, праздновали, ребенок (5 лет) был предоставлен сам себе и — перекупался, перегрелся и просто — сгорел. Муж, когда понял, что что-то не то, схватил дите и потащил в ближайший госпиталь. Там оказалась дельная пожилая медсестра, которая что-то дала, чем-то помазала — привела в порядок. Но в процессе лечения не отказывала себе в педагогических высказываниях в сторону безответственного папаши (по словам мужа — там было что-то насчет рыбалки с дитем, "маленького беречь надо", "лето наступило — они и обрадовались" и т. д. и т. п.). Вечером мужики вернулись домой: старший — виноватый и испуганный, младший — злой как собака. На мой законный вопрос "что случилось" — повернул ко мне малиновую спину со словами: "вот что... Пока папа рыбался в тенечке, на меня лето наступило".