сначала мне.

— Пойдем, я покажу...

— Вот, это моя миска.

— Нет, вчерашнее доедать не буду.

— Можешь помыть миску.

— Но сначала дай поесть.

— Решил сначала помыть?

— Ладно, но пока ты моешь мне миску — дай поесть.

— Поесть, говорю, дай!

— Але, ты меня слышишь?

— Слышишь, да?

— Лоток можешь потом убрать.

— Уже убрал?

— Ну, тогда давай еще раз схожу, а то как-то чисто.

— Все, я сходил, можешь убрать еще раз.

— Но сначала — поесть.

— Давай!

— Вот спасибо!

— А что, ничего другого нет?

— Нет, это я не буду.

— Поищи что-нибудь еще.

— Хозяин, за что?!

— Я же ничего не сделал!

— Ну, ты — скотина двуногая!

— Хрен ты у меня теперь позавтракаешь!

— Иди, убирай, я посрал.

— Теперь давай меня чесать.

— Теперь — гладить.

— Теперь- пузо.

— Нет, не помогает, надо поесть.

— Пойдем, ты меня покормишь.

— Положи что-нибудь в миску.

— А, ты уже положил?

— Да, вот это уже вкуснее.

— А еще дадут?

— Давай еще.

— Что это?

— Нет, это я не буду...

— Ладно, я спать...

которая по натуре была очень общительная и любила брать на себя функции гида, когда в контору приходили на работу новые сотрудники. Тогда она тащила этого новенького по всем кубрикам и представляла его всем остальным и всех остальных новенькому. Причем, когда она представляла людей, это выглядело примерно так: "Это Моше, это Лиат" и так далее, а когда доходила до одного парня, скажем, Йоси, всегда добавляла с гордостью:

"Это мой друг". Что такое "дружба" между двумя взрослыми разнополыми людьми — понятно. В Израиле это, как бы, форма гражданского брака, негласно, конечно.

Так вот, подходим к главному. Одним прекрасным утром эта активистка залетает в кубрик к моему приятелю и докладывает, что, мол, прибыл на работу новый программист, "русский". И просит, чтобы ей на бумажке ивритскими буквами написали, как по-русски сказать "это мой друг". ОК. А в этом кубрике вместе с моим приятелем сидел еще один "русский", хохмач немалый. Он спокойно берет листок бумаги и пишет ей шпаргалку. Та дама благодрит и улетает, наверное бежит знакомить новоприбывшего с коллективом.

И вдруг, через исторически короткое время, влетает в кубрик разъяренная девица, хватает пудовый том "Java Programming" или что-то в этом духе и с размаху лупит того хохмача по голове. Понятно, крики там всякие, мол, свинья, мол, что ты о себе думаешь и так далее. Что оказалось — что когда в процессе процедуры коллективного знакомства дошли до того Йоси, эта дама с видом человека, преподносящего приятный сюрприз, заглядывая в шпаргалку, прочитала "А это Йоси, он мой [туп]арь". Понятно, что новый "русский" на этом месте выпал в осадок к недоумению девицы, а когда парниша, краснея и зглаживая обратный перевод, объяснил в чем дело, дама побежала устраивать разборки.

Вот так равлеклись:-)

внутрь, а за бортом оказалась практически межзвездная температура – 41 С. Иду за дровами, смотрю собака сидит не в будке, а на земле, как-то странно ерзает и в негодовании поскуливает. В ее скуле явно слышится: "Что ж, мля, так холодно то!". В будку ей обычно пихаем сено, т. к. тряпки очень быстро затаптываются снежными лапами, а шкуры очень быстро растерзываются в клочья. Сено для подстилки – идеал. Но сейчас его там уже нет. Часть стопталась, а часть она растащила цепью по ограде. Мне кажется, собака ЗНАЛА, что там, в этом мешке, который я несу, именно это теплое сено! И всем своим радостно прыгающим вокруг меня видом это показывала. Пихаю в будку первую охапку, попутно всячески сопротивляюсь настойчивым собачьим попыткам проникнуть внутрь. Но, тем не менее, ей это удается и, забравшись в самый дальний угол, она уселась там и лыбится. "Вылазь, говорю, мне еще одну охапку надо запихать!". Собака посмотрела на меня, помотала башкой, и я почти услышал, как она сказала: "Нет уж, дудки!".

Сибирь, блин! От холода, даже собаки говорить начинают!: ) Когда шел на работу, слышал из дальнего угла будки довольное сопение от заиндевевшего клубка, больше напоминающего снежного волка.