Была доброкачественная опухоль груди. Отправили на операцию. В больнице предупредили: будет анализ. Если злокачественная — грудь придется убрать. Боялась до ужаса. Мне же всего 19! Итак, очухалась от наркоза. В голове еще туман, бардак и мультики. Опускаю голову — нет груди. Обеих! Мой рев, наверное, слышали на всех этажах. Врачу и сестричкам еле удалось донести до моего офигевшего от наркоза и шока мозга, что операция прошла успешно. Ничего не отрезали. Просто я была перемотана эластичным бинтом)

Как же меня бесят хорошие девочки, которые такие: "Ой, я вся такая наивная, позитивная, милая и хорошая". Бесит, потому что это образ, который прикрывает их гнилое нутро. Потому что этот образ для того, чтобы всем нравиться, чтобы зарабатывать любовь. Это недолюбленные дети, которые живут в ущерб себе, лишь бы остальным было хорошо, и остаться в их глазах хорошими. Именно эти люди самыми первыми предают с тем самым видом: "Но я всё равно хорошая же?"

Мечтаю попасть в ленинградскую андеграудную тусовку года эдак 1985-1987. Познакомиться с тамошними звёздами, бывать на квартирниках, в разных подвалах на концертах, пить и курить в старых атмосферных коммуналках и дворах, говорить с ними, читать самиздат, бунтовать... Эх, было же время!

Бесит, когда говоришь, что боишься щекотки, и тебя начинают щекотать! Да, я смеюсь, но, блин, мне в этот момент совсем не весело! Это тоже самое, как спросить:

— Ты боишься боли?

— Да.

И начать царапать человека! А если вдруг не вопит — сильнее и сильнее.