30 июля прошлого года я поняла, что у меня появилось новогоднее настроение. Я рассказала об этом своим близким: парню и подруге. Они сказали, конечно, что я ненормальная, но было решено, что праздник состоится. В ночь с 31.07 на 01.08 мы ели оливье, пили шампанское, закусывая мандаринками, слушали поздравление президента и бегали с бенгальскими огнями по улице, поздравляя людей.

Это был самый крутой Новый год. Всё-таки здорово, когда в окружении есть такие же странные, как ты, способные поддержать: )

Больно уж соседи достали. Шумные, громко выясняют отношения, ещё громче потом мирятся. И так почти каждый день. 31 декабря мы влили им в замок суперклей, и они сидели в квартире вплоть до 3 января. Потом просто съехали. Теперь тишина.

Год я мучалась от бесконечных скачек жирного, ублюдочного соседского ребёнка. Семейка, будучи представителями национальных меньшинств, своего расизма к русским даже не скрывали, рожи кривили с первого дня. Когда я просила успокоить ребёнка, он будто бы назло мне скакал ещё сильнее. А недавно я увидела, как отец семейства таранит домой инвалидное кресло. Навела справки: ребёнок повредил спину на детской площадке — перелом. Это лучший подарок на Новый год, наконец-то я буду высыпаться.

На рождественский ужин бабушка решила сделать пельмени с сюрпризом. Из нескольких сотен пельменей в пятнадцати из них лежали цельные зёрнышки чёрного перца. Кому попадётся, тому удача, успех, счастье и так далее. Все пятнадцать попались мне. Семья ликует, мол, вау, как повезло! А я ведь просто хотел нормально поесть пельменей, [м]лять.