Не могу не вспомнить историю из своей школьной жизни (это ж сколько времени прошло!)

Экзамен. Выпускной. В восьмом классе. (Кто не знает — когда-то школьники сдавали экзамены. А не ЕГЭ. И по всем предметам.) По литературе. Экзамен — самый последний; вот только его осталось сдать — и гуляй, Вася! Ну, если, конечно, "Вася" в девятый-десятый классы не пойдёт.

Сдаёт экзамен "Вася". За восемь классов школьной жизни надоел он всей школе до икоты: закоренелый двоечник, неведомо сколько раз остававшийся на второй год. Все преподаватели только и надеются, что вот сейчас он, наконец-то, закончит школу и всех избавит от своего присутствия, отправившись в какое-нибудь ПТУ. И сам "Вася" тоже жаждет этого всей душой. В общем, понимание цели у всех есть, и все преподаватели дружно тянут "Васю" на заветную троечку. Хоть бы и с минусом.

Экзамен. По литературе. А "Вася", понятное дело, ничего не читал. Он вообще ничего не читал, кроме учебника, да и тот — через пень-колоду. И всем ясно, что, закончив школу, "Вася" читать уже никогда ничего не будет, а писать — разве что в зарплатной ведомости свою фамилию нацарапать.

И достаётся этому горемыке вопрос "Образы Кутузова и Наполеона в творчестве Толстого". По роману "Война и мир". Кто-то думает, что "Вася" способен прочитать два здоровенных тома? Ну-ну... Он их даже в руках не держал.

Однако ж отвечать надо. Ну, "Вася" что-то там мямлит — условно по теме; преподаватель его, как может, подтягивает и подталкивает наводящими вопросами. Получается что-то вроде: "Какой Кутузов был? " — "Хороший" — "А Наполеон? " — "Наполеон — плохой". (Хотя это — далеко не факт, что Наполеон был плохой: французская гвардия его любила. Ну это — так, к слову...)

В общем, "Вася" продвигается к заветной троечке.

А надо сказать, что на экзамене всегда обязан был присутствовать педагог из "чужих" — для объективности оценки. Вот этого дядечку чёрт за язык и дёрнул:

— А скажите-ка, кто у Толстого в сцене "Совета в Филях", когда русский генералитет решает судьбу предстоящей битвы, в доме крестьянина за печкой сидел?

И "Вася", ничтоже сумняшеся:

— НАПОЛЕОН!

И — получает единицу! И немедленно остаётся ещё на один год, "осчастливливая" своим присутствием всю школу!

С тех пор и на долгие годы в лексиконе школяров, да и учителей, укоренилось выражение, знаменующее собой полное фиаско в самую последнюю минуту — "НАПОЛЕОН ЗА ПЕЧКОЙ"!

Типа: "Да ну, Наполеон за печкой приключился". Или "Опять Наполеона за печкой ляпнул"...

Менялись поколения учеников, а выражение бытовало ещё долгие годы после того, как злополучный "Вася" всё-таки закончил школу. Абсолютно бессмысленное для всех, кто был не в курсе этой легендарной, передававшейся из уст в уста истории...

(Кстати, если кто роман не читал или напрочь забыл — за печкой сидел ребёнок, девочка, внучка хозяина избы. Наполеон там, разумеется, никак не мог оказаться.)

Навеяно историями про учителей труда в средней школе.

Увы, не избежал этой участи и я. В далекие восьмидесятые в 4 классе средней школы начались у нас труды (теперь технология). Трудовик у нас был... как бы помягче... колоритный. Одно ФИО чего стоило: Мирзаянц Эдуард Мурадович. Из себя он представлял армянина лет пятидесяти с мордой

В 4 классе на уроке рисования у нас было задание нарисовать елку. Пока все рисовали ее треугольниками, я, как дочка художника, рисовала более приближенное к реальности дерево, т. е. ветки немного вверх, с иголками. Подошла я к учительнице, чтобы она поставила оценку, а мне она говорит: "Так неправильно. Посмотри, как остальные дети рисуют", — еще и красной ручкой весь лист исчеркала. И тут я, подняв высоко брови и придав лицу самый серьезный вид, выдаю: "Что, [м]лять? "

Помните это чувство, когда сдаёшь последний экзамен в школе, относишь все учебники в библиотеку, выбегаешь из школы, а на улице солнце, май, и у тебя всё лето впереди? Как же хочется снова это ощутить, это ощущение ДЛИТЕЛЬНОСТИ времени! А не ох[рен]евать оттого, как мелькают неделя за неделей, и вот на календаре уже середина июля, скоро август, а ты толком и не успел заметить, что лето пришло.

Рассказала моя подруга — профессиональная пианистка. Когда ее дочери было 4 года, она взяла ее на оперу "Травиата". Для тех, кто не помнит или не очень знаком с сюжетом, он основан на "Даме с Камелиями" Александра Дюма-сына. В основе — история молодой девушки Виолетты, которая попадает в Париж, входит в высший свет благодаря богатому любовнику, но, влюбляется в молодого и все это плохо заканчивается: как уж и водится в операх, тем, что все умерли, причём Виолетта — от туберкулеза на каторге. Великолепная музыка Верди, мама счастлива, что приобщает дочь к искусству и хорошему вкусу. Ребёнок, на удивление, досиживает до конца оперы, ближе к развязке (и смерти Виолетты), вдруг спрашивает: "Мама, а почему музыка такая грустная? ", на что мама отвечает: "Потому, что Виолетта болеет и очень плохо себя чувствует". Ответ дочки был прекрасен: "Тогда она должна была остаться дома, а не петь в опере! "