Как-то царь Николай, возвращаясь из Сената, свернул на Исаакиевскую площадь и увидел: со стороны Гороховой улицы на площадь въезжает похоронная повозка. На крышке гроба — Форменная чиновничья фуражка, а за повозкой следует одна-единственная старуха. Приказав кучеру подъехать к убогой процессии, император спросил:
— Кого хоронишь, любезная?
— Хозяина своего, батюшка-государь, — оправившись от первоначальной оторопи, ответила бабка.
— А кем он был?
— Да в департаменте двадцать пять лет служил.
— А что же ты одна? Где его родные, друзья?
— Да откуда же им взяться? Родных давно Бог прибрал, а какие друзья у сирого бедняка? Еще пока служил, захаживали, а отставной — кому он нужен?
— Ну что ж, — сказал император. — Коли человек двадцать пять лет прослужил России и мне, а его и в последний путь проводить некому, то это должен сделать я. И приказал кучеру ехать вслед за гробом.
Вскоре петербуржцы стали очевидцами небывалого зрелища: за гробом идет старуха, за ней — императорская коляска, а далее — множество экипажей, в них — сенаторы, камергеры царского двора, гвардейские офицеры и генералы, цвет аристократического Петербурга.
Когда процессия через Николаевский ( ныне — Лейтенанта Шмидта) мост достигла Васи-веского острова, Николай заявил:
— Господа, я занят и должен уехать. Надеюсь, что вы проводите усопшего к месту его вечного упокоения.
Процессия проследовала на Смоленское кладбище, и больше никто ее не покинул.
| 11 Feb 2014 | Зина   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
После победы над Наполеоном многие русские военачальники приобрели невероятную популярность в русском обществе. Но особенный пиетет вызывал атаман Платов, один из главных героев войны. К тому же он сопровождал императора в Лондон, где удостоился всяческих невероятных почестей.
По приезде в Россию, Платов, прежде чем отправиться к себе на Дон, ненадолго остановился в Петербурге при императорском Дворе. К нему сразу повалило на прием все высшее петербургское общество. Но Платов, лихой рубака и любитель застолий, терпеть не мог подобного рода приемов, где только и требовалось вести какие-то бестолковые разговоры. После парочки таких раутов он напрочь отказывался кого-либо еще принимать. Но приставленный к нему от Двора камергер исправно докладывал о тех, кто прибывал и просил приема, причем подробно описывал данное лицо — академик такой-то, министр такой-то... Но Платов только отмахивался.
И вот камергер объявил: "Николай Карамзин, известный сочинитель".
Платов встрепенулся: "Проси! "
"О! Вы, вероятно, почитатель произведений господина Карамзина! " — воскликнул камергер.
"Упаси Бог! Но я люблю сочинителей: они все — выпивохи".
ПРО ФИРМЕННЫЕ ШМОТКИ. В 90-е, в период повального увлечения фирмОй и, соответственно, увеличения благосостояния Китая, пришел ко мне сосед и гордо сказал: Вот, кроссовки себе купил — настоящий Рибок (Reebok).
Что-то меня насторожило сразу. Присмотрелся. На одном кроссовке было написано Reabok, на другом — Reboak. А потом я понял, что меня насторожило. На британском флаге, изображенном на язычках кроссовок, фон был разного цвета — на одном синий, на другом фиолетовый.
Китайцы...
—... Да, Витёк, фамилии у людей всякие бывают. У меня знакомый был, прикинь, Дима Гитлер!
— Гитлер? Еврей, что ли?
Из анекдотов: автомеханик Сидоров знает 347 деталей с наименованием "х... ня".
Когда-то давно бабушка работала на ЗИЛе сварщиком, отдавала советскому государству долг за щедрый подарок — собственную квартиру взамен комнаты в коммуналке. Как-то в рамках соцсоревнования за культуру производства начальство официально запретило рабочим