Прихожу к врачу. Дядька лет сорока.

Тот смотрит меня и срывающимся голосом шепчет медсестре:

— Наташенька, дожили... Слава тебе, Госсподи...

Она рот закрывает ладошкой. Глаза по пять копеек.

— Точно? Это действительно он? Никакой ошибки?

— Он

Встают оба передо мной по стойке смирно. И громко с пафосом в один голос:

— АБСЦЕСС ВЕКА!!!

Садятся и уже в полголоса, как будто ничего не случилось...

— Молодой человек, у вас абсцесс правого века.

Ну не суки ли?

Прицепилась ко мне, пузатой, да с таблом печальным, цыганка привокзальная. И так сочувственно вещала про горести отпрыска, что на свет через три месяца недоношенным появится, да болеть будет, а может, и помрет, коли не отдам ей злато с ушей да с перстов своих для "только подержать и вернуть", что почти расчувствовалась я, но перевесила во мне алчность, не отдала честно нажитое, и ушла под крики о бедах грядущих. Прости, жирок мой возлюбленный, не уберегла тебя от доли злой, через три месяца точно распрощаемся.

Переехала из родного города в блистательный, всеми горячо любимый Санкт-Петербург для обучения в институте. Сама таких лестных отзывов о нем, увы, оставить не могу, так как просто ненавижу каждый уголок этого лживого и обманчивого городишки. За всей красотой и величием былых времён кроется ничтожество современности. Каждый день рыдаю от высокомерности "коренных петербуржцев", равнодушия и жестокости пассажиров метро, серого, давящего на подсознание неба. Ещё месяц тут и пакую чемоданы обратно.

У приятельницы внук начал говорить, учат его кого как из родных зовут — маму, папу, бабу, а мою приятельницу зовут Лариса, ребенку трудно это выговорить, называет ее баба Киса, мама решила проверить усвоенный урок и спрашивает как зовут бабушку. Напряженная работа мысли, выстроение ассоциативного ряда и выдается: Баба МЯУ.