Родилась недоношенной и с врождённым заболеванием. Врачи не давали надежд, но родители не сдались. Все моё детство и юность пронеслись по больницам и реабилитационным центрам. В глазах родственников и друзей мои родители — герои, которые сумели вырастить умную и жизнерадостную дочь, и лишь в моих воспоминаниях до сих пор сохранился эпизод, где мама пыталась утопить трехлетнюю меня в ванной, пока не вмешался отец, как запирала меня в шкафу, когда кто-то приходил, потому что ей было "стыдно за меня". Попрекала каждым куском хлеба, высыпала мусор на голову за плохо убранную комнату, била за каждую четверку, даже разбивала мне голову, и рвала тетрадки за малейшие помарки, просила меня покончить с собой и подсыпала таблетки. Настраивала младшего брата против меня.

Изо всех сил я старалась угодить ей, училась на "отлично", самостоятельно поступила в колледж, а позже — в университет, хотя мама была против. Сейчас учусь и работаю, стараюсь вести нормальную жизнь. Злобы на маму нет, осталась только ненависть к себе, впитавшаяся от неё. Поэтому, когда говорят, что я должна ценить, что меня не бросили в интернате, я лишь горько улыбаюсь... Ведь неприкрытая ненависть и злость самого близкого человека гораздо хуже, чем побои чужих.

Мой прадед один на несколько сёл делал фотографии. Его звали на всякие празднования в другие сёла и чтобы было удобно ездить (это могло быть и 20 км от того места где он жил) он сделал себе велосипед с моторчиком, к слову это был где-то 1935 год. Его друг, зная, что прадед может сделать все, что угодно (моторчики — не единственное изобретение), поспорил с ним на то, что он не сможет сделать аппарат для подделки денег. Прадед смог, и знаете что сделал его друг? Заложил его. Прадед провел 20 лет в лагере.

В молодости у меня было много женщин, потом я женился, казалось, по неземной любви, родилась дочь, но в конечном итоге мы с женой развелись. Мирно, по обоюдному желанию. Никого не искал и уже привык к одиночеству. И когда ты в возрасте, сложно начать с нуля. Но в одной из командировок я ее встретил, потрясающе красивую женщину, с темными, почти черными глазами, и понял, что не любил никогда. Не мог разгадать ее, холодно сдержанная, в тоже время очаровательная, милая и теплая улыбка, грустные и страстные глаза. Я не знал о ней ничего, и в душе молился о ее свободе. Я готов был заслонить ее собой от всех неприятностей, здесь и сейчас, зацеловать все ее мимические морщинки. Она не обращала ни на кого внимания, работа есть работа, обычная командировка, не место для романов. Но что-то толкало меня к ней и я не стал сопротивляться желанию. И позвал после вечерней конференции прогуляться. Мы говорили обо всем и ни о чем, нам бы все равно о чем говорить или молчать. Ее голос кружил мне голову. И я решил, во что бы то ни стало, я проживу с ней жизнь до последней капли. Я добился своего, мы муж и жена уже долгие годы, и моя королева по-прежнему любима мной, как в тот первый день нашей встречи. И гордо могу сказать, что она последняя женщина в моей жизни. Самая ceксуальная и желанная, истинная женщина, каких мало. Сильная, отстраненная и одновременно нежная и мягкая. И когда я смотрю в ее глаза, мое сердце бьется быстрее.

Живу на втором этаже, под окном растёт широкий густой куст. И именно за него люди всегда ломятся посрать и водят посрать своих детей, нагулявшихся на детской площадке. В прошлом году я нашёл решение: теперь у меня на лоджии стоит дежурный тазик с водой, сильно подкрашенной зелёнкой. Уже восемь раз он шёл в ход. Пора рисовать на нём звёздочки.