Произошло это на сборах, когда студентов на один месяц вырывают из обычнойжизни и переселяют в казармы.

Обычно прибывших студентов в наряды не ставят (на кухню там — милое дело, но с оружием на пост- ни за что). Но в этой части, видимо, было совсем плохо с нормальными солдатами (то есть, теми, которым можно спокойно выдать боевое оружие), и на пост к какому-то складу поставилистудента. Прочитали ему на скорую руку правила караульной службы и поставили.

В тот же вечер в часть занесло проверку — комиссию во главе с неким генралом. Отведавгостеприимства, комиссия решила проверить-таки несколько объектов, в числе которых был и тотсамый склад. И тепленькая комиссия, вместе с проверящим направились к нему.

Студент, стоявший на посту, видимо, совсем ошалел от навалившихся впечатлений: с одной стороны, в руках — настоящий автомат. С другой стороны, оружие напоминает о врагах, подкрадывающихсяиз-за каждого куста.

И когда студент услышал шаги по тропинке, ведущей к нему, он от волнения несколько перепуталпоследовательность действий. Сперва он дал очередь из автомата над головой комиссии, и лишьзатем громко закричал: "Стой! Кто идет?!"

Комиссия, не ожидавшая такой встречи, тем не менее резво прыгнула в кусты и прижалась к земле.

И лишь через некоторое время из кустов послышался голос генерала: "Сынок! Ты уж больше нестреляй..."

Мой боевой пост — дежурного по связи -находился под землей на командномпункте, рядом с боевым постом оперативногодежурного и штурмана боевого управления. Между нами было по коридору всегометров 20, но коридор перекрывалабронированная дверь. Эту дверьустанавливали при мне и тащили ее 8 солдатиков. Пол в месте установки двери был изцемента и несколько неровный. И еслидверь хорошо закрыть, то открыть ееодному человеку совершенно невозможно. Итак. Боевое дежурство, Готовность два, глубокая ночь. Я, совершенно вымотанный, сплю после ночных полетов. Вдруг динамикгромкой связи взрывается диким криком:

УКВ, КДП, КОМПЛЕКС!!! ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!! ДЕЖУРНЫЙ ПО СВЯЗИ СРОЧНО КО МНЕ!

Вскакиваю, на автомате врубаю всюаппаратуру, совершенно ошалевший и непроснувшийся лечу к Петракову. По дороге врезаюсь в хорошо закрытыедвери, дергаю их (какая-то гадина ихзакрыла) дергаю еще раз, потом еще... из динамика слышу уже не просто крики, а угрозы плюс отборный мат в свойадрес!!! Совершенно озверев, врываюсьна соседний боевой пост к ракетчикам, хватаюдвух солдатиков, втроем открываем дверь... Влетаю в оперативный зал как бомба..(из формы на мне сапоги без портянок ибрюки), и вижу совершенно сонное царство. Тихо и мирно спит штурман, в унисон сопятдежурные ракетчиков и радиотехников.

И только Петраков, набивая трубку, тихо идоброжелательно меня спрашивает:

— Ну что, сержант, ДВЕРЬ открыл?...

Вчерашний рассказ про военную кафедру навеял. Прошу извинить за выражения, но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Это все предисловие, а вот собственно история. %%

Значит, первый день на военке. Наш куратор, скажем подполковник Х, вводит нас в курс дела: чего на военной кафедре делать можно, чего нельзя. Ну и говорит примерно такие слова:

На день мента по НТВ показывали:

Рассказывает СОБРовец: "... а один раз перепутали квартиру. Вламываемся туда, с шумом с гамом, человек 8, в комнате лежит парниша и ухом не ведет. Кто-то из наших подлетает к нему и орет "Встать!!! " — ноль эмоций... Тогда он пинает по сетке кровати снизу отчего лежащий все -таки встает, делает пару шагов и падает... потом опять встает, опять падает. Тут в комнату заваливает бабуля и бросается к нам со словами:

"Ой сынки, ой молодцы, а ведь два года в параличе лежал... "Вот такая вот нетрадиционная медицина.

Штаб крупного военного соединения. Времена доперестроечные.

Казахстан. Молодому лейтенанту посчастливилось быть прикомандированным к штабу (на побегушках бегать). Телеграммы читает, бегает, исполняет их, и т. д.. Сам еще почти никого не знает, бывали казусы. Вот прибегает он к майору — начальнику со словами:

— Товарищ майор, здесь к нам какие-то дураки приезжают... Телеграмму вот прислали.

Майор читает:

— "ПРИЕЗЖАЕМ ДВАДЦАТОГО ВСЕ СЕМНАДЦАТЬ ДУРАКОВ"

Оказывается, телеграмму послал майор Дураков — капитан спортивной команды, которая возвращалась после участия в региональных соревнованиях.