Прошлым летом ко мне в гости (я живу в Лос Анжелесе) приезжала подруга, и я, естессно, возила её по всяким злачным местам — развлекаться.

В одном баре к нам подсел местный паренёк на предмет "познакомиться" с подругой — всей из себя красавицей. Но поскольку в английском она ни в зуб ногой, общаться с ним пришлось мне. Сначала как обычно: "Ты откуда?" "Из России? А из какого города? Санкт-чего? А это большой город?" (хмм... да так, небольшой очаг мировой культуры) "А там сейчас холодно?" (напоминаю — на дворе лето) Отвечаю:

— По Фаренгейту чуть меньше нуля (градусов минус 30 по-нашему)

После этого стандартного набора — вопрос, который ставит меня в тупик:

— А чем вы там обычно занимаетесь? Развлекаетесь, то есть, как?

Ну, и как прикажете отвечать на такой вопрос? Отчаянно собираясь с мыслями, отвечаю так, чтобы максимально соответствовать его представлениям о заснеженной России:

— Ну, гуляем по Красной Площади (это в Питере-то!), на лошадях — тройке, то бишь — катаемся, водку пьём, конечно. А любимая народная забава у нас — по вечерам выходить на улицы и стрелять в белых медведей (почему белых, а не бурых?)

На его челе отражается мучительная борьба: с одной стороны, как поверить в то, что можно спокойно охотится на белых медведей прямо на улице, пусть и в России?? А с другой — может, у них так принято, и своим недоверием он выдаст собственное невежество? Потому он решает переспросить:

— Что, и вы с ней тоже?

Я строю самое обиженное таким недоверием лицо, на какое только способна, и дрожащим от возмущения голосом:

— Конечно!! У нас все так делают! Эти медведи бродят по улицам табунами, вот мы все их и отстреливаем — очень весело, и польза городу к тому же. Да мы с ней лично уже знаешь сколько медведей перестреляли!

Поворачиваюсь к подруге и говорю:

— Кивай и говори "да"

Она (хрупкая блондинка, ангельская красота...):

— Йес, Йес!

Он, офонаревший, севшим голосом:

— И... сколько же... она... их... убила?

Я, поворачиваясь к ней, делаю вид, что перевожу:

— Он спрашивает, сколько тебе лет

Подруга, зардевшись и потупив глазки:

— Twenty two (привирает, конечно)

Он смотрит на неё остекленевшими глазами, и потом, подобрав челюсть с пола и пробормотав "Очень приятно познакомиться", гребёт обратно к своему столику.

Там, отчаянно жестикулируя, он что-то рассказывает своей компании, и через несколько минут уже они все тупо смотрят на нас, пытаясь переварить услышанное.

Поехали мы на природу. Было нас человек пятнадцать. Приехали на берег реки в рощу, расположились и тут вся честная компания говорит:

— “Ты Леха ведь на повара учился вот ты и накрывай поляну”, и ушли купаться, что мне оставалось делать. Поначалу я хотел в водку соли насыпать в отместку, но потом думаю это ерунда и сделал следующее. Открыв банку с кабачковой икрой я высыпал ее под дерево. Когда мы выпили по третей, я говорю:

“Что то гавном пахнет”

Все говорят: “Не может быть, мы поляну проверяли”, встают и начинают искать. Найдя кучу под деревом все начинают хором обсуждать, какая сволочь могла это сделать. Но в компании был один человек который знал этот мой прикол. (А по сценарию я должен был наклониться и окунув в кучку пальчик поднести его к носу понюхать, сказать что это сделал кто то из собравшихся, а если будет отрицать, попробовать все это на вкус, чтоб убедиться в своих высказываниях). Он опережает меня, делает все за меня, но поднеся палец к носу, убеждается что куча настоящая. Он молча уходит к речке отмывать руки. Все стоят не в понятках. Тут я рассказываю сценарий своего прикола, толпа поняв что мы нашли не ту кучу, падает в истерике.

Преамбула: Для понятия истории объясню, что проживаю я в городе Братск Иркутской области, сам Иркутск находится в 600 км.

Амбула: Нашел я на сайте знакомств фотку своего корешка. Ну а с ней номер его аси. Так как он не в курсе еще тогда был что я теперь тоже при интернете на новой работе, то он начал со мной переписываться. Надо сказать,

Живу я в солнечном Израиле. И вот на днях был у одной знакомой в другом городе. Теперь, так сказать, преамбула.

Живет она в доме П-образной формы или очень близкой формы. Большинство жителей этого дома русскоязычные, но как там водится по большей части друг друга не знают. И собсно история.

Лежим мы этак слегка за полночь после любовных утех и рассуждаем о жизни. Окно, по случаю теплой погоды, открыто настежь. Как собственно и во всем доме. И вдруг довольно отчетливо начинают слышаться красноречивые скрипы и соответствующие громкие женские стоны "А... Любимый... Да..." ну и далее по тексту. Мы лежим рассуждаем на тему любовного пофигизма и того подобного. Тут из одного окна раздается возмущенный крик "Ну сколько можно кричать!?". Скрипы убыстряются, крики набирают страстность. Тот же голос "Людям же тоже хочется" (видимо имея в виду потр@хаться). Тут бас из какого-то окна "Ну и кричи себе на здоровье — кто тебе не дает".

Хохот половины дома разбудил наверное пол округи. А страстные любовники тут же притихли.)))

Когда-то я работал в мастером в бригаде из 3-х человек в фирме, которая строит водопроводы в Подмосковье. С утра прораб говорит: сьездиете на такой-то обьект, сделаете то-то и то-то, а после обеда, пожалуйста, заедте к моему другу на дачу в такую-то деревню, заберите у него корыто для размешевания раствора, доски и отвезите все это мне на дачу. Где