Все наверняка помнят фразу — "За такую зарплату специалист должен ничего не делать и даже немножко вредить". Правда жизни в том, что верно и обратное: существуют специалисты, объективная и справедливая величина зарплаты для которых не просто нулевая — она отрицательная. Окончательно я в этом убедился, когда первый и единственный раз в жизни по своей инициативе уволил двух программистов и обнаружил: производительность труда отдела в целом в результате выросла. То есть восемь человек начали реально делать больше и лучше, чем за неделю или две до того — десять. Просто потому, что двое перестали отвлекать на себя кучу внимания и создавать кучу проблем. Тот случай научил меня никогда больше не брать себе сотрудников, которых привело высокое начальство, и всегда категорически заявлять: я буду работать только с теми, кого сам отсобеседовал и кому дал добро. Ну а первым из подобных "отрицательных" специалистов стал человек, которого я буду называть по отчеству — Алимович.

Главной чертой Алимыча как специалиста были минимальный набор знаний и полная, абсолютная, демонстративная и категорическая необучаемость. Если он, допустим, во времена "Лексикона" выучил, что отступ в начале абзаца делается четырьмя пробелами перед текстом — вы могли хоть в лепёшку расшибиться, рассказывая, что Word уже умеет нормально, и это гораздо лучше. Сколько бы ему ни объясняли, ни растолковывали, ни уговаривали, ни ругались — можете быть уверены, что в начале каждого написанного им абзаца и посейчас найдутся ровно те же четыре пробела. Программист Женя, которому выпало над Алимычем шефствовать, был человеком мягким и деликатным, поэтому в итоге начал каждый вечер оставаться на работе: с девяти до шести он делал свою работу, а после шести, когда Алимыч шёл домой — переделывал то, что натворил его подшефный, так, чтобы это укладывалось в рамки разумного. Кроме того, Алимыч берёг глаза и старался не читать с экрана: всё, что нужно было ему для работы, включая хелпы, документацию и ТЗ, он перед прочтением предварительно распечатывал. Это занимало у него первую половину дня; во вторую же половину он рвал напечатанное на мелкие клочки и выбрасывал в мусорную корзину, объясняя это воспитанной на "серьёзных работах" привычкой к секретности. Вскоре любой звук рвущейся бумаги уже приводил сидевшую рядом с ним программистку Таню в состояние, близкое к истерике. Кроме того, Алимыч так резво гробил весьма недешёвый тонер, что начальство приняло волевое решение: отныне и впредь в принтере будет стоять ухайдоканный Алимычем картридж, печатавший всё более бледно- и бледно- серым. Нормальный же спрятали в сейфе и печатали им нужное, когда Алимыч ходил на обед. Я не буду перечислять взаимоотношения Алимыча с остальными коллегами, ограничусь тем, что никто не хотел сказать о нём доброго слова.

Мне повезло не пересекаться с Алимычем по работе, но не повезло уходить с ним в одно время и уезжать на одном автобусе. Там он присаживался мне на уши и обильно делился жизненным опытом, состоявшим в основном из рассказов, какая дерьмовая штука жизнь и как она всеми способами его била. Наиболее мне запомнились жалобы на то, что во время работы в авиации ему дали охрененно сложную задачу и никак с ней не помогали, а потом уволили, когда он не справился. Вышло так, что за несколько недель до этого рассказа я заходил в гости к знакомой девчонке, студентке-троечнице из МАИ, и курсовая, которую она тогда с блеском сдавала — была практически один в один задача Алимыча.

Возникает закономерный вопрос: кто, как и почему взял такого специалиста на работу. Именно об этом я и хочу рассказать. На самом деле Алимыча брать никто не хотел. После собеседования ему сказали: "Мы Вам позвоним", как и в 99.9% таких ответов звонить заведомо не собираясь. С другим человеком это бы прошло, но Алимыч, получив такой ответ, не сдался: он начал аккуратно каждый день звонить и спрашивать: вы ещё не решили? Я жду вашего звонка. Точно не решили? Хорошо, я позвоню завтра. И звонил. И завтра, и послезавтра. Пока, наконец, измученный начальник не ляпнул: "Мы готовы предложить вам зарплату в $200" (примечание: стандартная стартовая зарплата студента тогда была $500). Начальник надеялся, что уж это-то его отпугнёт, но Алимович радостно крикнул: "Согласен! " — и фирма обзавелась новым сотрудником.

И вот что я хочу сказать: вежливость — отличная штука. Деликатность — отличная штука. Но если не хотите отныне и навсегда тащить на своём горбу такого Алимыча — научитесь сразу, чётко и однозначно говорить "нет".

Сейчас говорят, что кто-то где то там хочет, чтобы его уважали.

И мне вспоминается, как под моим окном сидят два алкоголика в 3 ночи, выпивают и обсуждают, какие они уважаемые люди...

К ним вышел мой сосед с сыном под 190 и вежливо попросили их удалиться. На что подогретые граждане сразу подняли хай на тему уважения. И полезли в драку.

Естественно дискуссия о личном пространстве и уважении к личности закончились достаточно быстро. И не в пользу поклонников Бахуса...

Пока писал это, увидел как мимо прошёл сосед. Живёт уже здесь 12 лет. Симпатичная жена. Поднимает двоих детей.

У него старый Camry, у жены — Matiz. Все его уважают. И те, кто ездит на Audi. И те, кто ездит на метро. И вот что странно. За все эти годы он ни с кем не дрался, никому не бил морду. Странно как-то это... За что уважают?

Однажды начальница соседнего отдела, отловив меня в коридоре, закатила скандал. Сутью её претензий было "Что за недопустимая ситуация, в городе А десять минут назад ввели данные, а в городе Б они до сих пор недоступны, мне уже звонят недовольные пользователи, ты в приличной конторе работаешь или в шараге какой?". И вот она размахивала руками и материлась (Женя Островская, привет!), а я стоял и молча безмятежно улыбался, потому что её ругань звучала для меня комплиментом. В ответ на все её усилия провести воспитательную накачку у меня в голове лениво перекатывалась мысль: "Как же я чертовски хорошо поработал, если все уже успели забыть, что всего полгода назад, перед тем, как я взялся за эту задачу, задержки запросто достигали нескольких часов, и это было в порядке вещей, никто даже внимания не обращал".

С тех пор прошло уже двадцать лет. В ИТ по сути сменилось два поколения технологий. Сегодня я зашёл в МФЦ, и клерк, распечатав мне документ, предупредила: "Сегодня не оплачивайте, платёж не пройдёт. Информация должна дойти до банка, поэтому платите завтра-послезавтра". Вот так вот. Через двадцать лет и два поколения технологий. Когда канал данных в любом мобильнике гораздо круче, чем тогда был в московском офисе. Эх, Женя-Женя, ты материлась не тогда и не там.

Белобрысые, кто это? Всегда думал, что это блондины (блондинки). Но в древнерусском языке "бры" означало "бровь". "Белобрысый" значит "белобровый". И блондины уже не белобрысые, если у них тёмные брови? Девчонки вообще "белобрысыми", если только после баньки бывают...

А "белокурый" — это тоже не означает "беловолосый". Можно подумать, что "куры" — видоизменённые кудри. Но. Не всё так просто. "Кур" в древнерусском языке значило пыль. Поэтому "белокурый" вовсе не "беловолосый", а "пыльно-белый", припудренный пылью (светло-пепельный?).

В своей жизни был и полным блондином. Лет до 10-и. Потом ещё лет десять — белокурым. Затем волосы с каждым годом всё темнели. Но, а теперь всё опять идёт к "белобрысости". Брови, как и волосы стремительно седеют...

На прошлой работе был у меня напарник, который постоянно филонил – то понос, то золотуха. Справок не приносил, так как никогда не отсутствовал больше разрешенных трех дней. Но стоило мне один единственный раз в квартал отпроситься к врачу на регулярное обследование, как он корчил недовольную рожу: "Что-то ты часто болеешь". Я не раз говорил об этом руководителю, но ему на все наплевать, лишь бы работа была выполнена. А делал ее зачастую я один, напарник хорошо, если треть сделает. Премия при этом делилась пополам, а когда я попытался возмущаться, мне говорили шаблонное: "Тебя никто не держит, за забором очередь из таких". Уволился, а спустя какое-то время, когда я уже работал на новом месте, руководитель позвонил мне в истерике, что я напарнику никаких инструкций не оставил, он тут зашивается, уже второй проект к чертям летит. Требовал, чтобы я немедленно приехал и разобрал их завалы, иначе он не даст мне положительных характеристик. Я предложил ему прогуляться за забор и позвать первого из очереди.