в это время был счастливо женат и растил двоих любимых долгожданных дочку и сына.

Врать Витя не умел и не хотел. Объект страсти грозила отлучить от тела, если он не разведётся и не женится на ней.

В полуобмарочном состоянии Витя открывал дверь родного дома, где так мило, уютно, радостно он прожил десять лет. Надо было сказать родной женщине страшное, собрать чемоданчик, обнять детей и сбежать за... звездой путевой. Он несколько дней эмоционально готовился к предстоящему кошмару... Представлял убитую горем Юльку... истерики, слёзы, упрёки, проклятия,... мольбы... Готовил себя, уже знал, как реагировать. И шагнул в квартиру.

Юлька сидела в кресле в коротком халатике, с тонкой сигареткой и весело трепалась по телефону. "Какая красивая, родная" — мелькнуло в голове у Витьки. Но все же ринулся стаскивать с антресолей огромный чемодан, гремел дверцами шкафов, ящиками в кабинете... и с недоумением слышал весёлый трёп по телефону своей супруги. Наконец, собрав барахлишко, напялив пальто и кепку он подошёл к жене:

— Таак получилось,... родная... , я полюбил другую,... это сильнее меня... пойми.. прости... — тихо мямлил бледный Витя, а Юля продолжала весело щебетать с приятельницей, не замечая всей трагичности момента.

— Я ухожууу от тебя!! Ты что не понимаешь?! — заорал в отчаяние бледный Витя покрывшись холодным потом.

— Понимаю, — весело отозвалась Юля, — Светка, — промурлыкала она в трубку, здесь мой уходит к какой-то бабе, я сейчас.

— Пока, родной, — прошептала Юля на ушко ошалевшему Вите, поцеловала его в щёчку и захлопнула за ним дверь.

Витя долго стоял под дверью и слушал, как его жена продолжала обсуждать с подружкой по телефону детей, наряды, фильм, политику... всё что угодно, но только не его...

Витя оставил вещи у двери квартиры, вышел на улицу и позвонил любовнице.

— Ну, что, любимый?! — раздался резкий неприятный вопль в трубке, — всё? ты мой?! Я тебя жду!

— Не жди, — сухо ответил Витя, — Я не люблю тебя,. я жену люблю.

Он закурил десятую сигарету, не понимая, как вернуться в родной дом.

— Я все сделала, как вы велели! , — срываясь на крик орала в трубку Юля своему психологу, — а он всё равно ушёл!

— Умывайся, улыбайся, — мурлыкала психолог, — сейчас вернётся...

мое право. Я была в шоке. В ступоре. Всю ночь провела в раздумьях и не могла уснуть. В голове каша. Родной отец? А какой он? А вдруг жалеет о прошлом? Вдруг будет мне рад, если я его найду? А если не будет? Плакала, думала: "Ну почему я? Почему это со мной произошло? Все же было так хорошо... Все хорошее было ложью? Мы не семья?". А потом... а потом я стала вспоминать. Я вспомнила, как папа сидел до часу ночи делая со мной поделки в сад, когда мама была на смене. Вспомнила, как тайком от мамы мы ели на кухне в темноте конфеты. Вспомнила, как в гараже его друга, рядом с которым я гуляла пока папа помогал, я внезапно забежала внутрь а на меня полетела раскаленная до красна железная арматура... Папа схватил ее голой рукой. Ожог был страшный. Зато я цела. Вспомнила, как на каждый день рождения, из тех что помню, он дарил мне пусть и небольшой, но красивый букетик. Приносил его прямо ко мне в кровать с самого утра, а ведь если мне рано в школу — он в 6 утра за ним бегал в цветочный магазин. Как он, умея готовить только пельмени и яичницу, научился печь мой любимый торт, потому что его постоянно не было в магазинах (первые попытки были отвратительны, но он не сдавался). И утром я пришла на кухню, когда папа пил кофе, увидела тот самый шрам на руке от ожога, обняла и сказала, что другого папы у меня нет и быть не может. Нет, эта новость не прошла бесследно. Она дала мне понять как сильно я люблю маму с папой, и как сильно любят меня.

После того, как мне не удалось поступить в военное училище, на горизонте опять замаячила перспектива отправиться тратить время в рядах Советской армии. Пришлось вернуться на своё место работы по распределению, я же числился "молодым специалистом", и обязан был отработать там три года.

Работа сменная, три дня в день, выходной, три дня в вечер, выходной, три дня в ночь – выходной. Привыкнуть к такому биоритму невозможно, но привыкаешь спать урывками, или не спать, когда хочется. Зато живёшь в несколько ином измерении, чем большинство окружающих.

Не участвуешь в общем графике движения человеческой массы – с работы, на работу, выходные… Вот из за этого графика мне и довелось познакомиться со своей первой женой. События развивались стремительно, и вскоре она уже прогуливала школу (десятиклассница была) у меня дома — по утрам.

В армию в тот осенний призыв меня отчего-то не взяли, я продолжал работать в котельной, и встречаться со своей, гм, избранницей. Обаятельная девочка из хорошей семьи, отец — кандидат наук, мать – дочь лауреата Сталинской премии, несколько лет прожили в Германии, она там и в школу пошла.

Тут имело бы смысл порассуждать о пользе и вреде ранних браков, но у меня были и другие проблемы – неизбежный весенний призыв, и острое желание получить высшее образование, не теряя времени на службу.

В Ленинграде было несколько оборонных предприятий, работа на которых давала бронь от призыва – но чтобы устроиться туда, надо было вначале уволиться со своего, и потерять статус "молодого специалиста" — это вроде ржавой цепи, которой приковывали гребцов на галерах.

Мы с друзьями разработали следующую полукриминальную схему — я получил повестку, уволился с работы – ура, полдела сделано, потом приятель прислонил меня затылком к чугунным радиаторам, сказал – бью сюда, дотронувшись пальцами до скулы под левым глазом.

Размахнулся, и рассадил мне обе губы – промазал сантиметров на пять.

Верхнюю при том порвал надвое – у меня там зуб маленько вперёд выдавался. Но так ещё и лучше – с конкретно раскровавленной мордой я производил лучшее впечатление жертвы, чем с начинающим наливаться синяком.

Скорая отвезла симулянта в больницу, не знаю, как сейчас, а тогда не было способа точно диагностировать сотрясение мозга – а это (внимание!) полгода отсрочки от армии.

Дальше – на постоянную работу меня не имел права взять никто, но на временную – можно. Устроился на временную, а она, если продолжается больше четырёх месяцев автоматически (по КЗоТ-у) превращается в постоянную.

Таким образом, появился некий оперативный резерв времени, чтобы решить три проблемы – институт, работа с бронью, и законный брак – необходимость в котором назрела к началу лета уже до полной неизбежности — на горизонте замаячила перспектива естественного увеличения будущей ячейки общества. Избранницу по утрам тошнило, а потом она бежала сдавать выпускные экзамены — прощание со школой называется. Попрощалась.

Проблемы решились к сентябрю. Я поступил в Ленинградский Политех — хоть и на вечерний, но всё же это один из лучших технических ВУЗов города, в военкомат было направлено предписание "…вот этот не подлежит, ибо относится к особо ценным, а посему не трогать…", ну и в завершение приключений, мы с сияющей, слегка уже округлившейся невестой, по очереди вслух произнесли известную формулу, позволяющую включить марш Мендельсона.

Который и провёл для меня границу между бестолковым и крайне размеренным образом жизни. Подъём в полседьмого, в восемь уже на работе, вечером — институт, до дома добирался в половину одиннадцатого, и надо было ещё выкроить время позаниматься.

Скоро выяснилось, что сбегать с работы пораньше, чтобы хоть пообедать вместе с женой — занятие бессмысленное и вредное. Жили мы у тестей – в комнате, в просторной трёхкомнатной кооперативной квартире, готовить жена не умела совершенно, и приезжать, чтобы пытаться съесть то, что ставилось на стол – надо было иметь силу воли — иногда супом у нас назывались непосоленные макароны, залитые горячей водой чуть не из под крана, с плавающей там луковицей. Я просто стал обедать в столовой. И это значило, что дома меня почти никогда не бывало.

В ноябре умер Брежнев, а в январе родилась наша дочь – Ленка, и мы стали счастливыми родителями. Теперь, приходя из института, я встречал здоровенный таз с подгузниками. Памперсов тогда не было, а подгузники надо было стирать и кипятить – чтобы высохли к утру и можно было пользоваться ими ещё сутки. Время живого общения с супругой ещё больше уменьшилось, времени на сон уже почти совсем не оставалось – я привык урывать час-полтора днём, в обеденный перерыв – иначе бы не вытянул этого режима.

Прошла весна, лето, начался мой второй курс, вроде бы все постепенно привыкали к этому образу жизни. Осенью отслужил и вернулся из армии мой друг – Игорёха. Разумеется я познакомил его с семьёй. Оказалось, что его часть стояла недалеко от того города в ГДР, где несколько лет прожила моя жена – им нашлось о чём поговорить.

А дальше всё пошло кувырком. Нет, КУВЫРКОМ, БЛ…ДЬ.

Не знаю, что там без меня происходило, но примерно, когда Ленке исполнился год – в конце января, мне, блин, было объявлено, что они вот, нашли друг друга, жить друг без друга не могут, в общем, "мужик, ты неловок, дай-ка я попробую"…

Официальный развод был оформлен где-то в марте. Мне понравилась реплика тёщи – "Ну, тебя же нет дома круглые сутки, Игорь из себя такой видный, а Инга не каменная…"

Тут пропущены все личные добрые слова, которыми я тогда описывал сложившуюся ситуацию. Я не запил, не бросил институт, но по опыту – никому не пожелаю так получить мордой об асфальт. Хотелось бы жизненный опыт зарабатывать менее болезненно.

Прошло несколько лет, я закончил институт, потом из разных источников стали доходить слухи, что моя бывшая жена пошла в совершенный разнос, постоянно пьяная, ни одного мужика не пропускает, с Игорёхой у неё конфликты до драк, родители выделили ему какую-то недвижимость, она заставила продать – чтоб было на что веселиться. Что Игорёха несколько раз всё бросал и уходил жить на дачу – ему и дачу недостроенную в садоводстве выделили, потом они мирились, но скоро всё начиналось сначала.

Ленке шёл уже вроде девятый год, когда они окончательно разошлись, и встречаться стали лишь урывками, ненадолго, для решения хозяйственных вопросов. Ну, и совместного употребления горячительных напитков – что неизменно заканчивалось скандалами.

Но тут они подарили ей младшую сестрёнку, и вроде, на время скандалы успокоились.

Как показало дальнейшее – действительно только на время. Скоро за меньшой ухаживала только Ленка – она человек ответственный, и сестрёнку любила. Не моё дело, это не моя жизнь, приведу только пару примеров, во что превратилась моя первая жена.

— Ты не можешь в этот раз побольше денег подкинуть, у Лены к школе ничего не куплено, а там такой список, что головой тронешься.

ОК, подкидываю.

Через неделю:

— Ты не можешь денег подкинуть, Лене к школе надо очень много купить…

— Ты что, забыла? Я же неделю назад давал?

— А мы уже всё проели. (читай — я уже всё пропила)

Ленке тринадцать, уже девушка, я не врач, не разбираюсь, но очень болезненные месячные – а это передаётся по наследству – и мама её, оказывается, тоже от этого страдала.

— Ты не можешь отвести Ленку к врачу, она одна боится.

Врач осмотрел, потом вызвал меня из коридора, спросил, кто я такой вообще? (вообще-то я её отец, просто мы с её мамой давно развелись)

— Ну, ничего особенно страшного, это лечится (напоминаю, на улице девяносто шестой год) но курс лекарств достаточно дорог, вы готовы заплатить …. 000000…. не буду говорить, сколько, но тогда многие рады были бы, получая в месяц такую зарплату.

Заплатил.

— Лечись, говорю, будешь замуж выходить, это делать лучше здоровой.

Через два дня Ленка звонит, ревёт в голос –

— Что случилось?

— У меня мама все лекарства забрала, сама ест.

…………с@ка, бл……… у родной дочери —————

Заплатил ещё раз.

Таких эпизодов накопилось достаточно много — нет смысла повторять все.

Закончилось это вполне закономерно – от перепоев она несколько раз впадала в кому, Скорая отвозила в больницу, где откачивали, но предупреждали, что пить ей нельзя совершенно, она продолжала – и однажды откачать не удалось.

В свой день рождения – сорок пять лет, я помогал выносить гроб с тем, на чём когда-то недолго, но был женат.

Поводим итоги –

— Ленка замужем, со здоровьем нормально, у неё двое детей, моих внуков – старшему в этом году будет шестнадцать.

— Игорёха так и живёт в сарае в садоводстве, полубомж, подрабатывает чем придётся, пьёт.

— У меня нормальная семья, дети выросли, вполне успешные, даже по нынешним масштабам, ещё двое внуков.

А теперь обещанная сага –

О ЛЮБВИ

Не следует руководствоваться только одними чувствами, когда создаёшь семью — со временем любовь проходит, непостоянная она штука. И что прощается юной красавице, никогда не простится взрослой женщине, жене и матери.

О ВЕРНОСТИ

Мы с первой женой до конца остались себе верны – ей не удалось изменить моего отношения к жизни, а сама она так и ушла в небытие, оставшись верной своим пристрастиям.

О НАСТОЯЩЕЙ МУЖСКОЙ ДРУЖБЕ

Оборачиваясь назад, говорю совершенно искренно – у меня никогда не было большего друга, чем Игорёха. Если бы он тогда не принял всё на себя, это дерьмо досталось бы мне не эпизодами, а по полной программе. Кстати, мы потом несколько раз встречались, когда Ленка знакомила своих "отцов" с будущим мужем – вполне нормально пообщались, выпили. Надобно отдать должное мужику – ни на что не жалуется.

Разумеется, все имена изменены.

И когда подросшему старшему брату пришло время получать паспорт, юноша решил действовать. Придя в компетентную службу дальневосточного Магадана в суровом Колымском крае, где родился и вырос, он честно сказал, что чувствует себя русским человеком и просит таким его числить и оформить. При этом, опираясь на унаследованный опыт выживания в социалистической экономике, он сопроводил свое заявление готовностью материально усилить озвученный аргумент, для чего располагал притаившимися в кармане ста пятьюдесятью рублями. Капитал был выкроен любящей мамой из семейного бюджета и представлен купюрами по пятьдесят рублей.

Намерение сообразительного молодого человека оценили благосклонно. Сторговались на тридцати рублях, в то время эта сумма еще имела покупательную способность. Благодарный юноша извлек пятидесятирублевую банкноту и наивно попросил сдачу. Двадцати рублей для сдачи не нашлось, но выход проситель быстро нашел сам, предложив зачесть их в пользу брата-погодка, которому вскоре тоже предстояло получение паспорта. Незыблемость советской власти и вера в постоянство советского аппарата позволяли рассчитывать на эту сделку. В итоге молодой человек стал по паспорту русским, что соответственно увеличило численность титульной нации к славе государства.

Через год в те же стены пришел второй брат с той же просьбой. Ситуацию вспомнили, обещание зачесть долг тоже. И даже таксу приняли, как должное. Только у второго брата не оказалось при себе недостающих десяти рублей, а за двадцать рублей ему могли предложить принадлежность только к украинской нации. Конечно, украинцы братья русским, но младшие, здесь и цена поменьше. Так второй брат стал украинцем.

Вскоре вся семья переехала из магаданской области в центральную часть России, а еще через несколько лет третьему, младшему брату настала пора получать паспорт. К тому времени условия изменились, и он стал по паспорту евреем.

Вот и живут на свете еврей, русский и украинец, трое родных братьев из советской семьи братских народов.