И с утра укладку волос тоже никто не делает. И главное — Денис единственный ходит в школу сам — его не привозят с водителем. У Дениса нет звучной фамилии и его родители не приходят на родительские собрания.

В общем, Денису училось нелегко. И это мягко скажем. Но Денис был молчаливым и замкнутым парнем, а беспредела в школе не допускали. Посему его никто не бил, а просто стебали и не общались.

В те годы был дан приказ проверить прописку всех школьников. Занимались этим рядовые милиционеры.

В их школе это была женщина — сержант, работавшая в милиции явно не по собственной инициативе, а по причине под названием "жизнь приперла". Шел 99-й год, разгар кризиса и для многих это был способ остаться на плаву.

От общения с вышеобозначенным контингентом школьников у неё на лице нарисовалось не просто неприязнь, а просто натуральное чувство социальной несправедливости.

Проверив документы у всего класса, она остановил свой взгляд на Денисе. Напряженное лицо несколько расслабилось, и она взяла его паспорт. Быстро пролистав до нужной страницы, она внимательно посмотрела на прописку. Почему-то её взгляд завис, хотя операция обычно занимала не более 2-3 секунд. Затем внимательно посмотрела на первую страницу паспорта, затем на Дениса. Затем снова открыла прописку, и посмотрев на Дениса, спросила:

"Ты живешь по адресу Новоникольский переулок, 15? " "Да", — удивленно и даже испуганно ответил Денис. "А почему в паспортном столе номер квартиры не указали? " — грозно спросила женщина-милиционер. С соседних рядов, наблюдавших за процессом, сразу зазвучали шутки про проживание в подъезде, бомжей и пр.

"Так там нет квартир" — ответил Денис.

"Как это нет квартир?! "

"Ну так, нет квартир. Это наш дом" — спокойно ответил Денис.

"В смысле ваш дом? Это же адрес внутри Садового кольца! Что ты мне голову морочишь?! "

"Папа купил этот особняк с государственного аукциона. Мы всей семьей там прописаны. Это теперь наш дом. "

Женщина-милиционер молча отдала Денису паспорт и быстро вышла из класса. Вид у неё был дикий, а лицо было переполнено социальной ненавистью.

С тех пор над Денисом больше не смеялись — мерседесы и версаче рядом с частным особняком в двух шагах от Кремля смотрелись как-то убого и серо.

Дело происходит в кабинете, где кроме меня расположились еще 2 сотрудника, постоянно ходят клиенты с пакетами документов.

У моего стола сидят 2 посетителя: мамаша и ее сынок. Мамаша – дама лет 60-ти, несколько эпатажно одетая, с повышенным самомнением, твердо уверенная, что все ее хотелки тут-же решаться от ее неотразимой улыбки, приобретенной у стоматолога за приличный гонорар. Сынок – молчаливый, несколько аморфный тип, с коровьими глазами, во всем подчиняющийся мамаше.

Сынок сидит молча, между мной и мамашей происходит следующий диалог:

Мамаша: "А Вы, все-таки, дайте нам, пожалуйста, хорошую, положительную бумажку… У нас все будет в порядке…"

Я: "Верю, что у Вас все будет в порядке, но не могу я Вам дать хорошую бумажку, потому что видите – вот нарушение, вот нарушение, а вот это вообще недопустимо… Исправите недостатки и будет хорошая бумажка…"

Такой диалог длится между нами уже минут 15, мне он откровенно начинает надоедать, но в силу врожденной интеллигентности и административного регламента не могу напрямую послать своих посетителей.

Мамаше, вижу, тоже начинает надоедать этот монотонный разговор не приносящий необходимых дивидендов и она начинает судорожно соображать что ей делать дальше. Из опыта работы догадываюсь, что сейчас будет попытка предложить мне некоторое вознаграждений. Но мамаша явно находится в растерянности, как бы это сделать половчее в кабинете полном народа.

В этот момент в кабинет заходит молодая девушка из нашей канцелярии с пакетом в руках, подходит к моему столу, протягивает пакет и обращается ко мне:

"Николай Николаевич, это Вам. С 23 февраля! ", разворачивается и выходит из кабинета.

Я понимаю, что это подарок с корпоратива, на котором меня не было, говорю: "Спасибо! ", ставлю пакет под стол и поворачиваюсь к мамаше, собираясь продолжить тяжелую беседу.

На лице мамаши, в этот момент, эмоции меняются как в калейдоскопе: удивление… растерянность… понятливость… озарение… ЭВРИКА! Как тут, оказывается, все просто!

Не успел я сказать и слова, мамаша обращается к сыночку: "Васенька, срочно поздравь Николая Николаевича с 23 февраля!".

Сынок непонимающе смотрит своими коровьими глазами на маман…

Мамаша сурово повторяет: "ВАСЕНЬКА! СРОЧНО ПОЗДРАВЬ НИКОЛАЯ НИКОЛАЕВИЧА С 23 ФЕВРАЛЯ!".

До сынка начинает доходить, он лезет в барсетку и протягивает мне пачку тысячных купюр со словами: "Николай Николаевич! С 23 февраля!".

У прочих посетителей вытянулись лица, а мои коллеги-паразиты просто скрылись под столами. Такого хохота я еще не слышал.

С тех пор в дни перечисления зарплат и премий каждый норовит подойти ко мне и задушевно сказать: "Николай Николаевич! С 23 февраля! "