Студентами, возвращаясь уже под утро, стали свидетелями самоубийства. Молодая девчонка прыгнула с седьмого этажа соседнего общежития. Падала как-то медленно, цепляясь за натянутые веревки и выпирающие ящики. Мы бросились к зданию в надежде попробовать поймать что ли. Не успели буквально на какие-то доли секунды. Уже подбежав к ней, лежащей на земле, я услышал её последние слова: "Тик-так, тик-так, тик-так". Через пару минут умерла.

Все же смотрели фильмы, где спасают похищенного человека? Решительность на лице, идеальный беспорядок на голове и кокетливая ссадина на лбу. Меня тоже однажды пытались похитить. Мы остались с сестрой вдвоем на даче, я легла спать на террасу, и посреди ночи, разбив окно, меня потащили к машине. Сестра услышала шум и отбила меня: в одной толстовке выбежала на улицу с кирпичом в руках, испуганное лицо, волосы столбом, распухший нос и порванная губа. Более геройского вида я не встречал​а.

Мне было 8. Родители жили раздельно, и я часто заходила к папе в гости. В последний раз он странно на меня смотрел, улыбался и плакал. Сказал, чтобы завтра я не приходила. А я все равно пришла, только папы дома не оказалось. Мне сказали, что он уехал лечиться, потому что сильно болел. Полгода я думала, что папа меня бросил, пока он мне не приснился. Отец плакал и просил прощения, за то, что не попрощался. Так я узнала, что папы уже нет, а мне специально лгали. В тот день он будто уже знал...

Умер мой единственный дедушка. До сих пор у меня болит душа, и я каждую ночь плачу в подушку, чтобы никого не разбудить. Он умер в тяжелых муках. У него была четвертая стадия рака желудка, бабушка настояла на операции, чтобы удалили желудок (без желудка люди живут). Когда ему сделали операцию, врачи увидели, что ничем помочь уже нельзя — метастазы пошли по всем органам. Его просто зашили и отправили обратно в палату. Из-за разреза процесс ускорился, и у него начались сильнейшие боли. Медсестры очень редко делали обезболивающие уколы, хотя их нужно было делать каждые три часа.

Я с тетей пришла к нему, через день после операции: он не мог ни есть, ни пить. Было тяжело на него смотреть, я выбежала из палаты, чтобы он не видел моих слез. У меня началась истерика, и я даже не смогла зайти, чтобы попрощаться. Все остальные дни я больше не приходила, так как не могла на него смотреть, зная что он надеется на то, что ему сделали операцию, и он сможет жить. Но он не знал, что операцию так и не сделали, и что он точно умирает.

Через две недели его положили в реанимацию — инфаркт. Из-за боли сердце не выдержало. На следующий день он умер, а я даже не успела попрощаться. Если бы он умер легкой смертью, то я бы его отпустила. А так не могу. Каждый день вспоминаю, как он мучился, и плачу.