В девятом классе нам дали нового физика. До него была Евдокия Максимовна, она, конечно же чему-то нас учила. У нее был пунктик, она западала на всё сверхъестественное. Бывало в начале урока подкинет ей кто-нибудь:

— Евдокия Максимовна, а вы видели в "Комсомолке" что где-то кто-то видел НЛО?!?!

И всё, уже нет ни Ньютона ни Паскаля, а только НЛО и полтергейст на 45 минут. Мы этим переодически пользовались, с оглядкой на то что скоро в институты поступать.

И вот, на один из уроков, вместо неё пришел молодой, высокий, в крупных "роговых" очках и светло-сером костюме ОН.

— Здравствуйте, меня зовут Олег Владимирович Остроухов, я буду вести у вас физику. — негромко и очень спокойно сказал он. По-моему половина девчёнок в него влюбилась сразу. С первого же урока он начал объяснять всё очень спокойно и довольно понятно.

Перед вторым или третьим уроком, мне, вдруг, пришла в колову шкодная мысль: а что если за доску для настольного проэктора, которая у него над головой, засунуть метроном?

Не долго думая, на глазах у всего класса, я так и сделал. Заведя и поставив метроном на самое медленное тиканье, я засунул его за доску так чтобы его не было видно. Пацаны хихикали в предвкушении реакции нового и "очень спокойного" физика, девчёнки тоже слегка улыбались. Пока была перемена ничего слышно не было, но вот прозвенел звонок и в класс вошел Олег Владимирович. Все сразу же угомонились, и тут затикало. Это было как хорошо поставленный театральный шепот откуда-то из-за кулисы — негромко, но отчетливо:

Тик — - — так — - — тик — - — так...

Все уставились на физика. Он же спокойно открыл классный журнал, проверил кто в классе и стал спрашивать домашнее задание.

Тик — - — так — - — тик — - — так.

Прямо у него над головой, а заодно и по ушам всему классу.

Народ начинает поглядывать на меня.

А я чё? Я ничё.

Тик — - — так — - — тик — - — так...

Через пару минут не выдержала Ася:

— Олег Владимирович, выключите метроном!

— Какой метроном? Я ничего не слышу. — и дальше спрашивать домашку.

Тик — - — так — - — тик — - — так!

В мою сторону одноклассники уже мечут глазами молнии.

Еще через минуту:

— Ну Олег Владимирович, ну выключите метроном!

Физик:

— Ну, кто его включил, пусть тот и уберет его.

Класс гневно и почти хором:

— Родионов, убери метроном!

Я встаю и как побитая собака иду к учителю, извлекаю из-за доски  свою пакость, выключаю его и ставлю на место, рядом с другими приборами. Всё.

Олег Владимирович не сказал мне ни слова, даже не усмехнулся. Он просто продолжил урок.

Прошло уже более 35 лет с того урока, но я его помню как вчера. По-моему и сейчас уши горят от стыда.

Спасибо Олег Владимирович огромное Вам за тот утрок.

Еду с почти четырнадцати часовой смены домой, дохожу до автобусной остановки, сажусь, роняю голову на руки.

Через некоторое время слышу детский голосок возле себя:

— Мама, это что, бездомный?

В голове мысль — блин, ну приехали. А переодеться у меня и правда уже сил не было, поехал с производства как был. Поднимаю глаза, и говорю — нет, просто не переоделся с работы.

Девочка снова говорит маме:

— Давай мы дяде песенку споём?

— Не надо, — говорит мама, — наверное дядя и так много страдал.

Москва. Утро. Мой 5-ти летний тогда сын Даня стоит в одном носке.

Я спрашиваю:

— Даня, а где второй носок?

Он тут же показывает на тот, который одет.

Оказывается, по его мнению, он потерял первый. Детская логика, однако, значительно более гибкая и не застоявшаяся, как уже у нас.

Когда были маленькие с братом, то всегда выходили в коридор встречать маму после работы. Она часто приносила пакеты с продуктами и какими-нибудь подарочками домой. И вот однажды мы вышли к ней, и братик начал копаться в пакете со словами: "Мама, а что ты купила? Йогурты!" — и достаёт пустую баночку. Дальше уже грустнее: "Сырки..." — и достаёт фантик. "Мама, неужели ты всё съела по дороге?" Оказывается, он копался в мусорном пакете, который вынесли в коридор на выброс, а пакет с едой был у мамы в руке...)

Когда была маленькой, ходили в больницу. Как раз время обеда, и я увидела, как врач ела печень. Долго ещё верила в то, что врачи едят органы и части тела своих пациентов. Решила, что во время операции отрезают себе на обед кусочек печени и едят.