долгие годы слой цементного раствора потерял прочность, и были случаи, когда от какого-то сильного сотрясения куски потолка отваливались. Все жильцы об этом знали и старались не допускать таких сотрясений, чтобы, не дай Бог, не создать серьезных проблем для соседей снизу.

Пару месяцев назад в квартиру надо мной въехала семья с двумя детьми-дошкольниками. Естественно, дети бегали и с грохотом прыгали, как мне казалось, не иначе, как со шкафа. Я встретился с хозяином квартиры и постарался объяснить ему ситуацию, показал трещины на моем потолке. Мы договорились, что, конечно, бегать детям запретить невозможно, но он объяснит мальчишкам, что прыгать с дивана на пол нельзя, потому что так они могут пришибить дедушку-соседа снизу. Он все это растолковал сорванцам, но, увы, ничего не изменилось — раз запретили прыгать с дивана, так "парашютисты" стали сигать с подоконника. Их отец опускал глаза при встрече со мной, но, похоже, сделать ничего не мог.

У меня оставалось последнее средство. При очередной встрече с папашей сорванцов я посоветовал ему сказать мальчишкам, что у деда-соседа снизу живет котенок, и что если кусок потолка отвалится от их прыжков, то он может упасть на котеночка...

Вот уже неделю живу спокойно.

вниз, по медвежьи. И иногда попадает в развилку стволов, начинает паниковать, что теперь он навечно останется жить на дереве и ему никогда не выбраться. В такие моменты мне приходится его подбадривать снизу. Да, ты спустишься, я в тебя верю, твоя задница не настолько здоровая, чтобы тебя заклинило, давай давай, ещё чуть чуть

Собственно, за этим занятием меня вчера и застукала проходящая мимо пара: мама и деть. Точнее, они бы шли себе мимо и дальше, если бы деть не остановился и не спросил маму:

— А почему дядя с деревом разговаривает?

Мама остановилась, и подозрительно посмотрела на меня.

— Кот! У меня там Кот! — я поспешил оправдаться.

И тут деть выдает:

— А я понял, почему у Пушкина кот на цепи сидел! Чтобы он на дерево не залез, правильно?

Правильно! — обрадовалась мама, и гордо посмотрела на меня.

И тут черт меня дернул поддержать её. Молчал бы себе в тряпочку, всем бы лучше было. Но нет же.

Ага — говорю, — верно! Коту нельзя на дерево: там же русалка сидит. В ветвях.

— Ой! А что она там делает?

Хороший вопрос, черт возьми. Хотел бы я и сам знать. Она же русалка, а не вобла, чтобы сушиться на солнышке.

Мама выжидающе посмотрела на меня. С надеждой.

— Ну там же Леший бродит — я не нашел ничего лучшего.

— Она от него и прячется. В ветвях.

— А почему она от Лешего прячется? — деть не унимался.

Мама с ненавистью посмотрела на меня.

Нууу.. ( блин, это уже не детский разговор совершенно: почему русалка от Лешего спряталась)

И тут мама рывком дергает ребенка:

— Почему-почему, да потому, что она сумасшедшая! Там все сумасшедшие. И кот, и русалка!

— Она дернула его за руку, и они пошли.

— И Пушкин тоже? — донеслось до меня уже издалека.

Я зажмурился.

страшно завидовали Саше, от того, что у него был Альтон и Сашка запросто мог дергать этого монстра за усы, при этом Альтон не только не огрызался, а даже весело махал хвостом величиной с самого Сашку.

Сашин папа работал в собачьем питомнике, где дрессировались овчарки для службы на границе.

Альтона выбраковали, хоть и был он самым умным и послушным, выбраковали, исключительно из-за размера. По габаритам был он один в один как волк с картины Васнецова "Иван царевич на сером волке".

Гулял Альтон всегда один и без намордника и никого это не пугало. Вся наша улица знала, что пограничный пес, просто так никого не обидит. Да, по правде сказать, никто его за пса и не держал, так, просто странный, небритый человек с огромной пастью...

И этот переросток не зря ел свою похлебку, отрабатывал ее на все деньги.

Самое простенькое, что входило в его обязанности – это находить своего пьяного хозяина (Сашиного папу), подставлять ему спину и как раненого всадника привозить домой (на третий этаж!)

В субботу и воскресенье я обычно окончательно просыпался часов в восемь утра, уже стоя в длиннющей очереди за молоком. Но вот открывалась дверь, в магазин входил Альтон с бидоном в зубах, проходил к прилавку и аккуратно ставил свой бидон перед продавщицей. Она открывала крышку, вынимала завернутые в бумажку 60 копеек и наливала молока. Альтон благодарил всех присутствующих земными поклонами, аккуратно брал в зубы бидон и отпускал его только у себя дома.

Причем, если кто-нибудь из толпы недовольно говорил:

— Альтон, куда полез? Становись в очередь.

Пес покорно заходил в угол магазина и долго ждал, пуская слюни на крышку бидона, аж пока люди смилостивившись разрешали:

— Ну, давай уже бери Альтончик, не мучайся с нами…

Альтон заряженный бидоном – это был тот еще терминатор. Его по дороге можно было безнаказанно гладить и даже дергать за хвост. Он ни на что не реагировал, а пер к дому не сбавляя хода, целиком превратившись в компьютерный сервопривод бидона. У него была миссия.

Но после одного случая мы перестали прикасаться к терминатору при исполнении…

В одно прекрасное утро, Альтон, как всегда ушел с утра за молоком.

Через полчаса хозяин услышал знакомый рык за дверью, открыл и от неожиданности поперхнулся.

Альтон зубами держал за руку вспотевшего испуганного соседского мужика – машиниста из депо. В свободной руке мужик держал бидон с молоком.

Абсолютно офигевший хозяин, взял бидон и спросил:

— Вы зачем забрали у собаки молоко? Альтон Фу!

Альтон отпустил, а мужик, потирая запястье, с мокрыми от слюней часами, сказал:

— Да нахрена мне Ваше молоко!? Вы бы за собакой своей смотрели. Я курил возле магазина и просто пошутить хотел — открыл крышечку и заглянул — что у него там?

А этот поставил бидон и кинулся на меня. Схватил за руку и сюда притащил. Чуть не откусил, с@ка.

— Так Вы бы отстали уже от его бидона, тогда Альтон, бы Вас оставил в покое.

— Ага… Я бы и рад отстать, так он, скотина, меня не отпускал, нагнул к бидону и рычал, пока я его не поднял.

Так и пришли сюда…

он очень качественно, и отец постоянно приводил его в пример другим. Ко всему прочему Саша был редкостным молчуном — слова из него приходилось вытягивать чуть ли не пыткой. Но вот, работы были окончены, все получили причитавшуюся оплату и стали собираться домой. И тут я мельком услышал, что хотя все ребята были из одной области Украины, и уже несколько лет работали вместе, над Сашей как-то странно подшучивают, и почему-то называют москвичом и миллионером. Все это было крайне странно, пока отец, которому Саша уже делал отделку другой квартиры, не рассказал мне его историю.

Саша жил в небольшом украинском городе, и в нем же жила практически вся Сашина родня. Кто в своем доме, кто в квартирах. Семья была очень большой и дружной. Сашин брат был всеобщим любимцем и как говорится "первым парнем на деревне". А кроме него, у них была бабушка — она была самой старшей в роду и её слушались беспрекословно. Брата Саша искренне любил, хотя иногда и спорил с ним по мелочам. Но однажды Сашин брат влюбился в девушку Саши. Саша сопротивлялся, пытался отбить подругу обратно, но разве уведешь девушку у первого парня на деревне?

Результатом этого романа стала свадьба. Саша справился с собой и искренне желал молодым любви и счастья. Но по ходу мероприятия он зацепился за слово с братом и не сдержавшись, чуть с ним не подрался, за что был выдворен с гулянки главной старшей бабушкой.

Саша пошел гулять по знакомым местам. Сидел на пруду. И вдруг, ближе к утру, услышал звуки сирены скорой помощи. Сердце сжалось и Саша побежал обратно.

В общем, говоря сухим медицинским языком, произошло массовое отравление продуктами естественного происхождения. Бабушка всех угостила то ли соусом, то ли вареньем, а отказаться от угощения не мог никто. Результат был внесен черной страницей в жизнь поселка, да и области — Саша к вечеру следующего дня остался единственным наследником нескольких квартир в поселке, квартиры в Киеве и нескольких жилых домов в городке — из всей родни в живых у него осталось всего несколько человек, да и то потому что не приехали на свадьбу.

Как он сумел отбиться от ментов — отдельная история, ибо все признаки умышленного отравления были налицо. Жить в поселке после всего произошедшего Саша уже не мог.

Продав за сущие копейки (тогда квартира в этом городке стоила около 1 000 долларов, а дом — чуть дороже), по совокупности Саша набрал на средненькую квартиру в Москве.

И стал грустным москвичом-строителем.