присматривать жертву. Повезло им почти сразу: у дороги, под бетонным мостом, сидел и грелся на кочке симпатичнейший маленький крокодильчик длиной где-то в полметра. Грелся себе на солнышке и не подозревал о том, что его ожидает.

Сержант Смит спрыгнул с бетонного обрыва, нагло игнорируя знак предупреждающий об опасности, и стал красться к детенышу, а рядовой

Джонс остался у машины караулить и наблюдать за его действиями.

Очевидно, что ни тот, ни другой не любили смотреть программы о природе, в справочники не заглядывали, и вообще были людьми далекими от реальности. Радуясь успеху, сержант Смит протянул лапу и схватил крокодильчика за хвост, поднял его в воздух и победно глядя на товарища, потряс его как трофей.

Малыш-аллигатор не стал ни кусаться, ни извиваться, а только издал жалобное меканье, в результате чего, как утверждал потом Смит, болото

ВЗОРВАЛОСЬ.

Из болота ракетой вылетела мамаша-аллигатор, которая показалась одуревшему Смиту громадной. Если раньше Смит думал, что крокодилы медлительные и ленивые ящеры, то теперь он понял что это не так. Он уронил детеныша и ринулся обратно к дороге, забыв что на его пути двухметровая бетонная стена. Завывая, сержант Смит стал прыгать на обрыв, крича рядовому Джонсу, который (с@ка) вместо того чтобы протянуть руку помощи собрату, валялся в три погибели рядом с грузовиком, и ржал.

Как Смит залез на обрыв, он не помнит, но помнит, что маменька-аллигатор еще долго караулила его внизу.

С тех пор, когда миссис Смит обучает маленьких смитиков о пищевой цепочке и о том, что человек — Царь Природы, Смит скромно поправляет ее:

"Нет, дорогая. На вершине пищевой цепочки находится крокодил".

Девок столько, что хоть фейсконтроль на входе ставь. А то приходилось по улицам их искать. Хорошо. Но ведь хочется еще лучше. Поэтому обустройство и стройка не затихала ни на миг. И как люди хозяйственные тащили на площадку, что непопадя, с единственным обоснованием — в хозяйстве пригодится.

Кто притащил два колокола — рупорных громкоговорителей, не суть важно. Но так как с хорошей акустикой были проблемы, решили, что вещь нужная. Прицепили к уселку, опробовали. Немного металлически гавкало, но для Криденса или Битлов, вполне сносно. Повесили на деревья повыше.

В скором времени обнаружили, что на площадке работает вор. Видимо не мы одни хозяйственные. Первым заметил это Серега, любитель метания ножей и наш диск-жокей по совместительству. Украли его ножи. Поначалу он их прятал, а потом стал оставлять прямо в мишени. Ножи, сделанные по спецзаказу местным кузнецом из клапанов и со смещенным центром тяжести, были ему дороги. Разнервничался, все подумали, что появилась "крыса". А он дал зарок, что вора поймает. Стал дежурить, пока на площадке никого не было. Сидел в будочке, которую мы сделали для уселка и магнитофона. Ждал. И дождался.

На площадке появился мужик. Деловито огляделся, поняв, что никого нет, отправился к стопке фальцовки. И начал отбирать приглянувшиеся ему дощечки. Переть на такого в одиночку, Серега, не рискнул. Была огромная разница как в весовых категориях, так и в жизненном опыте. И Серега схватил микрофон, включив уселок.

— Бери-бери больше! Хрен унесешь! — раздался немного шипящий с металлическим оттенком зловещий голос откуда-то сверху. Мужик просто не ожидал и даже пригнулся, задрав голову вверх и озираясь по сторонам. А Серега крутанул ручку уселка на полную.

— Верни ножи падла! — рявкнул, что есть силы. Мужик хоть и был атеистом, но голос с небес, подсказал, что надо рвать когти. Атеист не атеист, а ведь воровать пришел. Поэтому он сначала ломанулся влево, потом вправо и пошел по прямой. Серега поняв, что мужик уходит, а с ним и его ножи, вложил в крик всю свою душу — Верни падлааААА! Верни ножииИИИ! ВЕРНИ НООЖИИ ПААДЛААА! Его крик поднял спящих на ветках стаи ворон, а порыв ветра — природный, заставил зловеще шелестеть листья.

Когда мы собрались на площадке, Серега нам поведал эту грустную историю.

— Ты хоть его запомнил? — поинтересовались мы.

— Да я его с@ку из тысячи узнаю!

— Ну тогда не ссы, найдем!

Но искать не пришлось. Мужик появился сам.

— Пацаны, я тут у вас ножи дернул. Вот принес, хочу хозяину отдать и извиниться.

— С чего это? — не поняли мы.

— Они видимо ему очень дороги, я так с армии не бегал. А он орал так, что я до дома этот крик слышал и до сих пор еще в ушах стоит!

но и владелец должен заплатить из своего кармана дедактибл (франшизу), долларов 500 или тысячу.

Давид научился исправлять вмятины от градин, не повреждая краску. Страховке это обходится вдвое дешевле, с клиента он не берет ничего и даже может сделать ему небольшой подарок. Он мониторит новости в интернете и если видит, что в каком-то районе США прошел сильный град, то берет чемодан с инструментом, летит туда, арендует какой-нибудь сарай на пересечении больших дорог и приступает к работе. Чтобы весь год жить безбедно, ему надо отремонтировать порядка 40 машин за сезон.

При такой бизнес-модели самое сложное – найти в незнакомом месте этих 40 клиентов. Огромная вывеска над сараем, объявления в местных газетах и интернете, плата за раздачу его визиток в людных местах помогают, но не всегда. Дальше рассказываю со слов самого Давида.

"Лет пять назад выдался мертвый сезон, за всю весну и лето ни одного порядочного града. Наконец в середине августа прошел один в глубинке Техаса. Прилетаю. Кругом прерия, от моего сарая до ближайшего супермаркета полтора часа езды. Народ суровый, чужих не любит, газет не читает, в интернет тем более не ходит. Сижу день, два, три – ни одного клиента. Наконец один залетный появился. Я его машину вылизал сверху донизу, его самого тоже. В воскресенье утром он заехал за машиной, я говорю: давай отметим ремонт в хорошем ресторане, я угощаю. Он:

– Не могу, мне в церковь надо.

Я тогда даю ему 500 долларов и говорю:

– Пожертвуй на церковь от моего имени.

Вечером он приезжает: тебя хочет видеть пастор. Я говорю: я не могу в церковь ехать, я еврей. На самом деле не хочу из мастерской отлучаться. На другой день приезжает сам пастор:

– Вы сделали благое дело, на ваши деньги мы накормим несколько голодных семей. Как вас отблагодарить? Могу написать ваше имя на скамейке в церкви, или посадить в вашу честь дерево, или упомянуть вас в проповеди.

Я говорю:

– Вот в проповеди – это хорошо, это годится. Только, пожалуйста, не просто скажите "какой-то Давид", а "Давид, который работает на таком-то перекрестке и чинит машины, побитые градом".

Пастор:

– Так вы ремонтируете машины после града? Вас нам послало само небо. Проклятый град прошел как раз во время воскресной службы, пострадали все машины, которые стояли около церкви. Обязательно расскажу о вас всем прихожанам.

Через день у меня было уже 37 клиентов. Я делал их машины еще полтора месяца и потом целый год горя не знал. "