Единственная память о моем деде — это белая фарфоровая лошадка, которую он подарил мне в день моего рождения. Он умер когда мне было три месяца. В 16 лет я поссорилась со своей мамой, в сердцах она взяла мою лошадь и разбила её об пол. Да так, что откололась морда, хвост, ноги...

Я тупо села на пол и рыдала, а она ещё часа три клеила эту лошадь, зная, как она мне дорога. В результате починили её вместе, заодно и помирились. На днях её разбил мой муж. Игрушка стоит сейчас, сохнет. Бедная моя лошадка, такая же битая, как душа.

В детстве сильно боялась, что меня сдадут в детский дом. Нет, мои родители не были алкоголиками или что-то в этом роде, просто воспитательница в садике любила угрожать нам, детям, что за любую провинность: не съеденный суп, долгое мытьё рук — она позвонит нашим родителям и поставит их перед фактом, что нас сию минуту депортируют из садика в детский дом, и мы никогда не увидим своих мам и пап. Эту же угрозу она использовала для того, чтобы мы молчали. До тех пор, пока у одного мальчика не случился нервный срыв.

На днях моя пьяная подруга изнасиловала пьяного друга (они не пара). Так он потом ревел крокодильими слезами и всё время повторял, как она могла воспользоваться его минутной слабостью.

У нас в городе пропала девушка: ушла из дома и не вернулась. Кто-то кинул клич о помощи в поисках в одном из самых популярных пабликов города в соцсети. Меня до слёз поразило количество неравнодушных, совершенно посторонних людей, которые откликнулись, в один миг сплотились. Восемь дней мы печатали ориентировки, расклеивали по городу, опрашивали прохожих, прочёсывали подвалы, чердаки, лесополосы. К сожалению, в итоге труп девушки нашли в реке. Я не была с ней знакома, но всё равно очень больно. Прости, что не успели.