После трех-четырех совместных выходов подышать на воздухе, приходит осознание того, где же мы раньше были, сколько вопросов можно было порешать, сколько проектов воплотить. Или второй вариант озарения, как хорошо что я общаюсь с этой унылой массой, первый и надеюсь последний раз.

Какая выгода от коренастого мужичка в жилетке, который позиционирует себя как коммивояжёр, и по ушам трёт историей про то как в сибирской гостинце, из двух компонентов находящихся в мешках, в рюкзаке, делал докторскую колбасу на закуску.

Хотя жена его конечно шикарно выглядит, и дочка могла бы составить пару нашему оболтусу.

От несостоявшегося депутата, местного разлива, упоминающего в обычном рассказе про эхо в пещере, медийных лиц нашего города, явно намекая на шапочное знакомство, не более того.

Вот водитель собственной газели, раздающий всем визитки, переезды, грузчики, это тема.

Краем уха слышу рассказ, с заглавной темой, почему не любят москвичей.

Подробности не раз сам пересказывал, хотя и времени прошло довольно много, уже переболело. Суть в том, возвращался я с отпуска из родного города для продолжения срочной службы в часть, в Кострому. Пересадка в Москве, отметил воинское требование в кассе, поезд через шесть часов. Дал документы проверить проходящему воинскому патрулю. Познакомился с таким же возвращающемуся из отпуска солдатом, только ему в Архангельск, через три часа поезд. Стоим курим, беседуем. Рядом суетится мужичок, солидного и респектабельного вида.

— Что же делать, как быть, жалко же упаковку пива баночного упускать.

Ну и так до тех пор, пока мы не начинаем прислушиваться, и осознавать происходящее.

— В чем проблема — как помочь?

Он излагает проблему с трагизмом в голосе, есть возможность взять шесть упаковок баночного импортного пива, договор есть с одним заведением общепита. Но на четыре деньги у него есть, а на две не рассчитал.

Мы с неожиданным другом прикидываем, как мы будем выглядеть при входе в казарму с упаковкой пива в руках.

— А сколько по деньгам, возьмем по упаковке.

— Ой ребята, выручайте. Вы куда едет то? Пойдемте скорее, по дороге расскажете.

Идем за ним, сумма на двоих приемлемая, но явно для пива по нашему мнению великовата.

— Да вы что, настоящее пиво, оно того стоит.

Переходим площадь, спускаемся в переход, он насыпает нам мелочь по три копейки:

— Попейте газировки пока, а я один пойду в вон ту дверь. Вы в форме, можете все испортить. Давайте деньги.

Довольные собой, и перспективой, пьем газировку, жизнь удалась. Пять минут, пятнадцать, двадцать, никого нет. Пойдем смотреть, дверь открываем, она проходная на улицу. Успокаиваем себя, не здесь же общепит, он принесет упаковки сюда.

Время идет, незнакомый знакомец говорит, посадка уже наверное в поезд, надо идти.

Я добрая душа:

— На держи деньги, дождусь обе упаковки заберу.

Как я был зол тогда на Москву и москвичей, когда ни кто не пришел спустя пять часов. Не мог поверить, ну не мог в обман поверить.

Рассказчик оказался тем самым парнем, с вокзала, жену повстречал с нашего города, дети учились в одном классе. Он и сейчас уверен, что две упаковки баночного пива достались тогда мне...

Совершенно пустой стол — ни журнала, ни одного учебника или методички мы никогда там не видали! Классную доску, забитую формулами, примерами, дежурный за урок мыл раз 5-6! И все по-памяти! Оценки она по памяти проставляла прямо в учительской. Уроки вела только по памяти! Преподавала настолько доходчиво, что даже "троечники" по школе у нее становились отличниками...

При этом она обладала поразительным природным чувством юмора, до такой степени, что почти все ее шутки мгновенно расходились по всему институту в виде афоризмов, Омар Хайям отдыхал в сторонке, нервно почесывая пузо, когда на кафедру "восходила" Клара Аароновна! Жванецкий даже не собирался в Екатеринбург, потому, что наверняка знал — у нас есть ОНА!

При встрече с учениками из параллельных групп первейший вопрос у всех был — "ну и что она сегодня отмочила?! Ее любили все!

Это собственно была преамбула, теперь сама история:

Все отучились, получили дипломы, разъехались кто куда...

Однажды, спустя много лет мне с семьей пришлось переехать в другой дом (старый сносили..) и я снова ее встретил. В этом дворе она жила.

Сама подошла... — Вадим, а ты как здесь? (вспомнила сразу).

Объяснил, что переехал, теперь соседями будем...

Соседки про нее чего-только не порассказали! Утром гуляет во дворе с 5-ти утра в любую погоду! Весь двор (человек 600-700) знает по имени, даже малых детей, невзирая на свои (увы!) уже 92 года, когда бабушки и помоложе уже в глубоком маразме... Совершенно безвредна, но близко ни с кем не сходится, на лавочках со старушками не сидит...

Я тоже встаю рано, да и на работу 6 км хожу пешочком. И время коротается, и полезно, пока транспорт еще не напылил...

Так вот — выходя из дома я во дворе постоянно с ней здоровался. Она отвечала всегда одной и той-же дежурной фразой:

— Вадим! , — ОНИ опять включили дождь! Вот на это у них деньги есть!...

"Дождь" "заменялся" снегом, морозом, жарой, сыростью (зависело от погоды), кто такие "они", и где включается погода я никогда не переспрашивал, зная ее юмор... Так и жили..

Когда она умерла, ей было 94, и только тогда мы узнали, что она была совершенно одна... эвакуирована из Одессы, всех потеряла еще в войну. Была совершенно одинока и закомплексована на своей национальности, считала, что здесь, на Урале, ее никто никогда не полюбит...

Кинули клич по однокашникам — отозвались почти все!

На похоронах ее ученикам в нашем дворе не хватило места, по дороге до кладбища кавалькада машин растянулась более, чем на километр... Из под цветов могилки было не видать...

Прошло уже 6 лет, но когда я бываю на кладбище, захожу и к ней, благо она почти у ворот похоронена. Могилка всегда аккуратно прибрана... Кто это делает, ни разу не видал, но догадываюсь, что кто-то из учеников.

Теперь, когда я вижу какие-нибудь изменения, не только в погоде... (новый дом, магазин, ларек, клумбу и т. д.), я всегда невольно вспоминаю — "Вот на это у них деньги есть!"... Просто по хорошему...