В школе была влюблена в парня Лёню. Сохла по нему два года и в день св. Валентина решилась. Валентинка отправлена, подписана кислотной гелевой ручкой, и я, с трепетом ожидающая, когда же уже принесут валентинки. А вдруг он согласится со мной встречаться? И вот момент Х настал, жду конца урока и подходит ко мне девочка Лена, которую все чморят и говорит мне спасибо (при всех) за тёплые слова, и, конечно, она готова со мной дружить. Всё, что я смогла, это вырвать у неё открытку и прочитать "Лене".

Когда моего мелкого братца за провинности ставили в угол, он, чтобы хоть как-то себя развлечь, начинал петь во весь голос. На все родительские окрики: "Саша, замолчи!", он максимально спокойно отвечал: "Терпите. Меня вот в угол поставили, но я же терплю… В ЛЕСУ РОДИЛАСЬ ЁЛОЧКА, В ЛЕСУ ОНА РОСЛАААА!"

Если у папы терпение-таки лопалось и он отвешивал Сашке подзатыльник, выходило ещё хуже: он начинал реветь, но петь не прекращал. Звуки получались совершенно кошмарные. Эта чёртова "Ёлочка" пополам со всхлипами и рыданиями на отлично вписалась бы в любой ужастик про маньяка. Далее все попытки заткнуть или успокоить мелкого Паваротти натыкались на вопли: "Терпите! Меня в угол поставили и побили, но я же терплю! ЗИМОЙ И ЛЕТОМ СТРОЙНАЯ ЗЕЛЁНАЯ БЫЛААА! .."

Как его родители не придушили — лично для меня до сих пор загадка…

В детстве откопали с братом в барахле здоровенный капкан и решили поймать в него садовую крысу. Понятия не имею, откуда семилетний городской ребенок знал, как обращаться с этой штукой, но он справился. Однако вместо крысы мы поймали маму и ремня((

Было мне лет пять, любила устраивать истерики, привлекать внимание. В один вечер после того, как мне не разрешили очередную конфетку, устроила истерику перед папой в надежде, что он, как мама, даст желаемое, лишь бы я не плакала.

Но слёзы на папу не подействовали, на что я (без понятия, откуда в таком возврате знала такие вещи) сказала папе, что лучше умереть, чем жить с таким злым отцом.

Папа взял нож, протёр его салфеткой и сказал: "Не хочешь жить — подходи".

Больше истерик не было никогда. Люблю папу.