И дернул меня черт смотаться к родителям за 400 км, поздравить с Новым Годом. Реклама тогда была — "Позвони родителям". Короче приехал в 17.00 по — местному, но уже фактически ночь. Восторг, обнимашки, сюрприз удался. Я конечно и прикупил чего мог тогда еще дефицитного. Ну, погуляли, я отоспался и 01.01.2001 в 13.00, при — 25С стартанул в город N-ск. Неладное почуял еще в Ленинск-Кузнецке, троит, сYка, и все. Залил 98, гоняю разные режимы, на первой, на пятой, все хуже и хуже. А на дороге — пустота, за два часа пара встречных и ни одного на обгон! Дотягиваю до Журавлей, и на заправке после деревни сдыхаю... Но! Сибирь! Там не бросают... Смотрю через дорогу — пакгауз с надписью — ремонт авто. Иду туда. Все закрыто. Рядом — сарай. Из трубы идет дым. Вваливаюсь. Сидит реальный бомж, весь в отрепьях. Спрашиваю про ремонт. Он, похоже еще по одеколоном, говорит, что сторожит хозяйство, а Ванька (хозяин) уехал на Алтай к теще. И дает мне телефон! Говорит Ванька на всякий пожарный оставил! У меня в то время сотовый уже был. Не было только связи в Журавлях. Бомж (прости, брат, не запомнил твоего имени) говорит, что почта еще работает. Иду по деревне на почту, объясняю ситуацию. Не только дают позвонить, но и говорят, что можно у них переночевать! Иван говорит, что собирался утром выезжать, но выедет сейчас! через 3-4 часа будет в Журавлях. Я говорю спасибо местным Печкиным и сижу в сарае с бомжом, едим бутерброды с икрой, запивая шампанским. Приезжает Ваня. Машина замерзла наглушняк (- 34С). Втроем не толкнуть через насыпь дороги. Идем по деревне. Стоят менты. Патруль из Промышленного. С первых слов все понимают, разворачиваются, едем к заправке. Все — между прочим, хороши на выхлоп. Восьмерочку перекатываем через дорогу, закатываем по 15 градусному пандусу в мастерскую. Через два часа, восьмерка готова к перегону, оказывается сломался переключатель зима — лето на карбюраторе, и в воздухане намерз лед с три сантиметра. Ванька оставляет ночевать, но — я же правильный, уже сегодня на работу... На повороте на Тогучин (77 км от N-ска) — постоянный пост ГАИ. Тормозит лейтенант. Меня не нюхает, слушает машину. Может переждешь? Извини, офицер, работа. Въезжаю в N-ск, на радостях на барахолке, в 03.00 проезжаю на красный. Гоп-стоп, права, 50 рублей... А я как дурак улыбаюсь. Че лыбишся? Рассказываю. Хохочут, на твой полтинник назад, мы не звери, аккуратнее на дороге... А работу, кстати, сактировали.

места заняты но в проходе никто не стоит. Атмосфера в автобусе приподнятая — играет музыка, сзади мы ржём, а впереди водила лясы точит с сидящими, справа от него, двумя молодухами.

Видимо как раз благодаря этой непринужденной обстановке, водила прозевал знак "объезд". А может и не было никакого знака. Тогда, как впрочем и сейчас, дорожники сильно не заморачивались: просто положили чуть дальше за поворотом бетонную балку поперёк дороги и написали на ней мелкими буквами: "проезд закрыт". Наверное для тех кому сама балка ещё не аргумент.

В общем водитель уверенно сворачивает по знакомой дороге, и поскольку шрифт не броский он успевает подъехать почти вплотную к этому камню преткновения, прежде чем прервав наконец увлекательную беседу с девчатами уперся обеими ногами в тормоз. Хилинькие тормоза ЛАЗа и железо-бетонное изделие сделали своё дело — слегка помяв передний бампер автобус замер. Автобус то встал, а вот пассажиры, пакеты, чемоданы, рюкзаки и Гоша в том числе (как здесь часто пишут: "в полном соответствии с основными законами физики") были буквально вынуждены продолжить своё движение в направлении Камских Полян. К счастью для подовляющего большинства пассажиров им было обо что тормозить. Как правило больно ударившись о спинку впереди стоящего кресла. Другое дело Гоша. Гоша сидел в самом конце прямо напротив прохода. С собой в дорогу он прихватил перекусить. Как раз за мгновение перед сбоем в движении, он чуть- чуть приподнялся с сиденья чтобы дотянуться до Славки Пронина и треснуть того по голове батоном белого хлеба, дабы прекратить всякие насмешки с его стороны. И вот именно в то время, когда остальной народ уже оттормозился кто чем, о что попало и набирал в грудь воздух чтобы достойно прокомментировать это знаменательное событие, мимо просвистел Гоша. Стартовал он замечательно. Заднее сидение ЛАЗа распологалось выше остальной части салона и это давало прекрасную возможность сразу же набрать определённую высоту. Но чтобы высоту удерживать на должном уровне (каждый знает по собственному опыту) надо регулярно подставлять под тело ноги. А поскольку Гоша был вынужден стартовать из положения буквы Г, то ноги за телом катастрофически не успевали. Тем не менее, Гоша — парень юркий. Его ноги мельтешили как спицы в колесе подбираясь под центр тяжести собственного корпуса и будь эта импровизированная взлетно-посадочная полоса хотя бы на пару метров длиннее, он бы наверняка сумел погасить этот чертов излишек энергии. Но увы, как говорит народная мудрость: чем дальше в кокпит тем больше узлов и чемоданов. Если поначалу Гоша ещё как то умудрялся находить всякий раз свободный от хлама кусочек палубы, то по мере приближения к конечной точке маршрута это становилось все сложнее. Вот ему под ноги попал пакет, узелок, чемодан... И всё. Ноги безнадёжно отстали. Гоша принял в воздухе горизонтальное положение и вытянув вперёд руки, рыбкой ушёл в направлении лобового стекла.

Будь у Гоши в каждой руке по батону, то наверное этот случай не врезался бы ТАК в мою память и я не стал бы вам докучать этим рассказом. Но батон у Гоши был только в левой руке. А в правой руке у него были пол-литра кефира запечатаные в треугольный пакет.

Наверное каждый когда-то пробовал хлопнуть надутым целлофановым пакетом или тетрапаком. Если не угадать точку приложения силы или не хватит самой силы то и хлопок — не хлопок.

Так вот Гоша доказал тогда всем присутствующим что он абсолютно точно знает в какую точку и какую силу надо приложить.

Впрочем если честно, то я не помню был ли хлопок действительно громким. Несравнимо большее впечатление на меня произвел визуальный эффект подрыва этой "петарды".

Буквально за пару минут до описываемых событий, Гоша сокрушался что пол-литра кефира на один батон это ничтожно мало.

Может на батон и мало, но на все стекла кабины, на занавесочки с рюшечками, на всякие там плакатики и открыточки, на водилу и на девок, и ещё примерно на треть автобуса хватает свободно. В этом мы все наглядно убедились.

А в наступившей вдруг на мгновение тишине, из кассетника водителя, Леонтьев пропел: мой дель-та-пла-а-а-ан....

Сергей