"Выпуск проведет наш главный комбина... эээ... комментатор".
Основная N 12 от 11.05. В первые годы советской власти большевикам было не до гомоc@ксуалистов. Но в начале 30-х был принят жёсткий закон, развязана бешеная кампания в печати — их приравнивали... к фашистам! Удивительно, но в это же время подобный закон приняли и в Германии. Слово "пе[тух]" стало ругательным, исчезло из публичной речи (традицию нарушил лишь Хрущёв). На эстрадном концерте развязный конферансье, представляя известного артиста, не удержался от плоской шутки: — А сейчас перед вами выступит Владимир Хенкелевич... ой, простите — Хенкин! Реакция артиста была молниеносной: — Не буду представляться — меня уже любезно представил КОНФЕДЕРАСТ... ой, простите — конферансье... На том концерте зрители смеялись как никогда — при каждом появлении ведущего люди падали с кресел. Несчастный искал Хенкина за кулисами, но тот успел смыться... |
18 May 2010 | ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
- вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Медицинский университет... Занятие на одной из клинических кафедр у стоматологов. Большинство тему узнали только на занятии, скука смертная.
В аудиторию после 30-минутного перерыва заходит препод (П) — добрый и очень умный дядька с отпадным чувством юмора. Смотрит на одну из девчонок в группе (назовем ее М.), та просекает это и начинает просматривать тему в книге, ожидая то, что он ее сейчас опросит с пристрастием по теме. Между ними завязывается такой диалог:
П: — М. , значит так, ответь мне на такой вопрос...
М. (в напряжении)
П: — Если мужчина говорит женщине, что ему нравится запах ее волос, это комплимент или домогательство?
М (жеманно): — Комплимент...
П: — А если он карлик?
Вся группа еще минут 5 не могла прийти в себя от хохота.
Есть у нас один любитель — водитель. Правила нарушал безбожно, на дороге ведет себя, как разгильдяй. Лет от роду около 30. Есть у него дурная привычка ругаться матом на всех, кто, по его мнению, что-то не так сделал на дороге. И вот однажды решили жить без мата: одно слово — литр бензина штраф. Ситуация – двухполосная дорога, на одной полосе стоит такси. С обеих сторон — пробка по несколько машин. Наш друг поровнялся с этим таксистом, простояв минут 15 в пробке, остановил машину, опустил стекло и хотел высказать все ему по полной. Но вдруг впомнил об уговоре, а рядом друг сидит и ждет слов на бензинчик. Таксист, тоже с ухмылкой, приготовился к бою. И тут — тирада, с трудом подбирая слова: "Ты … как опытный водитель.. поставил свою … не новую машину, прямо в неудобном месте. И как … водитель, должны понимать, что мешаете проезду других честных машин. Не мог бы ты… опытный водитель.. убрать свою… машину куда нибудь…Ну, хотя бы вон в тот карман.. Таксист, ожидая напряга, переменился в лице, НО МОЛЧА ОТЬЕХАЛ ДАЛЬШЕ. Вот сила вежливости!
Дочку вместе с ее приятелем мы отдали в музыкальную школу в шесть лет. Выбрали класс скрипки, потому что дочка маленькая, скрипочка тоже, это же не виолончель или тем более пианино. Купил инструмент, положил в футляр и забыл про проблемы.
Реальность оказалась немножко другой. Скрипки были разные по размеру, чуть ли не каждый год
История про спецназ. Они отрабатывали захват группы террористов, как при наличии у них заложников, так и без оных. В последнем случае брать живым никого не полагалось.
Согласно вводной, вооруженные террористы укрылись в сарае, который нашему доблестному спецназу предстояло взять штурмом.
Террористов изображали мешки с тряпками. Заглянув внутрь и убедившись, что все готово, командир отряда отдал приказ начать штурм.
Солдаты пошли цепью, поливая огнем воображаемых террористов.
Свистели пули, летели щепки и куски досок. На учениях присутствовал кто-то из начальства, поэтому бойцы старались произвести впечатление, патронов не жалели. Через минуту все было покончено. И постройка, и чучела теперь состояли преимущественно из дырок. Командир, осмотрев поле боя и убедившись, что после такого налета ничего живого остаться не могло, объявил учение оконченным.
После этого из сарая выполз майор, который, оказывается, залез туда пару часов назад поспать в тенечке. Во время огневого шквала он, к счастью, успел забиться в какое-то углубление и вжимался в землю как мог. Зная толк в военном деле, он, к несчастью, уцелел. Но в дипломатии толка не знал, потому что вылез, когда начальство еще не уехало.