лишь четыре раза в сутки ответить на вызов односторонней связи и по форме доложить офицеру-диспетчеру, что всё в порядке. На прочие случаи имелась "тревожная кнопка". В случае пропуска связи или дачи ложной тревоги часового ожидали "губа" и чистка сортиров до самого дембеля. В остальном же — лафа! Выспишься, начитаешься, наслушаешься радио. В тепле и полном спокойствии. На месяц выдают паёк, воду, уголь и дрова для печки в бесколёсной теплушке.

После принятия поста и убытия разводящих я — вечно голодный "молодой" — первым делом полез в коробку с суточным пайком и нашёл в ней... шесть консервных банок импортных сосисок. Невидаль для меня! Умяв разом полторы банки, решил осмотреть другие коробки (очень захотелось попить чайку). И...

Короче, на месяц караула у меня имелось 180 банок голландских консервированных сосисок. И ничего более! Ни сухарей, ни галет, ни чая с сахаром, ни круп, ни других консервов!

Поразмыслив, я решил, что так мне "подсуропили" завистливые дембеля, чтобы я, сообщив об этом в докладе, был снят с наряда и отправлен "на губу" за недолжную подготовку к караульной службе. Ведь ещё до заступления на пост я обязан был лично проверить все свои припасы и снаряжение. Единственное, чего не мог тогда понять — откуда вообще в нашей части взялись эти сосиски.

Я решил не сдаваться. Докладывал, что у меня всё в порядке, хотя уже через неделю не мог на сосиски смотреть, а через две мой организм вовсе отказался их принимать. Очень уж дрянным оказался вкус этих "тряпочных" консервов, особенно жижки. Я пытался их варить и жарить, но они лишь разваливались в розовую "кашу" всё с тем же мерзким вкусом.

На третьей неделе я сделал важнейшее для себя открытие! Здоровенный коричневый кусок в шкафчике теплушки, который я до того считал сургучом для опечатывания дверей и ворот поста, на деле оказался горьким шоколадом! Нет, я не спятил, это был реально шоколад из, как я потом узнал, НЗ лётчиков! На этом шоколаде, на пустом кипятке и всё тех же треклятых сосисках я и протянул до конца караула, даже не доев с десяток банок.

Когда о моих мытарствах узнали в части, офицеры и солдаты надо мной долго ржали, но и зауважали одновременно. А сосиски оказались крадеными: складской прапор нагрел местный "Военторг", недодав несколько ящиков НАТОвской "гуманитарной помощи", присылаемой тогда за то, что Россия вывела свои войска из стран соцлагеря. Это и были те самые голландские консервы, которые он хотел "толкнуть" коммерсантам. Перед проверкой на складе, прежде чем прапора сняли с должности, он успел частично "замести следы", распихав банки в пустые коробки из-под солдатских пайков. Вот часть этих коробок и была мне выдана при заступлении на пост.

святое. Собрались мы на квартире у начальника нашего отдела и Мага извлек из сумки бутылку пятилетнего коньяка. Разлили по стаканам, выпили, закусили. Ни в какое сравнение с тем коньяком, что продается в наших магазинах этот благородный напиток не шел. Цвет, вкус, аромат – просто песня… В общем, бутылка быстро закончилась. И тут Мага заявил, что это был не коньяк, а так, пойло. Весь коллектив дружно выразил несогласие, но наш кавказский товарищ извлек следующую бутылку, на которой был указан возраст – 8 лет… Распробовав этот шедевр, пришлось согласиться с поильцем. То, что пили перед этим заметно уступало восьмилетнему. Все хорошее имеет пакостное свойство заканчиваться. Нам было уже очень хорошо, но возникали мысли о продолжении банкета. Неугомонный Мага вновь заявил, что пили мы, в общем то, обычную бодягу, за что чуть не оказался избит – коньяк и первый то был хорош, а вторая бутылка – лучшее, что доводилось пробовать из спиртного. Тем не менее, Мага вновь полез в сумку и извлек похожую по форме бутылку. Если верить этикетке, в ней находился шестнадцатилетний напиток. Разлили, выпили. Первое ощущение – фальшивка. На бутылке указано 45 градусов, на вкус – просто холодный чай средней крепости… Нисколько не обжигает, пьется как вода… Спиртом даже не пахнет. Один нюанс – минут через 5-7 ноги не слушаются, при том что голова, относительно, ясная. Мне доводилось за свою жизнь пить много разных спиртосодержащих жидкостей, но никогда ни до, ни после не встречал такого великолепного коньяка.

старшего сержанта и года — он был 1925 года рождения, из рядовых солдат он был одним из самых старших — всех остальных большей частью мобилизовали. А вот 26-27 года, которые в боевых действиях ВОВ участия не принимали, но службу во время войны проходили, составляли как раз костяк солдатской массы.

В силу обстоятельств из пучки самолично дед не стрелял ни разу. Но получив должность наводчика на учениях, быстро изучил матчасть и во время импровизированного боя вел стрельбу холостыми снарядами. Помогали ему пара бойцов 26 года рождения. Фамилию приводить не буду- ну не мое это.

Один из бойцов постоянно балагурил и шутил — просто, по доброму. С его прибаутками день пролетел незаметно. А после учений начали они со вторым помощником чистить пушку. Калибр маленький, ствол плохо видно. Почистили, посмотрели- что-то не то, какие-то шербинки что-ли...

Ну, снова почистили. И опять щербинки. Позвали командира, тот посмотрел, потребовал снова почистить — но и на этот раз результат был один и тот же. Собралась целая комиссия- смотрели, рядили — сделали вывод, что в холостом снаряде на заводе сделали какой-то брак — что-то оторвалось от него, и ствол повредило. Что делать- орудие под списание.

И тут наш балагур подходит — не было его во время чистки орудия. Спрашивает, что да как. Ну ему объясняют. Он подошел, посмотрел, и говорит:

"На до же как оно вышло... я то и не думал! Хотел посмотреть, как гайка из ствола вылетит- не разу же не стрелял из пушки то! "

С дурака неча взять, но можно дать. Так наш хлопец червонец и схлопотал — может, лес валил, а может и золотишко мыл в Магадане.

Верно говорят — слово -серебро, молчание- золото.