но важно и с чувством собственного достоинства представляется он.
Впоследствии — от него же — мы узнали, что ему действительно шесть лет. А сам он тут же перешёл "к наступлению":
— А сколько лет вашему сыну?
— Три.
— МАМАААА! Ему действительно три, я же говорил, — завопил Геннадий куда-то в конец площадки. Оттуда в ответ раздалось громкое, но не очень настойчивое:
— Геннадий, иди сюда!
Не обратив никакого внимания на зов, Геннадий схватил погремушку, лежавшую в коляске, очень бодро направился к нашей дочке, которая уже проснулась от его крика и заплакала. Мальчик свесился в коляску и начал с остервенением трясти ей перед лицом девочки.
— Я знаю, это нравится малышам!
Чтобы отвлечь его внимание и взять дочку на руки, я спросила:
— У тебя есть младший брат или сестра?
На что получила очень подробный ответ, что да, есть брат, ему то ли три то ли четыре года, что у него аллергия (это было сказано шепотом и с круглыми глазами) и ещё много других подробностей. Когда дочка снова оказалась в коляске, он наклонился к ней и, громко кашляя ей в лицо, сказал:
— Уже успокоилась! Это хорошо.
И, к моему счастью, развернулся и пошел прочь. Но счастье мое оказалось недолгим: я увидела, что Геннадий направляется к нашему сыну.
— Геннадииииий! — опять послышалось издалека.
Но это опять не смутило парня, и он продолжал твердо идти в направлении сына и его велосипеда. Они были вдалеке, я не слышала, о чем был разговор, но было видно, что сын постепенно пятится назад. Вскоре появились они оба:
— Ну скажите ему, что мой велосипед ему слишком маленький! — грустно сказал мой ребёнок.
— Этот велосипед тебе мал, — важно сообщил Геннадию наш папа. — Но если хочешь, можешь это сам проверить и немного покататься.
Геннадий тут же схватил велосипед, взгромоздился на него и укатил вдаль, оставив нашего сына с растерянным лицом.
— Не хватало бы нашему сыну немного гениного характера, — шепнула я мужу.
А он посмотрел на часы и крикнул:
— Геннадий, возвращайся-ка. Нам надо уходить.
Мальчик сразу спросил про причину нашего ухода. Муж объяснил, что ему надо работать (я-то знала, что до его работы ещё минимум часа два, но с готовностью затолкала свою книжку в сумку).
Геннадий же доверительно сообщил, что завтра они тоже придут и послезавтра тоже, и пригласил нас присоединиться. Потом он отрапортовал о своем расписании на неделю, чем он занимается по вторникам и четвергам да и в другие дни тоже.
И пока мы шли к выходу с площадки, он шел за нами, и в этот короткий промежуток времени мы узнали его полный адрес, имена родителей, имя его брата и бабушки, имя его кота и попугая, о его планах на выходные и ещё много чего прочего. Нисколько его не смущало "Геннадий! ", доносившееся издалека.
Мальчик горячо попрощался с нами. А потом краем уха мы уже услышали, как он бормотал себе под нос:
— Ну почему им всем всегда нужно срочно уходить?
