Детские истории

к медику. И просят подождать. Минут через 10 привели мальчика. И... Я его даже не увидела, он встал к нам спиной и отказался знакомиться. Минут через 5 его увели.

Мы в растерянности, выходим на улицу. Не знаем, что делать дальше. За нами вышла директор, успокаивает, говорит, так бывает. У него есть мама, она приходит раз в месяц отметиться, все обещает его забрать. Но воз и нынче там.

Пока разговаривали, группу вывели на прогулку. Была поздняя осень, все в куртках, шапках. Да и не узнать ребёнка, у которого видела только спину. Мы с мужем решили понаблюдать.

И вдруг один из мальчишек отделяется от группы и двигается вокруг нас. Сделал несколько кругов, подходит ко мне и говорит: «Пошли, я тебе здесь все покажу».

Взял меня за руку и повёл на игровую площадку, рассказал, где игрушки. Но, как только ко мне попытались подойти другие дети, заорал: «Не подходите, это мои родители! ».

Мужа называл «тётя», оказывается, отца у него не было, в ДД мужчин нет, так что все тёти. После этой прогулки мы вернулись в опеку и сказали «да».

У меня спрашивали, как мы выбрали ребёнка. Никак, это он нас выбрал.

P. S. Да, к нам подошёл тот ребёнок, который вначале встал спиной.

когда им нужно было свалить куда-нибудь ненадолго, рассаживали всех детей в кружок на стульчики, меня в центр с книжкой и вперед. Я читал вслух, громко и с выражением.

Так вот, про Карлсона, если кто не помнит, то они с Малышом плюшки запивали горячим шоколадом. Так прям и написано было в книжке.

И я чота озадачился, как бы вроде все уже пил в этой жизни, и чай, и кисель, и компот из сухофруктов в садике, и даже кофе как-то попробовал, фу, горько и невкусно. А вот горячий шоколад мне почему-то никто ни разу не предложил. А ведь это должно быть вкусно! Простой-то шоколад, плиточный я оченно уважал, мне даже мама постоянно замечания делала, когда я конфеты шоколадные хомячил, что я их ем как огурцы.

В общем, идея созрела. На мою просьбу приготовить чашечку горячего шоколаду мама впервые произнесла фразу: - "Жопа слипнется". К тому же в это время как раз подорожал шоколад. Было такое в начале 70-х, как-то в один день бах, и шоколад стал стоить ровно в два раза дороже. Я почему-то очень хорошо помню этот момент. В магазине тогда продавались маленькие шоколадки, из шести долек, по 10 копеек. Она так же была завернута в фольгу (мы ее почему-то называли золотинкой, хотя она совсем на золото не была похожа), которую можно было долго разглаживать ногтем на столе, чтоб ни одной морщиночки на ней не оставалось. Сверху еще была бумажная обертка, но что там было нарисовано, я не помню... Короче настоящая шоколадка, только маленькая, на один зубок. И стоить она стала уже 20 копеек!

Но я парень был упорный, если уж я чего решил, то уж выпью-то обязательно. Когда мне перепадали деньги, то я всегда чётко знал, на что я их потрачу. Я копил до нужной суммы, а когда набирал 20 копеек, то покупал шоколадку и прятал под матрас. Сосед-второклассник посчитал, что мне для полной чашки горячего шоколада нужно набрать 10 плиток.

В один прекрасный день мама, перестилая мне постель, обнаружила мой клад. Она была мудрая женщина, не стала устраивать скандал, она знала про мою мечту (я периодически пробовал канючить) и приняла решение. Сегодня мы будем пить горячий шоколад! Мы торжественно пришли в магазин, купили 4(! ) настоящих, больших шоколадки, купили полкило каких-то плюшек и отправились домой, предвкушая предстоящее пиршество.

Праздник оказался испорчен... Этот шоколад было невозможно пить. Чисто физически. Когда мы его растапливали в ковшичке до жидкого состояния, то он был слишком горячим, просто обжигал язык, а когда остывал до приемлемой температуры, то становился густым как масло. Намазать на плюшку его еще можно было, но пить вот ну никак. Я даже расплакался от безысходности, притащил на кухню книжку, захлебываясь слезами доказывал маме, что Малыш и Карлсон пили этот проклятый горячий шоколад. Она меня успокаивала, говорила, что видимо у них был какой-то другой, правильный шоколад. А у нас такого в магазине нет, есть только неправильный, который не пьется.

С тех пор я уже больше сорока лет шоколад не переношу на дух. Хотя сладкоежка тот еще. Мёд, сгущенку, варенье могу поглощать в неограниченном количестве, а вот шоколад как отрезало.

Сегодня, затарившись в супермаркете, я с досадой вспомнил, что не взял ничего попить, минералки какой-нибудь или сока. Сушняк с утра что-то ужасный. И тут в холле на выходе смотрю, кофейный автомат. Хоть они в нашей жизни появились уже довольно давно, но я как-то обходил их стороной, не доверяю я качеству напитков, приготовленных бездушной машиной. Но тут деваться некуда, во рту пересохло, подхожу к этому автомату. Запихиваю купюру 50р, читаю инструкцию, ога, выберите количество сахара, жму до максимума, выберите напиток. Таак, что у нас тут, эспресо, капуччино, двойной капуччино... Опаньки, ГОРЯЧИЙ ШОКОЛАД! Черт, ведь это наверняка тот самый, правильный шоколад, какой мне так и не довелось попробовать в детстве. Ну теперь-то я уж точно воплощу свою самую первую мечту, я попью этот долбаный шоколад. Уверенно нажимаю кнопку. "Ждите, напиток готовится", "Готово", приподнимаю шторку, забираю стаканчик, отхожу с тележкой в уголок, отхлебываю из стаканчика...

Йопть, какао! Обычное какао.

не проворонить рейс. Итак: Кызыл – Красноярск – Ростов-на-Дону – Ейск.

Неожиданности начались в Красноярске. Подойдя к расписанию и изучив его, я галопом понеслась к междугородним телефонам. Рейс, на который у нас билеты, был, но… Правильно – улетел. Что-то не срослось в кассе, когда оформляли билеты. Папа (бортмеханик ЯК-40 Кызылского авиаотряда) четко и по военному скомандовал – сидите в аэропорту, завтра полетите домой первым рейсом.

Не тут-то было - МЫ хотим на МОРЕ! Узнав в справочном кто может решить возникшую проблему, я подошла к диспетчеру по транзиту. Она сделала какие-то отметки на наших билетах и сказала, что завтра надо подойти к регистрации на следующий рейс и ждать свободных мест.

Ночь была почти незабываемой. Кто помнит аэропорты советских времен – поймет. Брата удалось пристроить спать на два кресла, а самой моститься на краешке этих же двух кресел.

Утром нам повезло – места нашлись. Но, глядя на то, как на наш чемодан прицепляют багажную бирку я ни с того ни с сего подумала «до Ростова не долетит». Вот что бы вы сделали на моем месте? Ага, и я тоже подумав про теплое море, плюнула на плохие мысли.

Сидя в салоне выруливающего на взлетную полосу самолета мы увидели, что приземлился наш, кызылский яшка. Только тут я поняла, что там сейчас папа или кто-то знакомый, который будет нас искать и не найдет. Позвонить домой я не успела… Как говорится – куда ты теперь с подводной лодки? Позже я узнала, что капитан яшки, не найдя нас в аэропорту, догадался проверить регистрацию пассажиров на нужный нам рейс. Слава Богу, догадался! И дал нашим родителям еще несколько часов спокойной жизни.

Прилетев в Ростов и желая получить багаж, мы обнаружили, что… Да! Чемодана не было! Пришлось пару часов провести, заполняя заявление на поиск пропавшего багажа и составляя опись его содержимого с указанием стоимости. Естественно, наши билеты до Ейска уже пропали. Добрая тетя из багажного отделения посоветовала ехать на электричке, объяснила как добраться до вокзала и подсказала номер автобуса. При этом надо отметить, что мы были «дикими» детьми и кроме аэропортов в городах нигде не были.

Это было как открытие мира – городской автобус в абсолютно незнакомом городе, пригородный ж/д вокзал, где я брата боялась отпустить даже в туалет и караулила его около двери, проблема с питанием – ведь это не нынешнее время, когда «под каждым кустом ей готов и стол и дом».

К Ейску подъезжали уже ночью в полной темноте. Кто не знает – последняя станция перед Ейском – Широчанка, где и жили наши «деды». Да и не станция это вовсе, просто полустанок. Поезда там не останавливаются, останавливаются электрички, да и то не всегда. Сам поселок ниже по движению. Передо мной встал выбор – или ехать до Ейска, а там ночевать незнамо где, так как вокзал ночью закрыт, а «автобусы не ходют», либо выходить в Широчанке и в полной темноте брести до автодороги, где я уже могла сориентироваться. Прикинув, решила выйти в Широчанке. С нами вышла местная женщина, которая предложила нам идти вместе. Ей, как я тогда подумала, страшно идти одной. Вот сейчас бы я никуда с ней не пошла. А тогда молодая была, глупая, людям верила. Но ничего страшного не произошло – добрели мы все-таки до «дедов» почти в два часа ночи. И только перешагнув порог дома, я поняла, что нет сил ни есть, ни мыться – добраться бы до кровати!

Спала я в ту ночь как никогда в жизни – как убитая, не слышала даже музыку, которую сосед под утро включил во дворе на полную катушку. А проснувшись, обнаружила, что дед уже сбегал на почту, отправил срочную телеграмму родителям и ушел с братцем на лиман с удочками. Правильно – братец-то спал две ночи спокойно, так как старшая сестра рядом. А мне иногда кажется, что он и до сих пор живет с тем же чувством. Я его не осуждаю – чувство защищенности великая вещь.

P. S. Чемодан нашелся – доставили в аэропорт Ейска.

P. P. S. Только сама став матерью, я поняла каких нервов стоили эти двое суток нашим родителям. Я ведь и из Ростова не догадалась им позвонить(((

к школе, тем более - по-английски новички не говорят. А потом начинают играть со сверстниками, осваивают первые 3, 5, 10, потом 20 английских слов - и пошло-поехало, через год болтают по-английски чуть ли не лучше их учителей, и почти всегда лучше родителей.

И вот поступает к нам новый мальчик, 5 лет. Родители недавно переехали из какой-то арабской страны, кажется, Марокко. Сами говорят по-английски с большим трудом, а мальчик - только по-арабски, и больше никак. И этот мальчик у нас в группе был первым в нашей практике ребенком, который целых два месяца даже не пытался играть с другими детьми, а круглосуточно рыдал и пытался сбежать к маме каждый раз, когда открывалась входная дверь, кусая и царапая тех, кто не давал ему это сделать.

Наконец, исчезли все наши надежды, что мальчик постепенно привыкнет и успокоится, и мы позвали ребенка, его родителей, и переводчицу - студентку-арабку, проходящую практику в соседней школе. Мама нас уверяла (не знаю, насколько искренно), что ребенку все в школе нравится, особенно - что в школе много интересных игрушек и, приходя домой из школы, сын ей долго и восторженно эти игрушки описывает. Сын, по ее словам, никогда ей не говорил, что он боится учителей, или одногруппников, или чего-то еше в школе, и идет в школу довольно охотно, но начинает горько плакать, как только видит само здание школы.

Причина его плача ей непонятна. Отец к этому мало что мог добавить, судя по всему, он с маленьким сыном обшался нечасто.

Короче, ребенок рыдает по 6 часов каждый день, находясь в школе, и причина этого неясна никому!

Я пытаюсь обратиться к самому мальчику через переводчика: "Почему ты здесь плачешь? Ты меня боишься? "

"Нет! " "Ты боишься быть один без мамы? " "Нет! " "Ты боишься разговаривать с другими детьми? " "Нет! "

"А почему же ты каждый день плачешь, чего ты боишься? "

"Я боюсь шайтана! "

Ага! Шайтаны, иблисы, и джинны... Как же без них.

Очень актуально в последнее время.

Советуюсь с коллегой (испанцем).

Говорю: "Что будем делать? Лично у меня опыта борьбы с шайтанами пока не было. Даже с православными чертями дел не имела. Первый случай в моей богатой педагогической практике".

Коллега говорит: "Я с шайтанами тоже не общался пока. Может быть, муллу позвать? Или там, имама. Пусть с шайтаном что-то сделают. Это по их части. Школьный совет им даже заплатить может за это. По статье "продвижение культурного разнообразия в школах". Станем первой обесшайтаненной школой в нашем школьном округе. К нам всех мусульманских детей повезут".

Думаю, пока тот имам до нас доберется, этот мальчик в очередной раз попытается сбежать из школы, ему это, не дай Бог, удастся, он бросится на проезжую часть, и...

Нет, надо что-то делать прямо сейчас.

Спрашиваю мальчика: "А где находится тот шайтан, которого ты боишься? "

Показывает себе на область сердца.

Ага. Значит, по крайней мере, шайтан не во мне, не в директоре школы, и не в школьном туалете. Уже хорошо. Хотя, с другой стороны, может быть он имеет в виду свою психическую болезнь?

Эх, была не была...

"Вот, смотри" - говорю ему я. "Я подношу свою руку к твоему сердцу, вытаскиваю твоего шайтана у тебя из сердца, сжимаю кулак с шайтаном и - выбрасываю этого шайтана! Далеко-далеко! Понял? Его больше нет у тебя в сердце! "

Парень кивает мне и - бежит играть со сверстниками!

В этот день он больше не плакал!

Первая пара часов без слез за два месяца в нашей школе!

Мама сидит и смотрит на это квадратными глазами!

Да что мама - я и сама прифигела!

Коллега-испанец меланхолично сказал: "Можешь теперь помещать объявления в газете "Людмила из России! Успешный опыт изгнания дьяволов и шайтанов! Потомственный экзорцист! "

С нетерпением жду этого мальчика завтра... "

на платежки, которые почтальоны бросают не в те ящики, потом на детей, которые рисуют в лифтах и вытаптывают цветы перед подъездом, потом, а потом я уж хотел было откланяться и мчаться на работу, но соскучившийся по собеседнику консьерж, уже успел незаметно перейти к воспоминаниям своего далекого детства.

Ну, думаю - на полуслове убегать неудобно, дослушаю до какой-нибудь смысловой паузы и тогда…

Но его история меня так зацепила с первого и до последнего слова, что я дослушал ее как привязанный и нисколько об этом не жалею.

Жизнь, вообще, так удивительно устроена, что выйдя из своего родного подъезда можно встретить…

Хотя, что это я тут умничаю о жизни и приплетаюсь к чужой славе? Все, отхожу в сторону и вот вам сам рассказ седого консьержа Павла:

Мне было тогда лет семь и мы с родителями жили на Кутузовском проспекте.

В один прекрасный день я вышел с мячиком во двор и увидел, что на нашей детской площадке собралась куча мужиков, они разожгли костер и преспокойно жарили шашлыки.

Это было очень странно, ну ладно мы – мальчишки, пошалим, зажжем какую-нибудь картонку, но ведь это только до появления на горизонте первого взрослого, а тут здоровые мужики, устроили настоящий костер, пьют, смеются, как будто в лесу на полянке.

Я постоял, посмотрел со стороны и понял, что среди них был один главный. Здоровый такой дядька в белой рубахе, высокий, плечистый и все время улыбается, а остальные вокруг него крутятся, шутят, водочку ему подливают. Очень интересно было за ним наблюдать, слов не разобрать, но как только он начинал говорить, все вокруг сразу замолкали.

Вдруг, этот главный встретился со мной глазами.

Я испугался, но взгляда отвести не смог, стоял, как под гипнозом. Взгляд у этого мужика был, как бы это сказать, мне даже жутко стало - это, как стоя на рельсах смотреть на фары мчащегося на тебя поезда, а ноги не слушаются.

Мужик посмотрел, посмотрел, потом улыбнулся, взял большую грушу и бросил точно мне в руки. Я поймал и сказал - «Спасибо»

Груша была огромная, сладкая, до сих пор помню ее вкус, но дело не в этом…

…С того дня прошло лет пять, но я все еще не мог забыть необычного мужика из нашего двора и ту сладкую грушу.

Однажды, в классе пятом, или шестом, мы с пацанами пошли в кино.

Сидим, смотрим и вдруг меня как током ударило, чуть сердце с перепугу не остановилось, на экране я увидел того самого мужика и тогда я понял – КТО это был. А был это сам Фантомас, но конечно не со своим синим лицом, а в маске журналиста Фандора. Но я то знал, что - это был точно он.

Одноклассники подняли меня на смех, хоть я и клялся и божился, все равно не поверили.

А вечером, мама с папой спросили: - «Павлик, что случилось? Чего такой грустный? »

Я все им рассказал, и про мужика во дворе, и про грушу, папа посмеялся и сказал:

- Гордись Паша, тебя и правда угощал грушей сам Фантомас, он тогда приезжал в гости к своему другу Акопяну, вот они и жарили шашлыки в нашем дворе…

2013год.