Когда в Советский Союз должен был вернуться Александр Вертинский и ему уже приготовили квартиру в Москве, живший через стенку профессор каких-то интеллектоемких наук пришел в панику: он представил себе, как из соседней квартиры начнут доноситься пассажи, рулады и фиоритуры — и научным его занятиям настанет конец.
И вот певец приехал. И — тишина. День, неделю, другую...
Профессор набрался храбрости и постучал в соседскую дверь. Открыл
Вертинский:
— Чем могу быть полезен?
— Понимаете, товарищ артист, — произнес профессор, — я вот уже несколько дней с трепетом ожидаю начала ваших упражнений в области вокала, а у вас все тихо да тихо...
— Что вы, батенька, — ответил великий бард, — я, поди, тридцать лет задаром рта не раскрываю!
В 1946г, после войны, Япония страдала от нехватки транспорта и бензина. Однажды один из знакомых Хонды притащил ему найденный небольшой двигатель, работающий на керосине. Тот, поразмыслив, установил двигатель на велосипед, сделав из него некое подобие мопеда. Свое изобретение Соитиро подарил жене. Учитывая послевоенные проблемы с транспортом, импровизированный мопед стал отличным способом передвижения, и все знакомые изобретателя захотели себе такой же.
В том же году Хонда создал Honda Technical Research Institute. Чтобы привлечь деньги на создание компании, он писал владельцам магазинов велосипедов и предлагал помочь ему возродить Японию. В общей сложности он связался с 18 тыс. (! ) продавцов. Помочь согласились 5 тыс из них — они же стали инвесторами компании.
Есть сведения, что первой покупкой Хонды была большая партия моторчиков Tohatsu из генераторов для радио, оставшихся после войны. Когда они закончились, он создал собственный двигатель, скопировав ранее использованную технологию.
Когда Соитиро Хонду спросили, в чём секрет его успеха, он ответил: «В своей жизни я совершил множество ошибок. А секрет в том, что я никогда не совершал одну и ту же ошибку дважды»
Основателя Дубая - Шейха Рашида как-то спросили о будущем своей страны. И вот, что он ответил:
“Мой дед ездил на верблюде, мой отец ездил на верблюде, я на Мерседесе, сын на Ленд Ровере и мой внук будет водить Ленд Ровер, но правнук будет ездить на верблюде...
Почему это так? Потому, что трудные времена создают сильных людей, сильные люди создают легкие времена. Легкие времена создают слабых людей. Слабые люди создают трудные времена. Многие не поймут, но надо воспитывать воинов, а не паразитов”.
Генри Форд терпеть не мог пафоса. Он часто подчеркивал, что любит домашнюю кухню, выступал против модернизации выпускаемой модели всякими модными штучками и не стремился, как другие богачи, обзаводиться яхтами, ходить на скачки или участвовать в азартных играх. Деньги не испортили его: и во взрослом возрасте он любил наблюдать за птицами и есть вареную картошку с кожурой.
Вместе с Томасом Эдисоном и еще парой друзей он часто отправлялся в походы. Они разбивали палатки, разжигали костры и общались. Во время этих походов по инициативе Эдисона они не брились, сами рубили дрова и занимались другими делами, за что их и прозвали «четырьмя бродягами».
В 1967 году режиссер Наум Бирман снимал на Ленфильме свою первую картину "Хроника пикирующего ... . "
Сегодня, спустя полвека, фильм смотрится превосходно.
Советская военная классика.
Его необычность в том, что три главных героя, которые в конце погибают, выполняя боевое задание, — интеллигенты.
Художник, учитель, скрипач.
Создателям
Но в какой-то момент директор картины посмотрел отснятый материал и захотел фильм улучшить.
«Наум Борисыч! » — обратился он к режиссеру. — «Мы снимаем хороший, важный, патриотический фильм. Наши герои — отличные ребята и настоящие герои. Ну зачем ты их убиваешь? Я предлагаю другую концовку. Последний бой. Наш экипаж против десяти фокеров. У наших кончились патроны, кончается горючее. Их подбивают, самолет горит, идет вниз. В последний момент они выпрыгивают на парашютах. Медленно летят, садятся на лесную полянку.
Тишина, земляника, как будто нет войны.
Они достают самокрутку, раскуривают, передают друг другу. Начинается музыка, камера отъезжает. Конец фильма».
Наум Бирман: «Понимаете, мы их убиваем не потому, что недостаточно любим», — ответил Бирман. — «Как раз наоборот. Они погибают, потому что вот такие прекрасные, талантливые, добрые и веселые ребята, созданные для жизни, действительно, гибли на войне, и часто первыми. В этом — главная мысль фильма, его сила».
«Понял, не дурак! » — сказал директор. — «Предлагаю компромисс: пусть спасется один. Серега Архипцев, самый из них положительный, зрелый, командир! Самолет горит, идет вниз, в последний момент Серега выпрыгивает и выживает! »
«Так не бывает», — сказал Бирман. — «Командир оставляет боевую машину последним».
«Тогда пусть спасется балагур, которого играет Даль», — сказал директор. «Самый веселый и обаятельный! »
«Он не может спастись», — сказал Бирман. — «Он стрелок-радист и находится в отдельном отсеке. У него нет люка. Если самолет подбит, он — смертник».
«Понял, не дурак! » — сказал директор. — «Кто у них там третий? »
«Третий — Веня Гуревич», — ответил Бирман. — «Еврей. Музыкант».
Директор задумался. Нависла пауза. «Ладно, пусть гибнут все! » — сказал он.
«Ладно, пусть гибнут все! » — сказал он.
«Она была похожа на ангела! Золотые лoкoны, лучистые глаза, бледная кожа! Такая хрупкая, эмоциональная, нежная! »
Марина сразу пленила Робера своим умением постоять за себя и невероятной улыбкой... но вот беда: Роберу в то время был 21 год, а Марине всего 11 лет...
Робер Оссейн и Марина Влади. История любви.
Встретились
«Ну, я и пошел... - вспоминал потом Робер Оссейн. - Марина сразу пленила своим умением постоять за себя и невероятной улыбкой.
Наша следующая встреча произошла через много лет. Всё та же подруга попросила меня оставить несколько билетов на мой спектакль для сестёр Поляковых. После спектакля они впорхнули ко мне в гримёрку - и я пропал! Марине было тогда 16, и я так в неё влюбился! Потом размышлял, чем бы её покорить. И придумал! Пригласил её сыграть в моём фильме. Это было абсолютное нахальство, потому что Марина была звездой, а я только начинал. Тем не менее она согласилась, и мы начали работу над фильмом «Негодяи попадают в ад».
Я устраивал романтические прогулки, мы много разговаривали. Но Марина мне как-то сказала: «Напрасно! Ты не в моём вкусе. Чтобы я стала твоей женой, вычерпай ложкой океан!»
Океан, к счастью, осушать не пришлось - через 2 года Марина стала моей женой.
В день свадьбы мы не снимались, но пришли с утра на съемочную площадку сообщить счастливую новость. Потом взялись за руки и побежали, смеясь, через весь Булонский лес — расписываться.
Мы жили в огромном доме Поляковых - чаепития у самовара, беседы, игры. Быт большой русской дворянской семьи, который они перенесли в Париж. Этот быт и погубил нашу с ней семью.
Марина не хотела расставаться со своими привычками, дорогой сердцу обстановкой, а я и не предполагал, что в результате окажусь единственным мужчиной в большой и дружной женской семье! ... Мы практически никогда не оставались наедине, у нас не было нашей тайны, нашего мира, нашего интимного пространства... И я стал чувствовать себя крайне неуютно. Марине не хотелось расставаться с сёстрами, родителями. А я больше не мог жить в колхозе! Мне порой казалось, что я женат сразу на всех четырёх сёстрах. Последовали годы скандалов и ссор... »
Вскоре Марина впервые надолго уехала сниматься в Швецию, в фильме "Колдунья". A Робер за это время ни разу не позвонил н не написал ей ни строчки.
Общие друзья передавали, что она переживает, грустит, и это заметно сказывается на ее актерской работе. Режиссер якобы кричал: «Дозвонитесь до ее мужа, потребуйте, чтобы навестил ее! Она же сохнет на глазах».
Вернувшись, Марина сказала eмy всего одно слово: «Прощай».
Робер Оссейн : «Потом я собрал свои вещи, Марина вызвалась проводить меня до моста, где ждали друзья, согласившиеся приютить меня у себя на какое-то время. Шли молча. Попрощались. Я пошел через мост. Встретившись с друзьями, обернулся — она так и стояла одна, такая одинокая и потерянная... Увы, назад пути не было. »
Этот брак продлился всего 4 года. Одни говорят, что Оссейн не мог смириться с растущей популярностью супруги. Просто не мог простить красавице ее успеха и не мог забыть время, когда она его отвергала и смеялась над ним.
Фильм «Колдунья» сделала из Марины звезду мирового масштаба, а Робер продолжал играть сомнительных личностей и роли второго плана. Пока в его жизни не случилась культовая «Анжелика», где он сыграл Жофрея де Пейрака.
Другие утверждают, что Марина влюбилась в летчика, ради которого бросила супруга. В любом случае пара распалась, хотя на тот момент у них уже было двое сыновей: Игорь и Пётр.
«Мы расставались мучительно – даже двое маленьких сыновей не смогли удержать нас вместе. Скажу одно: я очень любил Марину. Любила ли она?
Спросите у неё... »
После развода Робер Оссейн дважды женился и дважды становился отцом. Марина Влади ещё трижды находила своё счастье. Сначала она вышла замуж за лётчика-испытателя, владельца авиакомпании, и родила третьего сына. Затем был Владимир Высоцкий, а после – Марина стала супругой врача-онколога.
Бывшие супруги сумели сохранить дружеские отношения и общались до самой смерти Робера в 2020 году.
«Мы дружим - нельзя ненавидеть бывших жён, - говорил Робер Оссейн в одном из интервью. - Я наблюдал, как она была счастлива с Высоцким, - мы несколько раз встречались в Париже. Фраза Чехова «Скучно жить на этом свете, господа! » не про Высоцкого - он был неуёмный, с огромной душой, харизматичный… Я видел, как Марина страдала, когда его не стало, поддерживал её, когда у неё на руках умирал от рака её второй муж… Сейчас мы переписываемся, наши сыновья разъехались: Игорь на Гаити занимается добычей и продажей жемчуга, Пётр стал музыкантом. »
Говорят, Робер до самой смерти видел в ней ту юную девушку, которая его покорила, и так и не смог окончательно разлюбить...
Так вот, дело было в далеком 1984 году в 51-й больнице в Москве. Известная актриса Лидия Сухаревская попадает к нам в инфарктное отделение с огромным инфарктом. Никаких инвазивных методов лечения типа коронарной ангиографии и стентов в то время ещё не было. Мы её спасли в кардиореанимации, перевели в отдельную палату в отделение. В общей сложности,
- [ ] Её муж Борис Тенин был не такой! Он знал, как помочь его больной жене. Он бывал очень часто и по долгу у жены, что действительно очень похвально. Он служил в том же театре им. Маяковского в Москве и был востребован как киноартист ещё с 30х годов. 1938 году вышел фильм «Человек с ружьем». Там Тенин играл солдата Ивана, который приехал с фронта в Питер с письмом аж к Ленину. Приехал в Смольный и пошёл искать кипятку. Взял с собой походный котелок и пошёл. Нашёл Ленина, а не кипяток. Тот его «направил на путь истинный».
Вспоминаете? Мы это всё видели много раз.
Так вот, представьте себе обычное кардиологическое отделение в районной больнице. Смеркается, 18: 30, слава богу ничего не происходит… Две мед сёстры сидят на центральном посту, который в центре отделения. Рядом находятся две отдельные палаты. В одной лежит полуживая Сухаревская, а Тенин находится рядом. Надо сказать, что наши мед сёстры уже пересмотрели и обсудили все фильмы обоих артистов и относились к ним как небожителям, те есть с великим пиететом.
И вот, в 18: 30 (записано в канонах! ) Борис Тенин выходит на сестринский пост с походным котелком в руках и задаёт сакраментальный вопрос: «Девушки-красавицы, а где мне набрать кипятка на чай для Лидии? » Всё мед сёстры только что пересмотрели фильм, где Тенин ищет кипяток, но находит Ленина вместо этого. Они уже уже в полуобраченном состоянии. Одна сумела справиться с ощущением соприкосновения с великим и вечным и смогла вымолвить: «К сожалению, у нас сейчас нет кипятка. Но через полчаса будет ужин. Они принесут чай, компот и ещё что-то». Мед сестра была очень вежлива и тактична. В ответ она получила от Народного артиста следующее:
«Милая девушка, я поражён вашем ответом до глубины… (помолчал пару секунд) заднего прохода! » И ушёл в глубь своей палаты.
Несчастная мед сестра плакала пару дней. Мне она сказала, что никогда в её жизни ей так никто не хамил. Верю!
Хамство актёров - самое изощренное. В итоге, Лидию Сухаревскую выписали. Она прожила аж до 1991 года.
В итоге, Лидию Сухаревскую выписали. Она прожила аж до 1991 года.
150 лет назад начальник Морской академии США в городе Аннаполисе сказал как-то одному из курсантов: «Если вы будете уделять поменьше внимания всем этим естественным наукам, а побольше артиллерийскому делу, то, может быть, когда-нибудь вы окажетесь полезным вашей родине».
Как удивился бы этот начальник, если бы ему сказали тогда, что вызвавший его неудовольствие студент со временем принесет славу Америке именно потому, что предпочитал естественные науки артиллерии.
Этим студентом был Альберт Майкельсон – первый американский ученый, удостоенный Нобелевской премии за измерение скорости света. .
Рассказ Аркадия Вайнера о том, как Владимир Высоцкий просил у него роль Жеглова:
— Я пришёл застолбить Жеглова! Никто вам не сыграет Жеглова так, как я его сыграю!
А у меня печень разболелась, и вообще, характер достаточно ехидный, я и говорю ему:
— Ну уж, так и никто…
— А кто сыграет?!
— Ну, начнём с Николая Губенко. Мужественный, красивый, пластичный, талантливый… Чем плохой Жеглов?
— Ты знаешь, ты прав, он замечательный актёр…
— Ну, а вот сейчас бушует повсюду новая звезда — Серёжа Шакуров — такой красивый, такой обаятельный, чем не Жеглов?
— У-у-у! И его я забыл… И он сыграет Жеглова…
Тут я сел на стул, потому что ещё ни от одного артиста в жизни не слышал, что он может предположить, будто кто-то сыграет его роль лучше него… Высоцкий постоял, перекачиваясь с ноги на ногу…
— Да, он сыграл лучше бы…
И тут же…
— Но вам-то с Жорой лучше не надо, вам надо так, как только я сыграю…
Тут я расхохотался, обнял его… — Конечно, Володя, нет вопросов!
— Конечно, Володя, нет вопросов!
Первые свои известные произведения А. Н. Островский печатал в литературном журнале "Москвитянин", который издавал М. П. Погодин, имевший свою систему оплаты авторов. Он платил молодому литератору 25 рублей за печатный лист, но...
Если Островский сдавал пьесу в пять авторских листов, то Погодин соглашался заплатить за неё
Островский позднее рассказывал: "Но мне необходимы деньги! " — умоляешь его.
- Э, батюшка! Вы человек молодой, начинающий. Для вас достаточно и 25 рублей в месяц на житьё. А то сразу получите этакую сумму денег: шутка ли - 125 рублей, ведь это 437 с полтиной ассигнациями! И прокутите! А у меня деньги вернее.
Никакие заявления о нужде не помогали.
Наконец Островский нашёл способ, как избавиться от такой зависимости. Погодин был должен Островскому 125 рублей, и литератор написал на своего приятеля задним числом вексель на 125 рублей, срок погашения которого уже истёк.
Затем Островский отправил проинструктированного приятеля к Погодину, сопроводив того слёзным посланием от Островского с просьбой об уплате долга.
Погодин сурово спросил приятеля: "А что вы сделаете с Островским, если я не уплачу за него денег? ".
Приятель был хорошо подготовлен к подобному вопросу и оставался непреклонным: "Завтра же потащу его в "Яму"! ".
"Ямой" называлась московская долговая тюрьма у Иверских ворот.
Погодин попытался повторить свой любимый трюк: "А не согласны ли вы будете получить по 25 рублей в месяц в уплату? ".
Приятель Островского стоял твёрдо: "Или всё, или «Яма»! ". Погодин покряхтел, но всё же смилостивился и заплатил всю сумму.
Погодин покряхтел, но всё же смилостивился и заплатил всю сумму.
Однажды тёплым летним вечером Екатерина II сидела на скамейке в царскосельском парке вместе с любимой камер-юнгфрау и сердечной подругой Марьей Саввишной Перекусихиной. Дамы, прожившие бок о бок без малого тридцать лет и понимавшие друг друга с полуслова, тихо беседовали. Внимание Екатерины привлёк одетый по моде молодой человек, который, мельком взглянув на дам, прошёл мимо, не поклонившись и не сняв шляпы.
- Экий шалун! - возмутилась раскрасневшаяся от гнева императрица.
- Он не узнал вас, матушка, - поспешила успокоить её Перекусихина.
- Конечно, не узнал, - согласилась Екатерина. - Я не об этом говорю. Одеты мы с тобой порядочно, даже щеголевато - он был обязан нам, как дамам, уважение выказать.
И, помолчав, добавила с озорной улыбкой:
- Видно, устарели мы с тобой, Марья Саввишна! Когда бы были помоложе, непременно бы поклонился!
Актриса Лидия Смирнова была известной сердцеедкой. Когда она была в эвакуации в Алма-Ате, за ней принялись ухаживать сразу двое знатных мужчин - режиссер Фридрих Эрмлер и оператор Владимир Рапопорт. Она встречалась то с одним, то с другим и никак не могла выбрать. Оба были достойными, оба талантливы, и оба были влюблены в нее.
В общежитии в эвакуации Смирнова жила с актрисой Верой Марецкой. Та не скупилась в выражениях и оценках, обладая острым умом и язвительным языком. Жили женщины впроголодь, понятное дело, война. Оба же ухажера Лидии получали специальные лауреатские пайки, в которые входили по полсотни яиц. Однажды после выдачи такого пайка радостный разрумяненный Эрмлер явился к девушкам в гости, держа в руках два яйца всмятку — побаловать возлюбленную и ее подругу. Спустя несколько минут следом за ним в комнату робко вошел Рапопорт, смущенно волоча в руках все 50 яиц.
"Ты еще думаешь? — иронично спросила прямо при кавалерах Марецкая. — Этот так и будет тебе по два яйца выделять, а другой — все отдаст! ".
Стоит ли говорить о том, что когда актриса заболела тифом, именно Рапопорт выхаживал ее? Смирнова уже распрощалась с жизнью, очень тяжело переживала и болезнь, и ее последствия. Однако Володя всегда был рядом - готовил для нее, учил ходить, возил в горы. Вместе они преодолели страшный недуг, а после выздоровления поженились.
14 марта 1951 года Эйнштейн отмечал свое 72-летие. Собрались друзья, коллеги и множество корреспондентов и фотографов. Особенно учёному докучал Артур Зассе из United Press International. Даже когда уставший учёный уже сел в машину, чтобы ехать домой, этот репортёр попросил его улыбнуться для финального кадра. Но Эйнштейн уже так устал от улыбок, что просто показал в камеру язык. Газета, где работал Артур Зассе, наотрез отказалась публиковать фотографию, где известный учёный предстаёт в таком несерьёзном виде. Эйнштейн, узнав об этом, попросил сделать для него 9 отпечатков, которые потом в качестве открыток разослал своим друзьям. После этого пресса уже не стеснялась публиковать это фото, а одну из открыток с поздравлением, написанным Эйнштейном, продали в 2015 году на аукционе за 125 тысяч долларов.
Когда меня спрашивают, как справятся нынешние дети, израильские и еврейские по всему миру, с той волной ненависти, которая их окружает, я всегда вспоминаю Пресслера, Макса Менахема Пресслера, блестящего пианиста, основателя трио Beaux Arts, которое многие считают лучшим трио ХХ века.
В 15 лет в Магдебурге Пресллер с
Пресслер вспоминал позднее: «Нам повезло найти убежище в Израиле, но когда я приехал, я был психологически раздавлен. Я не мог есть. Мой отец обвинял меня в плохом поведении, но я просто не мог, и я просто худел и слабел». Его отправили в детский санаторий, где он продолжал заниматься музыкой. «Во время урока игры на фортепиано я упал в обморок, играя предпоследнюю сонату Бетховена (соч. 110). Я уверен, что это была моя эмоциональная реакция на это великолепное произведение, которое подытожило то, что я чувствовал, все, что произошло. В нем есть идеализм, в нем есть гедонизм, в нем есть сожаление, в нем есть что-то, что выстраивается как фуга. И в самом конце есть то, что очень редко встречается в последних сонатах Бетховена — оно торжествует, оно говорит: «Да, моя жизнь стоит того, чтобы жить», и это то, что я чувствую».
Музыка вылечила его. Музыка и вера в то, что в Германии остались и всегда будут хорошие люди. В 17 лет он сменил имя на Менахем, и продолжил занятия музыкой в Тель-Авивской консерватории у Лео Кестенберга. В 1946 году Пресслер отправился в США, чтобы принять участие в конкурсе Дебюсси в Сан-Франциско. Для конкурса требовалось знать наизусть 27 сольных фортепианных произведений Дебюсси, но в Палестине он нашел партитуру только для 12. Прилетев в Нью-Йорк, он купил остальные ноты и в течение следующих нескольких дней выучил их, пока ехал в поезде, используя нарисованную клавиатуру. Участники играли анонимно, за пронумерованными экранами, и номер 2, Пресслер, был единогласным судейским выбором.
С тех пор и до 1955 года его карьера – это постоянный подъем, даже взлет. В 1955 году он основал трио Beaux Arts. Их лондонский дебют был удручающим: 150 слушателей в Королевском фестивальном зале вместимостью 2700 человек. Но Пресслер не испугался, и два года спустя они собирали полные залы, а один критик написал об их исполнении фортепианных трио Бетховена: «были настолько близки к совершенству, насколько можно разумно ожидать в несовершенном мире». Трио просуществовало рекордных 53 года - дольше, чем Rolling Stones, как пошутил в одном из интервью Пресслер. В 2008 году 85-летний Пресслер распустил его, но вместо того, чтобы уйти на пенсию, возродил сольную карьеру, заявив: «Мне это доставляет больше удовольствия, чем загонять маленький мячик в маленькую лунку на траве».
В 2015 году, в 92 года, он выпустил диск с фортепианными сонатами Моцарта, демонстрируя, по словам журнала Gramophone, «интеллектуальное и эмоциональное понимание музыки, не имеющее себе равных». Его жена Сара, с которой они прожили вместе 65 лет, умерла в 2014 году. Спустя два года его спутницей стала леди Вайденфельд, бывшая возлюбленная Артура Рубинштейна. В 2018 году 94-летний Пресслер посвятил 73-летней подруге новый альбом музыки Дебюсси. Умер он, чуть-чуть недожив до 100 лет. Документальный фильм о нем называется «Жизнь, которую я люблю». Пресслера всю жизнь спасала и вытягивала музыка. У кого-то это может быть живопись. У кого-то – филателия. Или приют для кошек. Или виндсерфинг. Или та же музыка, но с другой стороны, из зала. Самое главное, может быть, единственно главное, что мы можем попытаться сделать для наших детей – помочь им найти то, что будет поддерживать в них интерес к жизни, умение радоваться ей, всегда, везде. Даже во время войны.
Не всем так повезет как Пресслеру. Но если цель – приближение к счастью, а не победа в забеге, то это и неважно. Один мой приятель заметил, что весь последний год в Израиле были фантастической красоты закаты. Может быть, как напоминание свыше, что жизнь, как бы тяжело ни разрушила ее война, все-таки войной не исчерпывается.
В музыке, как и в кино, самые большие деньги шли вовсе не тем, кто блистал на сцене. Певцы официально получали до 50 рублей за концерт, что, конечно, по сравнению с коллегами было курам на смех. Конечно, в ход шли «левые» концерты, но за них тогда сажали, и увлекаться этим делом было чревато.
И это было несопоставимо с доходами поэтов или композиторов,
Суперзвезды уровня Юрия Антонова или Раймонда Паулса только на авторских отчислениях, по их собственному признанию, получали в месяц порядка 12–15 тысяч рублей. Тысяч. Рублей. В стране с месячной зарплатой инженера в 120-150 рублей.
Но это, конечно, суперзвезды. Не столь раскрученные композиторы имели поменьше: Жан Татлян, к примеру, в своем интервью называл сумму в 7, 5 тысяч рублей в месяц.
Занятно, что полноводная финансовая река эта собиралась из ручейков, текущих из самых неожиданных мест. Авторское право в Советском Союзе соблюдалась безукоризненно, поэтому львиная доля этих денег шла даже не от пластинок, выходивших невиданными сегодня тиражами, а из банальных ресторанов. Репертуар там литовался, и за каждое «Гляжусь в тебя, как в зе-е-еркало», провытое кабацкими лабухами нетрезвым клиентам в промежутке от Калининграда до Петропавловска-Камчатского, Юрию Антонову капала копеечка.
Но самыми зажиточными в Союзе считались драматурги, сиречь сочинители пьес. Дело в том, что только они обладали невиданной более нигде привилегией: они получали живые деньги, свой процент, от каждого сыгранного спектакля.
Как это так получилось, концов уже не найти.
Одни говорят, что свой процент они выбили еще до революции, а покуситься позже никто не решился. Другие рассказывают, что еще на заре советской власти большевики рассудили о «главнейшем из искусств» совершенно иначе: кино оставалось забавой для крупных городов, цирки тоже работали в основном по столицам, а вот свои театры, пусть любительские, были в каждом, даже самом провинциальном и маленьком, городе. Вот новая власть и решила «порадеть» сочинителям революционных пьес.
Так или иначе, но получали драматурги очень много: их процентные отчисления от валового сбора шли по количеству актов в пьесе, по 1, 5% за акт, и пятиактная, к примеру, пьеса давала 7, 5% от сбора. Это очень много. В знаменитом докладе сусловской комиссии Сталину цифры приводились впечатляющие: «Так, драматург Барянов за публичное исполнение написанной им пьесы «На той стороне» получил только в 1949 году около миллиона (920, 7 тыс. ) рублей процентных отчислений. Драматург Софронов в том же году получил 642, 5 тыс. рублей, братья Тур — 759 тыс. рублей.
Писатель Симонов получил процентных отчислений за четыре последних года около 2500 тыс. рублей».
Авторы пьес стали притчей во языцех. Даже Михаил Шолохов, только на зарубежных переводах получивший не один легальный миллион, отправляя как-то в «Правду» телеграмму с просьбой оплатить заказанную газетой статью, написал: «Гонорар не получен. Скромно напоминаю, что я не драматург. Привет. Шолохов».
Дело доходило до курьезов. Однажды в Белоруссии руководитель детского кукольного театра при клубе одного из минских заводов написал для своего театра пьеску. Творение неожиданно получилось удачным, пьеска стала популярной и впоследствии была поставлена в 104 (! ) профессиональных кукольных театрах СССР.
И нищий «кружковод» с заплатой в 80 рублей в одночасье стал одним из богатейших людей республики.
Конечно, потратить такие деньги было просто невозможно. И здесь я хотел бы отметить одну очень важную вещь. В СССР сложилась уникальная ситуация: была группа людей, чьи доходы многократно превышали не расходы даже, а возможность этих расходов. Слово Андрону Кончаловскому: «Мы были элита. Больше нас, артистов, писателей, зарабатывали только атомные физики. Только у них был так называемый открытый счет. Зарплату им не платили. Можно брать денег, сколько нужно. Ну а сколько было нужно? Купил дачу, купил «Волгу», а что дальше? ».
А действительно, что дальше?
После успеха «Белых рос» сценарист Алексей Онуфриевич Дударев, заработав на фильме 5 тысяч рублей и еще 20 тысяч «потиражных», хотел поехать в Болгарию, но поездку банально и равнодушно «зарубили». Что оставалось?
Правильно.
Михаил Боярский однажды в телеэфире признался, что даже не помнит, сколько получал во время съемок «Д"Артаньяна и трех мушкетеров»: большую часть гонорара он все равно пропивал, прямо на съемках и сразу после них.
И действительно, о загулах, которые случались в ресторанах «Дома кино», писательских домах творчества и т. п. , ходили легенды.
Владимир Меньшов в интервью, разоткровенничавшись, сообщил, что из 40 тысяч, полученных за «Москва слезам не верит», «ну пятнадцать точно было пропито: какие-то банкеты, друзья, посиделки…»
