Свежие истории от 20 июня 2008
Уже писали сюда, но не видно было ни разу... повторю...
Маленький городок, небольшой продуктовый магазин на 4 отдела. Сижу, жду пока у моей знакомой продавщицы закончится смена и мы вместе пойдем домой. В магазине человек 7 покупателей. Вдруг подкатывает к магазину большая красивая машина, открывается сначала передняя дверь со стороны пассажира, причем
открывается она толчком женской ножки, затем и задняя правая дверь. Появляются оттуда две симпатичные и очень прилично одетые девицы: одна такая миниатюрная вся (1), вторая чуть повыше и покрупнее (2). Видно, что уже довольно веселые, да и из тачилы тоже доносится музыка забойная и гогот. Двигают значит эти девицы в магазин, первым делом к прилавку с вино-водочными изделиями. Видно, что командует парадом мелкая. Дальше диалог на весь магазин:
1: Сколько шампанского брать?
2: А сколько народа?
1: Ну человек 20 будет.
2: А шампанское кто пить будет?
1: Девки все будут. Погоди, ща посчитаю: ты, я, Ирка, может еще Ленка с Танькой подъедут. Короче 5 баб. Значит берем 5 пузырей! Не... лучше 7, а то вдруг не хватит...
дальше идет жесткая работа ума, девушка решительно поворачивается к продавщице и говорит:
— Дайте пожалуйста 10 бутылок "Светского"!
Ее подруга недоуменно смотрит, но молчит. Платят, складывают бутылки в корзинку, двигают к выходу, тут первая вспоминает, что нужно еще хлеба купить. Походят к хлебному отделу (публика уже заинтересованно за ними наблюдает):
1: Так, скока хлеба взять-то?
2: Ну на 20 человек сколько надо, стока и бери.
1 (продавщице): Две булки хлеба, пожалуйста!
Тут вторая не выдерживает и говорит:
— Слушай, ты на троих баб берешь десять пузырей шампуни, а на толпу в 20 человек всего две булки хлеба???
Первая невозмутимо поворачивает на подругу голову и очень серьезно так, поучительно-строгим тоном выдает:
— НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ ЖИВ ЧЕЛОВЕК!
Все кто находился в магазине были в ауте, мужская половина захлопали в ладоши. Девочки с чувством выполненного долга удалились.
* * *
Расказывал знакомый водила. Был у них в гараже мужик, который если увидит, что кто-то ест что-нибудь, то сразу просит: "Дай кусочек" или "Дай откусить..." И вот один товарищ решил его проучить. Взял большой ломоть хлеба, намазал его весь маслом, а сверху пол бутерброда намазал повидлом, а половину — солидолом. Взял бутерброд в руки и пошел к тому мужику, по дороге жуя бутерброд со стороны повидла. Когда он подошёл, тот сразу сказал: "Дай откусить". Ну и товарищ соответственно предложил ему сторону с солидолом. Тот откусил и долго потом отплевывался и ругался. Ржали все долго и отбили у него желание попрошайничать:)
Случилась совсем недавно по дороге из Москвы в родной Башкортостан. Классический прикол с жадным гаишником. В Подлесном (перед Стерлитамаком) нас "подстрелили" — скорость 125 км/ч — гаишник бежит довольный (65 превышение). Прибежал, показал скорость, я на него наезжаю: как они меня уже за полторы тысячи км. задолбали, он там тоже чего-то лопочет, зачем-то попросил открыть багажник. А потом чисто машинально "стреляет" какую-то "девятку". Я ему сразу: "Родной, покажи-ка мою скорость, я что-то не запомнил, да пойдем старшему покажем, который будет протокол писать". Нужно было видеть его выражение лица. Но кроме как: "Выыы ооочень нехороший человек", он мне ничего не сказал. Жадность! А у "девятки" было только 88 км/ч. Вот так.
* * *
* * *
* * *
Рассказал тренер нашего ребенка. В конце 80-х поехали на сборы в Кабардино-Балкарию, а точнее в Прохладный. Жили в горах на турбазе у какого то поселка. В группе было пять девчонок лет по 16. Две недели весь аул(мужское население) не отходило от забора. Целыми днями рассматривали будущих жертв. Сначала тренера уговаривали исчезнуть на ночь,
предлагали деньги, потом были предупреждения, потом угрозы. К девчонкам открыто приставали, ночью были попытки проникновения через окно, в туалет ходили в ведерко. На жалобы участковому тот отвечал: у нас так принято, готовься – последняя ночь будет опасной, еще не было случая, что бы кого то не поимели. Тренер ругался, уговаривал, разговаривал с местными, что бы отстали от них. Ничего не помогало. Две недели ночи у тренера были бессонными, кухонный нож стал неотьемлимой частью Михалыча. О каких то тренировках и походах вне базы не могло быть и речи. О тренировках пришлось просто забыть. Вечер последнего дня перед отъездом: Михалыч всех загнал в комнаты, дал всем ЦУ(ценные указания) и с ножом и палкой начал обход периметра, готовясь к худшему. Надо отметить — в ауле всегда повсеместно играла кавказская музыка и звучали кавказские песни. И вдруг Михалыч слышит песню: "Жил да был черный кот за углом и кота ненавидел весь дом……..". Это было очень удивительно (сначала, думал показалось), но звук приближался и наконец появился сам источник звука – вишневый Икарус. На стекле огромная надпись: "ИВАНОВО". Открываются двери и выходят из него 30 ивановских (наверное ткачих) и с ними двое худых мужичков с дипломатами (портфели такие), как прозвал их Михалыч – шахматисты. Михалыч заплакал – Аллах, ты услышал меня!!!(Михалыч – татарин). Ночь в его части лагеря в отличии от другой прошла очень спокойно. Утром наши по быстрому свалили, благо вещи были собраны с вечера. А с того дня, у нашего Михалыча,
песня "Черный кот" – самая любимая, когда он ее слышит – радуется как ребенок.
* * *
Пару дней назад: стоит длинная мрачная очередь на посадку в самолет "Рим-Москва", рейс поздний, все устали и морально готовятся к ночному полету. К табло подходит симпатичная девушка и радостно кричит подруге: — "О, смотри, мы пришли, тут написано Moscow! А Moscow — это же значит Москва?", и после секундного размышления, уже напряженно и озабоченно: — "Или нет? Или да?". На нас ноль внимания, вся наша толпа для нее выглядит так же, как и тысячи других чужестранных бесполезных толп в аэропорту. Нас разбирает смех от такой грамотной путешественницы. С большой задержкой до нее доходит, что наш хохот как-то связан с ее репликами. На ее лице отражается весь процесс переосмысления ситуации и она, наконец, догадывается, что наше понимание ее речи косвенно доказывает истинность ее догадки. "В Москву летим, да?" — наконец, обращается она к толпе, счастливая от того, что больше умственных усилий не понадобится. Внятно ответить никто не мог, все хрюкали и плакали.
* * *
9.
Рассказал(а) Без имени
* * *
* * *