Смешные истории

за спиной прозвучал твёрдо с намёком на последствия, если посмеет ослушаться.

Как–то сразу пропало желание показывать дружкам, таким же пятиклашкам, как и сам, какой он крутой.

Женька медленно оглянулся, как нашкодивший щенок.

Сзади стоял крепкий мужчина в военной форме.

— А я что? Я ничего. Нога просто затекла, разминал. А вы, наверное, подумали, что хотел кошку обидеть? Нет, я бы никогда, — мямля, под почти нескрываемые улыбки своих дружков, оправдывался мальчишка.

— А ну-ка, мелюзга, присядьте на скамейку, — командным голосом произнёс незнакомец.

Парнишки помялись с ноги на ногу, но сели, переглядываясь, будто спрашивая друг у друга:

— Чего этому мужику надо?

— Да не бойтесь, расскажу вам одну историю и отпущу восвояси. Готовы слушать?

Дети не в такт закивали.

— Случилось это во время второй мировой войны, глубокой осенью, когда уже первый снег выпал и морозно было по ночам, — начал без лишних предисловий военный. – Забросили в одну из таких ночей наших разведчиков на захваченную фашистами местность, узнать остались ли люди в деревне или можно шквальным огнём разнести противника в пух и прах, не переживая за мирное население.

Деревня та была большой, до революции даже мельница своя имелась, только поодаль, в лесу. Потом мельничку бросили, стали муку коллективно в райцентре молоть, дорога к ней успела ещё до войны деревьями и бурьяном зарасти.

Так вот, не повезло нашим парням, заметили их фашисты, стрелять по парашютам стали. Одного из них основательно зацепило. Отнесло ветром разведчиков туда, где у реки та мельница полуразвалившаяся свой век доживала. Дорога к ней через лес шла, на мотоциклах проехать немцам бы не удалось. Ночью бродить по лесу они побаивались, решили утром искать, понимали, что раненные парашютисты далеко не уйдут.

Парни кое-как из запутавшихся на деревьях строп выбрались. А идти куда? Кругом темно, лес, холод, снег идёт. Огня тоже не развести, сразу заметят.

Вот и отправились они к почти разрушенной старой мельнице, которую случайно обнаружили.

Тот, что раненный, идти не мог, его товарищ на себе внутрь затащил. Хоть не под открытым небом на морозе, а под крышей переночевать. Мельница-та накренилась набок с того времени, как её бросили, частью крыши в землю вросла, а всё же держалась.

Надо сказать, что раньше люди суеверные были, считали, что в таких местах нечисть водится, черти там всякие, упыри, живут колдуны. Только другого укрытия не было.

Забрались ребята внутрь и, осмотревшись, чуть не закричали от страха. Из темноты глядели на них пар сорок, а может и больше, светящихся глаз.

Схватившись за фонарик, посветил один из парней в сторону страшных существ, и замер от неожиданности.

В углу, сбившись в один лохматый ковёр, греясь друг о друга, сидели обычные домашние кошки.

Как оказалось, фашисты ещё летом сожгли почти все дома в деревне вместе с жителями, оставили для себя клуб, да пару хат рядом с ним, где ждали подхода своих частей, так кошки, в один момент оказались бездомными и осиротели. Они ушли подальше от страшных людей, говоривших на незнакомом языке, сбились в стаю. Крыша над головой нашлась, а пропитание и раньше часто добывали самостоятельно, не городские всё-таки, не балованные. В лесу хватало птицы, возле речки водились лягушки, а в воде плескалась рыба, которую кошки приспособились ловить. Прежде на мельнице крысы имелись, пушистые охотницы передавили и их, а те из кошачьей братии, кто покрупнее, даже зайцев ловить умудрялись.

Солдаты тихонько заговорили друг с другом, удивляясь увиденному, и тут случилось чудо. Кошки обрадовались, словно дети, услышав родную речь. Они подошли ближе, обступили ребят, мурлыкая и громко тарахтя, а потом легли вокруг, прижавшись к ним, и грели всю ночь.

Утром нагрянули немцы. Они тоже набрели на мельницу, хоть до этого не знали о её существовании.

Кошки насторожились и зашипели. Парни в спешке зарылись под какие-то обломки и старые листья, нанесённые внутрь за много лет осенними ветрами.

Ночью выпал снег, и фашисты не смогли обнаружить следов, собак при них тоже, к счастью, не было. Само собой, заинтересовались, нет ли в старой мельнице тех, кого они ищут.

Когда двое солдат, почти на четвереньках пробрались под свалившуюся на бок крышу, они не успели толком ничего рассмотреть в темноте. Громко крича фашисты выскочили наружу с кошками, висящими на них орущими гроздьями.

Животные, услышав ненавистную им речь, бросились на убийц своих хозяев. Они царапали захватчикам лица, в горящих глазах их светилась дикая ненависть.

Отшвырнув бешеных зверей, исцарапанные в кровь фашисты в упор расстреляли всех, кого с себя стряхнули, объявив своим, что внутри людей нет, потому что никто не выживет среди этих одержимых демонами сумасшедших русских кошек. Наверное, отношение к заброшенным мельницам и у немцев связано с мистикой. Как бы там ни было, они ушли. А наш разведчик, который не был ранен, пробрался ночью в деревню. Потом вернулся и передал своим по рации, что кроме фашистов там никого нет.

Если бы не храбрые кошки, наши ребята тогда погибли бы.

Позже их подобрали наступающие советские войска.

Раненный боец поправился и рассказал эту историю после войны своему сыну, а тот, когда вырос, своему сыну.

Мужчина, секунду помолчав, добавил:

— А не верить своим отцу и деду я не имею права, они меня никогда не обманывали.

Больше он ничего не сказал, не стал читать нотаций, объяснять, что такое хорошо, а что плохо…

Молча встал и ушёл, оставив на скамейке ошеломлённых его историей детей.

Теперь мальчишки смотрели на дворовую котейку совершенно иначе. С какой-то гордостью и благодарностью, что ли, будто она лично принимала участие в спасении тех разведчиков.

Соседские старушки очень удивились, когда увидели на следующее утро, как главный хулиган их двора, Женька Чупакин, вынес сидящей возле подъезда кошке кусок колбасы и задумчиво смотрел, как она ест, а потом погладил благодарную Мурку и отправился в школу.

Лана Лэнц

говорить мне, что сутулюсь я чрезмерно. Я и сам стал это чувствовать. Иду, вспоминаю о сутулости и выпрямляюсь. Только ненадолго Мысли куда-то уводят, и я вновь чувствую, что горбачусь. Дошло уже до того, что не только молодёжь уступает мне место в транспорте, но даже и пожилые женщины. Это уж чересчур! Обидно! Но что поделаешь, если дошёл до такого состояния.

Из дома выхожу не часто. Только в магазины да в аптеку. Доктора советовали ходить обязательно, без перегрузки, конечно. Дома-то я, не спеша, без дополнительной поддержки передвигаюсь. А вот вне дома обязательно клюшку беру. А то иногда поматывает так, что упасть могу.

Вот на прошлой неделе пошёл я в аптеку пополнить свой важный для жизни запас. Купил то, что надо. Вышел на остановку, жду свою маршрутку. Но попал я на какой-то перерыв. Обедают в это время шофера, что ли? Другие маршрутки и автобусы идут чередой, а моей нет и нет. Стою я, опираясь на клюшку. На скамейку специально не сажусь, А то потом вставать с неё трудно становится.

Вдруг чувствую, что трогает меня кто-то сзади за плечо. Обернулся. Стоит пожилая, а, точнее сказать, старая женщина и протягивает мне прозрачный пакетик с чем-то. Одета она по-простецски. Явно богатством не обременена.

– Что это? – спросил я.

– Возьмите пирожки.

– Зачем?

– Дома поедите с чайком.

– А почему вы их даёте мне? – удивился я.

– У вас такой жалкий вид, – отвечала она, протягивая мне пакетик.

Видимо, действительно от долгого ожидания транспорта я расслабился и стал похож на горбуна. Да ещё с седой бородой. Брать пирожки из-за жалкого вида было как-то неудобно. В пакетике просматривалось два пирожка. И я предложил.

– Давайте поделим пирожки пополам. Вам один, и мне один.

– Нет, – отвечала она, – я купила их недалеко в пекарне и один уже съела там же с чаем. Поэтому берите оба.

– Но мне как-то неудобно брать пирожки от незнакомой женщины.

– Берите, берите! Не стесняйтесь, —сказала она, передавая мне пакетик.

– Как хоть звать-то вас? – спросил я.

– Валентина, – ответила она после небольшой паузы.

И тут, как раз, подошла моя маршрутка.

– Спасибо вам! – громко сказал я на прощанье и покатил домой.

Пирожки оказались с капустой. Очевидно, не самые дорогие. Но с чаем сочетались неплохо. Когда я рассказал произошедшее со мной сыну, тоже пенсионеру, он с наигранной радостью возгласил:

– Папа! Такая удача! Завтра я дам тебе железную баночку из-под консервов. Иди утром к церкви, постой на паперти, а баночку поставь на землю перед собой. Заживём теперь!

Сын у меня – большой шутник. Люблю я его за это. Хотя шутка-то была действительно необычной, по существу. Ведь не знала Валентина, что пожалела она бывшего профессора университета, пятьдесят лет имевшего дело с не менее шутливыми студентами.

В последующие дни я неоднократно рассказывал родственникам и знакомым этот случай. Смеха было много. Но вот только для меня больше всего значило то, что простая, явно небогатая пожилая женщина, имея, очевидно, небольшую пенсию, оторвала от себя купленные на вечер пирожки и отдала их жалкому на вид, совершенно незнакомому человеку.

курс к углу соседней многоэтажки где постоянно бывают сильные восходящие потоки воздуха и парит вверх. Потом делает несколько кувырков и переворотов, теряет высоту, направляется к домам на второй круг.

2. Вороны любят развлекаться. Наблюдал за вороной на крыше соседнего дома. Она где то нашла одноразовую пластиковую тарелку и затащила ее на крышу. Встала в нее и поехала на ней с крутой крыши. В последний момент она выпрыгивала, наблюдала за падением тарелки, подбирала ее и снова тащила на крышу. Скейтбордистка блин! Минут через 20 надоело следить за ее тренировкой.

3. Вороны боятся воров. Шел через детскую площадку и заметил ворону рядом с песочницей. Она усиленно что то закапывала в песок. Заметив мой взгляд она откопала кусочек сала, облетела песочницу и спрятавшись за ней начала рыть новый тайник. Положив кусочек сала в ямку она вновь взглянула на меня оценивающе. Я все еще смотрел за ее действиями и мог откопать тайник и украсть сало. Тогда она схватила сало и улетела в более укромное место.

4. Вороны отличные сторожа. У нас рядом с дачей вороны свили гнездо и жить стало легче. Дрозды перестали клевать черешню, т. к. оп... дюлялись еще на подлете к участку. Кошки перестали лазить по участку и орать под окнами, т. к. они не оценили громкое "КА-А-АР" над ухом, которое они слышат всякий раз когда приближаются к гнезду на расстояние видимости. И главное! Вороны запомнили нас! На членов семьи вороны не реагируют и занимаются своими вороньими делами. Но стоит чужому человеку свернуть с дороги в сторону нашей калитки, как начинается такой концерт, что не всякий кот услышит. Если вороны орут значит или кот или чужак.

поднять стекло, когда выходила. Вид незакрытого окна подействовал на мужа, как сыворотка правды. Он тут же вывалил всё, что думает о женской памяти в общем и о моей девичьей в частности. Подумаешь, дырочка на два пальца, а крику на всю вселенную. Я смиренно молчала. Нечасто благоверному выпадет счастливый случай от души покритиковать супругу. А тут такой шикарный повод подвернулся. Пусть разомнётся.

Доходим до авто. Муж хлопает себя по карманам в поисках ключей, а в карманах пусто. Вытащили? Посеял? Да нет же, вот они лежат в салоне на панели под лобовым стеклом — муж, когда запарковался, кинул их туда по инерции. Офигительно! Память моя его видите ли не устраивает. А у самого лучше что ли?! Меня чуть не разорвало от праведного гнева. Мои изысканные манеры, безупречное воспитание и врождённое чувство такта пошли в известном направлении, и я дала волю нервам. Проблему это, конечно, не решило, но вернуло равновесие и гармонию в отношения.

Мы походили вокруг авто, подергали за ручки. Муж зачем-то попинал колеса. Странно, двери не открылись.

— Надо бить стекло.

В сложившихся обстоятельствах это казалось единственным возможным решением. Но, пока муж прочёсывал окрестности в поисках увесистого булыжника, мне в голову пришла перспективная идея. Я вытащила из кроссовка шнурок, завязала на конце петельку, просунула в щель над стеклом, накинула на грибок фиксатора и вытянула его в нерабочее положение.

Ах, какие глазки! Какие глазки были у супруга, когда он вернулся с каменюкой и увидел меня, сидящую в машине.

а... сделай так, чтобы у тебя в компьютере все было нормально..."

Но в бытовых вопросах к родителям всегда стоит прислушаться, ведь это единственные люди, которые желают вам добра без всяких оговорок, а значит это ваша лишняя пара глаз, ушей, плюс дополнительный мозг... Стоит ли отказываться от лишней оперативной памяти?

В воскресенье я заехал в огромный торговый центр, чтобы купить кроссовки. Выбрал. Недешевые, но красивые и размер мой, походил вдоль зеркала... беру, заверните.

А надо сказать, что с обувью у меня не всегда завязываются дружеские отношения. Вроде бы ничего, а пару дней походишь, понимаешь, что не мои, но сдавать в магазин уже поздно. Вот время от времени и подогреваю своих товарищей новенькими кроссовками. В среднем у меня получается носить не больше одной из трех купленных пар... Плоскостопие только армейским кирзовым сапогам по барабану, а гражданская обувка штука капризная.

В понедельник в новых кроссах съездил на съемку, за целый день не присел ни разу и уже к обеду понял, что мои тапочки с каждой минутой становятся все более чужими... Ноги болели, как будто я робот, которого наскоро собрали кувалдой из бракованных деталей в конце квартала, года и тысячелетия...

Делать нечего, кроссы не из дешевых, хоть надежда слабая, но все же решил попытаться сдать обратно в магазин. Протер подошвы, вроде блестят как новые.

Продавец, прищурившись и целясь кроссовком в лампу:

— Нет, мы не можем их принять, они ношенные.

— Какие ношенные!? Я вот только вчера по вашему магазину в них ходил, и дома по ковру!

— Вот посмотрите на эти резиновые пупырышки, а теперь на этот, видите как он стерся...?

— Я Вас уверяю, что основное достоинство этих кроссовок, не в наличии пупырышка. Человек, который их купит, будет носить их долго и счастливо и умрет в один день, так и не узнав, что этот пупырышек был на миллиметр короче остальных...

Продавец злорадно ухмыльнулся и вкрадчиво сказал:

— Все понимаю и с радостью бы Вам помог, но... пупырышек...

Дальше спорить было бессмысленно, продавец явно наслаждался своей ролью хозяина положения.

Я шел мимо витрин, злобно откусывая большие куски мороженого и прикидывая в уме – кому же из друзей подарить эту ненавистную черную коробку...?

Зазвонил телефон (мама)

— Сынок, ты почему вчера не зашел?

— Да... одно, другое...

— А что голос такой, что случилось?

— Ой, да ничего такого, ты все равно не поможешь...

— Быстро говори, я должна знать!

И я чтоб, еще больше не разволновать маму, вкратце пересказал свои обувные приключения.

Мама:

— У тебя с собой деньги есть на новые кроссовки?

— Деньги-то есть, но абсолютно нет настроения покупать еще одни!

И тут мама дала мне такой сногсшибательный совет, что я почувствовал себя начинающим шахматистом, которому подсказывает великий гроссмейстер...

Через двадцать минут продавец кроссовок получил от меня детский мат в три хода.

Ход 1) — Иду в другой спортивный магазин (в том же торговом центре) и покупаю точно такие же кроссовки.

Ход 2) — Через пять минут со свистом сдаю "старые" кроссовки без пупырышка в новый магазин...

Ход 3) – Возвращаюсь в первый магазин и обращаюсь к продавцу: "Я все-таки хочу видеть Вашего заведующего, надеюсь, он не такой ярый фанат резиновых пупырышков как Вы... "

Вышел строгий как Вий директор, сперва поднял веки на подошвы, потом еще более пристально посмотрел на своего продавца и сказал ему:

— Ты че больной? Какие тебе еще нужны пупырышки!? Немедленно прими у человека возврат и извинись...

... Берегите и заботьтесь о своих стареньких процессорах, они вас никогда не подведут...