Свежие истории от 24 июня 2025

контрактом, не имея никакой истории жизни в стране (это почти невозможно). Открыли местный банковский счёт, не имея вида на жительство (это трудно). Заключили постоянные контракты с мобильным и интернет операторами (это трудно). Мы подключились к государственной медстраховке, не имея рабочих контрактов в немецких компаниях (это космиечски сложно, практически нереально). Отправили трёхтонную анкету в фонд помощи людям творческих профессий и установили с ними переписку (обычно они отвечают на заявки по шесть-семь месяцев). Устроили детей в школы и в государственные кружки (очередь в музыкалку — до полугода, но повезло). Наконец, мы получили виды на жительство (поймать номерок на приём в миграционку — из области фантастики). Отчитались перед налоговой за 2024 год. Снизили ежемесячные страховые платежи. Из самого свежего — записался на замену латвийских водительских прав на немецкие.

Было ли это сложно сделать? Да, это было очень сложно. Очень нервно. Очень странно. Но всегда на пути прощупывалась перспектива, брезжил свет, теплилась надежда. И всё в итоге получалось. Снова и если нужно много раз повторю — благодаря поддержке друзей.

Но была одна задача, решить которую я так и не смог.

Десять месяцев я пытался сделать дополнительный ключ от своей квартиры. Я пытался сделать это правильно. Законным способом. Я написал в общей сложности 17-20 имейлов всем представителям управляющей компании. Проигнорированы все эти письма. Я консультировался с соседями: они сочувчтвенно разводили руками. Я попросил берлинского друга Сашу позвонить в управляющую компанию и по-немецки поговорить с сотрудниками, объяснить им, что два ключа на четверых — это маловато. И друг принялся звонить.

Саша пытался дозваниться до компании недели полторы. Звонил утром, днём и вечером. Ставил будильник, чтобы звонить снова и снова. Включал автодозвон. И в один день трубку вдруг сняли.

— Здравствуйте. У вас в почтовом ящике двадцать имейлов. Мы уже больше полугода пытаемся до вас достучаться: сделайте нам дополнительный комплект ключей. Только вы это можете сделать, вам это хорошо известно.

— Здравствуйте. Не волнуйтесь. Все письма мы читали, всё в работе. Через недельку будут ключи.

Через три месяца приходит письмо от управляющей компании. В нём буквально следующее: "Наша компания стала ещё лучше! Теперь мы будем мыть полы в вашем подъезде чаще. А ещё мы наладили коммуникацию с жильцами и научились решать все проблемы быстро и качественно".

Про мой долбаный ключ — ни слова.

Я сел в кресло. Успокоил себя дыхательными упражнениями и бутылкой рислинга. Натянул кроссовки и пошёл к армянам в ремонтную лавку.

Сорок минут. Тридцать пять евро. Ключ готов.

Почему я не сделал это сразу, десять месяцев назад? Потому что дурак.

зябкий влажный ветер при +16.

Мне так и не удалось убедить жену выбраться на прогулку. Уже часа в 4 дня заметил, что дороги просохли, а дождь согласно прогнозу должен был начаться якобы в 5. Задумался — а что если отнестись к этому промежутку креативно? Раз любимая от меня притомилась, и все домашние дела закончены, куда бы мне выбраться наскоро?

Ну, холодно, так зато в парках пусто. Можно заехать в ближайший, пробежаться мимо рощи цветущего жасмина. И вдруг удастся поймать кого-нибудь сыграть в бадминтон. При первых каплях втопить мотор электровелика, удрать домой.

План мой был минут на 40 быстрой прогулки. Но вспомнил, что в парке этом есть пруд с чистейшей водой и сходнями. Плавать в такую погоду меня совершено не тянуло, чисто на всякий случай прихватил плавки, полотенце и бутыль с чистой водой.

Парк оказался действительно пуст и прекрасен. Для бадминтона впрочем не нашлось никого, а в одиночку мне долго бегать скучно. Заехал напоследок на купальный пруд просто полюбоваться видом, накормить белок и свалить домой, пока дождь не начался.

— Так и наша жизнь! — грустно думал я, вертя педалями. Только что она была вся впереди, громадье мечт и планов. И вот пожалуйста, вокруг никого и самому пора сворачиваться. Даже плавать неохота, только глянуть и уехать прочь. Всё, что будет, уже когда-то было, как верно заметил Соломон. Одна суета и томление духа!

Приблизившись к пруду, заслышал однако зажигательную сальсу из колонки. Вокруг нее пританцовывала и гомонила толпа человек в 30 явно иностранного происхождения. Всех оттенков кожи от белого до черного, разнополые, но в основном мулатки и креолки, возраст от 20 до 40, речь испанская. Мне радостно замахали руками и поприветствовали, очевидно приняв за своего — я изрядно загорел и был одет во всё красное просто для лучшей заметности на дороге.

Из испанского в тот момент мне вспомнилось только "Но пасаран!". От этого воздержался, поздоровался с собравшимися по-английски и объяснил, что не помешаю, просто заехал искупаться и скоро уеду. На меня глянули как на сумасшедшего, вежливо расступились и занялись разливом напитков в пластиковые стаканчики.

Я вовсе не был уверен, что хочу купаться, но раз ляпнул — решил нырнуть. Под сальсу я еще никогда не плавал, предпочитаю тишину и пение птиц. Но один вид танцующих девушек тут же поднял температуру. Прошел к сходням на крутом обрыве, скинул одежду, из уважения к собравшимся надел плавки и поплыл.

Сальса зазвучала просто волшебно, как бы со всех сторон, над водой особая акустика. Доплыв до середины пруда, перевернулся на спину и обнаружил, что солнце выглянуло и светит мне прямо в глаза. Его просто не видно было за кронами деревьев, а с ним сразу настала прекрасная погода с качающимися над головой высокими кучевыми облаками. Стало ясно, что синоптики опять наврали, и плавать можно сколько угодно, никуда не торопясь.

Выбравшись наконец на берег, увидел парня из этой компании. Он курил сидя на корточках и смотрел на меня с удивлением.

— Вода не грязная? — спросил он на ломаном, но правильном русском.

— Сам опасаюсь, принимаю меры! — ответил я. Вынул из рюкзака бутыль с водопроводной водой, вылил ее себе на голову. Нагнулся со сходен и наполнил бутыль из пруда. Показал парню так, чтобы сквозь бутыль просвечивало солнце. Мне самому было интересно — скоро вода зацветет, и уже начала в застойных прудах. Но тут бьют со дна мощные родники, вода оказалась прозрачной не хуже Байкала.

Парень внимательно осмотрел бутыль, потом ее ощупал.

— Она ледяная! Как можно в ней плавать? — удивился он.

— Старики тут всю зиму купаются, прорубь поддерживается в любые морозы. Я так не люблю, мне в прорубь приятно нырять только после парилки градусов в 100. А им не нужна никакая парилка, домик этот просто для переодевания. Сходни деревянные, чтобы мокрые ноги не примерзали.

Тут я заметил, что хоть парень говорит по-русски бойко, почти ничего из мною сказанного не понимает. Объяснил ему, что такое прорубь, кувалда, парилка, битье вениками для разогрева и тому подобное. Сальса меж тем сменилась то ли на румбу, то ли на мамбу. Мулатки и креолки, покончив со своей текилой, разрумянились, сбросили куртки и затанцевали вообще пленительно. Вероятно, среди соотечественников почувствовали себя как на родине зимой в особо холодный день. Московский июнь этому вполне соответствовал. Замерзшими они не выглядели, скорее наслаждались приятной прохладой.

Трудная аудитория для рассказов про баню! Баня у них летом натуральная, на всю атмосферу. Поэтому я заткнулся и спросил парня, откуда они.

Оказалось, все из Кубы, собрались вместе отпраздновать День Отца. На меня поглядывали изредка как на снежного человека, пока я обсыхал и переодевался.

Когда я уезжал оттуда, распогодилось окончательно. Тучи почти разошлись, вовсю сияло солнце. А в парке этом по-прежнему никого не было, кроме тридцати самых морозоустойчивых, вполне себе счастливых кубинцев.

Несясь по аллеям, тоже вспомнил своего отца. Как он брал меня на зимние рыбалки и в баню с ледяной купелью. Руки у него были горячие при любом морозе. И вот результат через полвека — прекрасно себя чувствую в любую погоду. В скольких морях, озерах и прудах переплавал, когда другим туда было холодно соваться. Такие подарки отца ценнее любых игрушек.

рынка, она с порога концентрировалась на товаре, а не на лицах знакомых. Бабушка всегда покидала базар с хорошим настроением и с полными кошёлками. Перепадало кое-что и мне. Моим самым желанным призом за терпение, которое я испытывал по дороге с бабушкой на базар, была покупка горячего бублика с маком и холодные пол-литра. Тогда меня интересовало исключительно молоко, которое продавалось в бумажной пирамидке. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, от обильного слюновыделения боюсь поперхнуться. Бублики раскупались моментально, как только они доставались из печи, запах вокруг стоял такой, что проходившие мимо подоляне были вынуждены сглатывать слюну. После регулярного вбрасывания новой партии бубликов скапливалась небольшая очередь.

От бабушки я знал, что здесь бубликами торговали ещё до исторического материализма, и этот магазин носил имя Бейгельмана, по имени его бывшего владельца Хаима. Хаим Бейгельман жил на Подоле в начале 20-ого века. Все его предки были бубличниками. И как Шнайдеры получили фамилию от своей профессии портного, так и Бейгельманы получили фамилию потому, что пекли бублики – по-еврейски бейгелах. Хаим Бейгельман их не только пёк, но и продавал. В результате я получал вожделенный горячий бублик и холодное молоко. И поедая это счастье на ходу, мы с бабушкой возвращались домой на Мирную.

Недавно я узнал, что на улице Мирной до начала 20-х годов жил некто Давыдов. Яков Петрович был человек творческого склада, и он пытался заработать свой кусок хлеба пером. Он писал свободно и легко, и для украинских газет использовал псевдоним Якив Орута. Он работал абсолютно во всех жанрах журналистики, начиная с новостных колонок и заканчивая стихами и фельетонами. Пописывал и коротенькие скетчи для театра миниатюр.

По дороге в редакцию заходил еврей Давыдов к еврею Хаиму Бейгельмыну и покупал себе на завтрак что? Правильно – бейгелах! Но настал 1918 год, и пронеслись по Подолу сначала петлюровские, а затем и польские погромы. Вместо того, чтобы наслаждаться бубликами, бандиты устраивали погромы. Если человек при деньгах, то долго он может выдержать это безобразие? Так, Хаим Бейгельман этого выдержать не мог и, как другие 1, 8 миллиона украинских евреев, купил себе и своей семье билет на белоснежный пароход. И сбежал наш бубличник прямо на Манхэттен, где было много евреев и мало бейгельных шопов. Взял себе в жёны Эстер — венскую красавицу. И зажили они дружно и счастливо.

Давыдов, тоже не будь дурак, взял да и удрал из Киева. Но так как он не умел печь бублики, а только писал, то дальше Одессы сбежать он не смог и белый пароход в Америку отчалил без него. Он на всякий случай сменил свой псевдоним ещё раз. Таким образом, объявился в литературной Одессе подольский журналист Яков Ядов, который влился в ряды штатных сотрудников газеты "Одесские известия". Когда ему становилось скучно, то он под именем Яков Боцман пописывал фельетоны в газетёнку "Моряк". Это открыло ему двери в одесские литературные салоны, где он и познакомился с цветом одесских тружеников пера – К. Паустовским, В. Катаевым и неразлучной парочкой, И. Ильфом и Е. Петровым.

Вскоре большевистская власть, трещавшая по швам от голода и холода военного коммунизма, объявила новую экономическую политику, или коротко НЭП. НЭП дал стране воздух, народу еду, а евреям заработок. Дал он заработать и Давыдову-Ядову. Помня своё босяцкое происхождение, подолянин Давыдов стал сочинять песенки, которые мгновенно превращались в хиты, для друзей куплетистов. Достаточно сказать, что к началу 1926 года он был уже автором таких известных песен, как "Гоп со Смыком", "Лимончики", "Фонарики", "Мурка" и одним из символов нэпа – "Цыпленок жареный".

И вот как-то, в 1926 году, к нему пришёл приятель-куплетист Красавин и попросил Якова сочинить для него что-то новенькое, а то публика стала его уже освистывать за старый репертуар. Пока Красавин с друзьями гонял чаи, Ядов сбегал в соседнюю комнату. Когда он вернулся через полчаса за стол, то положил листок с новой песенкой "Бублички". На следующий же день, по свидетельству очевидцев, песню пела уже вся Одесса. Через две недели Красавин получает письмо из Петрограда от своего приятеля Утёсова, где он просит задним числом прощения, что включил красавинские "Бублички" в свой репертуар. Через месяц этот хит уже пела Москва. Так Яков Давыдов с помощью Якова Ядова отблагодарил земляка Бейгельмана за неповторимый вкус его бубликов. "Бублички" стали после "Цыпленка" вторым символом НЭПа. Эти "шедевры" своей залихватской бесшабашностью и "близостью к нуждам масс" ознаменовали вместе с остальными песнями Ядова новое музыкальное направление, который сегодня называют шансон.

Но "Бублички" шагнули далеко за пределы Советской России. Не прошло и года, как Нью-Йорк уже пел переведённую на идиш и английский популярную песню. Однажды маленькая Мина Бейгельман услыхала лёгкую по мелодии и тексту песенку на идиш, которая очень подходила к её фамилии, запомнила её и стала часто напевать. Так песенка "Бублички" попала в дом к Бейгельманам. Голос у неё был прекрасный, и шестилетнюю девочку пригласили спеть популярную уже песенку "Бейгелах" на еврейском радио.

Это первое публичное выступление Мины положило начало её музыкальной карьере и карьере её сестры Клары. Так в 30-х годах родился дуэт под названием "Сестры Бейгельман". Через какое-то время на них обратил внимание джазовый композитор Абрам Эльштейн. Он сделал смелые аранжировки казалось бы забытых мелодий еврейского местечка, джазовое сопровождение воскрешало и ностальгию по еврейским традициям и по языку идиш. Сёстры Бейгельман получили отличную вокальную школу. Научились извлекать из своих по-разному красивых голосов великолепное звуковое сочетание. Благодаря свинговой обработке, казалось, уже забытых песен, ими был создан на эстраде свой собственный стиль. Сегодня трудно найти еврея в мире, который бы не был знаком с их песенным репертуаром, сестры приобрели всемирную любовь и популярность.

Москва, 1959 год, открытие первой американской выставки. На эстраде Зеленого театра в Парке имени Горького американские эстрадные артисты устроили для москвичей концерт. Говорят, что эта популярная в Москве эстрадная площадка ещё никогда не переживала такого наплыва слушателей. На эстраде появились две еврейские красавицы, оркестр заиграл до слёз знакомую мелодию и сестрички запели очаровательными голосами "Бублички, койф майне бейгелах …". Московские евреи узнали родной, но уже почти забытый идиш. Публика рыдала от восторга. Так дочери бубличника Бейгельмана вернули "Бублички" на родину и дали песне второе дыхание, которое уже длится более 55 лет. Второй песней сёстры исполнили "Очи черные", тоже в джазовой обработке Эльштейна. Первый куплет они спели на русском языке, зал Зеленого театра ревел от переполняющих его эмоций! Если американские империалисты, главные по культуре, ставили своей задачей произвести сенсацию, то они свою цель с успехом перевыполнили.

В мире существуют тысячи Бейгельманов. Часть из них – потомки выходцев из Украины. В Америке и Израиле есть и киевские Бейгельманы. Так вот, наши сёстры Мина и Клара – дочери того самого киевского булочника Хаима и венской красавицы Эстер! Но и это ещё не всё… Девочки для простоты подрихтовали свои имена и фамилии на английский манер. В результате Мина стала называться Мерной, Клара превратилась в Клэр, а фамилию Бейгельман они переделали в Берри и дуэт стал называться просто — "Сёстры Берри"! Если бы в начале 20-х Хаиму Бейгельману кто-то сказал, что у него в Америке родятся две дочери и своим замечательным пением они завоюют весь мир, то он бы в это не поверил. Если бы подольскому журналисту Давыдову в то же время сказали, что он напишет песни, которые будут петь и любить миллионы людей вот уже несколько поколений подряд, и эти песни будут переведены на десятки языков, то и он бы в это тоже не поверил. Дочери подольского бубличника начинали свой путь к музыкальному олимпу с песни "Бублички". Всё новые поколения слушателей продолжает захватывать их замечательное исполнение.

Вместо послесловия.

Яков Петрович Ядов (настоящая фамилия Давыдов, ещё псевдонимы: Жгут, Боцман, Отрута, Пчела; 1873–1940) — поэт, писатель-сатирик, киносценарист, эстрадный драматург, автор слов широко известных песен "Бублички", "Гоп со Смыком", "Лимончики", "Фонарики", "Мурка", "Цыпленок жареный". Умер в нищете в Москве в 1940 году. Так родина отплатила одному из своих самых исполняемых песенников.

Однажды Исаака Дунаевского спросили: "Какая ваша самая любимая песня протеста? " – "Бублички", – ответил композитор. – Лучшей песни про тесто еще никто не написал! "Практически дословно сказал и сам Леонид Утёсов в своём последнем интервью Зиновию Паперному.

1990 год. Таллинн.

Наш трёхлетний сын Давид, лёжа на двух стульях с громадными советскими наушниками на голове, слушает в гостиной свои любимые песенки и носком ноги отмеривает такт. Из Москвы в Таллинн приехала Инна Генс, вся семья, сидя на кухне за праздничным столом, ждёт Давида. Докричаться до него невозможно. Наконец, как всегда жертвенная Юля поднимается и идёт в большую комнату. Она выдёргивает штекер от наушников и, стараясь перекричать магнитофон, зовёт сына к столу. В это время из магнитофона раздаётся любимая мелодия трёхлетнего Давида: "Бублички, койф майне бейгелах …".

2007 год. Мюнхен.

Наш младший сын Симон, которому тогда было 10 лет, сидя за расстроенным в доску пианино, неуверенно, но громко играет песню "Их хоб дих цу филь либ" ("Я так тебя люблю") из репертуара любимых им, да и всеми нами, песен "Сестёр Берри".

Май 2009. Нью-Йорк.

Нас с Юлей в аэропорту встретила моя подружка детства Лена Грант. По дороге к ней домой мы заехали в еврейскую пекарню, которая находится на окраине Нью-Йорка, и купили что? Правильно – бейгелах!

Ноябрь 2014. Нью-Йорк.

Умирает последняя из сестёр, Клара Берри, урождённая Бейгельман.

Февраль 2015. Мюнхен.

В процессе подготовки книг о семьях моих родителей я беру у папы и мамы интервью о жизни довоенного Подола. Вдруг во время рассказа о своих детских пристрастиях мама говорит, что очень любила ходить к Хаиму Бейгельману за бубликами. Через неделю я принес ей этот текст.