Истории о армии #часть

загреметь в дисбат, что-то типа штрафного батальона). Тем более личного времени почти не имелось у нас, солдат-первогодков. И каждую свободную минуту большинство из нас старалось использовать для самого важного дела – написать письма родным и близким. В тот день, в те 40 минут личного времени, у меня было запланировано три письма – родителям, другу детства, тоже попавшему вместе со мной в армию, но совсем в другие войска и в другом регионе, и знакомой девушке. Текст родителям был стандартным, близким к реальным обстоятельствам службы: тяжело, но терпеть можно (щадя психику матери об ужасах дедовщины и прочих армейских гадостях умалчивал), кормят неважно, поэтому вышлите 5 руб. Семья наша была не то чтобы зажиточной, но могла, к примеру, легко накопить на мебельный гарнитур из трех предметов

(кухонный стол и пара табуреток из спрессованных опилок местного деревообрабатывающего комбината), и ежемесячная посылка мне 5 руб. в конверте (по-другому никак) для родителей уж очень серьезной проблемой не являлась. А для меня – подспорье существенное (две бутылки дешевого портвейна). Впрочем, эти деньги на спиртное тратить было жалко, поскольку жрать хотелось постоянно, и с лишним полтинником все ходили в так называемый «чепок» - гарнизонный комбинированный магазин-кафе.

Письмо товарищу было совсем иного рода. Мы с ним и на гражданке любили повыделываться друг перед другом, а тут на меня вообще нашло! Даже и не знаю – с чего. И я ему пишу, что у меня в полку едва ли ни гарем. В санчасти – медсестра, которая меня еще и медицинским спиртом поит (там вообще не было ни одной девицы, санитарами служили обычные солдаты), в штабе – сногсшибательная делопроизводительница из штатских (была в штабе действительно одна баба из гражданских – переболевшая в детстве полиомиелитом калека, вызывавшая всеобщую жалость), за пределами части – пара девочек, к которым я хожу в увольнительные и бегаю в самоволки (за пределы гарнизона выбраться было нереально). И все это расписано красочно и в весьма живописных деталях, потому как фантазия солдата, обделенного обыденными радостями жизни, не знает никаких границ.

Но особенно тщательно я писал письмо девушке. Знал и запал я на нее достаточно давно, но на гражданке наладить с ней контакт у меня просто духу не хватило – слишком уж она для меня, простого парня, была вся из себя. Так и ушел служить, не установив с ней даже элементарных дружеско-ребяческих отношений. Но адрес ее я знал, и, уже находясь вдали от ее небесного образа, рискнул – написал ей довольно трогательное письмо. Не то чтобы прямо-таки признавался ей в любви, но из текста можно было понять что к чему. Я был просто потрясен, получив ответ!

Оказывается, я был ею замечен, и она сожалела, что между нами как-то так ничего не сложилось, но она «надеется, что все еще впереди»! И у нас завязалась оживленная переписка, которая обещала перерасти в нечто более серьезное после моего дембеля. Она как и мать расспрашивала меня: не тяжело ли мне служить, нормально ли я питаюсь, а также предлагала выслать мне деньги - девочка была из совсем небедной семьи. Но для нее, как и для своего приятеля, я корчил из себя супермена, но иного рода: мол, полковой повар - мой ближайший друг, поэтому я хожу в столовку, когда хочу, и ем, сколько хочу. А денег у меня вообще навалом, потому что меня в полку все любят и ценят как специалиста, и я получаю повышенное денежное довольствие. Ну и еще пару страниц подобного же бреда. Чего только ни сделаешь, чтобы вызвать интерес понравившейся тебе женщины… А чтобы все это выглядело более убедительно и чтобы окончательно ее добить, я послал своей будущей, как я надеялся, возлюбленной в конверте 5 руб, которые только что получил от своих родичей!

От приятеля ответ пришел очень быстро и был, надо сказать, весьма язвительным. Но я долго не мог врубиться - чего это он так развеселился.

Наконец дошло – я в спешке, из-за дефицита свободного времени, перепутал конверты, и он получил от меня письмо, которое я отправил родителям, где просил выслать мне денег. Но я не сразу осознал катастрофические последствия моей оплошности…

Потом пришел ответ от отца с матерью – им досталось письмо, посланное мною своей девушке, я туда еще 5 руб. вложил. Не вижу смысла излагать, что мне ответили родители, но с той поры денег от них я не получал ни копейки.

Ну а письмо с моими амурными похождениями ушло к моей любимой. Ответа от нее я ждал с ужасом, хотя и с некоторой все-таки надеждой, - но так и не дождался. Причем до сих пор…

играют, стараются. Ноги впечатываются в асфальт. Подковы разлетаются в разные стороны. Четко. Красиво. Егерский марш звучит!

И вдруг! Камешек на асфальте плаца, у самой трибуны. Правофланговый, трубач, роста 190 см, со всего размаха впечатывает сапог на этот камешек. Подворачивает ногу и падает на живот, поднимая руки с трубой вверх. Инстинкт музыканта. Инструмент дороже жизни.

Оркестр, продолжая идти, правой своей стороной, спотыкаясь об упавшего трубача.

Музыканты падают, как костяшки домино и плац превращается в кучу мала.

Оставшая часть музыкантов, с каменными лицами продолжает, как ни в чем не бывало, отбивать шаг и реветь в трубы. Но композиция уже не та. Остались только вторые голоса.

Дирижер, не видя, что делается за его спиной, наконец услышал странное звучание "Егерского марша", сделал уставной разворот и пошел обратно к оркестру. Остановил его перед самой трибуной, прекратил музыку и обращаясь к стоящей на трибуне комиссии прокричал:

"Мы продемонстрировали вам, как будут проходить оркестры по неубранной территории плаца! Сейчас мы уберем эти камешки и покажем вам, как пройдет оркестр, когда на плацу чисто"! С этими словами, он поднял камешки и демонстративно выбросил их на обочину.

Вернул оркестр на исходную.

Снова с "Егерским маршем" оркестр прошел великолепно!

когда инфляция по 40 процентов в месяц!

Командование 2-ой флотилии, что на Камчатке, понимало, что так долго народ не протянет и решило облегчить подводнику жизнь. На ПКЗ 25 дивизии открыли парикмахерскую, где за символическую плату можно было привести себя в порядок. Мелочь, а приятно!

Работал, а точнее служил парикмахером на ПКЗ, замечательный парень из самой Туркмении и звали его Сердар (вождь по-ихнему). Вот угораздило парня, попал на флот на сломе эпох! За три года говорить по-русски научился прилично, да и специальность «трюмный матрос» пришлась ему по душе. В отпуске не был - далеко с Камчатки. Скоро ДМБ и командование решило определить его в парикмахеры.

Так вот наступил у Сердара неминуемый Дембель. Приходит он в строевую часть. Его спрашивают:

- Куда ВПД выписывать?

Он спокойным русским языком отвечает:

— Такой-то район, такой-то аул….

Посмотрели строевики в книгу, где все населенные пункты СССР и не нашли такого аула.

- А далеко ли от твоего аула до ближайшего города?

- Ой, далеко…- отвечает матрос.

Мудрили долго. Ничего не получилось, населенный пункт пропал, а в личном деле бойца стоит название военкомата маленького приграничного поселка. Но это не то!

- Быть такого не может! - сказал начальник строевого отдела и достал карту.

Информативность карты оказалась недостаточной. Взяли карту покрупнее.

Строевики гурьбой склонились над сложным перекрестьем меридианов и параллелей. Нет такого населенного пункта! Молодой старлей елозил взглядом вдоль границы Туркмении и Ирана. И вдруг …его взгляд упал на сопредельную, иранскую территорию. О, ужас! Аккурат в 10 километрах в глубине ее находился тот аул, о котором говорил матрос подводного флота России Сердар.

Строевики застыли, тут и международным скандалом попахивает.

- Ты как в армию попал, сынок? - по-отечески изрек начальник.

- Я овец пас, неделю пас, потом, по горам ходил. Однажды люди в форме подъехали, спросили как зовут. Я сказал Сердар. Сколько лет спросили, я сказал 18. Они паспорт спросили, а я не знал, что такое паспорт. Они посадили в машину и отвезли в город. Потом на самолет сюда попал.

- Ты, сынок, за дверью подожди…

Настроение испортилось совсем. По ряду прямых и косвенных признаков получалось, что три года на секретной базе подводных лодок в должности трюмного, служил Гражданин Ирана по имени Сердар.

- Что делать будем, товарищи офицеры?

- А что делать, каким военкоматом призвали туда и отправим, а там пусть сам домой по горам добирается.

И поехал счастливый Сердар на родину к своим сестрам и братьям. Удалось ли ему попасть в свой иранский аул - неизвестно. Через полгода в штаб дивизии пришел запрос от туркменского КГБ, «не служил ли у нас некий

Сердар?». Ничего не ответил строевой отдел и ничего никому не сказал.

Ну не знал Сердар в какой он стране родился, зато воинский долг исполнил, да еще как!!

пантеон чуть не пополнился богом армейского долбое[ж]изма-двуликим разорванным Анусом.

Поначалу два призвыника Коля и Федя ничем не выделялись из общей массы. Белобрысые, ушастые тормозные духи. Поскольку оба были из путяг -их отправили в автобат. Там-то они и прославились впервые. На 66м Газоне протек бак. Прапорщик, тоже невеликого ума деятель, позвал первых попавшихся воинов (колюфедю) -и велел бак заварить. Два дятла-самоубийцы уже подтащили сварочный аппарат, когда, на свое счастье, попались на глаза ангелу-хранителю.

- АААА! ! Дебилы, [м]ляяя! -орал на недопреставившихся дед-ефрейтор. Вам жить надоело?! Уррроды! А бензин слить?!

Дебилы послушно слили топливо, сняли бак, открутили все пробки и по совету ефрейтора надели бак на выхлопную трубу другого грузовика. Дабы горячие выхлопные газы выветрили все пары бензина. Подождали полчаса.

Потом пошли за советом.

Ангел хранитель к этому времени свалил по своим делам. Невезучие сварщики пошли искать другое вместилище знаний. И нарвались на инфернального демона-черпака, что грелся на солнышке.

- Можно вопрос задать?

- Можно Машку за ляжку и козу на возу-а в армии- "разрешите".

- Разрешите спросить?

- Ну?

- Как узнать-есть ли в баке пары бензина?

- Спичку туда бросить.

Сказано-сделано. Зажгли спичку, бросили, узнали. Пары были. На счастье этих кретинов-немного. Но хватило на то, чтобы превратить бак в шар. От взрыва его расперло во все стороны.

Что никак не смутило Колюфедю. Те аккуратно заварили все щели и кое-как приделали бак на место.

Наутро у начальника автобата случился родимчик, когда он увидел 66й газон с распухшим яйцом между колес. Орал он так, что казалось-еще немного, и коронки расплавятся. [ман]дюлей получили все-и смышленый прапорщик, и демон черпак, и ангел-ефрейтор.

Коляфедя отделались легко. Их, как юродивых, оставили без критики (не поймут)- и велели оквадратить круглое.

Благая весть разлетелась по всей части и толпы паломников полезли на забор зырить на газон с отбитыми яйцами.

Полковые негодяи зубоскалили неделю. Коляфедя прославились.

И тут же закрепили успех-трое суток колошматя по баку молотками. Три дня автобат угорал над старательными молотобойцами, пока ангел-ефрейтор, не выдержав, вырвал у них предмет производства. К этому времени бак потерял всякую форму и являл уже собой законченное художественное произведение. Музей Гугенхейма легко бы взял его в экспозицию.

Ефрейтор не оценил труды скульпторов, повелев выкинуть творение ("эту х[ер]ню" в его определении) и приволочь бак со свалки. Благо, там валялось несколько остовов от 66х.

Потом двух героев послали работать на завод-разгружать вагоны. Ловелас Федя умудрился соблазнить заводскую стропальщицу-здоровенную бабищу под центнер весом и с руками молотобойца. Обделенная мужским вниманием звероподобная стропальщица, от свалившегося на нее женского счастья вошла в раж . Схватила милого за булки и рванула слегка в стороны. Федя треснул по шву.

В жопу раненного Федю, давясь от хохота, отвезли в госпиталь зашивать. Кое-как оформили все, как производственную травму. Ну, а иначе всем бы развальцевали отверстия.

Но, понятное дело , благая весть облетела всю часть. Начальник автобата каждый раз ставил его в пример личному составу.

- Бездельники! Раздолбаи! Вам бы только х#и пинать! Один Федя за вас жопу рвет на работе!

Прошел год, и Коляфедя "состарились". Оказалось, что Федя-потомственный алкоголик, а Коля- убежденный плановой. Причем, если Федя по пьяни был тих и благостен, то из обкуренного Коли энергия хлестала через край. Как то раз, наобщавшись с духами предков, обдолбанный Коля приперся в казарму. Там ему прихватило живот. Пакостный двоюродный дядя насоветовал не париться с беготней до тубзика, а облегчиться прямо в проход между койками.

Но! Заметая следы, хитрый Николай подтерся простыней соседа-Федора.

Поутру друзья начали делить ответственность.

- Это ты насрал!

- Нет, ты!

- Вот, твоя ж простыня вся в говне!

На шум прибежал многострадальный комбат и первое время не знал, что сказать. Просто разевал и захлопывал рот. Потом провели расследование. Оно было недолгим.

- Коля, а где твоя форма?

- ?!

Оказывается, Николай под действием веществ ночью бегал по футбольному полю перед казармой, срывая покровы. Готовился ко сну, так сказать. Хб, кирзачи, ремень и пилотка валялись по всему стадиону, указуя на масштаб его личности. Незаурядный.

- КАК? КАК ТЫ МОГ НАСРАТЬ В КАЗАРМЕ?! -пытал комбат героя.

- У меня вегетососудистая дистония- ответил засранец и тем обессмертил свое имя. Отныне для всей части он стал Вегетососудистым.

Однажды под дембель эти два кренделя нажрались. Ночью шлялись по расположению. Тут на глаза им попался гипсовый часовой, что бдительно охранял стенд с присягой. Возле плаца стоял он годами, подавая личному составу пример стойкости перед лицом лишений.

Два дебила долго бродили вокруг монумента, дергая его за ремень и требуя "грудину к осмотру".

- Почему сапоги не чищены?

- А давай почистим!

- А давай!

Почистили ваксой. Полюбовались. Красиво. Ну и, уже в угаре, начистили ему рыло гуталином, а заодно - и кисти рук. Потом сгоняли за соломенной шляпой, что неведомо как попала в автобат. И натянули ее часовому на башку. [мав]р получился: любо-дорого смотреть. Последним штрихом послужил окурок, прилепленный Федей к чувственным губам истукана.

... Шедшего поутру полковника посетила богиня Ата, когда он увидел у Присяги [мав]ра в белом кителе и с автоматом. В соломенной шляпе, нагло курящего на посту.

Комполка стоял, бешено вращая очами минут 5, любуясь композицией. Потом порысил в штаб, где пистон получили все.

Вздрюченное реакционное офицерье учинило дознание и вычислило авторов.

Собственно, кто б сомневался.

На художников наорали в 30 глоток и повелели оттереть все взад. Те два дня скребли истукана щетками, мыли, чем придется-ничего не выходит. Черного кобеля добела не отмоешь.

Потом решили побелить.

Получилось.

Статуя засверкала первозданной белизной.

До первого дождя.

Наутро приезжает проверка и ну полкана пытать- чего это у тебя мулат на плацу делает?

Полковник завыл матерно и вздрючил всех снова. Статую побелили заново.

Дождь- и стенд караулил метис.

Решили покрасить маслом. Заляпали весь постамент. Раз такая беда-художественный совет, в который превратился штаб, разрешил размалевать фигуру реальными цветами. На форму то зеленая краска нашлась. На сапоги, черная, тоже. А вот с лицом проблема. Коляфедя заебенили лик защитника желтым. Подкрасили глазки, подвели бровки. Подмазали губки. Полюбовались. Ну, как живой!

Наутро опять проверка. И первым делом, понятное дело, бегом смотреть памятник.

- Полковник, а полковник! А нах[рен]а у тебя китайская проститутка заместо [мав]ра стоит? Или у бойца желтуха? А зачем он губы накрасил?

Полковник завизжал, орошая оробевшую комиссию слюнями и приказал снести статую к е&аной матери. Заодно под шумок уволили творцов. Пока они еще чего не украсили.

человек, только что демобилизованный из армии, где, кстати, тоже был водителем, только БТРа и большую часть службы проведшего в горах Афгана. Водителем он был от бога. Ну, так по крайней мере о нем говорили все в партии. Оно и действительно. Машину он свою холил и лелеял. И она ему платила тем же. Никогда, за время своей трехмесячной работы, я не помню случая, чтобы его ГТСМка где-то встала, а он пиная гусеницу приговаривал – мозга компонсирует. И не было маршрута, которого бы он не мог пройти. Может быть за счет своего умения, а может за счет молниеносной реакции, которой он обладал. Сам он нам иногда вечерами рассказывал, что эта реакция и взаимоотношения с машиной не раз спасали ему жизнь, да и окружающим тоже. В это нельзя было не поверить, потому что подтверждением тому была боевая награда. Вот про эту реакцию речь и пойдет.

В тот жаркий июльский день зарплаты, партия перебиралась на новый стан. Валера мотался туда-сюда, перевозя оборудование, людей и прочий необходимый инвентарь. А начальник партии на служебном УАЗике-«головастике» уехал за деньгами в город. Приехав к стану, Валера получил команду отдохнуть, так как нужно было этого начальника дождаться, перегрузив из его УАЗа в ГТСМ что-то необходимое, а заодно и зарплату получить. Усталость видимо сказалась. Валера закемарил прямо в кабине с открытой нараспашку дверкой. Что ему снилось, я не знаю. Мож тот же Афган, но спал он довольно крепко, раз не услышал как подъехал УАЗик. А тот, сдав задом к ГТСМке, остановился метрах в двух-трех и из него вылез очень довольный начальник партии. Балагур и весельчак даже в тяжелые периоды. Здесь такого периода не было и настроение у него было, можно сказать: «ваще». Оглядев стан, он узрел спящего Валеру.

- А че это он спит, когда я ему зарплату привез? – не понял он и спросил об этом у подошедшего бригадира.

- Так вас ждал, вот и приснул немного, – ответил тот.

- Ну, так вот он я, а вообще на работе спать не положено, - похохатывая, произнес начальник, приближаясь к ГТСМке. – Как работать, значит, так он бодрствует, а как зарплату получать, так спать что ли? А ну подъем!!! – рявкнул он у дверки своим громовым голосом. Которым, кстати, без всякого мобильника мог за три перевала свободно отдавать команды подчиненным в полевых условиях. – Вперед… - «за зарплатой» он договорить не успел, так и замерев с открытым ртом. Потому что вжикнул стартер, взревел мотор и лязгнув гусеницами ГТСМка в каком-то прыжке рванула вперед. Реакция Валеру не подвела и в этот раз, но слишком малое расстояние было до заднего борта УАЗа. Хрустнули доски, треснули задние фонари и машина откатилась вперед. Начальник захлопнул рот.

– Да…- почесав лоб, произнес он, - я понял, шутка не удалась. Ну, ты это, – обратился он к выскочившему из кабины Валере и рассматривающему деянье рук своих, - особо не переживай. За ремонт я сам заплачу.

за полгода, инфляция, вылившаяся в страшную деноминацию, порезавшую три нуля с купюр, короче, доходило до крайних мер, когда электричество давали всего по 6 часов в сутки, а дальше как хотите.

Армейская служба в ту пору была занятием весьма неблагодарным, дохода не приносящим от слова совсем. Военные едва сводили концы с концами, да и на службе крутились, как могли. В боевых частях при отключении света врубали мощные дизель-генераторы, чтобы хотя бы в потёмках, но как-то нести и без того нелёгкую службу, обеспечить боевые дежурства и просто не прощёлкать клювом технику и вооружение, которые надлежало содержать в готовности.

Надо же было такому случиться, что дизель в нашей части сгорел, порывом ветра бросило сноп искр из выхлопной трубы в бак. В итоге часть полностью обесточилась, поставив крест на службе. Командование распорядилось срочно заменить дизель новым, а старый списать. Вот тут и начинается самое интересное.

Зампотех с начштабом составили акт об утрате дизель-генератора в результате стихийного бедствия, а именно в связи с прямым попаданием в него молнии. Идея показалась командованию настолько удачной, что было решено прибить ударом этой бумажки и второго «зайца» - в части давно имелась недостача в десяток караульных тулупов, не то украденных, не то вообще проданных пару лет назад на сторону. Оценив смекалку подчинённых, командир части дал добро и отправил акт на утверждение в штаб армии. Но, не тут-то было. Бдительный генерал из штаба возвратил акт, как нуждающийся в серьёзной доработке. При уточнении деталей генерал подсказал, что в момент пожара рядом со сгоревшим генератором случайно оказался БТР с боекомплектом, утопленный в прошлом году в другой части, и именно в таком ракурсе вопрос о списании генератора не возникнет. Командир части с готовностью согласился, где 2 зайца, там и 3.

В течение 2 месяцев напряжённых согласований документ обрастал подробностями. За это время акт из одинокого листа превратился в книгу, а пожар окончательно принял форму катастрофического разгула стихии. Теперь ни у кого не было сомнений, что сгоревший от молнии дизель – это только верхушка айсберга, сама трагедия разыгралась позже. Согласно документу, всепожирающий огонь мгновенно перекинулся на стоявший рядом БТР, который за считанные минуты выгорел до безобразной груды металла, боекомплект сдетонировал и поджёг 2 полевые кухни, цистерну авиационного топлива, 3 мотоцикла с коляской, в которых лежали 10 караульных тулупов, затем загорелся дизельный бортовой Урал, загруженный зимним обмундированием в количестве 350 комплектов, служебный УАЗик с 10 катушками кабеля связи на борту, общей длинной в 5 километров. К счастью, обошлось без жертв среди личного состава.

Командующий был шокирован последствиями катастрофы, но виду не подал. Благодаря аналитическому складу ума генерал мгновенно сориентировал подчинённых в обстановке:

- Значит так. Боекомплект убрать, списать на стрельбы. Не хватало ещё накликать комиссию из генштаба, нам расследование в этой ситуации как серпом по пятой ноге. И с БТРом напортачили. Их там два было, нутром чую. Причём второй через неделю должен стоять у моей дачи в полной комплектации. Проверю лично. Выполняйте.

Бумага всё стерпела. Официальный акт с синяком гербовой печати, повествующий об эпической катастрофе в одной из воинских частей, навсегда затерялся в пыльных архивах. В отличие от новенького камуфлированного БТРа, бодро рассекающего бездорожье таёжных сопок.

разъезд из десятка человек, который вступает в бой, и держит десант почти пол-дня, что говорит о хорошей подготовке защитников крепости. Наконец, их сметают, выгрузив из судов флотилии небольшие пехотные пушечки.

Захватчики движутся к крепости. Там находятся 680 солдат, с огромным запасом боеприпасов и продовольствия. При соотношении нападения к защите 2: 1 (а точнее 1: 1) шансов у захватчиков - практически никаких. Тем более, что в двух днях пути находится огромный гарнизон другой крепости, готовый прийти на помощь.

Разгорается битва. О ее ожесточении говорят потери: примерно по двадцать человек с каждой стороны (причем десяток содат в крепости погибает от разрыва собственной пушки).

Всего через несколько часов бравый комендант крепости почему-то решает, что сражение проиграно, и тихонько бежит с гарнизоном в другой форт, аж за 80км от битвы. Его ума хватает только на то, чтобы заминировать склады с продовольствием и порохом, на которых и подрывается часть захватчиков, решивших наконец поинтересоваться, какого хрена из крепости перестали стрелять.

Драпающий комендант не удосужился предупредить о своем гениальном отходе милицию местного городка, которая затем действительно героически, до последнего бьется с десантом, тщетно надеясь на подмогу, которая в этот момент улепетывает во весь дух. Так и закончился день. Наутро начались грабежи складов, насилия, разрушения, а еще через десять дней тяжело нагруженные добром захватчики покинули дымящийся город...

Всего в инциденте погибло по полсотни солдат с каждой стороны.

Обычная история для того времени. О ней забыли бы через год, случись это охваченной битвами Европе. Но я рассказал про сражение при форте Йорк, который сейчас называется Торонто.

Пару дней назад отмечалось двухсотлетие исторической битвы (цитирую газету - "величайшей военной драмы Канады"). На юбилее был устроен военный парад, самый большой после 1945 года. Именем героического коменданта увенчаны правительственные сооружения. На вершине политкорректного идиотизма решено построить монумент, прославляющий героизм североамериканских индейцев, кто снимал скальпы не с англичан, а с американцев.

Ну, и как обычно: театрализованные представления, возложения цветов, и банкет.

Историческая память, блин!

приходила в голову такая мысль, он вклинивался и молча отдавал вещи хозяину. Валентин вообще не очень любил говорить. Его двухметровая фигура и многозначительно демонстрируемые пудовые кулаки убеждали лучше слов. При этом, я никогда не обращался к нему за помощью. Он появлялся в нужное время словно из-под земли.

Впервые наши пути пересеклись в штабе, куда нас вместе поставили в наряд. Молодых туда не направляли, но командир роты сделал исключение, потому, что в дороге мои очки разбились, а без них я был слеп, как крот. Кроты же в караул не заступают.

Сержант Плотников был дежурным по штабу, а я – пустым местом. Если надо было что-то сделать, он говорил, все остальное время я для него не существовал. Часов в десять вечера он отправил меня спать на топчан в дежурке. Сон не шел. Обещание сержанта, что меня через два часа ожидает уборка и мытье полов во всем штабе, сильно бодрило. Особенно пугала перспектива работать до утра, если с первого раза не получится идеальная чистота.

Сержант сидел за столом и что-то делал. Когда раздался то ли рык, то ли стон, я незаметно подсмотрел, в чем дело. Он корпел над своим дембельским альбомом. Деревенский парень, никогда раньше не занимавшийся подобным, готов был рвать и метать.

Линии получались кривыми, буквы - уродливыми. Он психовал, откладывал альбом и выходил на крыльцо, покурить и успокоить нервы.

Я – наивный чукотский юноша, предложил ему свою помощь. Он недоверчиво посмотрел на меня и, видимо, решив, что хуже не будет, разрешил. Дело сразу пошло на лад. Закончив за пару минут то, над чем сержант безуспешно бился целый час, я расхрабрился и предложил сменить устаревший дизайн на что-нибудь новое. Мне был дан карт-бланш.

Вы не поверите, самому не очень верится, но в ту ночь сержант сам убирал и мыл штаб!

Работа над его дембельским альбомом не просто сдвинулась с мертвой точки, а шагнула далеко за те горизонты, которые он себе представлял. Ситуация повторялась много раз, стоило нам снова вместе заступить в наряд по штабу. Был договор. Он убирает, а я говорю всем, что убирал я. Ему не по статусу шуршать, а мне не по статусу делать альбом.

Честно говоря, было жутко неудобно, что за меня кто-то делает работу, однако, стоило заикнуться о том, чтобы самому убраться, мне было сказано:

- Ты что, дурак? Делай, что умеешь, и меня не зли!

Альбом получился на славу! Главное, ни у кого такого не было. Сержанту завидовали, а он купался в лучах славы, ведь все думали, что альбом он делал сам.

Как это часто бывает, в один прекрасный день все едва не пошло прахом.

Увлекшись рисованием, я не заметил заместителя командира, который пришел рано утром в штаб. Это был залет! В подобных случаях, альбом изымался, а его владелец наказывался.

Однако, фортуна снова выкинула фортель. Вместо того, чтобы забрать альбом, офицер полистал его, а затем спросил:

- А ты мог бы такие же самолеты в наш актовый зал нарисовать, только большие!

Я сразу согласился, хотя ничего подобного в жизни никогда не делал. Он кивнул, затем отдал альбом и сказал:

- Спрячь, еще раз попадешься, ты его больше не увидишь!

Когда я рассказал об этом сержанту, у него в глазах на короткий миг показалась моя смерть, помахала игриво ручкой и исчезла. Сержант вздохнул, забрал альбом, с тех пор для работы мне предоставлялись лишь отдельные страницы.

Потом к нему пришел дембель, и у меня не стало защитника. Пришлось защищать себя самому, конечно, если не считать зам командира, для которого я оформлял актовый зал, еще одного зама, вместо которого я сдавал экзамены в пединститут, начальника штаба, с сыном которого занимался математикой, и других людей, которые по доброй воле готовы были меня защищать.

Главное для меня было не забывать слова сержанта Плотникова, сказанные мне на прощание:

- Если люди узнают, что ты многое можешь, будь готов к тому, что они захотят получить это силой.

Не все такие дураки, как я.

в воздухе и т. п. А запрет на участие женщин в боевых действиях ограничивает их возможности карьерного роста, зарплаты и т. д. - что, кстати, чистая правда - то есть прямое нарушение равноправия полов. По этому поводу много дебатов, где главным, но не единственным, аргументом "против" является ограниченные физические возможности женщин. К примеру, у "морских котиков" есть такая тренировка: ЛЮБОЙ из подразделения должен быть способен поднять из положения "лежа" на плечи ЛЮБОГО (подчеркиваю: любой - любого! ) из того же подразделения и пронести не менее 100 метров. Если учесть, что средний вес "котиков" 100-110 кг - а бывают нередко и 125, - то найти много дам, способных такое проделать, маловероятно. Дебаты продолжают бушевать, но тема это большая, да я и не об этом. Просто вспомнилось похожее начинание много лет назад в штате Коннектикут.

Тогда тоже, в порядке борьбы за равноправие, постановили принимать женщин в полицию (патруль и спецподразделения) и в пожарные. С полицией еще так-сяк - в конце концов, 90% работы патрульных - это патрулировать, выписывать квитанции и разбираться с соседскими скандалами. А вот с пожарными вышла заковыка: у тех 90%, если исключить медвызовы - тяжелая и опасная работа в задымленных помещениях, в респираторах, физически на пределе. Все инструменты рассчитаны на здорового мужика, не на девочек, пусть даже и сильных физически. Поначалу начали снижать физнормативы на прием - но тут взбунтовалась мужская часть пожарных, и не из-за мужского шовинизма, нет: просто пожарные идут "в огонь" в двойках, на случай, если один потеряет сознание - что случается чаще, чем мы думаем - то другой его вытащит. Если же этот "другой/ая" сама весит 55 кг, и ничего тяжелее 70 кг не поднимала - как она вытащит того же стокилограммового мужика? По лестницам, в темноте?! Жить-то охота...

В общем, вспомнился случай: в разгар этой политкорректной компании, город, где я работал, проводил рутинную тренировку пожарных: поджигают чего-нибуть ненужное на пустыре, и расчет пожарных это тушит всеми подручными средствами. Картина: стоят начальник пожарки, некоторые отцы города, лейтенанты подразделений, чиф полиции, и я. Пара старых диванов весело горят, расчет разворачивает шланг, подает давление, распределяется по длине шланга (давление высокое, для дальности). Где-то в середине стоит новоиспеченная пожарница, тоже держит. Несмотря на 4-5 человак на шланге, тот себя ведет как эпилептичекий удав: изгибается во все стороны, пытаясь вырваться из цепких рук доблестных пожарников. Девушка тоже держит, хорошо держит. Даже слишком хорошо: в какой-то момент "удав" изгибается резко вверх, как раз где она стоит... и поднимает ее в воздух. . метра на 1. 5... (! ). . Главный пожарник бросается за машину, и там давится от неслышного хохота... мы с чифом тоже отворачиваемся, и медленно отходим за угол. . где и прохохатываемся до того, как вернуться в толпу.

... В итоге, это благородное начинание само собой умерло: в настоящий момент, насколько я знаю, женщин в пожарных расчетах нет... .

из выпускников делали офицеров. В самом деле - переводчики армии всегда нужны. И немецкий к примеру всегда пригодится, и в случаи войны с Германией и в случаи вхождения Украины в НАТО. Декан, говорят, дошел до самого министра обороны Украины Кузьмука и добился. Решили отправлять выпускников в учебку на три месяца Мол, подучат там воинские звание и лабуду всякую и получатся полноценные военные переводчики.

И вот, отправляют первую партию - 28 выпускников - германистов, т.е. будущих переводчиков с немецкого. Студенты ехали радостные (три месяца - это не 18 все же). Но радость быстро пропала - им попался очень противный майор, который донимал их шагистикой. И так два месяца подряд. А тут подоспел очередной смотр, в ходе которого все части проходят по плацу и орут самые разнообразные песни, высоко задирая ноги. И вот подходит очередь студентов, которых поставили сразу за мотострелками-разведчиками. И вот они (студенты) выходят на плац, бойко маршируют, одеты по последней натовской форме - пятнистая форма (Из США подарили в качестве гуманитарной помощи), но вместо обычной "По долинам и по взгорьям" студенты запевают:

"Deutsche Soldaten und die Offiziren .

Halten Waffen trock …"

ну и так далее - все по всем правилам Hochdeutsch. Приезжее начальство на трибуне удивилось и спросило местное начальство - что, мол, это такое. Тогда кто-то из местных, спасая ситуацию, ляпнул, что это будущие диверсанты. Начальство похвалило и изъявило желание скоро проинспектировать будущих бойцов невидимого фронта. Оставшийся месяц студенты занимались в основном изучением самого разнообразного оружия - от калашника до снайперской винтовки Драгунова с ежедневными стрельбами из оного оружия. К счастью приезжее начальство про свое обещание забыло.

комнате, и бравый замполит разъяснил, что мышь - это результат происков проклятых империалистов, пытающихся свести на нет боевую мощь нашей Родины. Ибо, какие мы к черту солдаты - без обеда? А какая боевая мощь без нас.

А еще через несколько часов реактивный самолет за сотни километров примчал разобраться с ЧП некоего генерала (он курировал нашу часть).

Грозный генерал выстроил в столовой уйму людей - наряд по кухне, дежурного по столовой, начальника столовой, санинструктора, командира хозвзвода, зампотыла части и пр. - и мрачным требовательным басом спросил:

- Кто видел мышь?

Народ испуганно молчал.

Генерал стал еще мрачнее и еще багровее.

- Я спрашиваю: кто видел мышь?!

Пауза длилась минуты четыре, пока наконец не сдали подорванные алкоголем прапорщицкие нервы начальника столовой.

- Я видел, - выпалил он, предчувствуя беду.

- Ну и как она - большая? - спросил Шеин, слегка смягчившись.

- Да нет. Нормальная. - И прапорщик пальцами показал размер.

- Ясно, - сказал генерал весомо.

И удалился.

И все.

Хотя, если бы я, например, имел такую возможность - слетать на самолете за тридевять земель, чтобы узнать размер некоей дохлой мыши, я, возможно, поступал бы точно так же.