Истории о армии #лейтенант

фарш было решено купить в магазине офицерского городка при культпоходе в кино. В магазин должен смыться во время сеанса тот, кому было удобно, и купить 2кг фарша. После фильма, вернувшись в батарею , узнали, что смогли все. Получилось 10 кг фарша. Я понял, почему продавщица на меня так смотрела : я был последний, кто смог.

Муку было решено взять на нашей пекарне, которой командовал знакомый сержант.

И вот наступило воскресенье. Мы собрались в котельной. Приходит воин и приносит МЕШОК муки! На наши слова, что нам нужен ма-а-аленький мешочек, а не 50 кг, воин отвечает: «Приказано мешок. Обратно не понесу».

Пельменей налепили размером с кулак и в количестве листа фанеры 2x2 метра.

Вечером, добыв 3 бутылки местного самогона, собрались в котельной.

Варили пельмени на маленькой электроплитке часа 2. Пока варили пельмени , самогон выпили. На вторую партию сил уже не было, поэтому решили съесть остаток пельменей на следующий день.

Спрятав бутылки в дымоход, мы вернулись в батарею, где и улеглись спать. Один из нас (Вадик Баландин, привет ! ) вечером по пути в туалет был выловлен ст. лейтенантом Глуховым. Старлей, будучи под мухой и сам, не стал поднимать бучу, а собрав нас всех пятерых земляков и выяснив у дежурного по батарее, где мы были, повёл нас на место преступления. Увидев лист с пельменями и не найдя бутылок, он опечатал все двери личной печатью и ушел в городок домой.

Всю ночь мы пытались проникнуть в котельную, чтобы убрать муку и пельмени. Но не смогли. Утром, после развода наш комбат, майор Костюк, собрал всех нас и заявил : «Уральцы пельмени без водки есть не будут. Если есть пельмени, значит, была пьянка. Если была пьянка, значит, по 5 суток губы каждому. Старший лейтенант Глухов! Веди. » Мы в отказ : не было пельменей, старлей был пьян и ему всё показалось!

Подойдя к котельной, старлей проверил печати и открыл котельную. Первым зашёл комбат, мы следом, представляя отсидку на гарнизонной губе.

На листе фанеры сидела здоровенная, рыжая КРЫСА. Обернувшись через плечо , спросила взглядом: «Зачем пришли? Чо надо? » Пельменей НЕ БЫЛО! Муки НИ КРУПИНКИ! От мешка осталась кучка ветоши. Старлей только шипел. Зато мы хором кричали: «Мы же говорили что это поклёп! А нам не верили! »

Комбат сказал: «Старший лейтенант, меньше нужно пить! Сержанты свободны».

После этого у крыс в котельной началась ЖИЗНЬ! Мы их кормили и не трогали!

Кто себя узнал – всем большой привет!

Ч. К.

а жил во Владивостоке. Так как машины своей он не имел, ездить ему приходилось на автобусах, да на электричках, с несколькими пересадками. Посему, каждый раз, добираясь на смену и со смены, он только на дорогу в один конец тратил 2,5 – 3 часа. На работу так добираться – ещё куда ни шло, а вот с работы – невыспавшийся, усталый…. Ну, это все предыстория. Ну, а теперь, наконец, сама история:

Возвращается он как-то с очередного суточного дежурства. И, уже преодолев большую часть пути, садится в автобус, на котором 2 остановки - и он дома. Как на беду, в этом же автобусе , вальяжно развалившись на сиденье, ехал изрядно поддатый жлоб. Как это часто бывает с пьяными, захотелось ему покуражиться. Вот и стал он громко, на весь автобус, поносить окружающих матом. А так, как Паша все время на работу и с работы ездил в форме, народ стал недоуменно поглядывать в его сторону и шипеть – вот, мол, хулиган бесчинствует, а милиционер стоит, и в ус не дует, за что мы их, дармоедов кормим? Хочется – не хочется, а свой хлеб нужно отрабатывать. Павел подошел к хулигану и, как требует инструкция, приложив руку к фуражке, представился:

- Старший лейтенант Китаев. Гражданин, прекратите ваше противоправное поведение.

По всем канонам милицейских инструкций, хулиган при этих словах должен был испугаться, заплакать и начать просить прощения, но…. инструкций милицейских он, видимо, не читал, а посему, окунув мутным взглядом щупленькую фигурку в милицейской форме, довольно громко и внятно изрек:

- Старлей, пошел ты на Х%%!

Павел сначала опешил от такой наглости, а потом подумал, что, может, гражданин чего-то недопонял. Поэтому он снова приложил руку к фуражке и ещё раз четко и медленно произнес:

- Старший лейтенант Китаев. Гражданин, прекратите ваше противоправное поведение.

- Ты чё, старлей, не понял? Я ведь сказал: «Пошел на Х%%» - продолжал куражиться детина.

Народ, стоявший вокруг, начал хихикать, поглядывая на милиционера. Милиционер на се-кунду растерялся, но вдруг, вспомнив, чему учили в армии и в школе милиции, перехватил дебошира за запястье, и, взяв его на болевой прием, одним броском скинул с сиденья, смачно впечатав физиономией в грязный пол автобуса. Сам сел сверху и заломил ему руку за спину. Ловко это у него так получилось, как в кино…

И вдруг, вопреки ожиданиям, он услышал возмущенные голоса тех же граждан, что секунду назад корили его за бездействие:

- Ты что ему руки крутишь, садист! Да что он тебе такого сделал?

Особенно громко возмущалась полубомжеватая представительница женского пола с бланшем под глазом. Она даже пару раз стукнула по спине, облаченной в серую шинель. Ничего не понимая Паша поднял голову и увидел, что как раз в это время автобус подходит к его остановке. Решение пришло мгновенно. Паша встал, приложил руку к козырьку фуражки и произнес:

- Если вам больше нравится то, что делает хулиган, я удаляюсь.

В это время открылась дверь автобуса и опальный блюститель порядка медленно и печально покинул салон. Последнее, что он успел увидеть обернувшись, это то, как поверженный детина встав с пола, со словами : «Это кого ты, сс@ка, назвала садистом?», со всей злости зарядил кулаком бомжихе грязным кулаком в здоровый глаз…

три штуки, плюс туда попала пустая коробка от этих самых антибиотиков с иностранными надписями разноцветной краской. Да и плюс использованный презерватив, который я тоже хотел выкинуть на улице, потому как были мы в тот день у нее... :)). И вот вышли мы поутру (зима, мороз, -20"С), я ее в автобус затолкал - легким пропихивающим движением... А сам руки в карманы и нащупываю это все богатство! Ага, думаю - пора. И спокойно иду к ближайшей мусорке рядом с будкой для ожидания. Становлюсь и поскольку мороз, то в перчатках - медленно, по одной штуке, выбрасываю шприцы, коробку и начинаю рыться в кармане в поисках скользкого, использованного (но накрепко перевязанного) презерватива. И случайно поворачиваю голову.

А сбоку стоят три мента! И не простой патруль! А два лейтенанта и капитан! Стоят!, глаза по пять копеек!, рты открыты! А мороз...

И в этот момент я его нашел и достал! Вытянул руку над мусоркой и отпустил.

Рты милиционеров захлопнулись синхронно идеально! А капитан сказал.

- "А вот в наше время, что бы добиться взаимности, достаточно было иметь только хороший презерватив..."

нападений, маркировки зараженных территорий, хим/радиационной/биологической разведки и дезактивации все техники мы были, мягко говоря, уставшими. И тут приказ от руководителя учений "замаскировать технику"!

Вы когда-нибудь ночью БТР в песке зарывали? А у нас помимо БТР еще уралы, камазы, зилы не считая уазиков. В общем накопались в той песочнице мы вдоволь! Песок, к тому же, еще осыпается, так что приходится делать яму в 2 раза больше объема машины.

В 6 утра проверка.

И тут выясняется, что 3 самых "умных" бойца вообще забили на маскировку и завалились спать в кузов своего урала. Лопаты даже не доставали!

В армии, как известно, "из-за одного страдают все". Приказ - марш с отражением атак на колону 5 км и повторная маскировка. Перспектива снова закапывать наш БТР радости ни у кого не вызвала. Добрались до места, встали. Тут наш командир взвода зачем-то вышел на связь с руководителем учений.

- Товарищ полковник, по правилам взвод разведки должен занять господствующую высоту для выставления метеопоста и мониторинга воздушной массы.

- Взвод разведки, занять высоту.

Выдвигаемся на ближайший холм, все остальные подразделения начинают рыть песок. На вершине холма обнаруживается яма, куда можно 2 БТР припарковать. Летеха улыбнулся и рассказал как 3 года назад будучи младшим лейтенантом в учебке химвойск тут ТОЗ "Буратино" закапывал. В общем загнали БТР, закидали ветками выставили метеопост и поспорили на банку тушенки какой взвод быстрее свою технику замаскирует.

Но тут командирский уазик начал какую-то движуху. Видимо командующий учений решил лично убедиться, что в этот раз нет "самых умных" бойцов. Дело запахло керосином и на горизонте замаячил пушистый северный зверек... Другие подразделения только по колесо окопались а у нас БТР уже на метра полтора под землей. Как бы повторную демонстрацию чудес окапывания показывать не пришлось.

Выход оказался простым до безобразия. Запалили танковую дымовую шашку для привлечения внимания и с десяток больших слезоточивых "сиреней" одну за одной. Как выгорает "сирень" знают все химики, полковники не исключение. По рации запрос:

- Что у вас происходит?

- Прикрываем дымом колону, и маскируем технику в условиях химического заражения местности.

- Ну вы даете! Ты смотри, что бы без обмороков.

Естественно, ехать на уазике в слезоточивое облако, одевать противогаз, а потом еще пару раз неминуемо хапать "сирень" с униформы полковнику не захотелось. Уазик объехал все машины, к нам даже не повернул.

Наш доклад об окончании маскировки был вторым.

)))

душу вытрясут, а если еще и сто грамм перед полетом пропускаешь, то вообще даже и рассказывать неудобно, что там наверху происходит. А уж если лучший друг решил показать пару фигур высшего пилотажа...

Но есть такие люди, которые не мыслят свою жизнь без авиации. Одним из них был мой тесть. От него я, под водочку и хорошую компанию его сослуживца, и услышал эту историю.

Во время войны все подростки стремились на фронт. Не стал исключением и мой тесть. В 16 лет он прибавил себе 2 года и поступил в учебку, в которой из него за пару месяцев подготовили летчика. Он успел-таки пару лет повоевать, побомбить фашистов и дойти до Германии.

Не секрет, что старшие офицеры отправляли из Германии на Родину трофеи машинами или даже вагонами. У солдат и младших офицеров такой возможности не было, да и расстреливали за мародерство частенько.

Поэтому грабеж бундесбюргеров ограничивался ревизией буфетов и подпольев: вся еда и питье в брошенных домах съедалась, а то, что не было съедено, крушилось в хмельном перегаре руками, ногами и саблями (бейсбольные биты тогда не продавались, а сабли подвернулись в каком-то замке). Тесть специализировался на компотах: содержимое выпивалось, а банки складывались в ящики, авось пригодятся. А так как транспортное средство всегда было под рукой (то бишь самолет), то ящиков этих скопилось немерено.

По возвращении в Москву тестя определили служить на Тушинский аэродром.

Совсем недалеко от дома. Дом был на Щукинской. Прямо возле теперешнего метро. Практически, рукой подать от места работы. Маленький такой домик, с маленьким таким садом. Ну, может пару соток.

Пролетая каждый раз над Щукино, тесть делал на бреющем полете пару кругов над своим домом, дожидаясь пока на крылечко выйдет мать, махал ей крыльями и улетал по своим делам. Идиллия. Круче чем в американских фильмах.

Не знаю уж, страдали ли жильцы близлежащих домов от приступов панического страха за свои дома и жизни (зря, кстати, повод был), но Полину Давидовну знали и уважали все соседи вплоть до Курчатника (курчатовского института) с одной стороны и Строгино с другой.

Так вот. Дом-то рядом. А нужные банки болтаются у сына (то есть тестя) в самолете без дела. Запилила его Полина Давидовна: принеси, да принеси сынок банки домой, ведь компоты надо закатывать, огурчики с помидорчиками мариновать... Крепко засела эта мысль в голове у Яши.

Настолько крепко, что стыдно ему было и перед мамой и перед папой за свое непутевое отношение к делу продовольственного обеспечения семьи на зимний период. Но ведь несолидно 19-летнему пацану в летной форме младшего лейтенанта таскать по Тушино ящики с банками. Коллеги засмеют, да и соседи. Машин-то тогда не было в личном пользовании, а на такси никто не раскатывал.

Но случай предоставился очень скоро. Дали Яше задание отвезти одного артиллерийского капитана куда-то под Можайск, что-то там типа посмотреть сверху на какие-то позиции, или просто по делам. Не знаю уж про это Секретное Задание достоверно. Но у офицера с собой было. Чтобы не скучно было лететь, или прибытие отпраздновать, или просто прийти в хорошее расположение духа, или гильзы протереть... Но один-то пить не будешь. Надо же разделить счастье с друзьями.

- Ну что, давай по маленькой? - сказал офицер уже на подходе к самолету.

- Давай, - согласился Яша и выдул стакан спирта.

- Еще по одной? - спросил офицер.

- Можно, - ответил Яша, подумав про себя, - а чем я хуже какого-то грёбанного артиллериста.

- Закусишь? - спросил капитан.

- А зачем тогда пили? - ответил Яша.

- Логично, - согласился уже хороший капитан.

Спирт подействовал с небольшой задержкой. Ее как раз хватило, чтобы долететь до родного дома. В затуманенном двумя стаканами чистого спирта мозгу всплыло клятвенное обещание матери насчет "привезти посуду домой".

Да и оказию такую грех упускать.

- Слушай, капитан! Ты там поищи у себя ящики под ногами.

- Нашел. НА чего с ними делать?

- Да посуду матери обещал завезти.

- Ааа, - протянул капитан, не догадываясь, что его ждет в самом ближайшем будущем.

Все развивалось по обычному сценарию: подлет на бреющем, пару кругов над домом, мать на крылечке... НО! ! ! Набор высоты с заходом в пике старый сценарий не предусматривал. Поэтому в воздухе запахло материализовавшимися страхами бедного пьяного капитана.

- Ящик с посудой нашел? - прокричал тесть.

- Да!

- Бросай!!!

- Ты что, ох[рен]ел, она же разобьется

- Бросай, говорю, это приказ!

И так несколько заходов. По числу ящиков. Один ящик - один заход.

- Так вы, что, попали в дом-то? Крышу небось разворотили? - спросил я.

- Да ты что, в сад, в сад я метил, меня же бомбить учили... - обиделся тесть.

Так и остался он без компота, помидорчиков и огурчиков в 1945 году.

тот отрастил за последние два месяца. Носить бороду устав прямо не запрещал, но и не поощрял. В эту щель Шиллинг и влез.

Будучи человеком высокой культуры и выдержки, Радзевский неторопливо шел к цели вдоль строя, неумолимо, как торпеда.

Дойдя до нужного места, он остановился.

- Товарищ старший лейтенант, ваше офицерское удостоверение, - обратился он к Шиллингу.

Получив документ, раскрыл его. На него смотрела гладко выбритая физиономия, вклеенная ещё в училище.

- По какому случаю, позвольте узнать, ваше мм… лицо так обросло?

Тут черт, дремавший в недрах Шиллинга, проснулся и выдал четко и громко:

- Как писал Чехов Антон Палыч, тащ адмирал, в своих «Сахалинских записках» в одна тыща восемьсот девяностом году, мужчина без усов и бороды выглядит также неестественно, как женщина с усами и бородой!

- А вот Ромен Ролан говорил, что так как борода является вторичным половым признаком, её ношение так же неэтично, как хождение женщины с обнаженной грудью, - заметил откуда-то сбоку командир ракетно-боевой части.

- Что за ерунду читают ваши офицеры? - подвел итог начавшейся было литературной дискуссии Радзевский, обращаясь к командиру корабля. И к лейтенанту:

- Танки клопов не давят, я даже не буду с вами разговаривать, товарищ старший лейтенант. Или морду приведите в соответствие с удостоверением, или удостоверение в соответствие с мордой.

Через три дня, перед, шедшим по территории базы, Радзевским, материализовался черт в образе Шиллинга с лицом с ярко выраженными вторичными половыми признаками.

- Ваше удостоверение, товарищ старший лейтенант, - нежно произнес Радзевский.

Заглянув в раскрытое удостоверение, он обнаружил там на фото лицо с талантливо пририсованной карандашом бородой, так что адмирал даже завис на секунду, чего с ним было последний раз лет десять назад.

Какую именно ненормативную лексику и какие деепричастные обороты использовал адмирал нам неведомо. Но через час, выглянув из облаков, балтийское солнце кокетливо отражалось зайчиками не только в лужах, после прошедшего ночью дождя, но и от щек Шиллинга.

рукопожатия. Не то что я прям вот так горел желанием поручкаться с гарантом, просто размышления. К чему это я? К тому что через эти "рукопожатия" не только микробы передаются, но и байки. Недавно мне рассказали как давно слышанную мою же армейскую историю. Правда, с учетом моей трепливости и неразборчивости в связях особо удивляться тут нечему. Это я так, изящно страхуюсь от воплей "Баян! "

Я вообще редко вспоминаю армию, так как находился там в состоянии искусственной комы, из которой, походу до сих пор не до конца вышел. Слыл я там за "сильно на голову простуженного", с которым связываться-себе дороже. Что и требовалось. Но-переиграл. Вжился в образ. До сих пор не могу из него вытряхнуться. Но вот такие моменты хрен забудешь.

История из "духанки".

Наряды мне начали клепать чуть ли не с первого дня службы. Сильно я всех там раздражал. Потом пошли гауптвахты( я совершил тур по всем окрестным) и едва мне не устроили несколько раз волнующую поездку на "дизель". Но об этом позже.

По юности моей служивой, начальство не теряло надежды образумить неразумное и постоянно пихало меня в наряды по роте. С целю просветления.

Итак.

Наряд. Я в роли статуи стою "на тумбочке" . Минут 40 до подъема. Поутряне вваливает комроты Наглебкин с дикого будунища.

- Дежурный по роте на…

- На х[рен]…

От доклада дежурного он мученически отмахивается мол "Не дышите на меня, юноша, мне и без вас дурно"

Время идет. Командора мутит и мает. От безысходности он начинает читать нечитаемое никем-плакаты в коридоре. Ну там всякая херня про то как вовремя Родине долги отдавать. И в какой позе это делать. Мне, кстати, эта его привычка читать что ни попадя как то дорого стоила. Оформляя планшет "Крепче дисциплина-выше боевая готовность" я оживил текст вкраплениями матерных анекдотов. Так они и провисели там год. Пока командор не заметил сие в припадке неконтролируемой грамотности. Что стоило мне 10 суток губы. Но мне было не привыкать к арестантской романтике.

Но я не об этом.

Утро . Тишина. Скрип сапогов похмельного офицера, его негромкие ебуки про себя сквозь икоту. Наконец его взгляд натыкается на огнетушитель. Икая и мучаясь отец-командир зачем то стаскивает его с гвоздя. Шевеля губами читает инструкцию. Инструкция завораживает и гипнотизирует мозг военного, захватывает власть над сознанием и требует выполнения. На моих вытаращенных глазах зомбированный майор четко выполняет написанное. Ну там перекидывает рычаг, срывая пломбу, переворачивает и трясет. Ат [ч]удак!

Огнетушитель, как ни странно, оказывается вполне исправен и начинает с утробным ревом поливать все вокруг пеной. Гнусная инструкция, с мерзким хихиканьем покидает голову несчастного и тот обнаруживает себя посреди вверенного ему подразделения с филиалом Везувия в руках. Ат мля!

Пару секунд его еще клинит, потом свет разума проливается на эти, с позволения сказать мозги, и он с дикими глазами, пугая меня проносится мимо тумбочки к туалету. Ответствееный по роте офицер, что ночевал в казарме, вылезает на шум и видит:

1. Весь коридор в пене.

2 В двери туалета мелькнула жопа командира.

Офицер мчится вслед(я тоже), где мы обнаруживаем в тубзике над очком любимого начальника ведущего неравный бой с огнетушителем. Дракон в его руках предсмертно бьется и хрипит, но не утихает.

- Товарищ майор, что случилось?!

А вот действительно. Я бы на месте отца-командира затруднился бы ответить на этот вопрос подчиненного. Ну вот какие варианты? Меня мама [ч]удаком родила-вот что случилось. Или скажи отцу моему, что б впредь предохранялся, а то такая же херня случится вновь? Но то ж подрыв авторитета. К счастью идиотов, сомнения им чужды.

- Вы бы чем [зв]издеть, лейтенант, лучше помогли бы!

- Есть!

Летеха скачет в коридор, хватает второй огнетушитель, рвет на нем пломбу, переворачивает и несется помогать командиру тушить железобетонный унитаз. Ай мама. Последние силы оставляют меня в умывальнике и я корчусь там на кафеле, не в силах поднять голову и досмотреть этот цирк.

В такой эмбриональной позе меня и застают два взъерошенных огнеборца, вывалив из потушенного толчка. Увидев этих нахохлившися запененных кретинов с обессиленными огнетушителями в руках, я одновременно потерял дары речи и субординации. Я тупо выл на полу, поджимая ноги к животу. Офицеры, россияне попытались немного попинать свидетеля, дабы привести в чувство, но попытка провалилась. Меня в тот момент из истерики и расстрельный взвод не вывел бы.

Потом мне долго и нудно грозили в канцелярии расправой за разглашение государственной тайны. И вправду. Узнают враги, каковы у нас офицеры-и все. Война не за горами. В общем, сетуя на несдержанность языка я вытребовал себе теплое местечко подальше от глаз начальства. Что соответствовало и их интересам. Что я на них смотреть не мог спокойно-меня опрокидывало, что они шли красными пятнами при виде меня в корчах.

Так что мы старались минимизировать наши встречи. Я же честно хранил закон омерты.

До дембеля.

капрал Сидни Кейдж, я всё пытался узнать у неё не родственница ли она Николосу Кейджу, оказалась, что нет.

Выделили им переводчика из администрации. Ходили с нашими вождями, им всё показывали, рассказывали «опытом делились». К чему это я,.. а вспомнил.

Так вот, как принято, вечером после работы наше руководство устроило им банкет в честь приезда в крутом кабаке в гостинице «Айсберг». Я тогда и ещё несколько молодых офицеров в свой выходной были назначены в гостиницу дежурить (усиление), типа чтобы высоким гостям хулиганы не мешали. Ну они бухнули хорошенько в кабаке и разошлись по номерам около полуночи, переводчица и руководство домой свалило строго-настрого запретив нам их выпускать из гостиницы. Гости спят, парни тоже в фойе на диванчиках пристроились, я как самый ответственный сижу на этаже в тетрис играю (типа охраняю).

Где-то около четырёх утра вываливается из номера Джон, посмотрел по сторонам, на потолок, на дверь, ещё по ходу пьяный, никак не поймёт где он. Бормочет в полголоса:"Даст из фантастиш, Даст из фантастиш!!!"

Я даже растерялся, думаю, вроде американец, а по-немецки лопочет. Меня увидел, подходит… Встал, смотрит, что-то спросить хочет, как себя вести не знает, не поймёт кто перед ним, я в парадном милицейской кителе сижу, три звёздочки на погонах медальки, значки всякие, шевроны расшитые, короче как ёлка новогодняя. Ждал я, ждал, пока он спросит, не выдержал и сам спрашиваю по-английски:

- Uосподин лейтенант, вы что-то хотели?

Он от моих слов, ОХ…ЕЛ, давай обниматься, говорит как я рад, услышал родную речь, спрашивает где он, вроде только недавно в г. Росток в Германии был, ну и всё такое. Объяснил я ему, что он в России на Крайнем Севере, так сказать последние события восстановил в памяти.

Говорю:

- Идите в номер спите

- Нет, - говорит - сейчас дальше бухать будем, праздновать, что он от занудливых фашистов свалил.

Я ему говорю:

- Мне нельзя, я на работе, мне влетит, идите проспитесь.

Он в ответ:

- Если с ним не пойду пить, то он сейчас петь на всю VIP зону будет.

Устал я его убалтывать, собирать эти тупые американские слова в голове, чтобы нормальное предложение получалось и ему говорить. И говорю, пить я не буду, а если хотите, можете петь сколько влезет.

Вот тут он во всю глотку и затянул «Wind Of Change» - Скорпов. Тут ОХ..ЕЛ уже я. Быстренько сгрёб его в охапку и в номер.

Подняли моих сослуживцев, его сослуживцев и сидели до 7 утра бухали в номере и пели эту песню. Когда нажрались изрядно, кричали Гитлер капут, за Родину, за Сталина из окна VIP номера, хотели идти погулять, я всё порывался им наш «Парк Горького» показать, хорошо парни не пустили, на улице морозяка был градусов -45С.

Вспоминаю и ржу сижу, хорошие добрые, воспоминания. Утром мы все получили пизд..лин от руководства за то, что какие-то хулиганы под утро кричали под окнами провокационные лозунги, а мы их (хулиганов) проворонили. Какие-то проклятые негодяи, видимо хотели гостей наших поставить в неудобное положение. Мы скромно с коллегами помолчали (а сами чуть от смеха не лопали), типа виноваты, не смогли достойно охранять чуткий сон гостей из-за бугра. Но потом похвалили, т. к. поставленную задачу – не выпускать гостей из гостиницы - выполнили. Где-то через месяца три мне Джон прислал фуражку их полицейского и DVD диск с клипами группы Скорпионз, но так как в то время DVD был редкость диск я кому-то подарил. Фуражка до сих пор жива. Вот такая история.

поднимать по команде "Караул в ружье! "и напяливать на них химзащиту. И в караулке все блестело как у кота яйца. Он уже не знал чего й нить ему отмочить. Тут на радость лейтенанту приезжает нач. штаба полка. И сразу с порога для проверки караула подает команду-"караул в ружье! "Солдатики забегали, занимают боевые посты и т. д. Из комнаты нач. кара вываливается заспанный лейтенант и кричит: "Отставить выполнение команды! "

Подполковник охринел от такой наглости и спрашивает лейтенанта: "В чем дело? Эт пачему команды такой нет? " Тот спокойно ему объясняет: "Она уже устарела, патаму что у нас ружей то нет, товарищ подполковник, у нас автоматы. Так что команда ваша неправильная... "Взбешенный нач. штаба разворачивается и идет к машине, потом подзывает лейтенанта и объявляет ему 10 суток ареста. Своей губы для офицеров у нас в городе не было.

Отправляют лейтенанта в Минск. Он уезжает через два дня. Через день на командном пункте дежурящие офицеры смотрят по телику футбольный матч. И надо же оператор показывая трибуны выхватывает из толпы лейтенанта который машет фурагой, поддерживая команду. Проходит срок отсидки, документы у него все в порядке. Отсидел от звонка до звонка. Не придерешься. Подходит дембель, и уже став старшим лейтенантом, тот рассказывает, как нач. штаба устроил ему краткосрочный отпуск. Сам он призывался из Минска, родители там же и живут. Приходит он на гауптвахту, с солдатиком который служил при губе секретарем, договаривается. Дает ему 25 рублей(это 70-е годы)Тот ему оформляет документы как положено. Свои 10 суток лейтенант наслаждается жизнью, заодно и на футбол попадает. Приказ на дембель уже на руках, подойдя к нач. штаба он жмет ему руку, говоря при этом какой он чудесный человек.

Даже краткосрочный отпуск ему предоставил. Подполковника чуть от злости не порвало. Да, даже в те времена коррупция и взятки уже разъедали наш строй.

найду.

(Самолётный ответчик «Свой-Чужой» изделие секретное, без Нагана и сопровождающего даже отдельные платы запрещено перевозить. )

Короче, пока этот Наган получили, пока ЗИП укомплектовали, - командировки оформили, а вот денег командировочных нет. Касса до 16 часов. Хорошо, что с билетами на поезд повезло, - успели, правда купили за свои кровные.

В Феодосии сразу на борт, заменили проблемные модули, вроде должно работать. Но не факт – для 100% гарантии нужен облёт. Летунам сказали, ну и Руководитель Полётов не возражает.

Машина пошла в облёт, мы курим с Наганом за поясом, разглядываем палёные платы, ждём приговор. Но блин, что-то долго облётывается! Пошли к РП:

- Где наш борт?

- Ваш? Ээээ… так улетел он к хозяину! Ответчик в порядке, нах[рен]а садиться сюда опять?

- Ё* твою ! ! А шмотки наши на борту это как?

- Так вы сами их просрали, мне что – возвращать самолёт из-за ваших портков?

- Мы просрали? А ты нам общагу давал? Мы же с поезда сразу на борт припёрлись!

- Нихера не знаю, валите туда, откуда приехали.

Ну и что делать?

Вытрусили из карманов все деньги, посчитали – на поезд из Симферополя хватает, на автобус Феодосия-Симферополь нет.

Тут нам повезло, врать не буду. И зайцами в Симферополь добрались, и купейные билеты взяли без проблем. Сразу к начальнику поезда. Говорим – видишь командировочные с красной полосой? К нам в купе подселять никого нельзя. Секретные мы. Говорит – знаю, ехайте.

Закрылись в купе, едем, худеем. Чаем не наешься. В Мелитополе – херась, проводник приводит нам в купе женщину со старшим лейтенантом!

- Эй, проводник, ты ничего не попутал? К нам нельзя, начальник поезда в курсе.

- Ребята, я ничего не знаю. Мне никто про вас не говорил, - вот места, вот пассажиры на эти места.

Смотрим мы, а женщина то с сумками. Железобетонно там курица или котлеты. Может и 100 грамм есть. Короче, пошептались и не стали возражать.

А вот зря. Знали бы чем это кончится!

Пожрали они вдвоём и завалились спать. Наверное голодными мы не выглядели, поэтому котлеток нам не отвалилось. Давай и мы ложиться. Платы ответчика в пакет и под лавку, а Наган под подушку. А куда его ещё?

Старлей видать первым проснулся, судя по дальнейшим событиям. Он увидел ствол Нагана, который торчал из-под подушки! Что делать?! А в самом деле, что делать? Надо искать милицию, он же военный а не группа захвата какая-нибудь. В поезде ДОЛЖЕН быть милиционер!

Вот тут ему повезло, не один милиционер в поезде был. Четверо! Они везли в спецвагоне заключённых. Или подследственных, хер их разберёшь. Рассказал он милиции про «банду» в своём купе, они прониклись. Закрыли свой вагон на ключик и бегом бандитов брать.

Молодцы милиционеры, сильно не били. Так, под дых пару раз для порядка. Но руки заломили профессионально. Кричу – ? с? у? к? и? ? п? о? з? о? р? н? ы? е? товарищи, вы что делаете! Вон документы в карманах!

Достали они документы, ознакомились и сели на жопы. Говорят, мы слыхом не слыхивали, что у нас по стране ездят гражданские с оружием и разрешением на него. Ну ладно, хер с вами. Ушли.

Смотрю я на старлея, а он глаза в окно.

- Слышь, старлей, ты думал капитана досрочно дадут?

Молчит. Ну молчи, воин.

А минут через 20 возвращается милиция к нам в купе, воина нашего за грудки и в тамбур. Что случилось? А вот что: пока милиция с нами разбиралась, зэки в закрытом вагоне добрались к своим документам и спустили их в унитаз.

Много слов старлей услышал от милиции. Похоже им теперь только в дворники идти, если возьмут.

А поделился бы вечером бутербродами, глядишь и разговорились под чаёк. Узнал бы почему к нам в купе подселять никого нельзя.

А в общем командировка ничего так, - шмотки наши передали другим бортом, деньги позже выплатили. Грех жаловаться.

собой, в свободное время разбирал на тряпочке и с увлечением рассматривал какой-нибудь новый экземпляр.

Знал о пристрастии Фомина и командир роты, капитан Хмыря.

Однажды командир роты, которому очень не нравилось то, что Фомин везде собирал и таскал с собой немецкие пистолеты, схватил коллекционера за руку и потащил его в конец окопа.

Там он поставил советскую каску на бруствер и предложил Фомину:

- Давай, покажи, на что способны твои побрякушки!

Фомин, не торопясь, достал первый пистолет - "Вальтер" - и сделал из него прицельный выстрел. На каске осталась всего лишь вмятина.

Отложив "Вальтер", Фомин достал следующий пистолет и сделал выстрел из него - результат оказался тот же.

Третий, четвёртый, пятый, шестой пистолеты также не смогли пробить стальную каску.

Из последнего пистолета он и стрелять не стал - это был маленький дамский пистолет.

- Закончил, лейтенант? - ехидно спросил Хмыря и, не дожидаясь ответа, достал свой табельный ТТ и выстрелил в каску. Пуля пробила её: аккуратное отверстие появилось рядом со вмятинами, которые оставили немецкие пули.

- Выброси ты их! Видишь, толку от них никакого, - пробасил Хмыря.

Но после этого случая Фомин только перестал надевать каску, предпочитая носить пилотку.

Но на этом история не заканчивается.

После эпизода окопных стрельб по каске прошло не так много времени. Шли трудные, кровопролитные бои. Красная армия гнала немецкие войска.

В ходе одного из боёв рота капитана Хмыри, захватив немецкие окопы, получила приказ удержать их любой ценой.

Немцы бросали своих солдат в атаку за атакой. У наших бойцов стали заканчиваться боеприпасы. В перерыве между атаками один из бойцов обнаружил в окопе ящик с непонятными немецкими боеприпасами.

Старший лейтенант Фомин решил опробовать эти непонятные, похожие на яйца, боеприпасы. Нажав в определённом месте на это "яйцо", он услышал, что внутри него сработал какой-то механизм. Выбросив "яйцо" за окоп, он, отсчитывая секунды, наблюдал за ним. Через 4 секунды раздался взрыв.

Раздав эти гранаты бойцам и обучив их, как ими надо пользоваться, Фомин с бойцами сумели отразить следующую неприятельскую атаку, после которой у него не осталось патронов в его ППШ.

Достав из вещмешка немецкий трофейный пистолет, он дожидался следующей атаки, и она не заставила себя долго ждать.

Немецкие солдаты короткими перебежками приближались к нашим окопам. Когда же они приблизились на расстояние выстрела, Фомин тщательно прицелился и выстрелил в голову первому из приближавшихся немцев. Солдат упал, а Фомин выстрелил во второго солдата и увидел, что и второй солдат, получив пулю в каску, стал заваливаться на бок.

- Значит, они проверяли свои пистолеты на своих же касках, - мелькнула мысль в голове старшего старшего лейтенанта.

Атаку фашистов им тогда удалось остановить уже в окопе, схватившись с немцами в рукопашную.

Фомин закончил войну в Праге, так и не расставаясь со своим арсеналом из трофейных немецких пистолетов, число которых за это время выросло до одиннадцати экземпляров.