Истории о армии #машина

байку рассказал он мне сам после очередного его дежурства. У нас в Витебске на выходных постоянно дежурит сборная бригада, выезжающая только в случайх сильных ЧП на районе. Представляет собой эта бригада такую солянку - люди караул! 4 ОМОНовца, 2 человека из убойного отдела и один человке от КГБ. Расскажу эту историю от имени Шуры, чтобы было понятнее. Итак:

Сидим у себя на базе всей бригадой, дуемся в карты, кто-то телевизор смотрит, кто-то читает. Ночь с субботы на воскресенье. Вдруг, в час ночи тревога - стрельба в Толочине. В клубе на дискотеке. (Толочин - районный центр, где-то в 30 км от Витебска). Ну мы пулей, как положено - на двух "бобиках" (кто не в курсе - милицейсций УАЗик) вылетаем - и на всех парах в Толочин. Приехали, заходим в клуб. А там - картина Репина маслом! Сказать, что все присутствующие бухие вдрызг - это значит назвать их образцами трезвости. На ногах НИКТО ВООБЩЕ НЕ СТОИТ, даже DJ. Музыка орет, свет мигает - и все лежат вдоль стен. Потому что стоять никто не может. Ровненько в центре зала лежит дробовик. Судя по запаху - стреляли именно из него. Даже видно куда - в одной из колонок вместо динамика - клочья. Спрашиваем - "Чья вещь?". Никто ничего ответить не может по причине сильнейшего напития. Ладно, думаю, хрен с вами, будем производить изъятие - потом по номеру пробьем. Составили все чин по чину - "опись-прОтокол, сдал-принял и тд". И вот тут проблема - нужны подписи двух понятых. А кого тут в понятые брать? Да здень никто и имени-то своего уже не помнит, не говоря уж про то, чтобы подпись поставить. Однавременно у всех появляется одна и та-же идея - председатель райисполкома. Все-таки официальное лицо. Приежжаем к нему домой - а он в состоянии "чуть лучше, чем все остальные". Сели, разговорились, подпись он поставил, вторым понятым жену его построили, вобщем решили этот вопрос. Собираемся уже отбывать на базу, тут я и спрашиваю: "Скажите, а чего это у вас все население такое ммм... уставшее?". А нам и отвечают: "Понимаете, у нас все население работает где? На Толочинском винном комбинате. Делаем мы что? Плодово-ягодное вино, в простонародье - чернила, бырло и тд... Крадут все. А в субботу мы часов с 15.00 начинаем ходить друг к другу в гости. Причем по такой схеме: идешь в гости и с собой несешь вина из расчета 2 литра не человека. А в гости мы ходим допозна. Вот вам и результат".

Ладно, сели по бобикам, завелись, отбыли в Витебск. Не успели отъехать и 5 км от Толочина, как наблюдаем такую картину: по дороге (2 часа ночи!!!) идет бабушка-божийодуванчик, причем идет по негармоничной синусоиде, от обочины к обочине. За собой бабуля тянет бидончик на колесиках. Такой бидончик, на 60 литров, в которых на фермах молоко перевозят. Прием идет ОТ Толочина по трассе в темное НИКУДА. На внешние раздаржители, типа появившегося у нее за спиной света и шума движка от первой нашей машины не реагирует. Наш водила сначала поприкалывался - пристроился ровненько за бабкой и едет меееедленно так. Потом его это достало и он ловким движением руки включает мигалки, ревун и еще на гудок давит. Бабуля подскочила ТАК, как я на сдаче нормативов не прыгал! Ноги у нее еще в воздухе заработали так, что гепард нервно курит в сторонке! Бидон улетел в кювет, а бабуля это самый кювет перепрыгнувши ломанула по паханому полю так, что дай Бог каждому. Ну мы тут уж тормознули - всем интересно стало, что ж такое в бидончике-то было. Достали, открыли - мать моя женищина! - 60 литров яблочного вина!!! Пить начали прямо в машине, только сначала второй бобик повесили на жесткий буксир и ехали тандемом - в первом все, во втором - никого. Причем меньше всех пил водитель - он пил не каждый стакан, а через один.

Взд.чку от начальства, каждый от своего получили все, ибо оружие сдали только через двое суток после того, как у нас закончилась смена.

Вот такие загоны у нас в Беларуси бывают.

своим ходом их пригнать не могли. Вызвали потерпевших по телефону объяснили, что машины их найдены и что необходимо их присутствие. Двое счастливчиков, которые уже отчаялись найти своих железных коней готовы были пешком бежать в другой регион.(а это как никак 700 км.)К вечеру найденные авто были переданы своим законным владельцам и они радостные уехали восвояси.При этом их благодарность не знала своих границ в пределах возможного. Третий же, будь он не ладен, долго переспрашивал кто говорит, откуда мы узнали его телефон, правда ли что мы из милиции и т.д. Через день он приехал, долго ходил вокруг своей "шахи", пинал колеса, заглядывал во внутрь, под капот и багажник. В общем у него был такой вид, будто мы его обманываем. Наконец он выдал фразу:

- Полгода назад, перед тем как ее у меня угнали, я ее мыл на автомойке, отдал 100 рублей. Сейчас она грязная как свинья, вы что ее помыть не могли?

Мы были в ауте.К тому же он обнаружил трещину на фаре и отсутствие тормозной жидкости. Возмущению его не было предела. Он обозвал нас машенниками и бездельниками. Пригрозил пожаловаться на нас прокурору и уехал, даже не сказав спасибо за найденную машину.

Потом, я ради интереса почитал уголовное дело возбужденное по факту кражи автомашины у этого товарища, и первое что бросалось в глаза из допроса потерпевшего - В графе Ф.И.О. красной пастой следователь написал "на учете в психдиспансере не состоит".

Мы потом смеялись: если он так снами разговаривал что мы нашли его машину, то как надо было вывести из себя следователя (а это практически не возможно), что он вместо фамилии потерпевшего сделал такую надпись в протоколе.

и стали присматривать жертву. Повезло им почти сразу: у дороги, под бетонным мостом, сидел и грелся на кочке симпатичнейший маленький крокодильчик длиной где-то в полметра. Грелся себе на солнышке и не подозревал о том, что его ожидает.

Сержант Смит спрыгнул с бетонного обрыва, нагло игнорируя знак предупреждающий об опасности, и стал красться к детенышу, а рядовой

Джонс остался у машины караулить и наблюдать за его действиями.

Очевидно, что ни тот, ни другой не любили смотреть программы о природе, в справочники не заглядывали, и вообще были людьми далекими от реальности. Радуясь успеху, сержант Смит протянул лапу и схватил крокодильчика за хвост, поднял его в воздух и победно глядя на товарища, потряс его как трофей.

Малыш-аллигатор не стал ни кусаться, ни извиваться, а только издал жалобное меканье, в результате чего, как утверждал потом Смит, болото

ВЗОРВАЛОСЬ.

Из болота ракетой вылетела мамаша-аллигатор, которая показалась одуревшему Смиту громадной. Если раньше Смит думал, что крокодилы медлительные и ленивые ящеры, то теперь он понял что это не так. Он уронил детеныша и ринулся обратно к дороге, забыв что на его пути двухметровая бетонная стена. Завывая, сержант Смит стал прыгать на обрыв, крича рядовому Джонсу, который (с@ка) вместо того чтобы протянуть руку помощи собрату, валялся в три погибели рядом с грузовиком, и ржал.

Как Смит залез на обрыв, он не помнит, но помнит, что маменька-аллигатор еще долго караулила его внизу.

С тех пор, когда миссис Смит обучает маленьких смитиков о пищевой цепочке и о том, что человек - Царь Природы, Смит скромно поправляет ее:

"Нет, дорогая. На вершине пищевой цепочки находится крокодил".

музыкантов Овечкиных, их ансамбль, если я не ошибаюсь, назывался "Семь Симеонов". После этих событий по всем городам и весям страны распространился приказ МВД СССР, касающийся дальнейшего недопущения впредь чего аналогичного, и жестких мерах по отношению как к злодеям, так и к "допустившим" сотрудникам. Попал приказ, разумеется и в наш город.

Через несколько месяцев после этого и произошли описываемые события. В нашем городе до одного из удаленных районов ходил только один маршрут троллейбуса, и пара маршрутов автобусов. И вот, как-то поздно вечером в последний троллейбус забирается изрядно поддавший мужичок и тихо-мирно едет. Но через несколько минут, он решает поинтересоваться номером троллейбуса, на что получает ответ пассажиров, что троллейбус не тот, который ему нужен, и не доезжает до нужного ему района. Нужного мужичку троллейбуса, как ему объяснил водила, больше не предвидится. Мужичок, будучи не вполне адекватным, начинает канючить перед водителем, мол, подкинь, шеф, ну чего тебе, жалко что ли. Водила вежливо объясняет мужичку насчет маршрутов и вреда алкоголя в больших количествах, в смысле послал на...

И тут у мужика окончательно сносит крышу, он вытаскивает из кармана нож и орет, что троллейбус захвачен, водитель и пассажиры - его заложники, требование - гнать на этом самом троллейбусе в нужный ему район.

Одна из теток-пассажирок, завидев нож, истошно орет и начинает ломиться в двери, водила на автомате двери открывает, и тетка с криком "Убивают!", уносится в ночь. Однако, уносится она не окончательно, а прибегает к телефону-автомату накручивает 02 и кричит в трубку, что на конечной остановке троллейбуса номер такой-то вооруженный преступник захватил в заложники водителя и пассажиров, грозится всех поубивать, если не будут выполнены его требования. И без дальнейших пояснений бросает трубку и теперь уже окончательно растворяется в безвестности.

Теперь, уважаемые читатели, представьте реакцию дежурного, выслушавшего сию тираду. Вспомним предисловие. Дежурный, нет, чтобы по-тихому послать на место патрульный экипаж, посмотреть, в чем дело, начинает лихорадочно названивать всем начальникам и докладывать ситуацию, ес-с-сно, с придуманными его находящимся в стрессовом состоянии мозгом. И дежурный, и начальники помнят приказ. Встают перспективы отправиться работать в народное хозяйство, либо в лучшем случае в собачий питомник за Полярный круг. Объявляется тревога, начинается тихая паника.

Тем временем в троллейбусе. Водила и мужик-пассажир начинают уговаривать нашего "террориста-любителя" не дурить, положить "кинжал" и валить нафиг, но так как они все-таки опасаются нарваться на нож, уговоры длятся долго.

В городском УВД в то же время поднимают всех, имеющих отношение в правоохранительным органам, думают над созданием оперативного штаба по осовобождению заложников и захвате "злодея".

К месту событий с приказом "В контакт не вступать, оцепить район, не подвергать опасности жизнь заложников!!!" выдвигаются с десяток патрульных экипажей (о всяких спецназах и ОМОНах тогда еще и не слыхивали), несколько скорых и пожарных машин.

Вернемся в толлейбус. Водиле и мужику-пассажиру уговоры надоедают, предложения сходить и выпить где-нибудь еще отклика не находят. Водила, задолбавшись окончательно, пробивает мужичку в грызло, "вооруженный преступник" переходит в состояние нокаута. Когда он очнулся, то, размазывая сопли, долго рассказывает водителю и пассажиру про неудавшуюся жизнь, жену-пилу, тещу-стерву, дружков-алкашей, те, расчувствовавшись, слушают. Происходящее вокруг не замечают. Остальные "заложники", отсмеявшись, давно разошлись по домам.

Кольцо милиции вокруг троллейбуса постепенно стягивается. Подъезжает руководство с целью личного руководства операцией по захвату, появляются КГБэшники. Начинают формировать оперативный штаб.

И тут открываются двери троллейбуса, из него выходят водила и пассажир, волокущие на себе "террориста" и бормочут: "Жалко ведь придурка, куда его щаз девать-то?" Здесь во время этого процесса резко включаются фары нескольких машин, раздается жуткий крик из метовского матюгальника "Бросить оружие, на землю лицом вниз, руки на голову!!!" Опешившие водила и пассажир валятся на землю, "террорист", лишившись опоры, падает сам. Всем троим навешивают для профилактики во избежание возможного сопротивления пиз...лей, украшают наручниками и лоставляют для разбирательства в управление.

Ситуацию, путем опросов ее участников, прояснили.

Итогом стало, когда все разборки завершились и все перестали ржать, то, что "террористу" впаяли срок за хулиганство, условный правда, дежурного по УВД уволили нах[рен], перед водителем троллейбуса и мужиком-пассажиром вежливо извинились, объявив благодарность за помощь в задержании преступника.

А история не забылась :)

- начал капитан.

- По человечески? Это пожалуй можно. - сказал я и подойдя к приставному столу выдвинул стул и присел. Удивился ли капитан? Да походу он ох[рен]ел настолько, что поначалу потерял дар речи. Когда речь к нему вернулась он гаркнул что было сил:

- Кто давал разрешение садится?!

- Так вы же, - тоже ох[рен]ел я, - вы же сказали давай поговорим по человечески. Или у вас по человечески по другому? Я могу конечно встать. Но вряд-ли это будет по человечески если вы сидя, а я на полусогнутых в стиле раба.

- Ладно, сиди уж. Вот ты мне объясни чего ты хочешь?

- Так в отпуск не мешало бы смотаться. - и я даже немного мечтательно закатил глаза

- Воин ты сейчас дуркуешь или по жизни такой?

- Ну какая дурость в отпуск действительно хочется.

- Да тебе не отпуск светит, а дисбат! Ты хоть это понимаешь? Ты поднял руку на старшего по званию.

- Я поднял? А когда он своим кирзачищем охреначил меня по позвоночнику я должен был ему сказать «добрый вечер»? Я товарищ капитан шел в армию служить, а не на роль терпилы. И раз за свои действия я несу ответственность почему он не должен? У него же в руках устав пусть он им и руководствуется, если выживет конечно.

- Вот ты откуда такой? Где ты всему этому научился? Вот я смотрю твое личное дело, ты не сиделец, приводов не имеешь, а ведешь себя можно сказать нагло.

- Так это, инженер я. - заверил его я и чуть не закинул ногу на ногу. - вот вы капитан, а я сколько снабженцем работал общался и с майорами и полковниками. У нас же рядом дивизия развернута. Плюс военные аэродромы, вояк выше крыши. И всем надо то казарму отремонтировать, то в квартире ремонт затеют и все к нам на завод за стройматериалами. Да и мне, то бензовоз нужен фонды вывезти, то солдатики на спецработы. И когда офицеры ко мне приезжали я на них не орал, а обсуждал вопросы по человечески даже если не за столом.

Пока я втирал ему по ушам он смотрел мое личное дело.

- У тебя же написано экскаваторщик. - посмотрев на меня как рентген произнес капитан.

- Было такое помню. После десятого отучился. Диплом в общей сложности обошелся в три литра икры да сумочку копченных брюшков. Видел и сам экскаватор, но честно скажу не работал. И как в приписном было написано так и оставили. - узрев как капитан услышав про икру и брюшки сглотнул слюну. Я продолжил — сейчас у нас дома как раз нерест и путина. Вот если я все же в отпуск вдруг поеду обязательно вам привезу.

- Да мы решили тебя в третью роту отправить чтобы ты со своим Гефелем до тюрьмы не дошел. Будешь работать с гражданским на экскаваторе. Помощником.

- А где эта третья рота? - только и смог от такой новости задать я вопрос.

- Не волнуйся, отвезут. Сейчас иди к старшине пусть выдаст тебе зимнюю формы одежды. Понадобится, скоро уже зима, а она у нас резко наступает.

Так начался еще один этап моей службы в армии. Как уж меня отрекомендовал в этой роте сопровождающий офицер, а может по телефону было все оговорено, но на утреннем подъеме меня даже не подняли. Если бы не жратва которую желудок уже требовал по расписанию я так бы и спал. Но внезапно сквозь сон пришла мысль — ведь кто нибудь может и мою пайку схавать. Пришлось вставать. Потом было знакомство с моим новым наставником на каком-то известковом карьере, где взрывали первоначально верхний грунт, а потом уже добирались до известняка.

- Ты что ли помощник? - и услышав мое согласие хмыкнул какой-то седоватый мужичок. - Опыт у тебя хотя бы какой нибудь есть? - и отметив для себя мою отрицательную реакцию пришел к выводу. - тогда начнем со шприцовки. Бери вот это ведро с солидолом, одень вон что нибудь с того рванья — кивнул на вешалку в вагончике — и пойдем я покажу. Шприцевать надо здесь. - показав мне на катки своего «монстра» произнес он. - Солидола не жалей. - и ушел с мужиками забивать «козла».

Работа была конечно не сахар, но я же трудолюбивый поэтому хреначил от души. Часа через два солидол кончился. Я посмотрел по сторонам и ничего похожего не обнаружил. Поэтому тоже пошел в вагончик.

- Все? - не понял наставник с азартом захреначив дупля.

- Ну да, катка на четыре хватило — ответил я рассматривая женщину годов тридцати которая сидела у окна и отмечала груженные машины. Она кстати тоже бросала взгляды в мою сторону. Но все испортил наставник:

- На каких четыре мне ж там на месяц выписали. Ну-ка пойдем. - нацепил он телогрейку.

Я уже понял, что сделал что-то не так и уныло поплелся следом. Наставник подошел к экскаватору, заглянул в пустое ведро из-под солидола. Хмыкнул. Залез в кабину, завел и немного отъехал. На том месте где стоял экскаватор на земле было четыре кучи солидола:

- Ты понимаешь что ты все манжеты выдавил? - взревел наставник.

- Так вы же сами сказали солидола не жалей. Ну я и не жалел если вам не жалко.

- Да мне-то не жалко, но соображать то надо. Ладно пошли жрать, в выходные поменяешь. Обеды возили с какой-то столовой. Это вам не армейская баланда, но помимо жратвы у меня был еще один интерес и я продолжил пересматривание с учетчицей. И опять вмешался наставник — Танюха, ты зря с ним пересматриваешься, если он так и тебя начнет шприцевать как экскаватор ты с декретов не вылезешь. Так что поаккуратней с ним! - но та только рассмеялась, а я понял что она не замужем.

Но это уже другая история и так лимит уже перебрал.

историю не потому, что он храбро сражался под Курском, и не потому, что его бригада первой форсировала Днепр. Главным его подвигом был и навсегда останется отказ расстрелять мирную демонстрацию рабочих в Новочеркасске в июне 1962 года. Несмотря на повторенное несколько раз распоряжение начальства стрелять по демонстрантам на мосту через реку Тузлов, Шапошников категорически запретил подчиненным ему танкистам и мотострелкам открывать огонь. «Не вижу перед собой такого противника, которого следовало бы атаковать нашими танками», — ответил он члену политбюро ЦК КПСС Микояну и выключил рацию.

Рабочие Новочеркасского электровозного завода вышли на демонстрацию потому, что накануне им было объявлено о снижении зарплаты на 30 процентов, одновременно радио сообщило о повышении в СССР цен на продукты тоже на 30 процентов. По пути к горкому КПСС демонстранты несли с собой плакаты с портретами Ленина и коммунистическими лозунгами.

Единственным «крамольным» лозунгом был плакат «Хрущева — на колбасу! ». Когда охранявшие горком автоматчики открыли по людям огонь, Шапошников пытался остановить бойню, но этими стрелками распоряжался лично командующий округом генерал Плиев и расстрел продолжился, пока площадь не оказалась буквально заваленной трупами мужчин, женщин и детей. Это был почти полный аналог николаевского Кровавого воскресенья. Один из младших офицеров, осознав масштаб трагедии, тут же на площади застрелился.

Шапошников был уволен из армии за неподчинение приказу и исключен из КПСС, но после этого стал распространять письма с информацией о Новочеркасской трагедии по стране и миру. Благодаря ему о расстреле рабочих узнали за рубежом.

«…Партия превращена в машину, которой управляет плохой шофёр, часто спьяну нарушающий правила уличного движения. Давно пора у этого шофёра отобрать права и таким образом предотвратить катастрофу».

«Для нас сейчас чрезвычайно важно, чтобы трудящиеся и производственная интеллигенция разобрались в существе политического режима, в условиях которого мы живём. Они должны понять, что мы находимся под властью худшей формы самодержавия, опирающегося на огромную бюрократическую и вооружённую силу».

«Нам необходимо, чтобы люди начали мыслить, вместо слепой веры, превращающей нас в живые машины. Наш народ, если сказать коротко, превращён в политически бесправного международного батрака, каким он никогда не был».

Эти слова обрекали его на долгую опалу и даже тюрьму. Шапошникова обвинили в измене родине, и только благодаря заступничеству маршала Малиновского, воевавшего с ним на Курской дуге, обвинения были сняты. Всю жизнь генерал казнил себя за то, что не повернул оружие против убийц в военной форме и не встал на сторону рабочих. И все же в той ситуации он был единственным русским офицером, отказавшимся стрелять в собственный народ.

Генерал-лейтенант Шапошников пережил Советский Союз, был полностью реабилитирован и в свои последние годы пользовался огромным уважением коллег-офицеров и жителей Новочеркасска. Он остался в народной памяти героем-военным, который впервые в жизни отказался выполнить приказ. Тем, который не стрелял.

в других родах войск.

"Служба" была настолько «опасна и трудна», что для того, чтобы попасть на сборы, необходимо было заблаговременно принести в военкомат начальнику отделения магарыч. Я обычно не жадничал и приносил коньяк.

Коньяк гарантировал сорокапятидневный отпуск с сохранением среднего заработка на работе, плюс частичное офицерское жалование по месту службы.

Но, однажды, сдав повестку на работу в конце трудового дня, я совершил непростительную ошибку - поторопился. Начальник СМУ, где я тогда работал, моментально сел в машину и помчался в военкомат. Мне велено было ждать на работе. Вернулся он сияющим и обняв меня за плечи, сообщил

«радостную» весть, что ему удалось меня «отмазать» от службы. За это наше СМУ должно было сделать ремонт двух помещений военкомата.

Ну, разумеется, раз освободили от сборов меня, то и организовать этот ремонт должен был я силами своих рабочих. Это в дополнении к работе, от которой я хотел отдохнуть. И это всё за собственный коньяк!

На следующий год повестку на работу я больше не сдавал. Её относила жена, когда автобус уже увозил меня к месту предполагаемой службы.