Дело было когда я учился в железнодорожном институте. И ходили мы на военную подготовку, а там все как полагается - солдатская форма, знаки отличия, офицеры, и т. д.
Был март. И в одну ночь выпало очень, ну прямо очень много мокрого снега. И конечно же маши добрые офицеры не могли оставить своих ж/д друзей в беде. Собрали нас около сотни человек - мол надо на ж/д станции (до нее километра 3, 4 через центр города) откидать снег с путей. Офицеры нас туда повели строем. Когда все дело было сделано, они пошли принимать благодарности за выполненную работу в виде рюмки чая, а мы, так же строем двинулись обратно. Уже без офицеров. Наш путь пролегал вдоль главной улицы. И тут, двигающемуся навстречу нам автобусу, в боковое стекло впечатывается снежок, швырял его кто то из наших, из первых рядов. Значит видела это почти всю рота. Разумеется, что следующему автобусу досталась пачка из 5 снежков. Следующему из 20. Потом еще больше. . . А вот потом у нас были проблемы.
Вести происшествия: сегодня днем большая группа солдат обстреляла несколько гражданских машин. . .
ЛУНАТИК
Если меня спросить: "Что самое жуткое ты видел в армии?"
Я не задумываясь отвечу, что хоть было много жуткостей, даже пришлось однажды собирать в два грязных ведра человека, с которым курил еще час назад...
Но самое гнетущее ощущение было от одного маленького происшествия...
Вроде ничего такого, никто не умер,
Учебка под Псковом. Мы прослужили всего месяц, но нам казалось, что всю жизнь, столько на нас вывалилось за этот месяц... А впереди, страшно подумать. Вечность…
Сплю на втором ярусе койки, сосед тихонько пихает меня в бок:
- Тихо. Просыпайся. Смотри, только не шевелись... очухиваюсь, кручу головой, вижу: вся казарма не спит. Лежат на своих местах и наблюдают. Один солдат, ничем не приметный, тихий такой, про таких говорят "пирожок ни с чем", стоит в нижнем белье, на подоконнике. Он прижался лбом к окну, еле слышно скребет ногтями, будто пытается расковырять стекло и тихо, жалобно так, почти шепчет:
- Мамочка. Забери меня скорее отсюда. Мне здесь очень плохо. Я устал, я хочу домой к тебе. Я тут никому не нужен. Меня никто не любит. Мама, ну пожалуйста, я здесь больше не могу...
У всех волосы встали дыбом, никто из нас не видел живого лунатика, да и настроение было такое же как и у него, только сидело оно в душе у каждого, большим слезным комом, оставаясь не озвученным...
Паренек медленно слез с окна и лег спать. В дальних углах казармы, послышались сдавленные всхлипывания...
Даже наш дикий сержант, у которого человеколюбия было как у холерной палочки, вместо мата и крика "РОТА ПОДЪЕМ!!!", полушепотом сказал:
- Ну все пацаны, успокойтесь, давайте спать...
До подъема оставался час, но никто так и не уснул, мы смотрели в темный потолок и с ужасом понимали, что ни один из нас не застрахован от «подоконника», ведь 23 месяца, это больше чем жизнь...
Сын рассказывал:
Служил он срочником последним набором на два года в славных войсках воздушно космических сил под ПИТЕРОМ 2007-2008 годах.
После года службы назначили его (сержанта) старшим наряда по "кухне", а вместе с ним еще 3-х молодых бойцов. Те отказались работать в "кухне". Сын сказал им: "Не хотите — не надо, сам все сделаю. А вы , так как подвели отделение по физподготовке будете пока я работаю непрерывно тоже на полу непрерывно отжиматься".
Когда он один закончил мыть посуду и заканчивал чистить картошку, в кухню зашел ЗАМКОМ по воспитательной работе с проверкой.
Конечно же, молодые солдаты, с учетом современной уже демократии, тут же пожаловались начальнику о дедовщине.
Сын пояснил ситуацию ЗАМКОМу. Тот посмотрел текущую ситуацию на кухне и ушел.
На следующий утро на построении он отчитал "молодых бойцов" из наряда, дал им еще три наряда вне очереди по кухне и пояснил всем перед строем, что такое обращение не является "дедовщиной".
Больше в части "нежелающих выполнять грязную работу" не появлялись еще долго... .
Военная чаcть [учебка] в одной небольшой стране, лет так -цать назад. Пацифистские настроения уже проникли в широкие массы.
Новобранцы изучили матчасть автомата и готовятся к практическим стрельбам из положения лёжа.
Стрелять запускают небольшими группами по 5 человек. Руководит стрельбами уже немолодой майор, непосредственный инструктаж лежит на сержанте.
Очередная пятёрка легла, целятся. Сержант ходит, поправляет положения тела и оружия. Вдруг один боец встаёт и что-то пытается объяснить сержанту. Сержант орёт на бойца, чтобы тот занял позицию и продолжил, но тот ни в какую. Подходит майор, сержант доладывает, что новобранец отказывается стрелять в грудную мишень, говорит, в круглую пожалуйста, а вот в "людей" не будет.
Майор делает знак сержанту заняться другими бойцами, а сам приобняв по-отечески, наставляет новобранца:
- Понимаешь, это не человек, это всего лишь мишень, просто чёрный квадрат на чёрном прямоугольнике, квадрат на прямоугольнке...
Солдат вроде как соглашается и уже готов занять позицию для стрельбы. Майор видя реакцию пытается закрепить успех: - А теперь, сынок, ложись и всади всю обойму ему в голову!
- А теперь, сынок, ложись и всади всю обойму ему в голову!
Дембель неизбежен как крах империализма.
( Из армейского фольклора)
До приказа оставалось менее месяца. В субботу рота после обеда пошла в баню, а мы, шестеро дембелей пошли в другую сторону. Рядом с частью открылась сауна. Буквально что метров от забора, на параллельной улице, рядом с парком боевых машин.
Изумительная
Через несколько секунд дверь открылась снова и в парную зашли комбат 2, нш полка, сам кэп, личность легендарная, он был комбатом 3 в афгане ещё до ввода, летом 79 года уже воевали, и замполит полка и батальона.
Это был ЗАЛЁТ, эпический, жестокий, не убежишь, не спрячешься. Сразу осунулись, головы в плечах, как говорили у нас, позвоночник упал в трусы.
Прощай (оружие) дембель. Мысленно рассчитали лишние два-три месяца службы. Замполит полка делал такие вещи, забирал документы в штабе и терроризировал дембелей. Весенние уходили в сентябре, а осенники в марте. Несколько случаев мы знали.
Они зашли, поздоровались, спросили как парная, добавили воды, начали разговор про сауны.
Обстановка разрядилась, говорили о всем, кроме службы. Купались, у каждого своя система, когда в холодную, в теплую воду.
Просидели мы ещё часа два, а потом быстро, быстро удрали, по английски. Ждали санкции с понедельника. Но ничего, все шло чередом.
После приказа спросили комбата, почему нет наказания? Мы были в самоволке, поймали на месте нарушения. Он рассмеялся и объяснил, что мы не нарушали ничего, не бухали, не бегали по злачным местам, а просто пошли в баню, немного не в полковую, но в баню, так что нарушений грубых нет. А на нет и суда нет. Но, замполитам не понравилось, а от них ждите санкций.
Уволились в середине мая только двое, мы ждали к концу месяца, но батальон внезапно отправили на выход, на полигон в Лиде, не на учения, а для очистки от растительности. Все дембеля были уволены, даже бегунки, те которые дезертировали по молодости. Остались только мы - четыре дембеля. Целый месяц нас мурыжили, дёргали. Казармы были пустые, один вечный наряд. На довольствии нас не было. Кушали в чайной или булдыре. Ходили в спортивных костюмах, и хб и сапоги давно отдали.
Наконец 25 июня, за несколько часов до финала Голландия-СССР, вызвали в штаб, но документы не отдали. Сказали, поедете в Каунас в сопровождении офицера штаба, там поменяете требования на билеты и при посадке в поезд получим документы.
У нас были свои планы, а у замполитов свои.
В Каунасе, пока офицер разбирался с документами, подошли к воинским кассам и попросили кассирш не давать билет, типа мы бедные солдаты, а злой офицер желает нам зла. Он подошёл с требованиями к кассам, ему ответили, что максимально дадут билет до Вильнюса, а там разберемся. Он купил 4 билета, и давал документы у дверей электрички. В одну дверь заходили и через другую выходили. Он видел, развернулся и ушел. Мы сразу сели в другой поезд, через час были в части. Там всякие стукачки, активисты праздновали, чай с сгущенкой. Наше возвращение ввергло их в ступор. Бить их не имело смысла. Если люди гнилые, то это навсегда.
Ночью была проверка, видать стуканули, но проверяющий не обратил на нас внимание.
Утром, взяв из каптерки барахлишко, мы уже с спокойной совестью пошли на вокзал, взяли билеты и уехали, вспоминая тихим, незлобивым голосом замполита.
Зима, январь, суббота. Темно еще с 3-х часов дня.
Идет снег, порывистый ветер. Фонари светят желтым светом, прожектора по углам территории вырезают белые полосы. Собаки захлебываются лаем на поселке.
Открываются ворота, приехали роты с работы. Солдаты идут согнувшись под тяжестью усталости и инструментов. Офицеры и прапора по краям колонны ведут солдат. Сразу в голове сравнение с зоной или концлагерем!
Казармы, построение, проверка, ужин и снова построение и проверка. Шагом марш в клуб. Клуб никто не любил, холодно, сыро и показывают всякую ерунду.
Зашли, сели. Смотрим: Метель, построение, проверка... Тут встает один кавказский парень и с акцентом:
- Эй, сматры, про нас, што ли?! Фильм назывался "Вокзал для двоих"!
Фильм назывался "Вокзал для двоих"!
Из серии незабываемых армейских эпизодов.
Вывели как-то роту на сельхозработы. Задание было простым:
очистить пустырь площадью в 2 га от обильно прораставшей там
конопли. Естественно, для подобного ответственного задания были
отобраны не все солдаты, а их наиболее принципиальная и морально-устойчивая
часть.
5-10 минут солдат строили, обыскивали на предмет отдельных элементов куста
конопли, и провинившимся грозил трибунал.
После пары часов борьбы с конопляными джунглями (а надо сказать, что коноплю
вырывать руками, да еще с корнем - болезненно и неэффективно, да и душа к
подобному вандализму не лежит), подьезжает УАЗ замполита полка, оттуда выбегает
взмыленный замполит и, подозвав ротного, отвечающего за выполнение работ по
деконоплизации пустыря, говорит:
- Значит так, все вырываете с корнем, но вон тот участок не трогаете. Огораживаете
заборчиком - пусть растет.
Ротный:
- ?????????
Замполит:
- Это МОЯ конопля... Я ее семена специально из Андижана заказал...
Далее события развивались так. К вечеру вся конопля была с корнем вырвана (за
исключением небольшого участка, любовно огороженного заборчиком), а в центре
пустыря выросла нешуточная гора конопли. Ротный облил эту гору соляркой и
поджег.
Вечерело. Стало холодать. Усталые солдаты во главе с бессменным ротным
расселись вокруг этого странного костра. Кто кивер чистил весь избитый... ну и далее
почти по Лермонтову. И всем вдруг стало ТАК ХОРОШО... И все смотрели друг на друга
у ласково улыбались...
Попозже за ротой заехал бортовой КАМАЗ. По свидетельству водителя КАМАЗ-а
(шофера-конратника, прошедшего в свое время Афган, Абхазию и первую
чеченскую) он никогда еще не видел более умилительной картины чем рота укуренных
солдат, сержантов и командира роты на фоне зарева костра...
История об этом случае дошла до командования корпусом. Конопля замполита была
в конце-концов таки ликвидирована. Ротный благополучно избежал взысканий,
так как дознаватель обладал чуством юмора, и решил не осложнять жизнь
салаге-двухгодичнику. И так же рота принимала участие в подобных акциях,
но костров уже не зажигали...
Услышав эту душераздирающую историю, я, признаться, не мог в нее поверить.
Однако все мои сомнения растаяли, когда в мои руки попала вполне серьезная книга
"Штаб батальона в бою" (Издательство Академии ГШ, M.,1964). Так вот - первая
фраза первого абзаца этого учебника для будущих начштабов стрелковых батальонов
звучит так (далее - цитата):
"Основной задачей штаба стрелкового батальона в бою заключается в своевременном
обеспечении личного состава ПЛАНОМ". Ох, если бы все было по таким уставам...
Ох, если бы все было по таким уставам...
Случилось это во время службы в рядах доблестной Советской Армии. Военная часть была авиационная, потому наколки у рядового состава, если у кого были, то соответствующего профиля, а именно связанные с авиационной техникой. Рассказывали что у одного из бойцов наколка сделана была на самом причинном месте, с изображением самолёта, и надписью ТУ-134. Попал один раз этот боец в госпиталь, где во время одной из процедур, проводимых молоденькой медсестрой, причиндал его, не будучи в состоянии сопротивляться законам природы, возбудился... Так вот, медсестра на это отреагировала следующим образом: "Товарищ солдат, опустите немедленно свой самолёт! " : -)
Случилось это в одно из воскресений, весной 85г. Служил вместе со мной оператором дальномера парень по фамилии Сидоренко. Заступаем вместе на
4-ю смену, в ночь. Я на высотомер, он на дальномер. Мой "Вынос" стоит на командном пункте. Его - в прицепе, но на территории части. В воскресенье, кроме дежурного по части и дежурного на КП,
- Вот так твои солдаты боевое дежурство несут!!! Развели тут бардак! и дальше в том же духе. Старлей берёт сапоги. Отворачивает и читает:
"Сидоренко". Берёт громкую связь (слышно на всех расчётах)
Диалог:
- "Дренаж" (позывной Сидора)
Тишина.
- Дренаж
Тишина
- Дренаж! ! Твою мать!
- Слушает "Дренаж". Рядовой Сидоренко.
- Готовность 1 на КП! (добежать надо за 1 минуту)
- А на х. . я?
- Я кому сказал! ?
- Ну нах. . я, товарищ лейтенант?
- [м]ляха, тебе что, туго доходит, Сидор?
Снова тишина.
Майор стоит, перетирает со старлеем "за жизнь", то да сё, проходит 10 минут.
Майор:
- Ну где там твоя "босота" шарахается?
Старлей:
- Дренаж!
Сидор:
- Я кому сказал Готовность 1 на КП!!! ???
- Ну я же у вас спросил - нах. . я! ! ?
- БЕГОМ СЮДА, А ТО Я СЕЙЧАС ПРИЙДУ!!! !
- Понял. Отбываю.
Майор от смеха чуть кипятком не ссыт. Проходит минута. Прибегает
Сидор. В сапогах! ! Старлей приказывает ему отвернуть голенище сапога.
Всё чинно! Стоит "Сидоренко". Майор перестаёт ржать.
Немая сцена.
Старлей смотрит поочерёдно то на майора, то на Сидора. Взгляд типа, ну и кто из вас теперь дурак? И начинает ржать что есть мочи!
До майора доходит, что он теперь ну ни в жизнь не докажет, что Сидор спал, да ещё без сапог! Он меняет на лице все цвета радуги. Хватает сапоги и запускает ими в Сидора! Под истеричный смех старлея, Сидор отбывает на
"Дренаж". Майор молча покидает КП. Я звоню Сидору по "операторской"
(слышат только я, он и планшетист) и говорю: Сидор, ты где умудрился сапоги выкопать? - Да проще праренной репы! Как этот фуфел орать начал, я сразу догнал, что влетел! По сторонам глянул. Сапог как Фома слизал! А у меня здесь "нычка" есть, где я шмотки на дембель "заначил". Так вот эти сапоги я оттуда и достал.
В 1981 был на военных сборах в г. Сретинске. Рядом стоит большая военная часть. Там и рассказали…
Военный УРАЛ раздавил петуха. Хозяин боевой дед запомнил номер, взял топор и стал дожидаться возвращения машины. Завидев её, встал на дорогу.
Солдат остановил перед ним машину. И дед со всего маху стукнул топором по переднему колесу УРАЛа! Топор отскочил и обухом попал в лоб хозяину…
Тут даже мораль писать не хочется. Из-за птички… И солдату тоже не позавидуешь…
В условиях монгольской зимы устав велит справлять нужду в таком месте, где много мороза, а из удобств лишь птичья жёрдочка. Приходится мёрзнуть и балансировать над ужасной пропастью. У птиц подобные упражнения получаются как-то непринуждённо. А люди отвлекаются на всякие тревожные мысли.
Поэтому солдаты и сержанты ходят до ветру
1. Делать всё за пять секунд.
2. Раз в три дня.
Мы жили в железной будке на колёсах. Мы были связисты на полевой станции Р-410. И нашему старшине было не чуждо всё человеческое. Однажды ночью он поднял экипаж по тревоге, выгнал на мороз, а сам отложил личинку на газету. Свернул и выбросил в окно, навстречу ветру. Потом включил вентиляцию, и в будке стало свежо как в лесу. И никаких признаков, что старшине не чуждо всё человеческое. Все вернулись, уснули и ни о чём как бы не догадались.
А утром буря стихла. Небо стало голубое, как купола на Смольном. И приехал генерал с проверкой. Он построил экипаж перед железной будкой и стал рассказывать про свою жизнь.
Он прослужил двадцать пять лет. Он видел, как в Воронеже часовой занимался онанизмом на посту и так уснул. В положении «стоя», с хозяйством наружу. А разводящий подумал «какая гадость» и шлёпнул спящего товарища по спящему члену солдатским ремнём. Часовой от боли и непонимания стал стрелять, ни в кого не попал, но для дивизии это был позор.
Генерал видел, как в Якутии прапорщик ставил водку на мороз, водка делалась куском льда, и прапорщик применял её как закуску к обычной, жидкой водке. Скоро к этому прапорщику стали приходить огромные зелёные тараканы прямо в караулку. И опять был позор для дивизии.
Ещё, однажды, в Анголе бабуин украл у другого прапорщика еду, и этот прапорщик догнал бабуина на дереве и всё отобрал назад. И это опять был позор, так издеваться над туземцами.
Но! Никогда генерал не видел такого ужасного разгильдяйства, чтобы люди гадили на стены боевых механизмов на высоте трёх метров от земли!
- Обернитесь, товарищи бойцы и посмотрите, что творится на борту жилой машины! – сказал генерал оперным голосом.
А там всё, брошенное в окно старшиной прибило ветром назад. Хрустальная котлета примёрзла к железной будке. И по газете «Красная Звезда» было понятно, это сделала не птичка.
Целый день потом старшина откалывал ломиком свой внутренний мир, насмерть примёрзший к будке. И далеко над Монголией плыл хрустальный звон.
Бывший одноклассник после школы уехал в Израиль.
Приезжал недавно, привёз жену и сына - потуристить, зашли к нам в гости.
Рассказывали про ихнюю армию, показывали видео.
Представьте себе: пустыня, шесть утра. Стоят три здоровенные самоходки М109 и лупят за горизонт. Шесть выстрелов в минуту каждая. Грохот, дым, пыль.
К позиции подъезжает микроавтобус, типа "Газель". Из него выходят восемь солдат.
Стрельба прекращается.
Из самоходок тоже вылезают восемь солдат. Жмут руки приехавшим, садятся в микроавтобус, уезжают. Приехавшие лезут по самоходкам, снова стрельба, дым, пыль...
Что случилось? Да нормально всё. Резервисты свои сорок пять дней отслужили и домой уехали. Хоть из горящего танка. Даже анекдот есть, как Изя в плену у арабов возмущается: у меня сегодня милуим (резервистская служба) кончился, почему вы меня не отпускаете?
73-й год, лето, где-то под Иерусалимом одному подполковнику-резервисту вручили несколько рот танков, пехоты, десантников, артиллерии, СпН, разведчиков и т. п. (в общем, такая некислая полубригада) для подготовки их к параду. Части боевые, со своим штатным боевым вооружением и БК, до
Иерусалима рукой подать. Значится в это время ГШ принимает делегацию какой-то банановой республики из Южной Америки, и решили свозить их показать части что будут на параде. Значится банановый генерал ходит и прозревает, что солдаты и техника перед ним боевая, патроны и снаряды тоже, хоть сейчас в бой, и охреневает. Ну ему показывают пузатенького подполкана-резервиста, в какой-то зачуханой палатке и говорят мол - "вот он учитель математики на гражданке, а мы его щас поставили парад организовывать".
Ну генерал спрашивает подполкана:
- И что вы с этим всем будете делать?
- Как что, парад проведу и на гражданку.
Генерал грустно и с непониманием в глазах:
- Если б у меня было всё ЭТО и столица за спиной, да ничем не прикрытая, в часе езды на танке - я бы уже был Президентом!!!
Ночью был сильный снегопад, поэтому дневальный после истошного «рота подъем!» объявил о расчистке плаца вместо физзарядки. Лопат на всех не хватало, чистили по очереди. Санька, которому до дембеля оставалось каких-то три месяца вначале покуривал в сторонке с другими дедами. Озябнув решил размяться с лопатой и, не обращая внимания
Надо сказать, отношения у рядового Саньки и майора были очень сложные. Меньше года назад с благословления замполита Санька был избран комсоргом первой роты, но взгляды на комсомольскую работу у девятнадцатилетнего комсорга и пятидесятилетнего майора несколько разнились.
Именно поэтому майор налетел на прохлаждающихся «дедушек» с намерением не только проучить всех старослужащих, но и, в первую очередь, устроить выволочку не оправдавшему его доверия комсоргу (пока еще рота сопротивлялась на собраниях и не хотела переизбирать).
Построив стоявших без дела и проинеся речь, как он их сейчас согреет, отдал команду шагом марш. Санька на беду оказался в этой компании правофланговымхотя от него валил пар. После круга шагом последовала команда бегом, но возможности выполнить ни у кого не было из-за шагающего прогулочным шагом направляющего! В течении минуты майор кричал раз за разом «бегом!» и криком довел себя до какого-то исступления в результате чего подбежал к идущим и ударил Саньку в лицо. Удар получился так себе, но этого хватило чтобы солдат выхватил у ближайшего лопату и ударил в ответ офицера!
Правда, несмотря на полноту, замполит успел среагировать и удар пришелся по спине. Снежинки застыли в воздухе! Все возбуждение замполита вылилось теперь в одну фразу «МАЙОРА ЛОПАТОЙ?!».
Выкрикивая на разные лады эту фразу, Стрекозин умчался в сторону штаба.
Вот ведь какая штука, фамилию комбата, который не дал хода делу { благо две роты видели, что майор первый ударил} не помню, а этого помню. Вот так я в 1979 году вылетел не только из комсоргов, но и из комсомола.
Вот так я в 1979 году вылетел не только из комсоргов, но и из комсомола.
В большом спорткомплексе был устроен вечер для молодежи с рекламными целями. Музыка-танцульки, то, се. Была очередная кампания по выборам. По долгу службы и я присутствовал. Естественно, было обеспечено присутствие сил охраны правопорядка. Приехали подразделения ментов-профессионалов и срочников внутренних войск. Стоим с командирами тех и других, курим. Подтягивается публика - студенты в основном. Ментовский начальник с подначкой в голосе говорит командиру вэвэшников: "Смотри, сколько девушек. Сегодня ты своих солдат недосчитаешься." Совершенно невозмутимо и серьезно тот делает затяжку и отвечает: "Они в неволе не размножаются".
