Я закончил ВУЗ еще при СССР по специальности экономика. Нас тогда учили совсем другому и совсем для других целей, чем сейчас. Например, мы точно знали, что самые эффективные госинвестиции - в здоровье и образование, поскольку здоровые и образованные люди эффективнее работают, меньше болеют, не хулиганят и законопослушны. Зато самые неэффективные
Как все студенты летом мы выезжали на стройки в ССО, где отрабатывали свое бесплатное образование и зарабатывали дополнительную денежку себе на житуху. И занесло нас в район города Котлас, в поселки, где зоны перемежались поселениями химиков. Понятно, что химики были не учеными, а поселенцами. Занимались как и все в тех краях тогда в основном лесом - заготовка, распил (правильный распил, не нынешний), погрузка, транспортировка и тд. А строить мы должны были именно школу - большую трехэтажную с бассейном и стадионом. Отделение милиции ютилось в деревянном бараке, но строили мы не его. Поселок этот был весьма странный и названием Кадниковский и нравами местных жителей. Семей с детьми было много. Но родители и детки их там говорили на каком-то особом сленге - матерная феня. Казалось совершенно нереальной фантастикой, что эти люди смогут читать нормальные книги, писать сочинения, говорить на чистом русском языке. В качестве подсобников дали нам пяток малолеток на перевоспитание. Чем они понравились нашему командиру отряда и комиссару - мне неизвестно.
Маленькие, плюгавые, все время курят, ищут любой повод ничего не делать. Зато при появлении командира или комиссара начинают лебезить, изображать умирание от трудов и усталости. Наверное они другой жизни не видели. Командиру вечерами на ужине плели такие сказки про жизнь свою сиротскую, что поднять на их руку казалось невозможным. Так и мучились с ними. На день строителя в августе и нащего комиссара, и командира, пару бригадиров и пару оболтусов малолеток пригласили в Котлас на торжественный праздник. Обещали выдать немалую премию и отряду. Помывшись, побрившись мы расстелили ватманские листы на дверях, разложенных по козлам в качестве столов, спрятали в кустах бутылки одного, другого расставили красиво на столах и стали ждать. Малолетки оставшиеся с нами о чем-то шушукались, шушукались и незаметно исчезли.
Ни командира, ни комиссара, ни премии все нет и нет. Тут они приезжают довольные и веселые и с удивлением смотрят на нас. Почему не отмечаем премию, где фуршет, праздничный пирог. Премия была? Где? Растерянный комиссар оглянулся - так нас, говорит он, оставили на банкет и мы отправили ее с пацана. . Оглядел нас, увидел что нет малолеток и густо густо покраснел. Дошло - обули нас детки, крупно обули. Ну что, сказал командир комиссару, пошли в милицию. Не надо милиции - сказал Савельич - наш водитель, пожилой молчаливый местный мужик в наколках. Не надо. Сел в газик и уехал. Почему-то никто даже и не рискнул после его интонации слов идти в отделение. Праздник был испорчен окончательно. Через два дня приезжает газик, а там трое чумазых и поцарапанных малолеток с кульком денег. Молча вышли, молча отдали командиру, молча пошли переодеваться. Оставшийся месяц работали наравне со стройотрядовцами. Молча. На вопрос где те двое лишь махнули рукой в сторону зон. На вопрос Савельичу - как нашли? Тот ответил - вы нам школу строите, весь поселок искал этих уродов. И больше ни слова. Когда мы уже собирались и зашли прикупить домой подарков в местный универмаг - очередь потребовала (матом естественно) пропустить нас без очереди - они нам школу построили. И бабы которые за место укатали бы любого - нас также заталкивали впереди себя, чтобы мы могли купить и туфли саламандру и сапоги финские мамкам себе домой (снабжались те поселки очень даже неплохо). Они нам ШКОЛУ строили - большей гордости за свой труд я не испытывал никогда. Поселок Кадниковский. 1975 год.
Искусство переговоров
Коллега на работе поведал историю. У него в северной Англии свой дом с обширным участком, и с тыльной стороны часть участка упирается в скалу. Как-то он затеял проект по благоустройству (типа постройки оранжереи или теплицы), и выяснилось, что не хватает места буквально на пару метров. Решение нашлось
Он заморочился получением всех разрешений на эту работу (что с британской бюрократией совсем непросто), и стал искать подрядчика - специализированную фирму для работы с камнем. До этого он такими проектами не занимался, поэтому решил позвать три разные фирмы и сравнить цены.
Первый подрядчик приехал, все осмотрел и выдал вердикт - работа сложная, подступиться трудно, вывозить геморно, будет стоить 10 тысяч фунтов.
Вторая фирма приехала, поохала о тех же сложностях и по итогам оценила фронт работ по разрушению скалы в 15 тысяч.
Приезжает последняя, третья фирма. Пара специалистов ходят, осматривают, колупают скалу, потом подходят и выдают цену: две тысячи!
Мой коллега немного ошалел от неожиданности, и, против всех правил переговоров, у него непроизвольно вырывается: "Так дёшево? ".
Мужики с серьезными лицами отходят, ещё шепчутся между собой, потом возвращаются: "Ладно - 2500, но больше точно не можем предложить! "
В общем, скала на участке оказалась из какой-то достаточно ценной породы гранита. Третья фирма занималась также укладкой каминов и т. п. , поэтому для них скала оказалась полезным сырьем, за которое они, как честные ремесленники, готовы были заплатить.
Как они потом признались, камня, наковыренного из скалы на участке моего коллеги, должно хватить сразу на несколько каминов. Так что ситуация стала классическим примером win-win, о котором пишут в учебниках по переговорам.
Гроссмейстер В. , с кем я работал в одной школе, однажды попросил у меня в долг пятьдесят долларов, обещая вернуть через неделю. «Не торопись, — сказал я, протягивая деньги, — возвратишь, когда сможешь».
Через два-три дня я заметил, что В. изменился в поведении. Он старался «не замечать» меня, а когда мы всё же пересекались, здоровался подчёркнуто сухо. Спустя ещё несколько дней он при встрече демонстративно отворачивал голову. Не понимая, что происходит, я гадал, чем же мог обидеть коллегу. Но тщетно.
Наконец, до меня дошёл замысел В. Он хотел, чтобы я обиделся на то, что он «обиделся», и не просил бы вернуть свои деньги назад. Ему было неведомо, что я, живя по принципу «дал в долг — забудь, а взял — помни», не стал бы этого делать. Но циничная уловка В. сильно рассердила меня, и когда мы в очередной раз столкнулись, и он отвернулся, я его одёрнул:
— Мне жаль, что одолжив тебе пятьдесят долларов, я испортил наши отношения, и поэтому сейчас ты вернёшь эти деньги.
В. вздрогнул от неожиданности.
— Да, да, конечно, — засуетился он, доставая из кармана бумажник, — извини, что задержал. Со следующего дня В. был приветлив, как прежде.
Со следующего дня В. был приветлив, как прежде.
Продали прокисшее разливное пиво. Поехал вернуть. Мне молоденькая продавщица заявляет: «Вы не знаете, как готовится пиво – его специально сквашивают, поэтому оно имеет такой вкус и аромат. » И вспомнилась мне недавняя история, которую я этой девочке и рассказал. Поведаю и вам.
Колесили мы недавно по Кавказу – заехали покушать в грузинское кафе под Сочи. Всё вкусно, а вот люля подали откровенно вонючие. Подзываю подавальщицу, прошу не включать эту мерзость в счёт, так как мясо откровенно потухло ещё три дня назад. На что получаю возмущённый ответ – да что вы русские понимаете в кавказкой кухне, это специи у нас такие.
Да, 98 год, первая командировка, потом 10 лет брака с осетинкой, потом работа на том же Кавказе от Адыгеи до Абхазии – ну правда, что я могу знать о кавказской кухне. Денег не взяли вообще.
Так вот, закончил я, обращаясь к продавщице пива – а пиво я начал пить ещё раньше.
В офис тетенька приносит домашнюю еду и спасает офисный планктон от необходимости прогуляться по свежему воздуху, чтобы пообедать.
Антон - почти вегетарианец, в том смысле, что мясо не ест, а рыбу может. Он вышеупомянутую тетеньку всячески донимает своими извращенными заказами. Особенно ему нравятся рыбные котлетки, которые на самом деле недурно приготовлены, их то он и заказывает если не каждый день, то три из пяти то уж точно.
В один прекрасный день между ними состоялся примерно такой диалог:
- А скажите, как у вас получаются такие офигительные рыбные котлеты? Я вот, сколько их ни пробовал - все равно не такие вкусные, как у вас...(: Какой секретный ингредиент вы используете?
- Да все просто! Рыбный фарш смешивается со свиным... .
Далее идет изложение рецепта, но Антон уже не слушает. Да и никто особо не слушает, потому что все наблюдают за Антоном и тихо давятся от смеха. Антон же делает тройную лицо-ладонь и даже собирается сделать лицо-стол, но потихонечку приходит в себя. Так Антон и понял, что вегетарианство - это не для него.
Так Антон и понял, что вегетарианство - это не для него.
В селе Шаптеличь Сорокского района Молдавии случилось история, достойная премии Дарвина. Некий житель села решил набрать воды из колодца глубиной 15 метров. Для этого он... спустился в колодец на веревке.
Как и положено хорошей истории, номинант на премию Дарвина в колодце застрял. Начал звать на помощь. На его (не)удачу мимо проходил такой же ветеран умственного труда, который немедля поспешил на помощь. По той же самой веревке. Стоят в воде, уже тесно обоим. Зовут на помощь.
Родственные ноты услышал в крике о помощи ещё один из местных жителей. Скорее всего, он не поверил, что односельчанам в колодце плохо, тесно и вообще хочется наружу. Товарищ отважно решил проверить сам, как они там оказались. И залез в колодец. По веревке. И тоже застрял.
В этот момент, по всей видимости, случилась немая сцена. Веревка, не выдержав веса зловещей тишины и троих великовозрастных балбесов, оборвалась. Вечеринка в колодце перестала выглядеть такой уж крутой идеей. Они бы сообразили на троих, но никто с собой не захватил бутылку.
Сыро. Мокро. Неуютно. Душно. Зовут на помощь уже втроём.
Весь интеллектуальный потенциал села, похоже, сосредоточился в этом злосчастном колодце. Оставшиеся снаружи догадались позвонить в Службу Спасения - 112. Прибывшие спасатели достали всех троих гениев и записали историю для потомкoв.
По роду занятий и по своему характеру, всегда был гуманитарием, книголюбом и т. д. Никогда не пытался даже заняться каким-нибудь спортом. Пока молчу, могу иногда сойти за умеренного мордоворота, но потом об этом и не вспоминают. Был приглашен на день рождения к однокурснице, где были ребята и из ее двора и класса. В разгар торжества появился
Вокруг нашего общежития был газон. Обитателям общежития было лень дойти до мусоропровода. И весь мусор летел в окно. К утру весь газон был засыпан окурками, пакетами из-под молока, бумажками и пр. Все это убирал вечно пьяный, полуграмотный дворник. Такое поведение студентов его очень бесило. Он их называл одним словом - "козлота
Часто прохожу мимо нового дома. Судя по мрамору отделки, машинам на закрытой парковке и частной охране, в доме заселились далеко не бедные люди. Это не общежитие и не социальный приют. Живет явно глубокая интеллигенция. Но газон вокруг дома знакомо усыпан окурками, молочными пакетами, памперсами и коробками из-под пиццы. И все так же ходит злой дворник. (Как он называет жильцов дома - того не знаю. Но догадываюсь).
Прочитал, что это проблема повсеместная. В Москве некий домком решил эту проблему. Ему надоело писать объявления с просьбой не выбрасывать мусор из окна, надоело увещевать. Решил проблему просто: напротив дома повесил видеорегистратор. Вполне сойдет обычный автомобильный. На следующий день просматривал видеозапись и определял из какого окна вылетал мусор. По расположению окна определял номер квартиры. И писал объявление для всех жильцов:
- "Вчера из окна 87-ой квартиры в 19. 35 выбросили пластиковый пакет. Из 35-ой квартиры в течение дня выбросили на газон 9 окурков. И т. д. Жильцы указанных квартир и желающие могут ознакомиться с видеозаписью у домкома. Материал передается в районный административный суд". Говорят, что подействовало. Теперь газоны чистые.
Говорят, что подействовало. Теперь газоны чистые.
На тему уборщиц:
Как-то раз директор филиала на пол дороги домой вспомнил, что оставил в кабинете что-то очень нужное. Развернул машину, вернулся назад и обнаружил, что в кабинете, ключ от которого типа должен быть только у него, вовсю чешет бабуля-уборщица...
ЧТО ЗА НАХ? Бабуля отвечает: так всё как обычно, а ключ она получила от той бабули, которая здесь работала раньше. Сам директор здесь был только восемь месяцев. Вызвал начальника охраны: чозанах, ключ от кабинета с важнейшей информацией у какой-то левой личности? Но и начальник охраны здесь работал только пару лет, и по поводу ключа был не в курсе...
В итоге выяснилось: "позапрошлый" директор, бывший пять лет назад, терпеть не мог уборки в своём присутствии, и потому дал дубликат ключа уборщице, чтобы она убирала только в его отсутствие. Далее инструкция соблюдалась и при следующем директоре, перешла и к новой уборщице, которая дисциплинировано её исполняла.
Самое интересное: человек ВОСЕМЬ МЕСЯЦЕВ работал, не обращая внимания, что полы чистые, а пыли на мебели нет, хотя уборщица никогда не заходила убирать.
Еще истории про погреба.
В Новосибирске меня удивили овраги утыканные какими-то крышками. Оказалось это погреба. Для меня, с детства, погреб - это часть бетонного гаража, в котором есть еще и смотровая яма. Но оказалось, что в других городах не так : ). Мужика замучили кражи с его погреба в Новосибе и он поставил систему, которая захлопывает крышку, если ты не обезвредишь систему при спуске. Сходил он перед Новым Годом, а следующий поход был спустя две недели. Открывает крышку и из подвала выскакивает вонючее существо и убегает. Погреб пришлось долго чистить. Съел что мог, выпил весь компот, нагадил в банки.
У нас в городе мужик поставил систему из кувалды, которая бьет по голове того, кто полезет в погреб гаража и не снимет "охранку". Собрался уходить домой и включил "систему", заглянули друзья. Выпили, закуска кончилась. Я сейчас достану, последнее что успел он сказать. Тут же и помянули.
Ничего удивительного в этой стране.
Получил уведомление о присвоении ИНН. У меня уже был ИНН много лет. Обратился, почему мне присвоили второй ИНН. Разбирались около недели. Получил уведомление, что мне присвоен новый идентификационный номер налогоплательщика. Теперь у меня три ИННа. Молчу. На хрена мне ещё четвёртый!
Вспоминается, будто вчера произошло. Середина восьмидесятых, бог знает, как я оказался на окраине города, да еще и в крайне неблагополучной его части, настоящие задворки с часто встречающимися заброшенными полуразвалившимися домами. Помнится, я искал какое-то учереждение и, заплутав, вышел к большому пустырю, заросшему
Троих из этой четверки никогда в жизни больше не встречал, а вот одного из них время от времени видел и общался, он обитал в районе, где я жил. Деньги у меня он брать отказался категорически, мне кажется, попроси я сам у него деньги, и он расшибся бы в лепешку, но нашел бы их для меня. Он мне как-то процитировал, немного изменив, Антуана Сент-Экзюпери-"Ты всегда будешь в ответе за того, кого ты спас". Так вот, прошло несколько лет, и я как то шел с знакомой девчонкой, проходим с ней неподалеку от мусорных контейнеров, и вдруг из одного из них вылазит мой старый друг и хрипло так орет мне-"С девушкой познакомился , сынок? ", и я ему кричу в ответ-"Да, папка". Не передать то удивление, которое я увидел в глазах девушки, я ей говорю, что папку с завода уволили и пока что, как то так... Девчонка оказалась то, что надо, с хорошим чуством юмора, пообещала показать очень приличную свалку, где ее безработная мама бутылки собирает...
На рубеже нулевых и десятых мэром в Киеве был Леонид Михайлович Черновецкий по прозвищу (данному ему киевлянами) Леня Космос. Умел он, при случае, сморозить чего-нибудь такое над чем потешалась потом вся страна.
Как-то зимой после очередного снегопада на улицы вышла вся снегоуборочная техника. Сработала, надо сказать, оперативно – за ночь дороги (проезжую часть) расчистили, завалив, при этом, двух- трехметровыми сугробами тротуары. Когда же киевляне справедиво предъявили Черновецкому данный факт, он заявил:
- Тот кто набросал снег пусть его и убирает!
Понятно что он хотел сказать, но прозвучало это несколько двусмысленно.
Однако, Наверху его услышали – буквально на следующий день пришло неожиданное потепление (это-то в феврале) и весь снег за сутки растаял.
Таки Тот, кто снег набросал его и убрал. Надо сказать, у Бога есть чувство юмора.
Надо сказать, у Бога есть чувство юмора.
Мне импонирует европейская "мода" на отсутствие заборов. У родственников в Германии дом с неогороженной территорией, куда просто не заходят посторонние, уважая чужие границы. У нас же двухметровый глухой забор, ещё и колючая проволока сверху. Почему? Да потому что за[дол]бали!
Раньше был симпатичный забор из рабицы. Сортовые пионы (по пять тысяч за куст) выкопали, пока мы уезжали в отпуск. с[тыр]или две новых лопаты посреди дня. Воровали дрова по ночам. Отравили двух собак ещё щенками, чтобы не мешали потом воровать, видимо. Детишки из соседской многодетной семьи таскали подсолнухи и мои сушащиеся носки (ну и что, что ношеные, брендовые же). Песок возле двора не успели выгрузить, как его уже спёрли. Апогеем безумия стало то, что зимой перед Новым годом ночью спилили ель в нашем, с@ка, огороде.
Это лето встречаем с высоким забором. Он меня бесит, я его ненавижу. Но людей я ненавижу сильнее.
Есть у меня одна маленькая, но постыдная страсть - парковаться в неположенных местах и получать за это штрафы. А потом эти, зачастую законные, штрафы оспаривать.
Появилась эта страсть у меня давно, двадцать лет назад, еще в годы постдокторантуры в Тель-Авивском университете. Я тогда только-только начал преподавать на иврите, парковался
- Почему ему всегда прощали штрафы? - полюбопытствует любопытный читатель, любопытство которого мы тут же и удовлетворим.
Дело в том, что я тогда преподавал матанализ на иврите. Причем преподавал по тому же самому учебнику Фихтенгольца, по которому я и сам (на русском, естественно, языке) изучал его в свое время. Автором ивритского учебника был, впрочем, не Фихтенгольц, а Давид Майзлер, но свой учебник этот Майзлер слово в слово переписал с Фихтенгольца. Что было необычайно удобно, так как иврита я не знал совершенно. Я садился готовиться к лекциям с двумя учебниками, с ивритским Майзлером и русским Фихтенгольцем, последним я пользовался как словарем. Получалось все быстро и легко, и я воздавал (в душе) Майзлеру хвалу за его плагиат. Я даже думал, мол, вот если бы Майзлер украл бы учебник Садовничего, или Кудрявцева, или какого-нибудь другого русского математика, вот это было бы действительно некрасиво. А слямзить своего же плохо лежащего Фихтенгольца, - думал я, - это даже как-то и извинительно.
Но вернемся к штрафам за парковку. Как я уже упоминал выше, иврита в те годы я почти не знал и читал лишь только один учебник по матанализу. И потому вскорости я стал разговаривать на иврите языком Фихтенгольца, псевдонаучным языком законсервировавшем в себе архаизмы 19 века. И вот на этом-то языке я и писал свои письма в отделение парковки тель-авивской мэрии.
В настоящем письме, - писал я, - автор ставит перед собой задачу привлечь внимание читающего к ряду обстоятельств. Что неизбежно, - добавлял я, - приведет к отмене штрафа за парковку. В самом деле, - продолжал я, - докажем мою невиновность вначале от противного, а потом, для надежности, еще и методом математической индукции.
Письма мои изобиловали оборотами вроде «из школьного курса нам хорошо знакомы», «необходимо и достаточно», «потребности рассмотрения этого случая приводят к необходимости расширения нашего анализа», «из однозначности сказанного вытекает ряд следствий», «условимся с самого начала считать», «ниже мы приводим перечень основных свойств», «попутно, на ряде примеров, мы установим», «для однообразия нам часто удобно будет то же сказать и в отношении».
- Обозначим через А, - писал я, - множество всех допустимых парковок, а через алеф_первое- мощность этого множества. Очевидно, - добавлял я в скобках, - что множество А не является счетным, и потому его кардинальное число больше чем алеф_нулевое...
Комбинация Фихтенгольца и моей полнейшей ивритской безграмотности (писал я от руки, с ошибками, перерисовывая буквы из детской азбуки) производила, видимо, должное впечатление на служителей тель-авивской мэрии, и они, в течение трех лет, чуть ли не ежедневно, прощали мне штрафы.
А потом я переехал в Америку, в страну, которую нам всегда ставят в пример из-за ее гражданских свобод. Но вскорости выяснилось, что и в США нарушаются некоторые фундаментальные права человека, в частности, нет никакой свободы парковки. Особенно в университетах. Я стал разъезжать по университетам, давать доклады на семинарах и должен доложить вам, что американские кампусы строятся с подспудной мыслью замаскировать места легальных парковок и вынудить посетителей парковаться в неположенных для этого местах. Неискушенный человек может наивно полагать, что это все случайно, но трезвое сопоставление фактов со всей определенностью указывает на то, что за этим бесчеловечным проектированием кампусов стоят темные силы. И это явно дело рук мировой закулисы.
Словом, после переезда в США я стал борцом за права человека и в этой стране, и переключился на борьбу с отделами парковки американских университетов. Первое же дело, «Вадим Ольшевский против университета Калифорнии в Санта Барбаре», было с блеском выиграно, очень помог перевод Фихтенгольца на английский язык. Позже последовали победы в Стэнфорде, Беркли, МТИ, Сан Диего, Калтехе и Джоне Хопкинсе.
Единственным университетом, мучающим меня до сих пор, остается Колледж оф Уиллиям энд Мэри, в Вильямсбурге (Вирджиния). В 2003 году они мне выписали штраф за парковку перед входом в здание Фи Бета Каппа Мемориал. На 25 долларов. И с тех пор, вот уже 10 лет, они раз в год высылают мне счет на 25 долларов. Я же, как обычно, достаю с полки Фихтенгольца и пишу им ответ. Но на них, на вильямэндмеринцев, мои письма почему-то не действуют, и через год они присылают мне новый счет. Мне кажется, что это может означать лишь одно - мировая закулиса находится не где-нибудь еще, а именно там, в Вильямсбурге. И именно поэтому Вильямсбург - твердый орешек, его одним Фихтенгольцем не возьмешь. Возможно, тут придется прибегнуть к учебникам Уолтера Рудина или Лорана Шварца. В следующем году попробуем, посмотрим. В любом случае, живым я им не сдамся. Но пасаран!