Семейные истории #брат

тревожный чемоданчик. Все по уму, пятерка с плюсом, а рожать ей обещали где-то в середине мая. И вот Первомай, выходные, будущий отец отваливает в исторические еб@ня сажать картошку с папой-мамой, а то как же без картошки, скажите пожалуйста, опять же -традиции. Сел на поезд и отчалил под Тамбов. Тамбовская картошка, она знаете, какая вкусная? Не знаете? Повезло вам. К родам, до которых еще две недели, обещает быть, как штык, а как же, такое событие.

Ну и, стоит ли говорить, что на вторые сутки после отбытия суженого и ряженого молодая жена принялась рожать. У всех стресс, папа мамы, то есть будущий дедушка, подрывается, приезжает за дочерью, спрашивает, что брать с собой, хватает ту самую тревожную сумку для роддома и отвозит все хозяйство в роддом. Сам сидит под окнами, психует. Мама мамы тоже сидит и психует, бабушки-дедушки там же. До свежего отца дозвониться никто не может, телефон вне зоны, потому что мобильная связь уже в принципе есть, но есть еще не везде и не очень уверенно, начало нулевых, имейте совесть, не все же сразу.

Но юмор истории не в этом. Вся радость в том, что, открыв свою сумку, упакованную с любовью, старанием и тщанием, роженица обнаружила там хоккейные коньки. Сорок шестого размера. И кучу какой-то спортивной ахинеи, не имеющей ничего общего с подгузниками, носочками, пеленками, ночной рубашкой, тапочками и нижним бельем для матери и младенца, которых так не было и в помине. Эффект, произведенный коньками, привезенными в роддом в мае месяце, переоценить сложно. Практически невозможно, я бы сказала. Лег персонал, легло приемное отделение, ржали роженицы и даже новорожденные понимали: если не ржать, то е#нисся, чесслово. Даже счастливая обладательница коньков от такого диссонанса пришла в восторг и согнулась штопором. А телефон уже забрали и позвонить в наружу, доложить о конфузе, никакой возможности. Так и пошла рожать в казенном, с сумкой коньков. Откуда там коньки? Да это как раз не фокус. Молодой муж, решив, что зачем такой замечательной сумке простаивать, если до самого события еще ого-го и вообще не скоро, приспособил ее для своих нужд: ходил на тренировки по хоккею, а что, удобно! Я, потом объяснял он родственникам жены и жене, требующей скальп этого шутника, я хотел все же обратно сложить, как только понадобится! Но вот кто ж знал, кто ж знал, что так вот, все не так пойдет? И я не знал, и ты не знала.

Обошлось все, в принципе, малыми нервами, родила она прекрасного пацана, бабушка и дедушка этого пацана обернулись и заново все собрали, передали дочери, забрали позорные коньки. На третий день жизни малыша дозвонились наконец-то и до его папаньки, он уже в поезде трясся, вышел из сумрака в зону покрытия. К выписке из роддома поспел прямо с вокзала. А подруженция моя стала местной легендой, известна до сих пор как «ну та, с коньками». Когда пришла в тот же роддом через пять лет за вторым, ее с порога приветствовали, как звезду. Спрашивали, не прихватила ли она на этот раз с собой лыжи? Или санки? В августе как бы было с ними хорошо и весело

остались с отцом одни. Старшим повезло больше, разъехались кто куда, в техникум, институт, женились и вышли замуж, а нам с братишкой было только девять и восемь лет. Батя весь вечер колдовал у плиты на кухне, вращая пятилитровую кастрюлю.

- Кушать подано, садитесь жрать, - наконец-то произнес он.

Мы с братом схватили ложки побольше и устремились к столу, локтями отпихивая друг друга. Еда, а это была именно она, другого слова за счет своего малолетства я пожалуй и не подберу, была невыносима.

- Эту бурду жрать невозможно! Что это за хрень?! - сказал бы я сейчас, но тогда просто постарался пропихнуть ложкой это варево поглубже в горло, чтобы не подавиться. Васька, а он был младший и в привилегиях, просто выплюнул эту хрень обратно в тарелку. И ему за это ничего не было. Да, я забыл сказать, что мама у меня была украинка. А как готовят украинки борщи и супы... Сказка, просто сказка.

- Нда, - почесав лоб над бровью, произнес батя, - я так и знал, что не хватает ингредиентов.

Ингредиенты, слово мной нелюбимое, из-за труднопроизносимости, труднонаписуемости и труднодобываемости. Но тогда оно нас заинтересовало.

- А что это, что?! - немного заволновались мы.

- Я же сибиряк, - произнес батя, все так же задумчиво, - тайга поставляет массу ингредиентов, без которых пища не вкусна. Значит так, сейчас все спать, а завтра в лес, за ингредиентами. Не успел забрезжить рассвет, батя сыграл подъем. Проверив наши карманы на предмет печенюшек и конфет, а заодно и куска колбасы, он строго произнес — в тайгу идем, а она накормит!

Целый день, мы блудили по каким-то распадкам, от лиственницы к кедровнику, от березы к ели. Батя выдирал какую то полынь, нюхал, растирал в пальцах, смотрел на свет. Чертыхался, что не созрело. И мы блукали все дальше и дальше. Тайга, [м]ля, кормить не торопилась. Если не считать комаров и мошку, которые походу просто нами обожрались. Стемнело быстро.

- А чего по темноте в такую даль переться, здесь и заночуем, - произнес батя и начал ломать еловый лапник. Про нас он походу забыл. Мы ломали его сами. Простучав до утра зубами и умывшись росой. Вот так прям рожей по траве. Мы продолжили поиск ингредиентов, будь они не ладны. К вечеру следующего дня, батя все же нарвал, то ли лебеды, то ли крапивы, в темноте было не разобрать. И мы гордо с добычей пошли домой.

Не успели мы вернуться, батя достал из холодильника позавчерашний суп, растопил печь, покромсал кусками принесенную траву, упс, извините — ингредиенты, покрошив их в кастрюлю и разложив потом по чашкам.

Я хлебал ложкой, она дымилась в моих руках. Васька был младший и в привилегиях, поэтому он хлебал сразу ртом из тарелки и ему за это ничего не было.

- Ну как, сынки, вкусно? - поинтересовался батя. Я вместо ответа, протянул ему тарелку за добавкой. - Говорю же, ингредиенты, страшная сила! - докладывая мне, произнес он.

- Батя, батя! А как они называются, эти ингредиенты?! - опорожнив вторую тарелку, на будущее поинтересовался я.

- Называются они, сынок, голод. Просто голод! И в него вложен универсальный вкус всех времен и народов!

я расскажу 2 маленьких истории о таких людях, которые мне особенно запомнились:

Вася.

В моей тусовке был парень по имени Вася. Он был очень похож на парня из одноименной песни группы «Браво» - ну кто его не знает) Васю действительно знали все и Вася знал всех. Вася был беден, жил с мамой в съемной квартире на самой окраине и зарабатывал как мог. Про него ходило множество слухов о каких-то влиятельных родственниках и знакомых, но кроме слухов, за пару лет общения с ним я ничего не видел – ни денег, ни крутых знакомых. И вот как-то раз я сидел со своим партнеров в кафе на Садовом, и выйдя покурить партнер обнаружил что у него увезли машину. Эвакуировали. Причем уже довезли до штрафстоянки (сидели мы долго). Мне нужно было ехать, и я дал ему номер Васи (оного он видел 1 раз в жизни да и то мельком) и предложил позвонить ему – вдруг чем поможет? Телефон я дал можно сказать «на шару» - вроде как помочь нужно, а особо нечем. Самому мне нужно было ехать, и дальше партнер остался один.

Через час он мне звонит и обалдевшим голосом говорит: «Я не знаю, с кем там этот Вася общается, но после моего звонка через полчаса машину привезли обратно, денег не просили да ещё и крепко извинялись! ». Кому Вася звонил я так и не узнал – мы с ним после этого виделись только пару раз да и то мельком.

Дима.

Дима был моим однокрусником по ВУЗу, в который я попал надо сказать совершенно случайно. Была долгая история с поступлением в другое место, подставой помогавших мне в этом людей, и в результате пролет прямо накануне сентября. Так что, как говорится, выбирать не приходилось, пришлось брать что есть из того, что рядом. ВУЗ был весьма своеобразным – я после него учился в паре очень блатных заведений столицы, но некоторых «реликтов» я не встречал даже в них. К примеру, там учился очень скромный парень со своим (семейным, но выдававшимся для его полетов) самолетом – дальнемагистральником (для справки это был конец 90-х, а не сегодняшний день, и тогда это было не просто круто, а нереально круто). Причем мой друг как-то на выходные летал вместе с ним на другую половину земного шара – меня не пустили родители. А так же пара кренделей, ездивших на мерседесах с номерами администрации президента, и появлявшихся хоть и редко, но поражавших преподавателей идеальным знанием экономики и английского.

Проблема была только в том, что почти все эти товарищи были совершенно неконтактными – общаться с окружающими они не хотели.

И среди всех этих товарищей был Дима. Дима был простым парнем. Он хорошо учился, ездил на автобусе вмеcте со мной, у него было всего 2 комплекта одежды и даже не было мобильного, хотя на тот момент они были уже у большинства студентов. Денег у него постоянно не хватало, и даже в буфете и столовой он наскребал мелочь из кармана.

В общем, мы как-то с ним сошлись на базе общего интереса к экономике страны, глубокое знание которой отличало Диму от большинства остальных однокурсников.

Сам я на тот момент не имел успеха у девушек, но относился к молодым людям, с которыми девушки охотно дружили, но дальше отношения принципиально не развивали.

Прямо такой мальчик–гей традиционной ориентации. С одной из таких подруг я познакомил Диму. И у них завязался роман. Роман страстный и крепкий. Они учились в разных группах, но между парами всегда были вместе.

А ещё на нашем потоке учился Петя (назовем его так, боюсь что личность он сейчас весьма известная). Петя был истинным представителем понтующейся золотой молодежи. Самолета у Пети не было – это удел скромных людей) но вот все остальное было при нем. Спортивные машины, вывоз всех девушек группы по ресторанам, новые прикиды каждый день, огромная квартира – в общем, «фулл хаус». И понты лились с его стороны бурным потоком, даже можно сказать рекой. Всех, кому Петя не нравился, довольно быстро ставили на место либо Петины друзья, либо его охрана, тихо ожидавшая своего патрона в машине. Но вот Петя решил развлечься на новый манер – разрушить устоявшийся союз. И начал крайне нагло и открыто приставать к девушке Димы. Дима пару раз пытался с Петей поговорить. Но оба раза был послан. Третий раз был отпрессован охраной. На следующий день Петя в институт не пришел. Я заподозрил неладное, ибо все телефоны молчали. Девушки тоже не было. Но на следующий день они оба появились и все стало по прежнему. Только вот Петя пропал. На пару дней. После чего вечером был замечен с дико нервным папой и испуганной мамой, окруженными усиленной охраной, у кабинета ректора. Больше Петю в институте мы не видели. На мой вопрос «что это было», Дима мне сказал, что если я хочу остаться с ним друзьями, то больше его задавать не нужно. Только через много лет, встретившись с его на тот момент уже бывшей девушкой, я узнал, что папа Димы, такой же скромный как и он, «просто позвонил своему партнеру Роме». Да, тому, который, как вы прекрасно знаете, думает о семье. Вопрос-то как раз был семейный)))

С Димой мы потерялись после института. Но по слухам он женился на простой и хорошей девушке, и тихо живет в маленькой двушке в центре нашего огромного мегаполиса.

истории, забирал из садика, а потом из школы. Он говорил, что я не виноват в поведении своего отца. Заступиться за брата было некому: матери было наплевать, а его отец умер очень давно. Помню, как забегал в комнату, когда отец бил брата, и пытался заступиться за него.

Когда мне было 11, брат начал отдаляться от меня, он редко бывал дома, плохо выглядел, позже мать узнала, что он бросил техникум, связался с компанией наркоманов, а вскоре и сам подсел. Она выгнала его и собиралась заявить в милицию, мол, он у неё украл дорогое украшение (потом оказалось, что она просто спрятала их в другое место и забыла). Я скучал по брату, но родители и слышать о нём ничего не хотели.

Шесть лет мы о нём ничего не знали, я думал, его уже нет. Несколько месяцев назад я случайно встретил его в магазине, он хорошо выглядел, я сразу бросился к нему, брат как раньше крепко меня обнял. Позже рассказал, что у него были серьёзные проблемы, его вытянула бабушка со стороны отца, с которой ему всю жизнь запрещала общаться мать. Она отвезла его в деревню, где у неё был небольшой домик, он вылечился, бросил всё это дело. Благодаря бабушке закончил колледж, а после и устроился на работу на Дальнем Востоке, куда переехал сам и сейчас приехал, чтобы забрать к себе бабушку. Как же я был счастлив его увидеть!

С родителями и сам сейчас не общаюсь, живу отдельно, а с братиком общаюсь, и всё так же люблю его, как и в детстве.

Зою словно ударило током. В сидевшем спиной к водителю мужчине не было ничего необычного - потертый ватник, полинялые галифе типичное южно-русское лицо, седая борода - ничего, кроме его глаз. Потому что именно эти глаза смотрели на Зою с пожелтевшей фотографии каждый раз, когда она заходила в дом.

Мужчина перехватил ее взгляд и, казалось, смутился. Быстро достал из кармана газету и закрылся ей. Свой поворот Зоя пропустила. Повезло, что в какой-то момент автобус вновь заполнился битком, и она смогла остаться в салоне незамеченной. Бородач вышел на конечной, в соседнем райцентре, Зоя следовала за ним, стараясь особо не приближаться, но и не упустить из виду. Запомнив калитку, за которой он скрылся, Зоя пошла назад. Домой пришлось добираться на перекладных, несколько километров идти пешком по грязи и выслушать разнос матери. После чего Зоя рассказала о случившемся.

В тот же день, раздобыв машину, несмотря на протесты матери, все шесть Зоиных братьев помчались по указанном адресу. Ленька, старший и уважаемый, подошел к калитке. Остальные сгрудились позади.

- Хозяин! - крикнул Ленька через забор. Никто не отзывался и тогда Ленька снова крикнул еще громче.

Дверь открылась и на порог вышла женщина. Она пристально поглядела на Леньку.

- Ты чего тут разорался?

- Хозяин дома?

- Нет его! Уехал.

- Вернется когда?

- Тебе какое дело?

- Поговорить с ним хочу. Так когда вернется?

На порог вышла девочка лет пяти. Она ухватила женщину за руку и смотрела на Леньку. И Леньке вдруг стало предельно ясно, что девочка очень похожа на него. И на остальных братьев, стоявших сзади.

- Батя! Выходи! - заорал Ленька со всей силы. И словно эхо подхватили остальные пятеро сзади.

- Убирайтесь отсюда! - закричала женщина. - Нет здесь вашего отца! Пошли прочь! Нет его тут!

Она продолжала кричать и на этот крик из соседних домов выбежали несколько мужиков.

- Вы чего, Надьку обижать вздумали?! - крикнул один из них.

Улица быстро стала заполняться народом. Брошенный кем-то ком земли рассек Леньке бровь. Какой-то парень подскочил и зарядил брату Ваське в ухо и тут же отбежал. Двое мужиков подбежали к Леньке. Но ударить не успели: охнув от ударов по скуле и в пах уселись на землю. Стало понятно, что бить будут и так, что хорошо бы ноги унести. Гриша и Васька сцепились с местными, трое повалили Колю на землю и пинали, пытаясь попасть по голове. Ленька оторвал от забора штакетину и отогнал ей пинавших. Местные отступили. Ленька бросил взгляд на дом. Ему показалось, что занавеска в ближайшем окне шевельнулась, словно кто-то стоял за ней. Женщина кричала. Девочка плакала.

- Батя! Выходи! - кричал Ленька, но никто так и не вышел.

Соперники еще побаивались штакетника, надо было уезжать. Братья стали потихоньку отступать к машине и залезать в кузов. Леньку затащили последним. Вслед им полетели камни, земля и кизяки.

О чем думал Ленька, лежа в кузове, по дороге домой никто не знает. Может быть о том, как почернело лицо матери, когда почтальон принес письмо от командира отца со строчками "пропал без вести". Или о том, что с тех пор, как он принял первый бой в сталинградской степи летом 1942-го, пытался разыскать отца живым или мертвым, чтобы эта зияющая пустота в семье наконец-то исчезла. Или о страхе, который оказался сильнее прошедшего Первую мировую и гражданскую войны кубанского казака Ивана Любченко, и не позволил ему выйти к своим детям. А, может быть, и не он это был вовсе. Может быть, Зоя ошиблась.

- Ваш отец пропал без вести. Точка! - сказала мать, когда они вернулись домой. - А узнаю, что кто-то из вас еще раз туда ездил, пеняйте на себя.

P. S. Когда несколько лет назад стали доступны оцифрованные советские и немецкие архивы, мне удалось найти человека, похожего на своего прадеда. Он ушел на фронт в июле 1941 года и в октябре под Золотоношей попал в плен. Содержался в киевском лагере и в сентябре 1943-го умер при невыясненных обстоятельств во время дорожных работ. Его анкета была одной из немногих, где была вырвана фотография, поэтому сказать точно, кто же был тот человек, уже нельзя. Когда-то мне рассказывали, что на оккупированных территориях существовала практика выкупа местным населением доходяг из лагерей. Но так ли это на самом деле, я не могу сказать наверняка.

костюм на утренник из подручных средств, мы постоянно опаздывали в садик, а потом и в школу, мы вместе учились закатывать огурцы и помидоры на зиму, он никогда не оставлял меня одного. Если мне было страшно ночью, ложился рядом и крепко держал за руку.

Зимой, когда в нашем городе было невыносимо холодно, мы делали небольшой шалаш, брали туда варенье и горячий чай, и брат мне читал рождественские истории. В школе у меня были проблемы с классом и с учителями, брат всегда был на моей стороне. Когда он узнал, что меня обижает целая компания, разобрался с родителями этих детей так, что мне потом и слово боялись сказать. С учёбой всегда помогал, но за оценки никогда не ругал.

В 16 лет начал курить, боялся, что брат будет ругаться, но он лишь сказал, что это моя жизнь и моё решение. Мою первую пьянку встретил с пониманием, с утра приготовил завтрак и сказал, чтобы я отлежался дома. Я всегда знал, что с любой проблемой могу прийти к нему, и мы вместе всё решим. Брат для меня и родители, и лучший друг, и тайный дневник.

Мне уже 19, брат всё также называет меня "мелкий", он недавно женился, а сегодня я узнал, что его жена ждёт ребёночка. И я стану замечательным дядей, ведь мой брат заменил мне всех.