Семейные истории #жена

и побежал на балкон. Смотрю, с 5-го этажа надо мной по связанным простыням спускается женщина. Немного выше третьего она сорвалась и лежала на асфальте без признаков жизни. Собрались люди, приехала скорая, женщину увезли.

На следующий день соседка рассказала, что погибшая была возлюбленной КГБ-эшника, не то капитана, не то майора, который и жил в квартире, откуда она спускалась. Время от времени он приводил ее без последствий, а в этот раз не вовремя пришла жена. Чекист испугался неприятностей на работе и принял решение провести спецоперацию. К сожалению, с трагическим исходом. Потом мне его показали. Оказался невзрачным мужичонкой лет сорока. Никуда он не делся. Продолжал жить в той же квартире и с той же женой. Когда мы вместе оказывались в лифте, я всегда поворачивался спиной. Соседи в большинстве тоже.

Я понимаю, что у каждого свой жизненный опыт. Мне, вот, Юрии Тарасовичи, не попадались. Зато одноклассник моей сестры, боялся испортить разводом свою карьеру в том же КГБ и засадил свою текущую жену в сумасшедший дом. Ну как такое назовешь? Только спецоперацией, другого придумать не могу. Тридцать лет с тех пор прошло, а спецоперации разного масштаба, увы, никуда не делись, и скорее всего, никуда не денутся в будущем. Русская земля на Архимедов в погонах, как была богата, так и остается.

не жалко.

Но работодатель настоял на дальнейшем усилении соцпакета. Повар в начале отказывался, но уступил настойчивым просьбам. Работодатель уговаривал:

- Вы домой придете и вам тоже надо своих детей кормить. А когда вам этим заниматься? Поэтому, наливайте суп в свой суповый термос, в контейнер набирайте чего хотите. Пожалуйста. Только готовьте обеды-ужины побольше, с расчетом и на себя.

И повар уходит домой с суповым термосом и контейнерами. Весьма доволен усиленным соцпакетом.

Друзья работодателя, из-за усиленного соцпакета, обвинили его в разгуле либерализма, ультралевом экстремизме и излишнем увлечении тред-юнионизмом.

Работодатель отверг обвинения:

- Смысл в другом. Если повар часть еды будет уносить домой себе, то он и готовить будет как себе. Ему же этой едой и своих детей кормить. Поэтому, он и мясо проверит, лимфоузлы уберет, пленки-сухожилия посрезает, побеги из картошки повыковыривает, всю зелень хорошо, три раза, промоет, муку просеет и т. д.

А иначе, если бы себе не брал, он бы тут понаготовил. Тяп-ляп, быстрее, накидал бы все подряд, не проверяя, в кастрюли и - нате вам, жрите. А так, для себя, не торопится, старается. Никакого либерализма.

- и все, можно

было, взявшись за руки, идти к горизонту на фоне финальных титров. Так

получилось, что это извещение о свадьбе должно было совпасть для моего

будущего мужа со знакомством с моими мамой и папой. Двести километров,

разделявшие Москву и Тулу, за годы нашего знакомство так и не были

преодолены. То, что было ему известно о моих папе и маме, желания скорее

познакомиться с ними ему не добавляло. Понятия не имею, почему! Моя

добрейшая мама - отставной майор милиции, а папа - охотник. Причем не из

тех охотников, про которых сочиняют тупые анекдоты ("Да что там уметь?

Наливай да пей!"), а такой настоящий охотник, каждый раз приносивший из

похода по лесам полные болотные сапоги воды и звериный трупик на ужин.

В общем, любой из них может, не целясь, попасть в глаз мухе, невовремя

вылетевшей в их сторону, а вдвоем родители могли бы составить отличную

олимпийскую команду по биатлону, если бы мама, в довершение к своим

многочисленным талантам, умела бегать на лыжах. Легенды об их меткости

ходили среди моих поклонников с тех самых пор, как я в 16, кажется, лет,

прощалась с одним из них у подъезда часов эдак в 5 утра, и в самый

романтический момент к нам вышел папа в полной охотничьей амуниции и с

ружьем. "Шла бы ты домой, Оля, а то мама волнуется" - вежливо

посоветовал он и передернул затвор. Говорят, тот поклонник до сих пор

заикается, когда рассказывает эту историю.

Что и говорить, узнавая о милом увлечении моих папы с мамой, мои мужчины

на встрече с моими родными чувствовали себя, натурально, футболистами

перед пенальти - им инстинктивно хотелось бежать, прикрыв для верности

руками интимные места.

Так что визит жениха в мой отчий дом обещал стать незабываемым в стиле

фильма "Знакомство с родителями-2". Поэтому вы, наверное, нисколько не

удивитесь, если я скажу вам, что накануне судобоносной встречи жених

волновался. Он триста раз спросил меня, как зовут мою маму по

имени-отчеству, при том, что его маму зовут точно так же. Чтобы

успокоиться, мы даже выпили бутылку коньяка, но это ни фига не помогло.

То есть он забылся тревожным сном, а вот я отправилась к компьютеру,

чтобы написать какой-то невыразимо прекрасный пост в ЖЖ ("Отбываем в

Тулу на выходные! Всем чмоки!"). Когда я наконец добралась до нашей

опочивальни, любимый, поскрипывая зубами во сне, что-то бормотал. "Что

ты там говоришь, дорогой?" - поинтересовалась я. В ответ мне донеслось

что-то очень похожее на "Уйди на х[рен], гад!". Я повторила вопрос и

наклонилась ниже. "Ня!" - ответил мне дорогой. При этом его кулак

описал дугу (в темноте я ясно слышала свист) и врезался мне прямо в

правую скулу. Несмотря на то, что удар был несильным (все-таки человек

спал и видел какие-то, по всей видимости, героические сны), я теперь

знаю точно, что выражение "Искры посыпались из глаз" - это вовсе не

художественное преувеличение.

"Ой!" - громко сказала я и села на пол.

Дальше все было похоже на клиповый монтаж: включился свет, жених побежал

в кухню, затем вернулся меня обнять, потом снова смотался в кухню и

принес мне остатки коньяка и пакет замороженных овощей - приложить к

лицу. Даже спросонья он верно рассудил, что прикрывать площадь моей

травмы медным пятачком - все равно что пытаться гасить пожар, плюя в его

самую середину. "Твой папа меня убьет!" - констатировал он, когда я

отняла от лица потекший пакет со смесью "Овощная по-мексикански". И

протянул мне зеркало. "Нет, дорогой, папа разве что треснет тебя

прикладом - он у меня мирный, - ответила я, взглянув в зеркало. - А вот

мама точно убьет. Отравит, как пить дать. Так что ты уж не налегай на

угощение".

А угощение, между тем, готовилось вовсю. Три дня, предшествовавшие нашей

поездке, родители варили, пекли и жарили, будто бы я собиралась стать

как минимум женой полка голодных солдат. Кроме того, на смотрины были

приглашены наши самые близкие родственники - человек 50. Никто из них

давно уже не верил, что я когда-нибудь выйду замуж, так что наш с К.

приезд для моей мамы был отличным способом утереть им всем нос.

Что и говорить, смотрины удались на славу. Когда я явилась пред светлые

мамо-папины очи с лиловым синяком в пол лица, моя мама даже не дрогнула.

"Бьет - значит, любит!" - сообщила она застывшим в а[ут]е родственникам.

А папа поставил в обсуждении жирную точку, громко передернув затвор.