ГДЕ [мав]рЫ???
Эту дивную историю поведала подруга.
Про нашего общего друга.
Экс-спецназовец (а впрочем они «бывшими» не бывают), 120 кэгэ и под
2 метра, углядел как-то что шестеро [мав]ров выхватили сумочку у его соседки. Тот, что с сумкой благоразумно бросился бежать, а остальные
«типо заняли оборону,
Что было дальше описать несложно. Один против пятерых – это даже для спецназовца, скажем так, несколько проблематично. Хотя финал был ясен заранее – больница, отделение травматологии. Для ВСЕХ!!!
Причем Ромка отделался сотрясением мозга и ушибами, а у [мав]ров дела обстояли куда как хуже – многочисленные переломы, по большей части в суставах.
Врачи как всегда отличились человечностью и пониманием. Они всех засунули в одну палату!!! Ну, как раз на шестерых рассчитанную.
Далее рассказ от его имени.
Прихожу в себя, глаз из-под одеяла высунул… ОПА! А на соседних койках те уроды, каждый наполовину в гипсе!
Поморгал.
Не помогло. Точно они.
Начинаю вставать – из одеяла выпутываюсь. Встаю. Смотрю. ЁЁЁ… А никого нету! Я что с катушек съехал? Э…э… Как эт нету – тока что были!
Встаю.
Ну, башка кружится и с координацией движений не всё ровно… может чего вкололи?
Ага, это уже конструктивно. Надо пойти выяснить, чего кололи.
Иду. Отлавливаю дежурную медсестру и требую «историю болезни». Разбираю врачебные каракули – да нет, ничего такого не кололи… откуда ж глюки?
Возвращаюсь с целью разведки местности. Да, на койках кто-то лежал. Даже матрасы ещё тёплые. Значит не глюки. А куда все делись? Ну… пойдем искать.
Нагибаться (под кроватями проверить) с отбитой башкой было несколько проблематично, как и осматривать окошки вентиляции. Но от усиленной мозговой деятельности мозгам же и легче сделалось. Поисковая операция продолжилась. Отловил врача.
- ТУТ лежали… кто?
- Вместе с тобой привезли. [мав]ры.
- А куда их дели?
- А куда они денутся в гипсе? Ты им все попереломал! Да, сейчас менты приедут, поговорить с тобой хотят…
Лишнее подтверждение что не глюки, но…!!! Куда делись [мав]ры? В гипсе? И менты… скажут еще что я их в форточку повыкидавал, а потом доказывай, что я даже не знаю где тут форточка… Хуже всего то, что вчерашние события великолепно помню.
Оценив ситуёбину, начинаю чувствовать себя совершенно здоровым и жаждущим найти [мав]ров уже в доказательство что я их не убивал. А только побил. В целях самообороны.
Ставлю на уши весь персонал травматологии. Инструктирую. Прочёс территории. Медсестры в темпе шерстят палаты, проверяя даже в тумбочках.
Врач побежал трясти вахтера – ну пятерых [мав]ров в гипсе трудно не заметить. А тут и менты явились. Ну здорово!
Правда, менты оказались нормальными ребятами и вникли в ситуацию.
Присоединились к поискам.
[мав]ров нашли. В запертой изнутри ванной, а еще точнее – в самой ванне, куда они утрамбовались впятером вместе с «гипсами» да еще и прикрылись грязным бельём. Замаскировались так.
Нашли и переводчика.
Тот пояснил, что они, увидев, что Я ВСТАЮ… тоже быстро выздоровели. Меня выписали, а [мав]ров вернули в койки.
Меня выписали, а [мав]ров вернули в койки.
Однажды я разбился и угодил в вашингтонскую больницу. Думал, что соседи по палате будут такие же - спортивные, переломанные. Оказалось, типичный возраст больных с переломами - далеко за восемьдесят. Обычный диагноз - сел мимо стула. До этого я вертелся среди студентов, в свой тридцатник чувствовал себя стариком. А тут - глядя на товарищей
Нет, сами процедуры я как-то перенёс, хотя лучше бы ещё раз разбился. Но после них у санитаров случилась накладка. Медбрат №1 доставил меня до лифта первого этажа и ушёл, а вот медбрат №2, который должен был докатить меня до койки, не появлялся. Рядом со мной у двери лифта сидела такая же недокаченная старушка в гипсе. Мы с ней долго разговаривали, но потом у старушки кончилось действие обезболивающего. Она отчаянно закричала "Help me please! " трём медсёстрам в холле. Одна из сестёр вздохнула и объяснила, что согласно законам штата Мэриленд она не имеет права катить коляску и давать обезболивающее. И что одна сердобольная медсестра этой больницы однажды взялась помочь и уронила коляску, за что больница была наказана на три миллиона долларов. В общем, сестра ещё раз позвонила наверх.
Старушка продолжала кричать, уже от боли. Я стал подумывать, а не вызвать ли знакомого адвоката и тоже вчинить им иск на три миллиона долларов за пытку. Наконец дверь лифта открылась, там появился мой медбрат №2 и схватил моё кресло. "Заберите старушку! " - взмолился я - "меня потом! "
"Не имею права появляться в женском отделении! " - серьёзно ответил санитар и уволок меня прочь. Старушка на мгновение прервала свой крик и с издевательской интонацией сказала что-то по латыни. Я тогда не понял, мне потом перевели. Это очень гордая фраза древних римлян - "Лучше умереть по закону, чем жить в беззаконии! "
Идиоты, подумал я тогда возмущённо. Правда, уже российские врачи впоследствии объяснили, что с моей травмой у нас я остался бы инвалидом. А так ничего, до сих пор бегаю...
Я из семьи врачей, родился в 1984. Компьютеры в нашей семье появились рано, и я помню замечательную игрушку, правда, к сожалению, не помню, как именно она у нас появилась — явно не случайно, но сейчас уже спросить не у кого… Не суть. В этой игре нужно было делать хирургические операции, причем ограниченные по времени и достаточно хирургически достоверные. В частности, до сих пор помню, что при трепанации черепа нужно было не забыть подвесить лоскут скальпа на крюк.
Это предыстория. Сама история незамысловата. Сидят где-то в начале 90-х годов моя мама, врач-кардиолог, и ее коллега, допустим, профессор медицины Дранич на кухне в нашем доме в Фужине, пьют чай и неспешно беседуют о своих взрослых делах. Звон чашек чайных. Внезапно, оскальзываясь на поворотах, в кухню врывается бешеный пацан невеликих годов с круглыми глазами и отчаянно вопит (таймер-то в игрушке отсчитывает):
— МАМА-МАМА! СРОЧНО СКАЖИ, ЧТО КОЛОТЬ ПРИ БРАДИКАРДИИ! У МЕНЯ ПАЦИЕНТ УМИРАЕТ!
Мама, спокойно:
— Атропин, сынок. Профессор Дранич по рассказам еще долго вспоминал этот эпизод.
Профессор Дранич по рассказам еще долго вспоминал этот эпизод.
Жена работает в реанимации.
Поступает к ним ближе к вечеру пациент, лет эдак за 50, причем чуть ли не в одном белье, в одеяло завернутый. Инфаркт. Вокруг бегает напуганная и бледная жена, что-то пытается сказать, ее никто особо не слушает, все заняты спасением жизни. Срочная операция, стентирование, все как надо. В результате, случай оказался далеко не таким серьезным, как все могло бы быть, мужика оставили на сохранении.
На утро после операции он открывает глаза, оглядывается, видит перед собой больничные стены. .. глубоко вздыхает и говорит лишь одно: - Мда. По[дол]бался! . .
- Мда. По[дол]бался! . .
Лет восемь назад сорвал я себе сухожилие у среднего пальца на правой руке и сделал это внезапно самым дурацким образом. Застёгивал себе рубашку и неудачно дёрнул рукой. Ё-моё палец на руке повис верхней фалангой и я этим местом двигать не могу. Боли нет, но положение не радует.
В общем собрался я и поехал в один из наших травмопунктов. Конечно,
Разговор вначале получился неласковый: Дорогой друг, у вас ведь ЭТО не болит, так чего же хотите-то.
На мой робкий запрос, может приделать как-нибудь, пришить, мне было сказано: Вы ведь не музыкант, не пианист какой, так обойдётесь, без операции. В общем, понял я что в таких случаях операция вещь необыкновенная.
Подождите, -говорю, -а как же мне писать этой рукой я ведь правша.
Тут они призадумались. "Эврика, - сказала врачиха, - у нас где-то был кусок медной пластины, поищи-ка там в столе. "
Усилиями толстой медсестры кусок меди был найден, из него вырезали накладку на изуродованный палец и замотали лейкопластырем.
"Может и срастётся, бывают и такие случаи ", - напутствовали они меня, сами донельзя довольные, что нашли решение. Велели приходить через две недели на перевязку.
К моей несказанной радости палец сросся примерно за месяц ( месяц не мочить, не нагружать) и теперь я очень редко вспоминаю эту историю. А кусок меди изогнутый по форме пальца храню до сих пор. Всем здоровья.
Всем здоровья.
Лет 20 назад лежал в больнице после удаления аппендикса.
И в нашей палате лежал парнишка после такой же операции. У него из шва торчало сантиметра три трубочки зонда. И вот, наконец, его позвали - уже не помню - в перевязочную или в операционную удалять зонд, потому что надобность в нём отпала. Вернулся - рассказывает:
- Я думал, что внутрь живота входит столько же, сколько снаружи торчит. А трубка-то оказалась длинная - сантиметров двадцать! То-то я всю неделю себя ощупывал - что мне в спину колет! ?!
Спустя неделю после операции в моём теле оставалась лишь одна посторонняя трубочка: зонд в носу, через который всё это время я и "ела", и "пила". Препротивная штука, доложу я вам. Так что когда наступил момент, и доктор её вытащил (процесс, что тоже может понравиться только мазохистам), я не удержалась от восклицания:
- Ну, наконец-то, исполнилась моя мечта - поковыряться в носу!
На что доктор на полном серьёзе заметил:
- Да, наша больница - это место, где исполняются мечты. Впрочем, теперь, я думаю, тебе стОит придумать себе новую мечту. Посолиднее.
Как меня резали - это что-то. Половину операции я проржал, потому как операция была под местной анестезией, а врач меня старше ну года не 3-4.
- Девушка, вы где учитесь?
- В МГУ.
- А специальность?
- Переводчик.
- О! подскажите мне, а как лучше язык выучить?
- Практикой.
- Да... практика - она везде самая нужная вещь. Я вот учился-учился везде понемногу, да не доучился. .
- Доктор, мне страшно.
- Почему? - Вот вы меня режете-режете... А говорите, что не доучились...
- Вот вы меня режете-режете... А говорите, что не доучились...
Тут пришлось серьезно столкнуться с немецкой медициной в одной университетской клинике.
Что бросается в глаза (и в нос) в первую очередь по сравнению с российской медициной.
1. Абсолютно нет заборов, проходных, одуревшей от безделья охраны. Ходи, где хочешь. Но кругом камеры наблюдения и запертые двери. Так что ходи,
2. Нет противного и тревожного запаха карболки или чего-то там дезинфицирующего.
3. Нет бахил, но пол блестит. Хотя на улице в городе не очень то чисто.
4. Больных возят на каталках ногами вперед, а головой к санитару или врачу. Я грешным делом подумал, что покойников везут, но смотрю - лица открытые и глаза моргают. Но иногда везут и головой вперед.
5. Врачи, поясняя твою болезнь, показывают на себе. Тут я понял, что наша российская медицина и околомедицина окутана суевериями, которые нередко мешают. Больного, конечно, нужно вести, как удобней и безопасней - см. п. 4.
6. Питание платное, но зато качественное и диетическое. Никто не таскает в больницу еду.
7. И главное, врачи ничего от тебя не скрывают. Показывают, например, на большом экране твою томограмму и подробно объясняют, что они собираются делать - все плюсы и минусы будущей операции. Я привез томограмму из России. Тутошние специалисты сказали, что она очень некачественная, что по ней что-то понять очень сложно.
В будущую пятницу - операция. Так что ругайте все меня. Тфу-ты, еще одно наше суеверие...
Будучи студенткой медфака, с вечера зависла у подруги в подготовке к экзамену по хирургии. У студентов медиков есть фишка: при изучении материала находят заболевания у себя, даже если в реальности их нет. Так и случилось со мной. В тот вечер нашла симптомы аппендицита у себя, подруга проверила и подтвердила. Памятуя об этой "фишке", списали
Сдала экзамен и вместо того, чтобы выйти, как нормальные студенты, села на свое место. Я все же решила подстраховаться, т. к. симптомы не проходили. Препод в непонятках, конечно, спросил, в чем дело, а потом пригласил в соседний кабинет (экзамен, как и учеба, проходил в стационаре). Когда начала расстегивать пуговицы рубашки у препода глаза на лоб полезли, рукой начал махать, говоря: - нет, нет, нет... от хохота живот еще больше заболел. Ну, зачем мне раздеваться, если экзамен я уже сдала 5 минут назад? Удалось объяснить, что под рубашкой комбинезон и другого способа добраться до живота нет. Определив признаки аппендицита, препод тут же отправил меня на операционный стол.
Оперирующие хирурги решили резать под местным наркозом. Узнав, что я - студенка медфака и только что сдала экзамен, попросили рассказать последовательность операции при аппендиците. Они резали и говорили, до какого этапа дошли. Вырезав аппендикс, предложили полюбоваться им и повесили мне перед носом. Вот тогда мне резко захотелось спать. Спать, конечно, мне не дали, нашатырь под нос, привели в сознание, зашили благополучно и отправили в палату. Так я сдала по хирургии теорию и практику на себе.
Так я сдала по хирургии теорию и практику на себе.
***
Маленькая девочка по имени Катенька жила в небольшой деревне.
Она была настолько тупая, что никому не нравилась. Особенно учительнице, которая всегда кричала на нее:
— Ты сводишь меня с ума, Катенька!
Однажды мать Катеньки пришла в школу, чтобы проверить, как у нее дела.
Учительница честно сказала матери, что ее
Двадцать лет спустя у учительницы диагностировали серьезное заболевание.
Ей посоветовали операцию, которую во всей округе может сделать лишь одна женщина-хирург. Проанализировав ситуацию и понимая, что у нее нет другого выхода, учительница согласилась на операцию, которая прошла успешно.
Когда она открыла глаза после операции, то увидела симпатичную врачиху, которая улыбалась, глядя на нее. Она хотела поблагодарить ее, но не могла говорить. Ее лицо начало синеть, учительница подняла руку, пытаясь ей что-то сказать, но умерла, так и не произнеся ни слова. Врачиха была в шоке.
Когда она повернулась, то увидела Катеньку, работающую уборщицей в этой больнице. Эта дегенератка отключила кислородный аппарат, чтобы подключить свой пылесос. А вы серьезно подумали, что Катенька стала хирургом? . . ***
А вы серьезно подумали, что Катенька стала хирургом? . .
В 2002 году получил серьезную травму, в результате несчастного случая, провел в урологическом отделение 8 месяцев, перенес 4 операции.
Это присказка...
Стоим в туалете с соседом по палате, курим. Заходит мужик (имени не помню), он застудил себе одно яичко на рыбалке и его ему отрезали. Грустный такой зашел, неделя прошла после
Дверь в туалет открылась и вошел дежурный врач (именно тот, кто и отрезал яичко бедолаги). Он сделал свои дела, очень тщательно вымыл руки и подошел к нам.
- Ну, как вы? Как самочувствие? - обращается доктор к своему пациенту (с одним яйцом который).
- Еще не понял, доктор.
- Да-а-а, надо было лечить, а не резать. Что ж вы так?
У бедолаги глаза на лоб вылезли от удивления и возмущения.
- К-как лечить?
- Ну, дорогой мой... У нас только отрезают, а в "областной" такую ерундовину за неделю бы вылечили, - с невозмутимым лицом сказал доктор.
Бедный мужик побагровел, а потом стал бледный словно смерть. Он смог только из себя выдавить бессвязные и мычащие звуки. А доктор положил ему руку на плечо и спокойно сказал:
- Да шучу я, расслабьтесь. Там тоже режут. Везде режут, - а потом как ни в чем не бывало удалился из туалета быстрой походкой. Вот такой вот юмор у врачей.
Вот такой вот юмор у врачей.
Попал как-то давным-давно ко мне попутчиком один интересный мужик. Очень пожилой, по профессии врач-радиолог, стоял у истоков изучения лучевых болезней, когда в сороковые ядерную бомбу изобрели и стало необходимо исследовать действие радиации.
Ехали поездом, вдвоем в СВ, дорога длинная, стали коротать время за разговором.
Рассказал такую историю.
Бомбы тогда собирали медленно, одну штуку в месяц. Изделие стоило немеряных денег и ответственность за сборку была мама-не-горюй! Не дай бог запороть - расстрел кучи народа однозначно! В конце сборки была какая-то очень ответственная операция, которую мог проделать один-единственный слесарь. Доверяли ему и только ему. Мужик получал генеральскую зарплату и приходил на работу один раз в месяц, к каждой новой бомбе. Все остальное время он беспробудно бухал, благо было на что. Дня за три до очередной операции к нему наведывались ГБшники, выводили из запоя, потом он делал свое дело и снова уходил в нирванну. И так несколько лет подряд.
Мой попутчик работал долго на этом заводе, имел возможность вести наблюдения. Говорит, что каждый раз слесарь ловил совершенно недетскую дозу. Другой кто сход бы давно, а этот видать алкоголем вымывал радионуклеиды.
- Знаешь, - сказал врач, - я четко заметил: кто из сослуживцев не пил совсем - в могиле давно, а кто бухали как черти - до сих пор многие живы.
Получил травму, играя в футбол. Направили на рентген. Показывают куда класть ногу. Кладу. Мне говорят:
- Вы не ту ногу кладёте.
- Как не ту?
- Класть надо правую.
Хорошо, правую так правую:
- А почему правую-то?
Рентгенолог смотрит на меня как на идиота:
- У вас травма правой ноги.
- Нет, левой.
- Не морочьте мне голову. У меня записано - правой. Кладите правую ногу!
Чтобы переубедить, пришлось встать. Попытался пройтись:
- Неужели не видно? - говорю.
Короче, какой-то чудак в приёмном покое лево с право перепутал.
Рентгенолог был очень недоволен, но почему-то мной. А я подумал:
- Повезло. . Ведь рядом операционная, а там делают операции под общим наркозом.
Доверяйте внутреннему голосу.
Дело было в февреле 1979 года. Канун праздника 23 февраля. В честь ознаменования праздника нас, слушателей военного заведения, отправляют бежать лыжный кросс 10 км на Химкинское водохранилище. Кто бегал там по лыжне, тот знает завывание встречного ветра, в какую бы сторону ты не бежал. Ну дует прямо
Я поднимаюсь на этаж своего 3-го курса и нарываюсь на начальника курса.
Дай ему Бог здоровья! Он на меня орет ором. На что советую ему позвонить в медсанчасть (думаю, пока будет готов результат анализа автобус с
"лыжниками" уедет, а я "откожу", потом отбрехаюсь). Проходит минут 10 и сообщают, что результат анализа подозрительный и меня надо срочно отправлять в поликлинику. А мне стыдно как, слов нет. Ну, не болит ничего! Приехав своим ходом в поликлинику, попадаю на прием чуть ли не к главному хирургу. Женщина осматривает меня (в какой раз - ничего не болит! ) и говорит, что нужна срочная госпитализация. Причем, запрещает самостоятельно передвигаться, вызывает санитаров и те на носилках уносят меня в "Скорую помощь". Я думаю, что попал я крупно! Как выясниться, что симулировал, шкуру сдерут и отчислят из славного учебного заведения.
Привозят, однако, в ЦКБ (да-да! ). Осматривает зам. начальника хирургического отделения, солидный мужчина, и рекомендует операцию по удалению аппендицита. Тут я совсем ошалел! Делайте, говорю, если считаете нужным. Э, нет, отвечает, согласие ваше нужно. Ну ясень день, соглашаюсь. Делают операцию под местным наркозом, это отдельная история.
Вырезают и этот зам. начальника хирургического говорит. цитирую: "Еще бы час - полтора и был бы у вас перетонит гнойный".
А я думаю, сдох бы я на Химкинском водохранилище и вряд ли мне смогли помочь, если бы не послушал я внутренний голос свой.