Лучшая в мире, бесплатная и беспощадная медицина. эпиграф.
У жены - заболевание щитовидной железы. Уже десять лет приходится регулярно два раза в год делать УЗИ. При очередном обследовании врач УЗИст или УЗИстка, как правильно, не знаю. Заместитель главного врача нашей центральной районной больницы не смогла найти щитовидку. Да еще и ругаться начала: "Если у вас удалили щитовидку, то что вы тут ходите, работать мешаете".
С тех пор ездим на УЗИ в соседний город. Обсуждаем с женой, когда ехать. Заходит соседка, слышит наш разговор, интересуется, за чем едем. Рассказали, как не может найти щитовидку.
В ответ - рассказ соседки.
У меня щитовидку удалили 23 (двадцать три) года назад. На работе раз в год проходим медкомиссию. В "бегунке" - каких врачей надо пройти, всегда указывают УЗИ. В карточке же отмечено про щитовидку. Так эта крутая "специалистка" каждый раз находит у меня щитовидку и дает рекомендации по лечению. И ни один "специалист" не удосуживается прочитать, что была операция и щитовидная железа удалена.
Знакомая врач поведала.
В 19 веке большинство пациентов при хирургических операций умирали от болевого шока. В виду отсутствия анестезии, которая была или морфием попотчеваться или в напиться в лоскуты или по башке получить для временного отрубания. И искусство хирурга заключалось в скорости проводимых операций. Особенно преуспел в этом знаменитый шотландский хирург (имени я не запомнил), который например на показательной операции ампутации ноги сумел ее провести за 23 секунды, как я понимаю успешно провести.
Также эта личность известна в медицинских кругах, тем что он при показательной операции ампутации сумел добиться 300% летальности, т. е. при операции одного человека умерло трое. Детали события. Операция была показательной на скорость. Не знамо чем он там оперировал (похоже или мачете или топором), но кроме пациента, хирург случайно смертельно ранил ассистента и одного из зрителей.
Медицина, которой нет.
Сегодня. Жена заболела гриппом. Но сейчас эта болезнь для нашей медицины вне закона. Ни один врач такой диагноз поставить не может. Теперь надо прежде всего провести биологический анализ на вирусы, хрен знает где и как, чтобы написать в эпикризе хрипп. Зато министр отчитывается про успехи вакцинации.
Вчера.
Вспомнилась история из своего детства.
На весь район у нас был только один медицинский пункт в котором работали пожилые врач-терапевт и его жена фельдшер, акушер, логопед, педиатр и еще много чего. Там же был и "стационар" в виде двух коек, над периодическими жильцами которого врач проводил свои медицинские манипуляции. Вот и я по малолетству лежал там, отходя от операции по удалению гланд. Было тогда такое поветрие. Вот я лежу, а к врачу, который рядом бинтует раненного пилой лесоруба, приходит дедуля. Дай, говорит врачу, какую-нить таблетку сердечную, тахикардия замучила. Тахикардия, говорит врач, да ты у нас специалист, а что же ты такой бледный, смурной, пьянствовал что ли? Да нет, говорит дед, не высыпаюсь я что-то. Устаю почему-то, инфаркт наверное у меня.
Да, говорит врач, инфаркт дело серьезное, померяем-ка давай давление. Померил, хмыкнул, а вот какашки у тебя какого цвета - спрашивает? Да ты шо, отвечает дед, разве я их угляжу в сортире дырочном. Не смеши, Михалыч (врача так он звал. На самом деле Моисеевич, да кто ж запомнит такое отчество в сибирской глуши).
Согнал меня врач с койки, положил дедулю, пощупал ему живот и говорит: ты, дед, сейчас иди домой, помойся, собери чемоданчик и поедешь завтра поутру в район, в больничку, полежишь там, полечишься. Направление я тебе занесу вечерком. Ушел дед. А врач закончив перевязку стал звонить в район в областную больницу - пациент говорит у меня, тяжелый, рак тонкого кишечника и слова какие-то мудреные. У него же сердце, какой такой рак - я аж вспотел от испуга. Да, говорит Моисеевич. Гемоглобин низкий по цвету кожи, болит в определенном месте, значит есть кровопотеря, усталость, давление, да и не первый он такой у меня. Я уже по запаху чую чем кто болен. А ты что разхныкался? Да это же мой родной дед, говорю. Ах вот оно как, ну ты не боись раньше времени. Может и оклемается. Прав оказался врач, диагноз по цвету какашек и запаху оказался точен. Года два тянули деда, но не было тогда лекарств никаких. Не вытянули. Но и протоколов не было, и минздрав был далеко далече. Зато врачи были врачами, а не предоставлялами медицинских услуг. Так что говорите у вас, острый бронхоспазм? Пейте чай с малиной... .
Так что говорите у вас, острый бронхоспазм? Пейте чай с малиной... .
Еще одна околомедицинская история. Имена я поменял на всякий случай, но суть дела постарался сохранить.
Однокурсница и подруга моей жены в 18 с небольшим лет заболела чем-то простудным с высоченной температурой. Случилось это в выходной, так что вызвать участковую не было возможности. А от скорой помощи Тата категорически отказалась:
– Саша, привет. Извини за беспокойство, можешь сейчас к нам приехать? Дочка заболела, а скорую вызывать не хочет. Спасибо, жду.
Когда доктор Саша, весьма привлекательный мужчина лет тридцати, мерял у больной пульс, она с некоторым запозданием сообразила, что доктор ведь сейчас будет слушать легкие. А значит, увидит ее грудь! Боже, какой позор! Робко спросила, нельзя ли прописать какую-нибудь таблетку прямо так, без детального осмотра.
– Девушка, – засмеялся доктор, – знаете, кто я по основной специальности? Женский уролог. Меня уже ничем удивить нельзя. Я видел не только голых женщин, но даже женщин с начисто содранной кожей.
Опознав в реплике доктора Саши цитату из горячо любимого и полузапретного тогда Булгакова, Тата признала его за своего. Стесняться не перестала, но, несмотря на пылающие от стыда щеки, позволила не только послушать легкие, но и провести осмотр в разрезе основной специальности доктора. И ей, по-видимому, всё же удалось его чем-то удивить, потому что года через три они поженились.
После того, как я женился на Татиной подруге, мы периодически общались с Татой и Сашей. Не часто, но с большой симпатией. Когда лет через 12-15 у меня заподозрили мочекаменную болезнь, я тут же позвонил Саше.
– Не проблема, – заверил он. – Ложись ко мне в пятидесятую больницу на обследование. То есть не ко мне, а в мужскую урологию. Там прекрасные специалисты, я тебя познакомлю, сделают всё в лучшем виде. Только потерпи месяц, а то мы с Татой уезжаем сейчас в отпуск.
Я готов был потерпеть и месяц, и два, но мой камень в почке со мной не согласился. Тронулся в путь с адской болью. Я вызвал скорую. Врач сделал укол и велел собираться в больницу.
– В какую? – спросил я.
– Какая вам разница? В дежурную.
– А можно в пятидесятую? У меня там знакомые, я уже практически договорился туда лечь.
– Ну, смотря что за знакомые. Кого вы там знаете?
– Доктора Михайлова.
– Что-то вы путаете, молодой человек. Доктор Михайлов работает в женском отделении.
– Ну да. А меня обещал устроить в мужское.
– Ну хорошо, тогда скажите, как имя-отчество вашего Михайлова?
– Имя Александр, а отчества я не знаю. Мы с ним на «ты».
– Вот вы и попались, Штирлиц! Никакой он не Александр. Никто вам ничего не обещал, вы просто услышали где-то фамилию и морочите мне голову. Поехали в дежурную.
В дежурной меня обезболили, а с камнем ничего делать не стали. Он остался в мочеточнике и впоследствии доставил немало неприятностей, которые расхлебывал в Сашиной пятидесятой больнице великий доктор Кан, я как-то уже писал об этом.
Оправившись от операции, я зашел в Сашино отделение и обнаружил на его кабинете табличку «Михайлов С. В. »
– Так ты что, не Александр?
– Нет. Я Серафим.
– А почему тогда Саша?
– А потому что мои блаженной памяти родители совершенно не подумали, какие от Серафима бывают уменьшительные. А бывают Сима, Фима и, прости господи, Серик. Ну кому захочется быть Сериком? Вот и живу в двух ипостасях: для родных и друзей Саша, для остальных Серафим Викторович.
А вы когда-нибудь совершали странные поступки в жизни?
Дело было в далёком уже 2020-м. Тогда у меня была сложная операция в одной из знаменитых московских клиник.
И вот «просыпаюсь» я, так сказать, от наркоза. В руке почему-то зажат телефон, а на дисплее - транзакция о переводе некому Ильдару Наильевичу К.
Начинаю
Придя окончательно в себя и поняв, что произошло, я на удачу решила позвонить по последнему набранному. Объяснив ситуацию, в ответ услышала расстроенный голос: «Так я не понял, Машку никуда везти не надо? ». Ну, как бы можно было бы, наверное, из Башкирии-то прокатить.
Слава богу, что человек оказался порядочным и вернул деньги, которые были очень нужны.
Надо ли говорить, что к вечеру о моей покупке знало почти все отделение. Но апогеем всего стало, когда я приехала через полгода в эту же клинику на осмотр, и идущая по коридору медсестра, увидев меня, крикнула: «О, Танюха! Ну что, в этот раз корову брать будем? ».
Ни для кого не секрет, как стали относиться у нас к врачам. Мол обязаны быть по первому зову, бесплатно, и вылечить вмиг. И даже если человек осознает, что это нереально, в глубине души все равно ждет полной отдачи от наших докторов и очень сильно разочаровывается, когда ее не обнаруживает. Кто виноват в формировании этого ошибочного суждения у жителей всей страны я кажется узнал, читая детям добрую замечательную сказку про доктора Айболита. Чуковский подложил огромную свинью нашим докторам: по первому зову бросил все и бросился бежать, лететь, плыть к обожравшимся в африке обезьянам (к нам-пациентам). Причем на картинках книжки он в идеально белом и наглаженном халате. Все ему нипочем, а тут врач всего-то сутки отдежурил, и выглядит как непонятно кто. Фу. В саквояже у Айболита есть любые лекарства, способные поставить излечить любые болезни, даже в наличии запасные крылышки и ножки для зайки. Операции делаются тут же на коленке и радостные пациенты бегут по своим делам. А нонешние что, сдай кучу анализов, сделай снимки, КТ, МРТ, УЗИ, а все денег стоит, можно конечно и бесплатно, по очереди, через месячишко-другой. Но у обезьяны то болит сейчас! Вот и воет она и проклинает нерадивых докторов! Никто не бежит на помощь сломя голову, не щупает круглосуточно животик, не дает чудесную таблетку.
Так что виноватого я вам нашел, половина дела сделана. Теперь что делать будем?
Был в районной поликлинике по поводу ячменя на веке. Офтальмолог, выписывая направление в больницу на консультацию/операцию, сказал: «Только вы в эту больницу не ходите (70-я в Москве), а идите в частную клинику, которая напротив этой больницы».
Тут я вспомнил Довлатова. Он писал, что один приглашённый профессор в США говорил: «У меня для вас есть три варианта лекции - за 100, 200 и 500 долларов. Но первую лекцию я вам не рекомендую».
Давно это было... году в 2000.
Был я тогда студентом и подрабатывал приходящим админом в офтальмологической клинике. Клиника была крутая и модная, одно из первых мест в Украине, где стали делать лазерную коррекцию зрения. Ну и не лазерные, полостные операции там тоже делали.
И вот, значит, готовят пациента к операции. Катаракта там, или глаукома - не помню, да и не важно. Одновременно к операции готовится главврач - действительно классный офтальмохирург, один из лучших в Украине. Готовится он, значит, а пациент ему тихонечко так и говорит:
" - Только Вы, доктор, поаккуратнее, а то предыдущая операция неудачной была, у меня один глаз только видит... ".
А далее между ними состоялся такой диалог...
Врач, задумчиво:
" - Да? А где операцию делали? ".
" - Да тут же, у вас, доктор... "
Врач, совсем уйдя в свои мысли:
" - Да? А кто оперировал? ".
" - Да вроде Вы, доктор, и оперировали... ".
Врач, совсем уже задумчиво, как бы сам себе:
" - Да? А знаете поговорку - кто старое помянет, тому глаз вон... ". Занавес.
Занавес.
Родители мои разных наций, я же лично ни к одной из них себя не относил. Многие местные евреи за долгие годы мытарств приобрели особенности характера, затрудняющие общение. Титульная же нация здесь немного, скажем так, диковата.
Но вот, по дурости своей, попал в больничку, на операцию. Лежу на перевязке, сестра делает своё дело и потихоньку рассуждает. Вот, мол, эти евреи: чуть болячка - сразу шум и гам, поднимут на уши всех медиков! А вот русские - ходят, терпят до последнего! Спасибо, говорю ей - помогли мне, наконец, самоопределиться! В палату она бережно вела меня под ручку - хотя я был вполне ходячий...
В палату она бережно вела меня под ручку - хотя я был вполне ходячий...
Самый счастливый день моей жизни случился год назад, в начале марта 2020. С утра ничего не предвещало. Я выбирал туристические маршруты, куда мы поедем на майские праздники, и это была Италия. Но чертова интуиция - я вдруг понял, что мне это ненужно. Почему не нужно? Я что, болен? До мая не доживу? Внимательно глянул на себя в зеркало.
В очередях принялся листать новости и все узнал про короновирус. Понял, что накроется скорее всего конференция, которую я готовил на конец марта, и что это полная фигня по сравнению с тем, что вообще ожидает человечество - стало ясно, что переболеют все, а смертность на тот момент составляла примерно треть от поступивших в больницы.
Примерно через час после вступления в клинику Гельмгольца я отчетливо понимал - хрен с ней с этой Италией. Выжили бы мои родные и близкие. Относительно себя сразу поставил крест, не пережить мне 2020:
1. Онкология эта
2. Курящий и за пятьдесят, даже если избавлюсь от опухоли, добьет корона
3. Если выживу, у меня своеобразная манера скоростной езды на электровелике, а реакция неизбежно теряется с возрастом.
В общем, мир, в котором мне грядет скорый пи[c]ец, заиграл для меня новыми красками. Я обзвонил несколько бывших и искренне извинился перед ними. Позвонил родителям, им ничего не сказал. Развлек многим прочитанным в этих очередях.
Заключительный прием в онкологии. Опухоль оказалась доброкачественная. Записали на операцию.
Из Гельмгольца вырвалось сверхсущество. Был прекрасный весенний день, я втопил на электровелике 70. Это всё, что я смог из него выжать. Радостно хохотал. Девушки отвечали улыбками. Добравшись до дома, понял почему - я забыл снять бахилы. Чувак явно сбежал из дурдома.
Открылась в частном медцентре операционная, где по выходным оперируют катаракту. Главврач поручила старшей сестре сообщать ей смс-ками, сколько больных прооперировали, ФИО больных, возраст. И вот приходит большое сообщение: прооперировано успешно 12 пациентов - Иванов, Петров, Сидоров... 13-й больной умер. У главврача чуть не инфаркт: смерть во время операции в частном центре это такое чп, за это можно и под суд пойти. Она пьет валерьянку, руки трясутся. И тут приходит ещё смс, продолжение первого: " ... поэтому он не пришёл. "
- Вот к примеру судмедэксперт Вашей квалификации сможет провести простую хирургическую операцию, например удаление воспалившегося аппендикса?
- конечно
- не факт, что человек после этого выживет, но провести смогу
В операционной меня подготавливают медсестра и анестезиолог. Уложили на стол и приготовили к операции. Вдруг у одной из них звонит телефон, а там хирург спрашивает:
— Как у вас дела? — Уже стол накрыт, мы вас ждём! — ответила она. Улыбнуло!
— Уже стол накрыт, мы вас ждём! — ответила она.
Улыбнуло!
- :
Работаю переводчиком в клинике, возил фина на операцию, общался с ним на английском, переводил ему всю документацию, разговор с хирургом, анестезиологом, после операции подхожу забирать, этот черт просыпается после наркоза и говорит на чистом русском операционной медсестре: вы мне такой укол вкололи, я теперь только по-русски говорить умею.
Ему, видите ли, хотелось узнать, не утаят ли доктора от него ничего при разговоре о операции рядом с ним.
Спустя неделю после операции в моём теле оставалась лишь одна посторонняя трубочка: зонд в носу, через который всё это время я и "ела", и "пила". Препротивная штука, доложу я вам. Так что когда наступил момент, и доктор её вытащил (процесс, что тоже может понравиться только мазохистам), я не удержалась от восклицания:
- Ну, наконец-то, исполнилась моя мечта - поковыряться в носу!
На что доктор на полном серьёзе заметил:
- Да, наша больница - это место, где исполняются мечты. Впрочем, теперь, я думаю, тебе стОит придумать себе новую мечту. Посолиднее.
