Учебные истории

коровник, где отец скотником. Там сена вилами натаскает, тут навоз уберет. В общем, отрывается от своих полиномов, как может. Бреется, конечно, не каждый день. То есть видок еще тот. Ну, вы ученых знаете. Колхоз, хоть и бывший, но крепкий, на хорошем счету у областного руководства.

Приезжает комиссия из области. По вопросам реализации Продовольственной программы. Черные волги, люди в галстуках брезгливо пробираются к животноводческому комплексу. Встречает их зав. фермой с хороводом образцовых доярок в накрахмаленных халатах. Рапортует об удоях, приплодах. Хвалится трезвым и квалифицированным персоналом. Показуха, в общем. Председатель комиссии фальшь чувствует:

- Ладно, - говорит, - вас послушать, так на ферме одни академики. А на заднем дворе, поди, пьяный скотник валяется.

Идут на задний двор, - а там наш приятель чего-то вилами ворочает. Да так неловко как-то - нет привычки у математика к такой работе, да и мысли другим заняты.

- Ну, вот, пожалуйста! Во всей красе! Этот еще на ногах держится. Наверняка, думает о том, как бы догнаться, - председатель доволен продемонстрировать свою прозорливость.

- Что, любезный, медитируете? - с легкой издевкой подходит он к трудяге.

- Да я, признаюсь, задумался, - наш герой нимало не смутился при виде важных персон.

- И о чем же, позвольте спросить?

- Ой, да вам не интересно, - отрешенно говорит ученый.

- Ну, проблемы, нужно решать вместе. Для того мы и приехали, - напирает председатель.

Видимо, солидный вид собеседника, произвел на нашего героя должное впечатление и он решил все-таки поделиться сокровенным:

- Да, похоже, в моей последней работе, я взял не ту нормировку Гильбертового пространства. Сейчас думаю, не ортогонализуется базисная система функций...

Надо отдать должное находчивости зав. фермы. Нимало с виду не удивившись, она говорит:

- Да, ладно, Митрич, не грузи ты серьезных людей. Обсудим, как обычно, на вечернем собрании. Придумаем.

заметно, что под партой он ЧЕМ-ТО усиленно

занимается. Чем -- непонятно. Вы переводите взгляд на другого и с удивлением

видите, что этот тоже находится в столь непонятной позе и со столь же

задумчивым взгдядом в никуда. И вдруг становится все как на ладони: они

практически ВСЕ смотрят в никуда и чего-то там ворочают под партой. Если

бы это был учебник, то они иногда бы заглядывали в него, но нет, эти просто

чего-то там дергают и лица при этом у них надо видеть: эдакие дебильные

мучачос, у которых в искривленной гримассе морды лица вот-вот соскользнет

слюна с подбородка... И вот так все 24 человека. И не на мгновение, а вот

уже третья минута пошла, как они...

Когда до меня дошло, в чем дело, мне пришлось выйти из класса, чтобы наедине

сползти по стенке... :))) Хмурая жизнь научила этих детей считать на

калькуляторе ВСЛЕПУЮ! Держа его под патрой двумя руками. Остается только

потом заглянуть в него и увидеть ответ. А пока на нем все кнопки найдешь,

да пяток действий совершишь -- минуты три надо, естественно, что при этом

они так увлечены, что за выражением лица никто не следит. :)

Азии – Ин-т Физиологии во время войны был эвакуирован в Узбекистан и поэтому держал спонсорство над ростом научных кадров оттуда. Было несколько особо дружных компаний, но меня почему-то включили в узбекскую.

Наша микрокомпания не большая, человек шесть-семь. Обычно питались сообща экономя копейки. Обычный завтрак – бутырброд с шпротным паштетом. Очень выгодно: буханки хлеба хватало на всех. Смажешь шмат хлеба этим паштетом и вкусно, вроде как настоящий завтрак с чаем. Банка консервированного паштета, который делался из отходов шпрот, стоила 33 копейки и ее хватало на всех, если мазать тонким слоем.

Я торопился защититься поэтому работал в лаборатории до поздна, а мои узбекские друзья не торопились, многие из них проводили в общежитии 5-7 лет пока защитятся. Я справился за два с половиной года потому как спешил к своей молодой семье, но узбеки не торопились – съездят разок на родину, через десять месяцев мы празднуем рождение очередного сына/дочки, а жить они предпочитали в Питере.

И это было очень удобно мне: они возвращались из лабораторий в 4-5 часов дня и занимались приготовлением обеда, а я возвращался в общежитие после девяти и тут же был приглашен к столу.

И был там один парень из Владивостока, кажется Вовой звали. Он жил сам по себе мигрируя от одной компании к другой. Надо сказать что он был очень прижимистый и никогда не вкладывал денежку в общак, зато было очень удобно его послать.

Я имею ввиду в магазин. Скажем, решили скинуться на пару бутылок сухого вина. Все вносят свою долю, а Вовочка говорит, что вместо своей доли готов сбегать. Впрочем с ленинградской погодой это был, по-видимому, реальный вклад в общее дело.

А вспомнил я его из-за одного случая. В очередной пловный день готовил обед Рашид, с которым у меня почему-то сложились особо дружеские отношения. Заглядывает на кухню Вовочка с целью чем-то поживиться. Смотрит Рашид разложил на столе игредиенты будущего плова (замечу кстати, что пловов очень много видов - в Узбекистане чуть ли ни в каждом ауле свой вариант и каждый лучше других - кулик свое болото хвалит, по мне они все замечательные, особенно если так голоден как был я, возвращаясь вечером из лаборатории). Среди прочего там какие-то пряности, похожие на изюм, но только внешне.

Вовочка пытается завязать беседу и начинает распрашивать «а что это? А что то? » Рашид имел хорошее чувство юмора. Он берет пару зерен специи аля-изюм и как бы кладет в рот и изображает блаженство вроде бы оазжевывая их. На самом деле пару таких зерен кладется на большой казан плова для придания остроты и Рашид ловко прячет их в ладоне.

- Можно попробовать?

- Да конечно бери, только не много – они очень дорогие.

Естественно Вовочка берет жменю аля-изюма и запихивает в рот, мгновенно жуя их, чтобы не забрали. Раздается дикий крик. Ожог рта на грани клинического. Но это еще не все.

Через час общежитие содрогается еще от одного вопля Вовочки – будучи простым парнем Вовочка не помыл руки и когда пошел в туалет пописять взялся рукой за член, а член не любит когда его посыпают столь острой приправой.

И это еще не все. Следующим утром все общежитие было поднято по тревоге. Вовочка пошел в туалет по большому, а поскольку был он жаден, он не выплюнул аля-изюм, а проглотил его. Ну а на входе из организма пряность возбудила девственный анус.

Не знаю почему мне вспомнился этот эпизод юности.

не интересовали. В результате язык он выучил на очень высоком уровне, писал, читал, разговаривал, правда, как он сам смеялся, с радиопомехами.

После школы в начале шестидесятых он поступил в продвинутый технический вуз, и подошло время сдавать экзамен по английскому. Получил текст, сел и написал три варианта перевода, причем, если первый и третий варианты как-то совпадали со вторым, то между собой они никак не совпадали в связи с особенностями английского языка, в котором многие слова имеют несколько значений. Конечно, он очень старался изобрести такие варианты перевода, но хотелось произвести впечатление на принимавшую экзамен молодую аспирантку.

И вот начал он отвечать по своим переводам, вконец заморочил ей голову: он доказывает своё, она где-то возражает. Короче, спорили-спорили, Мишка уже сам завёлся, и в какой-то момент машинально возражает:

- Так на х[рена]?

Аспирантка ему в ответ:

- Ну как на х[рена]? – и продолжает доказывать свою точку зрения.

Через несколько секунд оба сообразили, на каком языке они разговаривают, покраснели оба (поверьте, тогда краснели в таких неожиданных случаях молодые люди), она берет зачетку, ставит пять, и Мишка больше не сдавал английский ни разу за всё время учёбы.

По институту долго ходила легенда, что он перевел с английского языка на русский мат.