Женские истории #квартира

и спрашивает, мол, соглашусь ли я на целые сутки с девушкой, включая интим. Я насторожился и спросил: "А что за девушка? " Начальница немного смутилась и выдала: "Ну, она, знаешь, вроде как одинокая и толстая. Сказала, что долго сомневалась и копила, но всё же решилась". Я парень одинокий, деньги предложили приличные — согласился.

В назначенный день приехал ранним утром по адресу, в карманах — виагра, презервативы; в руках — бутылка вина и букет, всё, как полагается. Поднимаюсь в квартиру, а там стоит она: пухленькая, румяная, в толстовке с покемонами и домашних шортах.

Познакомились, пообщались, сразу было видно, что ей неловко. Когда открыли вино и разговорились, она поведала, что при заказе "мужчины на дом" про интим сказала вообще от адреналина, ей просто хотелось пообщаться, пожрать вместе, и она отдаст деньги за "амуницию", если начальство их не оплатило. Я опешил, отказался, продолжили дальше пить.

Она оказалась дичайше интересным человеком, мы болтали 5 часов без перерыва, а я даже не заметил. Меня "купили" на день, который я провёл так, как никогда: ходили на озеро возле её дома, посмотрели пару фильмов, причем весьма хороших, а не какую-то дичь. Говорили обо всём: о космосе и физике, о политике, о религиях и мифологии. Я за все года в универе не узнал столько, сколько от неё.

В конце вечера я вполне себе искренне, и к обоюдному удивлению, её поцеловал. Сильно хотел продолжения, но она мягко меня отстранила и с грустной улыбкой сказала: "Не надо. Ты слишком хорош. Будь ты надутым симпатичным тупицей, то было бы проще, а так — я себе просто не прощу". На прощание поцеловал ей руку, домой шёл пешком, хотя и транспорт работал еще, и деньги на такси были. Шёл и долго думал.

Прошло полгода уже, иногда захожу в её соцсети, она всё так же одна, иногда путешествует. Заказы по эскорту всё ещё беру, но теперь строго без интима. Кажется, я про[втык]ал что-то очень важное.

Сантехник и жадность – два названия одного животного. Наши анекдоты все о том, как кто-то пошёл на халтуру и там потратил больше, чем заработал. Это очень смешно, невероятно. Сантехники падают со стула и не могут встать. Анекдоты же про «нырять в говно» у нас не считаются смешными. Это скорее мелодрама и сериал.

Вот Саша Нитунахин чистил засор. У Саши трос смазан солидолом. Есть поверье, что говно к солидолу не липнет. Это не самая странная сантехническая паранойя, но очень характерная. Саша вращает трос в свободной манере абстракциониста Поллока. Трос бьётся о стены кухни, потолок, мебель и посуду.

– Зато труба чистая, – говорит Нитунахин.

– Зато кухня грязная, – поправляет его хозяин.

– Это не грязь, а солидол, – встречно поправляет Нитунахин.

– А выглядит как говно.

– Точно нет. Говно к солидолу не липнет, – говорит Саша с видом знатока.

Уборка кухни специальной женщиной, устойчивой к солидолу, стоила 30 евро. За чистку трубы – 20. Таким образом, Нитунахин заработал минус десять евро. Уже год весь коллектив катается со смеху от этой потрясающей комедии.

Оля говорит, это не просто пьянка, а день рождения. Надо купить цветы. По отдельности её слова понятны, а вместе нет. Дарить можно перфоратор или пресс для обжима труб. Цветы же, танцы и котов придумали бесы. От них только канализация забивается.

Сантехник Олег, например, получил вызов на чистку водостока. Сосновые иглы с крыши падают, потом вода не проходит. Олег искренне предложил отравить сосну. А женщина ради этой сосны купила всю квартиру с террасой. Растение баюкало женщину, пахло ей и давало приют птицам. В ажурной тени хорошо было читать и пить кофе.

Олег возразил: сосна-читальня это дикий жир. Инструкции к насосу можно читать и под берёзой. Зато два ведра электролита, вылитых под корень, уберегут ливневую канализацию. Вылить он берётся бесплатно, нужно только купить электролит.

С точки зрения женщины, Олег – маньяк и убийца. И у этого же монстра Оля просит денег на цветы.

Сопротивлялись как могли, но проиграли.

– Вот это видели! – сказала Оля и показала голую ногу по верхнюю треть бедра. После чего обошла парализованных сантехников и собрала сколько надо.

Вчера у нас был утренник с цветами и тортом. Так глядишь, и до танцев докатимся. Потом Оля осталась допивать кофе, а сантехники пошли делать то, что все матери запрещают детям – трогать руками чужие каки. И поделом им.

нет, мужики, но что любовь с первого взгляда существует, поверил сразу. Как будто искра между нами какая-то проскочила. Телефон дала. Я на следующий день ее в ресторан пригласил, и чтобы лохом не выглядеть, взял у друга машину. Хоть и ?пятерочка?, но все же автомобиль. Ясно дело, что в ресторане я не пил, а она на шампанское налегала и такая между на ми тяга, что чувствую прямо на столе бы ее сделал. Еле дотерпел до окончания ужина, да и она видимо тоже самое испытывала. Только в машину запрыгнули, она меня в шею целовать, а руки, ох и шаловливые :!

Я на газ давлю, тороплюсь на квартиру, а она этими руками шурует, да так шурует, что у меня уже круги перед глазами. Hу, а когда за руками ее голова пошла, и я ощутил ее жаркое дыхание там, где в тот момент все мои мозги сконцентрировались, то тут-то мне столб дорогу и перебежал. Долбанулись так, что я пять минут не мог понять, что где и к чему. Машина всмятку, все болит, она стонет, короче кошмар. Скорая правда быстро приехала. Hадька кстати, в соседнем женском блоке лежит, вот немного поправлюсь, покажу вам, что за девка. Врач говорит, у нее бедро сломано и сотрясение мозга, но обещает, что до свадьбы заживет.

Через неделю Серега стал ходить, правда при посредстве костыля, но ходил резво.

- Слышь, пацаны, я сегодня Hадюху видел, тоже кондыбает потихонечку. Hо самое главное, что когда поговорили, мне кажется, я ее еще больше хочу! - заверил он нас, вернувшись с обеда.

Вечером он пропал. Давно прошел отбой, а его все не было. Где-то в полпервого ночи из коридора раздался страшный грохот, потом какие-то крики, топот и все стихло. Серегу завезли на каталке, часа через два.

До обеда он спал, но нас смутило, что повязок на нем добавилось и видок был довольно бледный. Вот его второй рассказ:

- Hе, ну Hадька, она ведь тоже меня хотела, это сразу было видно. Я ее когда увидел, сказал, чтобы после отбоя, часов в двенадцать вышла. Сам разведал, что процедурная в это время свободна. Потащил ее туда. Полчаса пристраивался, а вы думаете в гипсах, это легко? Я ее на операционную каталку положил, каталкой этой двери припер, ну чтобы не зашел кто ненароком. Гипс ей наложили на бедро, ну прям до этого :! Пришлось растяжку делать, бинтом за шкаф с медикаментами подвязал. Сам тоже корячусь, нога ведь в колене не сгибается, а рука в локте. Подставил тумбочку, ногу закинул на нее, рукой зацепился за какую-то этажерку с пробирками, в общем вроде начало получаться. И только мы хотели слиться в сладостном порыве - в дверь медсестра торкнулась. Пока я начал слаживаться по-новому, слышу, она орет: "Коля, двери что-то заклинило!" - я же не знал, что она с шофером из скорой?. А, тот амбал здоровый, и видно тоже желание приперло, как двинул :! Как падали не помню, знаю только, что каталка перевернулась, и сначала на нас этажерка упала, потом шкаф с медикаментами, а потом этот Коля, будь он неладен! Надька молодец, даже не стонала, но врач сказал, что у нее повторное сотрясение и два ребра хрякнуло! А у меня вывих, тазобедренного сустава и по ходу позвонок сместился.

Лежащий на соседней койки мужик, вытерев слезу, с полным серьезом посоветовал, мол, ты бы, Серега, на нее табличку повесил! Hа недоуменный взгляд влюбленного, он прояснил, мол, ну ту, что на всех столбах висит -?Hе влезай - убьет!?

Ну и понятно, что глупо не использовать такое оружие в быту.

Теща затеяла ремонт. Я говорю- мол, учти-они сейчас все развалят и расслабятся. У строителей главное-не остаться в простое. Поэтому объекты они хватают все, что предложат. А потом по мере нарастания воплей перекидывают мастеров со стройки на стройку.

- Да ладно! Да там такие хорошие ребята, мама говорит. Да ты привык к совковым работягам, а теперь все иначе! У нее договор!

Дар убеждения у моей жены развит необычайно. Аж сам засомневался. Думаю, куды ты прешься, старый замшелый ретроград , со своими заплесневелыми представлениями, судить новую эпоху.

Пора и Тютчева вспомнить. Когда дряхлеющие силы нам начинают изменять.

Спаси тогда нас, добрый гений,

От малодушных укоризн,

От клеветы, от озлоблений

На изменяющую жизнь;

Проходит неделя. Грю, заехала б оценила трудовой подвиг. Заодно и познакомитесь. Может, нам тоже ремонт сделают.

Звонит-в боевом задоре. Все как я и говорил. Нет, рановато мне еще на пыльный склад истории. Ну , родная зашла и с порогу дала им шухеру. По нашему, по-чингизидски.

Народ зашевелился. Проходит две недели. Говорю: пора б и вторую порцию [ман]дюлей подавать. Наверняка опять расслабили булки. На этот раз без споров пошла и с порога закатила скандал.

Более-менее , с двухнедельным опозданием от заявленного, ремонт завершили. Что с моих оценок- запредельно хорошо для этой местности. Ну и накосячили минимально.

Я звоню, договариваюсь, бригада заезжает в квартиру. Опять же, жену они не видят, откуда их телефон взял не знают.

Проходит неделя. Звоню жене, говорю, "Фас! "

Картина "не ждали". Открывается дверь и на пороге стоит та же сумасшедшая татарка и начинает орать. Дежа-вю.

Рабочие в полном а[ут]е резко увеличивают темп и работают не "на совесть" - а как положено. Еще бы. Тут поневоле задумаешься, чем ты рассердил Тенгри - Вечно Синее Небо , что к тебе на второй объект подряд кочевники врываются с конструктивной критикой.

В рекордные сроки завершают объект.

И даем их телефон знакомым. Просим только на нас не ссылаться. Проходит неделя и Сашка жалуется, что мол, твои орлы какие-то сонные. Неэнергичные совсем.

Думаю полсекунды и начинаю давиться со смеху. Грю, Сань, ща мы их поторопим. Не ссы. Как ошпаренные будут арбайтать.

Звоню жене...

Когда на третий объект подряд ворвалась та же роковая татарка у рабочих случился родимчик. Они даже ничего сказать не смогли. Только рты открывали. И так "ам, ам" ртами делали. По взглядам было понятно, многие из них гораздо религиознее стали. Прям вот в ту же минуту. Поверили в эриний.

Безнадегой светились их очи.

«Мы обречены» говорили их взгляды.

«Теперь на каждом обьекте нас поджидает эта истеричная баба со своими скандалами! Горе нам! »

Друзья говорят, что бригада пашет , как проклятая. Еще бы. Неохота видать, с конопляной веревкой на шее за татарским конем по степи бежать...

вокзал, Басов благоразумно остался у маши­ны, чтобы не смущать родственников — все-та­ки он был на целых восемнадцать лет старше жены. Но, как только теща увидела зятя, она воскликнула:

— Немедленно разводиться!

Хитроумный Басов уже ожидал такого раз­вития события. Он всплеснул руками и, словно не расслышав этой реплики, вскричал:

— Марья Ивановна! Как жаль, что я не встретил вас прежде Вали! Я бы непременно женился на вас!

Разумеется, теща в ту же секунду стала са­мым лучшим другом находчивого зятя и с тех пор во всех семейных ссорах неизменно была на его стороне. Впрочем, и зять очень хорошо к ней относился.

ПРОПИСКА БЕЗ БЮРОКРАТИЧЕСКОЙ ВОЛОКИТЫ

Когда теща Владимира Басова переехала в Москву, тот срочно занялся ее пропиской. В те годы это было очень непросто, но артиста Басова все знали и охотно шли ему навстречу. Впрочем, рассказывают, что поразил он чиновников не сво­ей известностью, а совершенно другим. Добив­шись приема у одного из начальников, он сказал:

— Мне срочно нужно прописать человека в Москве.

— Какого человека? — спросил чиновник.

— Тещу!

— Вот это да-а, — удивился чиновник. — Сколько лет здесь работаю, а впервые встречаю человека, который просит прописать в своей квартире тещу. Не смею отказать! — И он тут же подписал все нужные бумаги.

ЭКСПРОМТ

Когда Владимир Басов был еще молод и почти никому не известен, с ним приключился забавный анекдотический случай, о котором он любил рассказывать, и рассказ этот неизменно вызывал у слушателей смех. В одно из воскресений он был приглашен на день рождения к дочке министра то ли путей сообщения, то ли связи, в очень престижный и роскошный дом в самом центре Москвы. Пригласили только мо­лодых людей, раскованных и веселых, так что праздник начинался замечательно. День рожде­ния этот был очень важен для Басова, но по ка­кой-то весьма уважительной причине он опоздал.

Пришел на два часа позже условленного времени, поднялся на лифте и направился к двери, которая была приоткрыта — по-видимо­му, кто-то из гостей выходил курить. Басов звонить не стал, а вошел. Услышал голоса из комнаты, музыку, огляделся. И вдруг увидел швабру. Тут в голову ему пришла мысль загладить свою вину, а заодно повеселить гостей. Он быстрень­ко вывернул пиджак наизнанку, нахлобучил на голову какую-то женскую шляпу с перьями, сел верхом на швабру и с громкими воплями ворвался в комнату. Расталкивая людей, проска­кал вокруг стола, и тут понял, что делает что-то не то. В комнате воцарилась гробовая тишина, гости застыли, изумленно выпучив глаза...

«И тут, — вспоминает Басов, — я с ужасом понял, что ошибся этажом и попал не в ту квар­тиру... Я скинул с себя шляпу с перьями, отбро­сил в сторону швабру и, пользуясь тем, что хо­зяева не опомнились, опрометью кинулся вон, сбежал по лестнице и навсегда покинул этот дом. Страшно представить, что подумали про меня все эти люди».

лет это излишне, но человек, запуганный сталинскими репрессиями, имеет право это потребовать. С моей бабушкой мы имели большой торг относительно сроков разглашения - она требовала 100 лет, но я сторговался до 80, уповая на то, что могу и сам не дожить до нужной даты. Точноая дата мне неизвестна, забыл уточнить, а сейчас уже и спросить не у кого... Будем считать, что раз репрессии начались в 1937-м, то 80 лет уже прошло.

Итак, далее от имени бабушки:

Была я поздним и единственным ребёнком, почему - спросить не догадалась и к моим 17 годам родители были уже довольно старыми людьми. Жили мы в трехкомнатной коммуналке вместе с дядей Петей - моряком и Линой, крикливой хабалкой, у которой была дочка, моя ровесница. Но мы с ней не дружили, гуляли в разных компаниях, да и я уже училась в ФЗО и тянулась к людям постарше. В нашей компании я была самой младшей. Меня так и звали - Младшенькая. Относились покровительственно, не давали в обиду на учёбе и на работе с 16 лет. После работы и учебы вместе ходили купаться, гулять и на танцы.

Там-то со мной и познакомился парень. Был он какой-то слишком серьезный, не разговорчивый, улыбался наиграно и одет был не по возрасту, как-то слишком солидно. Про себя ничего не рассказывал, пару раз проводил до дома и один раз пытался поцеловать возле двери квартиры. Мне он совершенно не нравился. Была я девчонка шебутная, без царя в голове, а он какой-то бука, как 40-летний, хотя не было ему и тридцати.

Так бы и вышла я замуж, как и все мои подружки, за какого-нибудь штукатура или грузчика из порта, но дальше была вот такая история.

Отец мой был уже совсем старый, но еще работал на почте. Он еще в царские времена переехал сюда из Белоруссии и был почтмейстером. Пережил мировую войну, гражданскую, зеленых, белых, красных, грабежи и погромы. В разгаре этого хаоса родилась я и родители решили уже никуда не переезжать, хотя из своего большого дома нас "попросили" и дали комнату в коммуналке. (Этот дом я ещё помню - снесли на закате советской власти. Долгое время там был пустырь, а теперь - торговый центр. ) Как-то раз отец на работе что-то буркнул про Сталина и в тот же день за ним пришли, прямо на работу. Больше мы отца не видели и ничего о нем не знали. Но было это в 1935-м и никаких последствий для нас не было. Соседке Лине мы сказали, что отец уехал к родне в Белоруссию, чтобы никаких разговоров у соседей во дворе не было - сплетня Алина была страшная. Дядя Петя пропадал неделями, все ходил мотористом в разные порты и отсутствие отца заметил, наверное, через полгода, но и его наше объяснение про Белоруссию устроило.

Мой молчаливый ухажер с танцев, провожая меня в очередной раз, тоже спросил про отца. Я и ему соврала про Белоруссию. Тогда он спросил, в какой город, а я ни одного города и не знала, пыталась что-то придумать, но только запуталась. Что было потом - я и не помню, несколько месяцев его не встречала, хотя на танцы в припортовый клуб ходили с девчонками постоянно.

Вечером иду я с учебы, как вдруг кто-то хватает меня за локоть и тащит в подворотню, зажав рот ладонью! Можно было и не закрывать рот - я так испугалась, что и пикнуть бы не смогла. Смотрю, а это он - обожатель с танцев. Спросил, не буду ли я кричать? Я кивнула и он меня отпустил. Сказал, что есть очень серьезный разговор, а я дурочка была, подумала, что он свататься хочет, и сказала, что он мне совсем не нравится и замуж за него я не пойду. Он усмехнулся и сказал, что давно это понял, да и не смог бы на мне жениться из-за моего отца... А тут еще новая напасть, похлеще прежней - он кивнул на портфель. Я только тогда обратила внимание на портфель в его руке - в те времена с портфелями ходили важные начальники, директора и бухгалтера, а тут молодой парень и с портфелем.

Взял он меня за руку и повел к черному ходу одного из домов. Наверное, он заранее все продумал, т. к. там горела лампочка (в советские времена лапочки в подъездах постоянно воровали, а уж в довоенные времена лампочка на лестничной площадке черного хода - это как Мерседес у чукчи-оленевода)а стекло окна заклеено газетой. Молча достал из портфеля листок бумаги и велел читать молча. Я сразу обратила внимание на то, что сверху, в углу, стоял фиолетовый штамп и внизу тоже были какие-то печати и подписи другим почерком и чернилами, но была в таком волнении, что не могла собраться с мыслями. Тут мой молчаливый собеседник спохватился, выхватил листок у меня из рук и загнул верхнюю и нижнюю часть листа, оставив только текст по центру. Его-то я и начала читать. А там - что мы с моей мамой хотим отравить тов. Сталина и тов. Калинина яблочным пирогом с мышьяком и на 7 ноября готовимся отправить его в Москву почтой через папу, работника почты.

Прочитала я это несколько раз и сказала, что это неправда, что никого мы травить не хотим и папа на почте уже не работает, он сейчас в Белоруссии, что это какая-то ошибка. На это мне мой таинственный собеседник ответил, что это письмо, судя по всему, написала моя соседка, чтобы занять нашу комнату после ареста и про моего папу он тоже все знает, что папа мой сейчас в такой Белоруссии, что оттуда он уже никогда ничего и никому не отправит. От этих слов мне стало так жутко-жутко, лишь сейчас я повнимательнее начала смотреть на него и мне вообще ничего стало непонятно: кто он, почему мы здесь, зачем?

Выжав паузу, наверное, чтобы я успокоилась, он положил на подоконник лист бумаги из портфеля, чернильницу и перо и велел писать про Лину и ее дочку, что они хотят отравить тов. Сталина и тов. Калинина яблочным пирогом с мышьяком и отправить его по почте в Москву. Сверяясь с тем листом, он говорил, где делать переносы строк, писать крупнее, и даже заставил меня сделать несколько ошибок, как на доносе, хотя я была в ФЗО хорошистка, много читала газет и писала грамотно. Испортив несколько листов, я смогла написать как надо. Тогда он достал еще один лист, на котором уже стояли штампы, подписи и печати и попросил переписать туда уже буква в букву по середине этот текст еще раз, опять сверился, убрал листок в портфель и остальные листы смял и поджег на полу, прикурив от них. Когда пепел и сигарета потухли окончательно, он их растоптал, оборвал с окна газету и выкрутил лампочку. Я боялась, что он ко мне будет лезть с поцелуями, но он лишь подвел меня к выходу и сказал: "Ты не сможешь удержать эмоции, поэтому домой не иди, а зайди к маме на работу - она еще там, и скажи, что ночевать будешь у подружек в общежитии. Туда и иди, дома до завтрашнего вечера не появляйся".

Я развернулась и пошла в сторону порта, прочь от дома. Пройдя пару шагов, я услышала его оклик и обернулась. Из темноты дверного проема черного хода я услышала фразу: "Я не смог подарить тебе сердце. Зато подарил жизнь! "

Больше я его никогда не видела.

Следующим вечером, вернувшись домой с занятий в ФЗО, я застала дома только встревоженную мать, которая сказала, что вчера вечером приехал "воронок" и арестовали Лину с дочкой.

Потом мы переехали в N-ск, там я через год вышла замуж за офицера-артиллериста, но это уже другая история, как у всех: роды, еще роды, война, похоронка из-под Ленинграда...

Вот так.

красное вино, и закусь) и как мартовский кот рванул на встречу.

Она пришла на свидание, как все дамы с опозданием на полтора часа и заявила: «По пути мы зайдем к подруге». В голове пронеслось: «Повезло! ». Вечер вырисовывался стать незабываемым. Симпатичная хозяйка квартиры, улыбнувшись очаровательной улыбкой, представилась: «Ирина, располагайтесь как дома».

За порогом была уютная однокомнатная квартира, аккуратная и красивая с примечательной большой кроватью, сразу притянувшей мой взгляд. В голове второй раз всплыло: «Повезло! ».

Ира включила чайник: «Проходите на кухню сейчас будем пить чай, а мы пока пошепчемся». Обе подруги закрылись в комнате. У меня промелькнула мысль «ЧАЙ…? , ну да ладно, может здесь такая прелюдия», с этими мыслями и направился на кухню.

Вот тут и началась первая часть Марлезонского кордебалета.

Только переступил порог кухни, из под дивана, как из норы вылетел пушистый зверь и вцепился мне в ногу. От неожиданности, рефлекторно, как заправский футболист ногой отправил пушистую тварь с троекратной скоростью обратно в логово. И, как ни в чем небывало, стал накрывать стол. Водку пока доставать не стал, но бутылку вина заранее откупорил и поставил в центр сервировки. Сел за стол и стал ждать развитие событий.

Закипел чайник. Из комнаты послышался веселый и полный задора девичий смех вселявший в меня надежды. Распахнулась дверь на кухню, хозяйка с милой улыбкой на лице, взяла чайник в руку…. и в туже секунду на ней повисла озверевшая кошка, разрывая когтями ногу в клочья. Ира, заорав благим матом, метнула на стол горячий чайник.

Выплеснувшийся кипяток ошпарил лучшую половину меня. Я взвился в воздух вместе с сервированным столом. Кромкой падающего стола кошку срезало с ноги, и расплющило пальцы на ноге хозяйки. Все заметались по тесной кухне, попутно круша обстановку и изрыгая матерные проклятия. На грохот и вопли погибающих людей в дверях кухни нарисовалась моя подруга. Обезумевшая кошка, обнаружив путь к спасению, метнулась в сторону выхода. Уткнувшись в ноги подруги она продолжила свой галоп, но уже по женскому телу, стремительно приближаясь к симпатичному личику Лиды.

Я, чтобы не допустить вандализма, взяв поправку на упреждение, размахнулся могучим кулаком от начала кухни и…. от всей души ВМАЗАЛ в район «кошки». Ноги Лидочки медленно оторвались от пола и она беззвучно, головой вперед скрылась в недрах темного коридора. Что-то громыхнуло. Наступила тишина.

Весь пол кухни был залит кровью и вином. Хозяйка была с ног до головы красного цвета, из ноги текла кровь, в коридоре было тихо, жгло ошпаренную плоть. Адский зверь улетел вместе с подругой.

Мы с Ирой, озираясь по сторонам, двинулись по коридору. В самом конце коридора лежал упавший массивный шкаф. Из под него эротично торчали соблазнительные ножки Лиды.

Убрав в сторону мебель, с осторожностью, опасаясь кошки начали раскапывать одежду. Под кучей одежды откопали милое лицо моей подруги. На нем сияла перекошенная кровавая улыбка в стиле терминатора перед смертью. Лида пребывала в глубоком нокауте.

Кое-как привели ее в чувство. К счастью память у нее отшибло удачно подвернувшимся шкафом.

Из комнаты донеслось жуткое рычание. Мы спешно вернулись на кухню и стали зализывать раны. Мне со стороны дам было уделено особое внимание. Висящую в ванной простыню пустили на бинты. Первая часть кордебалета была окончена.

Немного прибрав, стали размышлять, что делать дальше, хотя и так было понятно: «Тварь надо мочить! ». Хозяйка решила уладить конфликт миром и пошла спросить у кошки, почему она так себя неоднозначно ведет.

Послышалось милое: «Кыс, кыс»… затем шипение, рычание и вопли хозяйки. Ира выскочила из комнаты с располосованной рукой. «Надо усыплять» - процедила она сквозь зубы. Руку перевязали. Все погрузились в свои «МОГИЛЬНИКИ» в поисках ветеринара-убийцы. Выходной день, почти ночь, поиск не приносил результатов. Наконец один врач согласился, договорились о цене и стали ждать.

Около двух в дверь позвонили. На пороге появился лысоватый, невысокий дядечка, с небольшим чемоданчиком в руке. Внимательно посмотрев на нас, он поинтересовался: «Кого усыплять и где клиент? ». Хозяйке сразу стало плохо, она сползла по стенке.

«Пусть пока полежит, а вы будете помогать» - сказал врач указав на нас пальцем. Мне доверили шубу, чтобы накрывать жертву, а Лида вооружилась стальной трубой от замененного стояка воды.

Далее он разъяснил подробный план убийства. Набрал в шприц яду и мы выдвинулись на передовую.

Зайдя в комнату, мы услышали утробное рычание из под кровати. Ткнув в меня локтем ПИЛЮЛЬКИН скомандовал: «Подымай кровать! ». На полу под ней, сжавшись в комок, сидело милое существо и смотрело на нас. И тут доктор нарушил весь тщательно разработанный план. Встал на колени и «кыская» пополз к «кошке». И тут началась Вторая часть кордебалета. Дикая тварь с дикого леса узрела цель и ринулась вперед. Вцепилась в доктора, тут же завопившего: «СУ-У-К-А-А! ! ».

Лида не растерялась и ловко махнула трубой. Удар был жесток, точен… и пришелся мне чуть выше локтя. Подумав о вечном, я отпустил кровать на спину врача-убийцы, подтолкнув его в гостеприимные объятия кота-убийцы.

Позже, контуженного ветеринара оттащили и на кухню. Весь окровавленный, он изрыгал проклятия. Бросив шприц с согнутой иглой на стол, он сказал: «Кошка-то бешеная! » . «А сразу по нашему виду непонятно было?! ! » - прошипела Лида.

Простыня кончилась, но нам повезло, в чемоданчике у эскулапа было много перевязочного материала. Пока шла очередная перевязка хозяйка пришла в себя и спросила: «ВСЕ? ». «Еще нет, но уже скоро» - процедил сквозь зубы доктор.

Порывшись в чемодане спец по ликвидации домашних животных достал пистолет, очень похожий на настоящий, и сообщил нам: «Сейчас я с ней разберусь! ». Хозяйка опять сползла по стенке.

«За мной» -прозвучала команда. «А как же план? »- подумал я, но переспрашивать у вооруженного, неадекватного человека желания не было.

Ворвались в комнату. Кошка сидела на шкафу и всем своим видом говорила: «РАЗОРВУ ВСЕХ! »... Киллер вскинул наган и почти в упор выстрелил. Кошка потеряла очередную жизнь и телепортировалась на лысую голову ветеринара. Все опять завертелось. Тыкая наугад пистолетом возле своей макушки , ветеринар вел беспорядочную пальбу. Две пули разнесли окна. Мы залегли. «Сейчас сам застрелится» - с надеждой подумал я. Ситуация накалялась.

Лида, решив положить конец вакханалии, подскочила, с визгом оторвала кошку от головы доктора, лишив его бережно лелеемых остатков волос и швырнула ее на пол.

- «Трави! » - заорала она.

- «Я шприц не взял» - проскулил окровавленный врач.

Мы опять отступили. Все по старой схеме: заматывание бинтами, проработка плана и снова в очередную атаку.

Я ворвался в комнату и успел удачно накинуть шубу на животное. Навалились втроем. Франкенштейн вонзил шприц, выдавил содержимое. Кошка дернулась, вытянулась и умерла. Все было кончено. Меня потряхивало, очень захотелось домой.

Док принес пакет и запихнул в него труп. «Пойду похороню в помойке» - сообщил он. На пороге комнаты нарисовалась бледная хозяйка. В ту-же секунду пакет ожил и разорвался. К всеобщему ужасу тварь вернулась из Ада. Все оцепенели.

Лида впала в агрессивное состояние и как «горец» размахивая своей трубой уничтожила все остатки роскоши в комнате. Досталось всем включая кошку и дока. У него тряслись руки, когда он набирал в шприц очередную порцию яда.

«Набирай все что есть»- орала Лида. Кошка умерла в очередной раз, отдав последнюю тринадцатую жизнь. Все сидели вокруг трупа и тяжело дышали. Док произнес: «Мне завтра ротвейлера надо идти усыплять», и глядя на Лиду, добавил: «Пойдёшь со мной? ». Все впали в бесконечную истерику.

Было уже утро. В дверь позвонили. На пороге стоял наряд полиции, остолбеневший от панорамы. Перед ними стояли «Всадники Апокалипсиса». Забинтованные, окровавленные с перекошенными лицами. Док держал за хвост мертвую кошку, у его ног лежала хозяйка.

Старший наряда произнес: «Шумим. Соседям мешаете спать. ГДЕ ОСТАЛЬНЫЕ ТРУПЫ?! ! »

Далее объяснения, протоколы. Не интересно и банально. Доку ушел так и не спросив об оплате, но абсолютно счастливый.

Этот вечер в обществе двух красоток, действительно стал НЕЗАБЫВАЕМЫМ. Хотя и не так, как я ожидал.

Работают друзья впополам, но с заказчицей один разговаривает (как бы незачем друг друга перебивать). И вот тот, который с ней общался, всю дорогу пока работали, а это с месяц примерно, к ней клинья подбивал. А что вечером делаете? А может отдохнем после работы? и т. д.

Ну и работа к концу идет, а она вдруг соглашается: Давай вечером встретимся - посидим. Ну посидели в кафешке, поехали к ней и всю ночь этот "звеньевой" жарил ее во всех позах и ракурсах. А на следующий день они закончили работу, написали длинную смету, подсчет произвели и даже деньги распланировали. Кому сколько вернуть, за что заплатить и тому похожее. И вот этот "звеньевой" идет со сметой к заказчице. Извольте, типа, оплатить. Она смотрит на него, ну очччень холодно и говорит:

- Я не поняла, я что вчера не за все рассчиталась? Развернулась и ушла.

У работничка челюсть отвисла в положение "максимально вниз", и выходит он к другу в коридор. Тот спрашивает:

- Ну что, оплатила? Где деньги?

- Оплатила. Но я не знаю как тебе половину отдать. Хочешь я РАКОМ встану?

а "Улица Членов". А поскольку в этом районе обитают в основном выходцы из Эфиопии, то русскоязычные тель-авивцы называют эту улицу не иначе как улицей Черных Членов.

Живет на этой улице девушка Лиля. Днем она работает, вечером учится, и как только выучится и найдет работу получше, непременно переедет в другой район, но вот пока так. Обитатели улицы не слишком ее беспокоят, за исключением соседа Йоси. У него есть привычка, возвращаясь с гулянки часа в 3-4 ночи, спьяну путать Лилину дверь со своей и ломиться к ней с громкостью молодой гориллы.

Пьяный Йоси не агрессивен. Если сказать ему раза 3-4: "Ты ошибся, это не твой этаж", он понимает и уходит. Но эти побудки повторяются почти каждую ночь, заснуть после них Лиля не может и весь день чувствует себя разбитой. Вызывать полицию из-за такой ерунды глупо. Разговаривать с Йоси бесполезно: он клянется, что больше не будет, но на следующую ночь все повторяется.

Лиля обратилась со своей проблемой к френдам в Фейсбуке. Ей дали два дельных совета: 1) попросить друга-спецназовца поговорить с Йоси по-мужски и 2) пометить дверь так, чтобы Йоси даже в самом сумеречном состоянии не спутал ее со своей. Друга-спецназовца у Лили не оказалось, зато нашлась подруга-художница. Русскоязычная тель-авивка, естественно. С соответствующим ассоциативным рядом.

Теперь Лиля спит спокойно. А в одном из домов на улице Членов появилась местная достопримечательность: ярко-розовая дверь, на которой изображен черный член высотой в пол-двери и надпись: "Йоси, твоя квартира этажом выше".

- Даже, если она перетрахала полгорода, на первое свидание надо прийти с белым цветком. Символом невинности. Женщинам нравится такой намек на чистоту помыслов. На второе свидание можно подарить один красный цветок, только один, желательно не розу - лишь намек на страсть. И уже на третьем свидании можно подарить букет алых роз. Если следовать этим простым правилам, то любую в постель уложить можно.

Прошла пара месяцев. Наступил день его рождения.

Я купила что-то там. Не суть. В брата была по уши влюбленна моя подруга с универа. Нежно и ласково, как в первый раз. Она весь день бегала по городу в поисках подарка. Помню, встретились мы на квартире у моего парня, брат приехал, и следом влюбленная в него Юлечка. С огромной, свежей, белой розой в половину её роста. Зимой. Как нашла и сколько потратила, ума не приложу. И вот, вижу я этот невинный цветок, смотрю на брата, и в голове всплывает фраза "даже если она перетрахала полгорода"... я сгибаюсь от смеха, хрюкаю, роняю подарки, машу руками и отворачиваюсь от них, чтобы просто не умереть от колик.

- Это ты ей насоветовала? - орет он.

- Нет... хрюк-хрюк... она сама, я даже не знала, что она дарить будет.